ой. Например, хотя бы Божко. Какая разница, вы все воображаете, что между ног у вас райские кущи, способные осчастливить любую женщину. Человек десять видели, как из ресторана мы уехали вместе. Это было то, что нужно. Поздно ночью я позвонила Кэтрин и сказала, чтобы она срочно ехала ко мне на дачу, ее ждет один интересный человек, связанный с русской мафией. Для этой безумной такие слова были всё равно что сыр для оголодавшей мыши. Когда она приехала, ты уже спал наверху – небольшая доза клофелина только поспособствовала твоему крепкому сну. Кэтрин тоже оказалась милой послушной девочкой – безропотно выпила вино и вырубилась, как я и ожидала. Всё оказалось просто. Я достала пару канистр бензина из машины. Ну и тяжеленные они были, сволочи, попробуй побегай с двадцатью килограммами наперевес по винтовым лестницам огромного дома! Один щелчок зажигалки – и полыхнуло будь здоров! Потом я села спокойно в машину Кэтрин и уехала с дачи. Честно говоря, ни твоя судьба, ни судьба абалкинской любимой собачонки Норда меня особенно не волновали, я была уверена, что вы вскоре окажетесь на небесах. Но я ошиблась. Не знаю, к сожалению или к счастью. Как я и ожидала, узнать в сгоревшей Инге Абалкиной американку Кэтрин было невозможно, к тому же я заблаговременно позаботилась и изъяла свою больничную карту, где фиксировались все визиты к стоматологу, чтобы затруднить идентификацию трупа по зубам. А ты, чудом выбравшись из огня, естественно, подтвердил как на духу, что находился в ту ночь со мной. Случилось всё, как я и рассчитала. Кэтрин сгорела, как безмолвная овечка, у меня оказались в распоряжении ее машина, квартира, документы и даже облик. Две недели провалялась я в загородной косметической клинике с совершенно синим, опухшим от операции лицом, но зато вышла оттуда совершенно новым человеком. Опытный хирург приподнял уголки глаз, сделал нос плоским, как у японки, натянул кожу на скулах, введя небольшие силиконовые подушечки. Теперь отступать было некуда. Небольшой грим и парик цвета воронова крыла довершили начавшееся перевоплощение, и теперь меня бы никто не узнал, даже мой родной папаша-алкоголик, который и сейчас еще сшибает на чекушку у пивной около «Сокола». Единственное, что было действительно неудобно, это то, что парик мог от воды или пота намокнуть и отклеиться, поэтому, занимаясь с тобой любовью и водными процедурами в Серебряном Бору, приходилось всегда быть на стрёме. Однако я с честью выдержала это испытание. Ну и нервные последние полгода у меня были! Но вернемся к нашим баранам. Я получила полную свободу действий, но, чтобы насладиться, сначала нужно было избавиться от бывшего супруга, что и было сделано с огромным удовольствием. Пропуск в бывший дом, где я прожила целых пять лет, у меня, естественно, был, были и ключи от квартиры. Небольшая операция с джакузи конечно же моих рук дело. Правда, я терпеть не могу возиться со всякими проводами и панически боюсь электричества. Но что не сделаешь ради идеи! Помню, зимой у нас сломалось джакузи, приходили специалисты для ремонта мотора, я хорошенько разузнала у них, как, что и с чем соединять. Также я прекрасно знала привычку своего супруга нежиться в джакузи перед сном и рассчитывала на это, чтобы неспешно покопаться в домашнем сейфе, где хранились огромная сумма в баксах на черный день и документы на виллу в Швейцарии. Правда, несчастный случай оказался шит белыми нитками, но меня это не особенно волновало – сейчас любое убийство банкира сваливают на заказуху, и мне не стоило беспокоиться из-за чрезмерной догадливости милиции. Потом настала очередь пощипать Ломакина. Я рассчитывала, что он не будет хранить чемоданчик с полумиллионом баксов в банке, и, в общем, оказалась права. Угнать его машину для меня было парой пустяков, за триста тысяч я наняла спившегося автослесаря, и он подпилил на ломакинской «семёрке» рулевую сошку. Но, к сожалению, временно потеряв связь с членами вашей дурацкой бригады, я не могла знать, что буквально сразу же после угона Коля продал свой битый рыдван Савоськину. Поэтому в принципе не моя вина, что Эдик разбился. Зла я на него не держала, хотя он и видел, как я пыталась войти в свою бывшую квартиру, чтобы взять кое-какие вещи, и это могло мне помешать… Ну да раз так получилось. Бог с ним! Моя теория о том, что меня никто не узнает, блестяще подтвердилась во время похорон Абалкина, на кладбище, где мы с тобой и «познакомились». Ты, несмотря на то что месяц назад провел со мной бурную ночь, принял меня за совершенно незнакомую женщину, и я тогда подумала: неплохо заиметь осведомителя в стане врага, это может пригодиться. Кроме того, в физиологическом плане мне нужен был постоянный любовник, который мог бы помочь мне расслабиться. Ты был совсем неплохим кандидатом на эту роль. Ну-ну, Сержи, не обижайся. В моих устах это звучит как комплимент, поверь. Выяснить, где Ломакин прячет свои деньги, я никак не могла, но рассчитывала, что они лежат в сейфе ресторана «Красный петух». Пришлось побывать у него дома с разведкой, у меня был дубликат ключей от квартиры, но безрезультатно, поэтому, сделав парочку предварительных звонков, мне пришлось устроиться во французскую забегаловку официанткой. Но Ломакин был слишком осторожен и ключи от кабинета никому не доверял. Тогда я решила его убрать, он мне мешал. Нет человека – нет проблемы, рассуждала я, а полмиллиона баксов бесследно пропасть не могут, и где бы они ни были – я их найду! Любовь к ботанике помогла мне в этом. Ложные шампиньоны, собранные на Лосином острове, я смешала с настоящими, узнав от повара, который охотно ко мне клеился, что готовится новое меню и в нем есть блюдо с грибами. К сожалению, денег в сейфе не оказалось, Ломакин умер, узнать у него о спрятанных капиталах было уже невозможно, и я задумалась. Мой план был под угрозой срыва. Я знала, что Ломакин состоит в дружеских отношениях с Загорским, и сделала ставку на то, что полоумный изобретатель в курсе всех дел своего приятеля. Загорский в это время отдыхал на юге, о гибели Ломакина он ничего не знал, и я немедленно вылетела в Сочи. Мне удалось заново познакомиться с Антоном, инсценируя изнасилование, от которого он меня будто бы спас. Мне пришлось обхаживать его чуть ли не неделю, пока он не проболтался в подпитии, что хранит кейс с полумиллионом баксов в подвале на своей дачке. Не моя вина, Сержи, что Загорский пошел купаться пьяным и утонул. Тут, как мне кажется, произошел действительно несчастный случай. Я ведь не тащила его в воду, он полез сам! Вернувшись домой, я первым делом разузнала, где дача Загорского, и сразу же рванула туда. Но мне катастрофически не повезло, я опоздала на каких-нибудь полчаса – белая, очень знакомая «Волга» уже отъезжала от дома. Я спустилась в подвал, увидела, что чемодана там нет, при этом в спешке выронила зажигалку, которую ты у меня как-то оставил, и помчалась догонять Божко. Но что я могла с ним сделать на дороге, преследуя его колымагу на новеньком «БМВ» Кэтрин? Не нападать же на него на глазах у людей, могли ведь и поймать. Я решила, что деньги Артур обязательно повезет близнецам и последняя возможность перехватить их только при подъезде к клубу. Я обогнала его машину, оставила «БМВ» за два квартала в глухом тупике и минут пять нервно поджидала приезда Артура в «шевроле» в узком переулке около служебного входа. Я всё рассчитала – мощный «кенгурятник» на джипе и подушки безопасности защитили бы меня от удара, а пока Артур находился бы в шоке от столкновения, я безболезненно изъяла бы у него кейс с деньгами и смылась. Максимум, что ему грозило, – пара переломанных рёбер и сотрясение мозга, не больше. И всё было бы так, как я задумала, но в последнее мгновение Артур попытался выскочить из машины и по нелепой случайности прямым путем отправился на тот свет. Без помех я вынула кейс и спокойно скрылась в клубе, понимая, что меня будут искать по всем окрестным улицам, но никак не в «Обезьянах». К сожалению, мне опять не повезло – Толенков из подвального окна видел столкновение и обнаружил меня, когда я самозабвенно отплясывала в клубе рок-н-ролл. Я удачно спрятала от него кейс с деньгами в дамском туалете, однако пришлось пообещать ему половину доли, если он скроет всё от близнецов и выпустит меня. Мне удалось убедить его, что я знаю, где Божко спрятал деньги Ломакина, – у Гофмана. Толенков не стал кочевряжиться и даже согласился мне помогать. К тому же он одно время был моим любовником и даже, как ни странно, обрадовался, что я внезапно воскресла. Это именно он предложил план, как подставить тебя в бане с «жучком» и отвести от себя подозрение братьев. К сожалению, Слава был труслив и невыносимо жаден. Поэтому, когда я решила от него освободиться и изъять свою законную половину ломакинских денег, то передо мной не стояло дилеммы, оставить его дальше коптить небо или отправить к праотцам. Ты спутал мои карты. Но об этом в свое время… Я отдала Толенкову синий «БМВ» Кэтрин, и мы договорились, что он возьмет на себя Славу Маленького, – это дало бы мне короткую передышку для новой аферы. Толенков настаивал, что Гофмана нужно убрать, чтобы без спешки покопаться в его вещах. Я долго сопротивлялась, но Толенков упорствовал с бараньей настойчивостью – пришлось согласиться, и, очевидно, зря. Этот дурак стрелял в него и не попал, а еще был телохранителем у моего мужа! Гофман становился очень опасен, потому что мог обратиться в милицию или раскрыть все близнецам, но, слава богу, он предпочел тихо смыться. Я всегда была против применения огнестрельного оружия! Много шуму, а результата ноль. По-моему, адски трудно попасть во-от с такого большого расстояния во-от такой маленькой пулечкой в во-от такое маленькое сердечко. Я всегда старалась просчитать все ходы, а потом действовать, и теперь ужасно жалею, что связалась с этим костоломом Толенковым! Без него всё было бы и тише, и надежнее… Это он заставил меня преследовать Гофмана по дороге в аэропорт, боясь, что тот скроется с деньгами Ломакина, а денежки-то я давно спрятала в надежном месте! Это он заставил меня подняться в квартиру после убийства, чтобы проверить, нет ли там припрятанных денег. В это время он ждал меня в машине во дворе. Как ты знаешь, вместо денег я совершенно неожиданно обнаружила там твою персону. Впрочем, нам это было даже выгодно – ты оставил кучу своих «пальчиков», в том числе и на «ПМ», из которого Толенков убил Славу. При возникшем подозрении можно было подкинуть в твою квартиру пистолет и свалить убийство Гофмана на тебя, тем более что твое алиби не мог подтвердить никто, разве что я сама. До сих пор кусаю локти, что я связалась с такой бестолочью, как Толенков. Я рисковала из-за него жизнью за рулем «БМВ» во время расстрела на мосту, а он даже не смог как следует прикончить Гофмана. Пришлось мне лично довершать начатое дело. Слоновья доза сердечного средства – и Слава прямым ходом отправился на небеса. И заметь, без стрельбы, взрывов и прочей мужской пиротехники. Всё чисто, стерильно, безопасно. Оправдание – сердце не выдержало. Опять мой любимый несчастный случай! Но дальше Толенков не угомонился и вознамерился расквитаться с близнецами. Мне это было, конечно, совершенно ни к чему, это не вписывалось в мои дальнейшие планы. Я знала, что у нашего попика в Троепольском есть икона, за которую западные коллекционеры отвалят не меньше лимона гринами, а это очень неплохой куш. Наш отец Амвросий оказался легкой добы