Увы, за полтора месяца циньских солдат под угрозой смерти приучили не отвлекаться вообще ни на что и оставаться бездумными деталями вычислительной машины, способными лишь на несколько простейших движений. Из-за этой выработанной сосредоточенности, молчания атакующих и густого тумана, скрывавшего все уже за несколько шагов, бо́льшая часть Вычислительного построения просто не знала, что его северный край уже гибнет. Смертоносная туча медленно, но неуклонно проедала строй, превращая его в груды трупов, разбросанных по пропитанной кровью земле, но оставшаяся часть продолжала подсчеты, невзирая на то, что в системе появлялось все больше и больше ошибок.
Шедшие вслед за кавалерией сто с лишним тысяч лучников одновременно подняли луки и выпустили поверх голов всадников стрелы, которые как ливень обрушились уже значительно ближе к центру Вычислительного построения, и почти каждая стрела нашла свою жертву.
Лишь после этого Вычислительное построение начало рассыпаться. Одновременно по нему стала распространяться весть о нападении, сразу ввергнувшая эту в высшей степени упорядоченную структуру в полный хаос. Конные гонцы, разносившие приказы по живой машине, помчались было к центру, чтобы сообщить о внезапной атаке, но к тому времени разбегающиеся солдаты уже заполнили проход между рядами, выполнявший роль центральной линии связи, и запаниковавшие курьеры сами безжалостно топтали конскими копытами своих соратников.
Враг атаковал только с севера. Восточная, южная и западная стороны Вычислительного построения начали отступать. Увы, без информации о том, что где происходит, и с утраченной связью командования с подразделениями отступление происходило беспорядочно и очень медленно. Вычислительное построение, утратившее смысл существования, напоминало каплю густой туши, упавшую в воду, которая не растворяется тут же, а долго выпускает из себя постепенно удлиняющиеся тонкие темные струйки.
Те циньские солдаты, что бежали на восток, неожиданно уперлись в стройную стену армии царства Ци. Но ее командиры не стали с ходу атаковать деморализованных беглецов, а выстроили непробиваемую дугу из пехоты и кавалерии, чтобы циньцы сами вбежали в мешок, который можно будет быстро завязать и истребить всех, кто попал туда.
Итак, открытой оставалась лишь юго-западная сторона. Туда и устремились остатки циньской армии, не имевшие возможности драться. Сотни тысяч безоружных солдат мутным потоком хлынули с равнины, на которой полтора месяца занимались неизвестно чем. Но вскоре они и там столкнулись с врагами. Ими оказались не дисциплинированные войска китайских царств, а орды всадников-хунну. Они налетели на несчастных циньцев, как волки на отару овец.
Избиение продолжалось до полудня. Потом западный ветер разогнал туман и равнину озарило стоявшее в зените солнце.
Тут и там армии Янь, Ци и Хунну объединяли усилия, умело окружали группы циньских солдат и истребляли их. Конники всех трех армий продолжали атаку на не успевшую рассеяться сердцевину Вычислительного построения, бросая раненых и немногочисленных уцелевших на растерзание пехоте. Издали прилетали камни, выпущенные катапультами, а следом за пехотой шли стада волов, подгоняемых факелами, которые втаптывали останки убитых в землю.
К вечеру над обширным полем, усыпанном трупами, между которыми текли реки крови, звучали только печальные звуки воинских сигнальных труб. Остатки циньской армии загнали в три неумолимо суживающихся кольца.
Безоблачной ночью полная луна бесстрастно плыла над полем бойни, заливая спокойным холодным текучим светом горы трупов и озера крови. Избиение продолжалось всю ночь и на следующий день.
Армия империи Цинь была полностью истреблена.
Через месяц объединенные силы Янь, Ци и Хунну вошли в Синьян и взяли в плен правителя Чжэна. Циньская империя прекратила свое существование.
Для казни Чжэна выбрали очередной день, когда на небе находились вместе солнце и луна, проплывавшая в ясной лазури, как снежинка.
Обелиск, ранее предназначавшийся для Цзин Кэ, висел на прежнем месте. Государь уничтоженного царства Цинь сидел под ним и ждал, когда яньский палач перерубит веревку из воловьих ремней.
Из толпы наблюдавших за казнью вышел Цзин Кэ, одетый во все белое. Он остановился перед Чжэном и низко поклонился:
– Ваше величество…
– Все это время вы неизменно оставались убийцей, подосланным из царства Янь, – сказал Чжэн, не глядя на него.
– Да. Но мне было недостаточно убить вас, я считал необходимым уничтожить и вашу армию. Если бы несколько лет назад мне удалось убить вас, Цинь все равно осталась бы могущественной державой. Ее армия, возглавляемая непревзойденными стратегами и испытанными в победоносных боях ветеранами, продолжала бы угрожать Янь и рано или поздно завоевала бы ее.
Чжэн решил задать последний в жизни вопрос:
– Как вам удалось скрытно подвести вплотную к моей армии такое множество войск?
– Весь год, пока шла подготовка Вычислительного построения, царства Янь и Ци копали туннели по много ли длиной и такой ширины и высоты, что там могли ехать всадники на конях. Выстроить туннели, по которым ваши враги незаметно для дальних дозоров могли бы добраться до беззащитного Вычислительного построения и застать вас врасплох, придумал я.
Чжэн кивнул, закрыл глаза и молча ждал смерти. Распорядитель казни выкрикнул приказ, и палач, зажав в зубах нож, полез по хлипкой лесенке на помост.
Государь Чжэн услышал шорох рядом с собой. Он открыл глаза и увидел, что рядом с ним сел Цзин Кэ.
– Ваше величество, мы умрем вместе. Когда этот камень упадет, он станет памятником нам обоим. Ваши кровь и плоть смешаются с моими. Возможно, от этого у вас на душе станет хоть немного легче.
– И зачем вам это понадобилось? – холодно спросил Чжэн.
– Нет-нет, я вовсе не хочу умирать. Но государь Янь приказал казнить меня.
Губы Чжэна на мгновение изогнулись в почти неуловимой улыбке.
– Вы так много сделали для царства Янь, что ваше имя неминуемо стало бы превыше правителя страны. Он заблаговременно пресек ваши возможные амбиции. Этого следовало ожидать.
– Это лишь одна из причин, причем не главная. Я также посоветовал владыке Янь создать собственное Вычислительное построение. Вот это и явилось весомым основанием для моей казни.
Чжэн повернул голову к Цзин Кэ. В его глазах читалось неподдельное удивление.
– Хотите верьте, хотите нет – мне все равно. Мой совет был направлен на усиление Янь. Да, чистая правда, что создание Вычислительного построения было главной частью моего стратегического плана уничтожения царства Цинь. Я воспользовался вашим стремлением к вечной жизни, но при этом сделал действительно грандиозное изобретение. Это построение и в самом деле обладает невообразимой вычислительной мощностью, позволяющей нам по-настоящему овладеть языком математики и узреть великие тайны Вселенной. Оно могло бы открыть для человечества новую эру.
Палач забрался наконец на помост, лежащий поверх высоченной конструкции, и, ожидая сигнала, замер с ножом в руке перед блоком, по которому проходил толстенный канат.
Сидевший поодаль под ярким балдахином владыка Янь махнул рукой. Распорядитель начал выкрикивать короткий приговор.
И тут Цзин Кэ широко раскрыл глаза, как будто пробудился ото сна.
– Понял! Для Вычислительного построения вовсе не обязательно использовать войска или вообще людей. Все эти ворота – И, НЕТ, ИЛИ, НЕ-И, НЕ-ИЛИ и так далее, могут быть механическими устройствами. Их можно сделать очень маленькими, и, собранные вместе, они образуют механическое Вычислительное построение! Нет, его нужно назвать не Вычислительным построением, а вычислительной машиной! Государь! Погодите! Выслушайте меня! – крикнул он правителю Янь. – Вычислительная машина! Вычислительная машина!
Палач закончил резать канат.
– Вычислительная машина! – с последним в жизни выдохом крикнул Цзин Кэ.
Гигантский камень устремился вниз, и в миг, когда его широкая тень заслонила весь мир, обманутый государь Чжэн почувствовал лишь конец своей жизни. А в глазах Цзин Кэ погас слабый лучик света, предвещавший начало новой эры.
Удержать небоРассказы
Предисловие
Большинство рассказов, вошедших в этот сборник, было опубликовано более десяти лет назад. В то время научная фантастика прозябала в Китае в весьма маргинальном положении. У этого жанра было мало читателей, и он не пользовался сколько-нибудь заметным интересом публики. В Китае научная фантастика воспринимается как нечто иностранное; ее фундаментальные элементы никогда не были частью китайской культуры. На протяжении долгой истории Китая жизнь текла стабильно, мало меняясь от поколения к поколению, поэтому люди подсознательно верят, что жизнь всегда будет такой, как сегодня. Исторически сложилось, что сам термин «будущее» употреблялся в основном в буддийских текстах, которые тоже пришли из других стран; люди редко думали о будущем или обращали на него внимание в своей повседневной жизни.
Но в последние годы ситуация кардинально изменилась. Китай вступил в процесс быстрой модернизации, и каждый день вокруг происходят ошеломляющие перемены. Будущее внезапно предстало перед нами в ярких деталях и обрело огромную притягательность. Древний Китай внезапно превратился в нацию с чрезвычайно острым чувством будущего. Неудивительно, что при таких обстоятельствах публика уделяет научной фантастике беспрецедентное внимание.
В Европе и США мне чаще всего задают вопрос: «Что делает китайскую научную фантастику китайской?» Со своей стороны я никогда сознательно не пытался подчеркнуто «китаизировать» свою научную фантастику. Рассказы, включенные в этот сборник, затрагивают множество научно-фантастических тем, имеющих одну общую черту: все, о чем говорится в книге – проблемы, кризисы, научные открытия и технические изобретения, – влияет на человечество в целом, и разбираться со всем этим народы должны вместе. Действительно, когда читаешь или создаешь научную фантастику, восприятие автоматически смещается от идей, связанных с этнической принадлежностью и нацией, к более высокой идее единого человечества; с этой точки зрения человечество естественным образом становится коллективной единицей, а не собранием различных частей, разделенных этнической принадлежностью и нацией. Это чувство все равно останется хоть у читателя, хоть у