попасть на съемочную площадку и увидеть телезвезд, – ответила Рэйчел. – Этот его прием наверняка творит чудеса. Но ты не такая, как большинство женщин.
– Не то слово, – я вздохнула. Роуз спала, так что я сидела на кухне с чашкой эрл грея. – Может быть, со мной что-то не так? Многие женщины в моей ситуации уже были бы открыты для отношений, да ведь? Прошло больше трех лет, а я веду себя так, будто все еще замужем. – Я вытянула руку и посмотрела на обручальное кольцо, которое так и не сняла.
– Это ты сказала, что будешь готова, когда будешь готова, и что все будет так, как должно быть.
– Я сказала это, когда все давили на меня, чтобы я сошлась с Гэбриелом.
– Никто на тебя не давил, – возразила Рэйчел. – Твоя мама пригласила его на ужин в благодарность за билеты на «Золушку». Вот и все.
– Хм. – Я покачала чайный пакетик вверх-вниз. – А почему он больше не звонит? Как раз с того ужина.
– А ты бы хотела, чтобы он позвонил? – спросила Рэйчел. – Кажется, ты была от его звонков не в восторге.
Я откинулась на спинку стула.
– Я не была готова к чему-то серьезному.
– А теперь готова?
– Этого я не говорила. Но иногда я думаю о нем. – Я выпрямилась, мне в голову пришла новая мысль. – Он с кем-то встречается? Поэтому не звонит и все перестали на меня давить?
Рэйчел рассмеялась.
– В сотый раз повторяю, никто на тебя не давил. Но раз уж ты спросила, да, он сходил на пару свиданий.
Мой желудок немного сжался.
– С кем?
– Я ничего о ней не знаю, даже имени. Знаю только, что кто-то организовал им свидание вслепую.
– Кто?
Уж точно не Рэйчел или Томас.
– Кто-то из его школы, – сказала Рэйчел. – Может, один из учителей. Но не волнуйся, это не сработало.
– И не думала волноваться, – ответила я, но и не особенно расстроилась, узнав, что ничего не вышло. – У него есть полное право встречаться с кем угодно, и у меня тоже. Если бы мне было интересно что-то такое, я бы именно так и поступила.
Рэйчел рассмеялась в трубку.
– Конечно. Слушай, мне нужно идти. Я даже не начинала собирать вещи в поездку, и Амелия только что проснулась.
– Дай мне знать, если нужно отвезти вас в аэропорт, – предложила я. – Я не против, мне все равно делать нечего.
– Спасибо, но Томас уже заказал машину. Если что, позвоню тебе из Атланты. Томас будет занят на конференции, и я могу заскучать.
– Уверена, вы прекрасно проведете время.
Вечером я смотрела «Сайнфелд»[9], когда почувствовала неясную боль в правой части живота. Я подумала, что это как-то связано с тем, что я мало ела, так что заставила себя пожарить тост и проглотить его.
К полуночи боль усилилась, и я начала беспокоиться. Я заглянула к Роуз. Она мирно спала в кроватке, и это заставило меня задуматься: что, если со мной что-то серьезное и я потеряю сознание или упаду замертво? Что, если я смертельно больна? Мама в Европе, Рэйчел и Томас в Атланте. Кто присмотрит за Роуз?
Когда боль стала настолько невыносимой, что меня вырвало в туалете, я решила, что нужно ехать в больницу. Я достала адресную книгу из ящика стола и в панике листала страницы, пока не нашла номер телефона Гэбриела. Он ответил после второго гудка.
– Алло?
– Гэбриел? Это Оливия. Прости, что беспокою в такое время, но я в безвыходном положении. – Я схватилась за живот и согнулась пополам от боли.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил он.
– Не знаю, но у меня ужасно болит живот. Я не знала, кому еще позвонить.
– Тебе нужно в больницу? – спросил он.
– Да. Но мамы нет дома, и сейчас полночь. Я боюсь брать с собой Роуз, вдруг у меня что-то серьезное вроде аппендицита и меня госпитализируют. Ты всего в нескольких кварталах отсюда, и я подумала, может быть…
– Как давно ты мучаешься?
– Это началось вечером, после того, как я уложила Роуз.
– Тебе обязательно нужно обследоваться, – сказал он. – Я сейчас приеду.
– Спасибо, – я положила трубку и стала ждать.
– Может, стоит вызвать «скорую»? – предложил Гэбриел, когда вошел и увидел, как я морщусь и корчусь.
– Такси будет быстрее, – ответила я. – Мне просто в отделение неотложной помощи.
– Хочешь, я поеду с тобой? Я мог бы взять с собой Роуз и присмотреть за ней там.
– Нет. Здесь ей будет лучше. – Я показала ему, чем кормить Роуз, если она вдруг проснется и проголодается. – Можешь спать в моей кровати.
– Ни о чем не беспокойся, – ответил он. – Я возьму на завтра выходной на случай, если тебя положат в больницу.
– Ты уверен?
– Да, это не проблема. Они найдут замену.
– Большое спасибо, Гэбриел. Не могу передать, как я тебе благодарна.
Он проводил меня до лифта и нажал кнопку «вниз». Двери тут же открылись, и я вошла внутрь.
– Я позвоню, как только узнаю, что со мной, – сказала я и не смогла выговорить больше ни слова, так мне было больно. Двери лифта захлопнулись.
Шесть часов спустя я позвонила ему из автомата в больнице. Гэбриел ответил сразу, будто ждал у телефона.
– Оливия?
– Да, это я. Со мной все в порядке, я еду домой. Роуз уже проснулась?
– Нет, она еще спит. Но что случилось? Что это было?
– Что-то под названием миттельшмерц, – объяснила я.
– Миттельшмерц? В жизни не слышал.
– Я тоже. Но это как-то связано с овуляцией, когда жидкость из яичника попадает в брюшную полость, что и вызывает боль. В моем случае очень сильную. Но это как-то… само решилось.
Гэбриел на мгновение замолчал.
– Они уверены, что все в порядке? Надеюсь, они не упустили что-то более серьезное?
– Я тоже об этом подумала. Но они сделали все виды тестов, врач назначил анализ крови и сделал УЗИ. И даже тест на беременность. Я настаивала, что в этом нет необходимости, потому что я абсолютно точно не беременна. Угадай, что сказал врач.
– Что?
– Он спросил, есть ли у меня матка. Я ответила, что есть, и он сказал: «Тогда делаем тест на беременность».
Гэбриел тихонько усмехнулся.
– Думаю, им нужно было проверить все варианты. Но раз тебе лучше и они уверены, что это не что-то другое…
– Да, мне лучше, – сказала я. – Боль начала отступать примерно через час после того, как я приехала в больницу, но анализы все же сделали. Я была уверена, что это аппендицит. Я так рада, что сейчас не в хирургии.
– Я тоже. – Он вздохнул с облегчением. – Значит, ты сейчас вернешься домой?
– Да, – ответила я. – Я возьму такси, увидимся минут через пятнадцать.
В половине седьмого утра я вошла в квартиру и почувствовала аромат свежесваренного кофе. Гэбриел был на кухне, помешивал что-то на плите. Услышав, что я вошла, он пошел встречать меня у двери вместе с Зигги.
– Добро пожаловать домой.
– Спасибо. – Я погладила Зигги по голове. – Не знаю, что бы я без тебя делала. Наверное, взяла бы Роуз с собой в больницу, что было бы непросто.
Он положил руки мне на плечи.
– Хочешь есть? Я варю овсянку.
– Хочу. И звучит прекрасно. – Я повесила сумочку и куртку в шкаф в прихожей и присоединилась к Гэбриелу и Зигги на кухне. – Ты еще можешь успеть на работу, – заметила я, взглянув на часы на микроволновке.
Он покачал головой.
– Нет, они уже договорились о замене, так что я просто возьму выходной. Ты, наверное, устала. Всю ночь не спала.
– Вид у меня, наверное, – краше в гроб кладут, – ответила я, тщетно пытаясь привести волосы в порядок. Он подошел к холодильнику и достал молоко.
– Садись. И как поешь, ложись спать, а я побуду здесь, пока ты не проснешься.
Мне было приятно и в то же время не по себе, потому что я не привыкла, чтобы кто-то заботился обо мне. Всегда были только мы с Роуз, и это я заботилась о нас обеих.
– Ты уверен? Мне кажется, я и так сильно тебя побеспокоила.
– Уверен, – ответил он. – Кстати, ты ведь говорила, что Роуз сегодня идет в детский сад? Я мог бы отвести ее туда, пока ты спишь. Только скажи, куда и к какому времени.
– Боже мой! – Я зевнула. – Ты просто космос.
Он рассмеялся и подал мне овсянку.
– Хочешь черники или банан?
– И то и другое было бы великолепно.
– Будет сделано. – Он очистил банан, нарезал его, посыпал мою порцию свежей черникой, полил молоком и поставил на стол передо мной.
– Что еще тебе нужно? Ложка? Одну секунду…
В этот момент мы услышали в коридоре топот маленьких ножек. Роуз в розовой ночной рубашке с единорогом появилась в дверях кухни, протирая глаза. Она посмотрела на Гэбриела, и ее губы слегка приоткрылись.
– Доброе утро, мисс Роуз, – дружелюбно сказал он. – И вам тоже доброе утро, мистер Барни.
– Мы только проснулись, – сообщила Роуз, почесывая попу.
– Я вижу, – ответил Гэбриел. – День будет чудесный. Барни любит овсянку?
Роуз забралась на стул напротив моего.
– Мы любим хлопья.
– Ладно. – Гэбриел повернулся ко мне. – У нас есть хлопья?
С набитым овсянкой и черникой ртом я указала на полку над посудомоечной машиной.
– Там.
– Ясно.
Мы наслаждались завтраком, Гэбриел спросил Роуз, нравится ли ей в детском саду. Она показала ему свои рисунки на холодильнике.
– А сегодня пойдем? – спросила она.
– Я бы тебя отвез, – ответил Гэбриел. – Если твоя мама не против. – Он посмотрел на меня, и я воодушевленно кивнула.
– Думаю, это отличная идея. Роуз, ты покажешь Габриэлу, как пристегнуть тебя к автокреслу?
Она кивнула.
– Прекрасно! – Гэбриел выставил ладонь вперед, давая пять. Роуз хлопнула по ней своей маленькой ладошкой и очаровательно захихикала.
После завтрака Роуз пошла в гостиную играть с куклами, а Гэбриел повернулся ко мне.
– Во сколько нужно ее забрать?
– В полдень.
– Она спит днем?
– Да, после обеда, около двух часов.
Какое-то время мы наблюдали за ней в гостиной, потом Гэбриел сказал:
– Может, я соберу ланч и после садика мы с Роуз и Зигги сходим в парк на пикник? А ты бы пока поспала.