Неопределенность, похоже, нервировала Тиммона. - "И что будет делать твой отец, если узнает путь в Лангадин?" - спросил он.
- "Всё, что он может - отправить туда торговую экспедицию или отряд налётчиков, но из того, что ты сказала" -- кивок на Джейм -- "ему потребуется искатель, а они вымирают."
- "А что насчёт дочери Калан в Котифире?"
- "Она способна отыскать дорогу только в тот город, где родилась. Если Лауринтина последняя в своём роду, то никто больше не сможет отыскать Лангадин снова, по крайней мере, до момента его разрушения."
- "И что ты будешь с этим делать?"
- "А что я могу? Что-то случилось три тысячелетия назад, что обратило Лангадин в руины."
- "Это примерно тогда же, когда в Ратиллиен прибыл Кенцират," - заметила Джейм.
Тиммон с сомнением почесал шелушащийся нос. - "Совпадение?"
- "Сомневаясь. Как бы то ни было, наше появление здесь и придвижение Тёмного Порога на один мир ближе, похоже потрясло здесь всё, что только можно."
Она задумалась о внезапном проявлении Четверых и климатической перемене Лангадина, затронувшей все Южные Пустоши, хотя, похоже, она началась задолго до прибытия Кенцирата.
Вода стала глубже? Да, до середины бедра моа, которые уже больше не пытались вытаскивать ноги из-под воды на каждом шагу. Пушистое оперение на их животах намокло и спуталось. Джейм подтянула ноги повыше, чтобы спасти сапоги от воды.
Шиповник дёрнула поводья и вывела свою птицу на одну линию с трёмя лорданами. - "Я больше не вижу следов," - сказала она.
Джейм уставилась вниз. Движение моа отчасти тревожило морское дно, и дальнейшие возмущения заставляли соляные плиты скакать. Они сломаны копытами или просто стали меньше, чем прежде? С этого места, не пустились ли ламбы вплавь, тяня за собой свои баржи?
Все птицы остановились, беспокойно перекрикиваясь друг с другом. Всадники сидели в сёдлах, окружённые на первый взгляд бескрайним, бездорожным пространством. Солнце стало потихоньку садиться.
- "И что теперь?" - спросил Тиммон.
- "Вперёд," - сказал Горбел, пинком отправляя моа в неохотное движение.
- "Что-то я не думаю, что эти птицы умеют плавать," - заметила Джейм, но последовала за Каинроном, десятка двинулась следом.
Солнце нырнуло за облака и окутало их огнём. Оранжевые, красные и жёлтые ленты струились по небу, детально отражаясь в водах внизу. Это было всё равно, что брести через самое сердце безмолвного адского пекла. А затем пылающий диск солнца начал погружаться в своё собственное отражение, пропадая, пропадая, пропав. Краски неба угасли и меж соболиных облаков замерцали звёзды. Это были часы до восхода луны, если, конечно, она вообще появится.
Они плескались в сгущающейся ночи, влёкомые вперёд волей Горбела. Вода уже доставала моа до груди.
- "Он собирается нас всех утопить," - сказал Тиммон Джейм вполголоса.
- "Быть может. Поворачивай, если решил."
Тиммон привстал в седле и оглянулся назад на проделанный путь, заглядывая за скачущих за ними кадетов. Там не оставалось ничего, что отмечало их продвижение, а облака стали гасить любые звёзды, что могли бы указать им направление.
- "Ха," - сказал он.
Они двинулись дальше. Вода поднималась, пока они не стали сидеть в ней всё равно, что как в сёдлах, и продолжила ползти всё выше.
- "Глядите," - сказал Перо, указывая вперёд.
Там сиял слабый свет, быть может, звезда у ныне невидимого горизонта. Скоро, однако, она раздвоилась, на одну, что выше, и одну, что ниже. Всё больше тусклых огней возникало из мрака по мере их движения, низкое небесное скопление, отражающееся в воде.
Моа были уже по большей части под водой, их маленькие головы тянулись вверх на змеевидных шеях. Новый стимул придал им сил и они устремились вперёд как будто влекомые запахом земли.
Джейм выскользнула из стремян и поплыла рядом с головой своей птицы. Остальные поступили точно также, за исключением Шиповник и Тернослив. Джейм ругала себя за то, что позабыла о том, что эти кадеты не умеют плавать. Мята поддержала Пятёрку, пока Дар схватил Тернослив. Огни уже нависали над ними, вверху и внизу, слабо очерчивая высокие стены и освещённые свечами окна.
Горбел ушёл под воду. Тиммон с Джейм нырнули, ухватили его под руки и вытянули на поверхность. Трое, когда это он успел вырасти таким тяжеленным?
Они уже двигались между высокими мраморными причалами, увенчанными факелами. Моа Джейм нащупала под ногами опору и рванулась наверх. Мгновением позже её нога тоже ударилась о ступеньки мраморных лестниц, вздымающихся из воды. Птицы устремились по ним, всадники ковыляли следом.
Тиммон с Джейм втащили Горбела на вершину лестницы и уронили на камни.
- "Ну," - прохрипел он, перекатываюсь на спину и истекая водой из каждой складки. - "Вот мы ... и здесь."
ГЛАВА XIНочь в Потерянном Городе
14-15-й день зимы
I
Ближайшее к ним строение сияло огнями в каждом окне и ракушкой отдавалось эхом голосов. После Тай-Тестигона Джейм узнавала вид, звук и запах трактира, где бы он ни находился. Радушная суматоха в зале замерла, едва она распахнула дверь и шагнула внутрь, в сопровождении своей капающей водой свиты. Пухлый, лысый мужчина, несомненно, владелец, двинулся к ним, вытирая руки фартуком и задавая вопрос на языке, который никто из них не знал.
- "Мы ищем укрытия," - сказала Джейм на Котифирском рендише. - "Для меня, моих друзей, и наших верховых животных."
Человек просиял. - "А! Наши родичи из-за моря. Наконец-то! Добро пожаловать!"
Утомленных, растрёпанных моа обвели вокруг здания и поместили в конюшни, где местные лошади весьма слышно выразили протест по поводу их незнакомого запаха. Тем временем, их наездникам предоставили комнаты, полотенца и еду -- рыбную похлёбку, грубый хлеб и острое, красное вино -- пока их одежда сохла у огня. Облегчение, после многих часов неопределённости, было глубоким, и, возможно, преждевременным.
- "Как же мы всё это оплатим?" - спросила Джейм, макая хлеб в бульон похлебки. И то, и другое было просто восхитительным, пусть даже что-то в похлёбке съело большую часть хлеба прежде её самой.
Тиммон выглядел потерянным, как будто ему никогда не приходилось платить ни на что на свете, что, вероятно, было правдой.
Горбел, однако, распахнул свою куртку и отстегнул тяжёлый пояс. Развёрнутый, он пролился на столешницу каскадом толстых, золотых араксов.
- "Не удивительно, что ты потонул," - заметил встрепенувшийся Тиммон.
Каинрон только фыркнул, что для него означало смех. - "Это всё ещё может обернуться торговой поездкой или безрассудной авантюрой. В любом случае, разве стоило идти с пустыми руками?"
В дверь постучали. Горбел сгрёб свои монеты из виду, пока Джейм приглашала их хозяина войти.
- "Наши гости были бы очень рады услышать вашу историю," - сказал он, широко улыбаясь. Не удивительно, что он так доволен: судя по растущему шуму внизу, их прибытие значительно увеличило оборот таверны этой ночью.
Джейм помешала Горбелу прорычать отказ. Они уже согласились, что позволят новости об их присутствии распространиться в городе. Хотя это и грозило рисками, Джейм отметила, что альтернатива заключалась в том, что их дюжина рыскает в тенях всю ночь, голодная, мокрая и, что ещё хуже, неспособная выяснить ничего полезного, и едва ли новый день подарит им что-нибудь лучшее. Морская набережная была тем местом, где скорее помогут кому-то, кто владеет местным языком, ну, или хотя бы котифирским, и так оно и оказалось.
- "Я пойду вниз," - сказала она теперь. - "А вы немного отдохните."
- "Я тоже пойду," - сказал Горбел, упрямо выпячивая челюсть. Он что, полагает, что она может заключить какую-то сделку за его спиной?
- "И я," - Вступил в разговор Тиммон, пробегаясь пальцами через сохнущие волосы. Некоторые служаночки в таверне были очень даже ничего.
Шиповник с Тернослив также встали, с упрямой гримасой на лицах.
- "Ох, ну ладно," - сказала Джейм.
Их пятёрка спустилась в общую комнату, побеленное прямоугольное помещение, отделанное поверху геометрическим фризом в оттенках голубого и зелёного. Внушительные столы центрировались под свечными канделябрами, а каждый угол занимали камины, незажженные этой мягкой ночью. Комната полнилась тёмнокожими, яркоглазыми посетителями, чьи взгляды заметались между тремя лорданами, когда они спустились по лестнице.
Трактирщик проводил их к центральному столу, чьи обитатели скоренько уступили им место. - "Если позволите, леди и лорды, откуда вы прибыли?"
- "Котифир," - ответил Горбел.
- "Ааа...!"- выдохнула аудитория, наконец-то узнавая название.
- "Уже очень много времени минуло с тех пор, как этим маршрутом кто-то пользовался," - сказал трактирщик.
Лорданы обменялись встревоженными взглядами. - "Как много?" - спросила Джейм.
- "Где-то лет пятнадцать," - ответил хозяин, поворачиваясь к посетителям за подтверждением. - "Или нет? Да нет, всё верно. Последний караван прибыл в жуткую бурю. Море наше переменчивое: порою пресное, порою солёное; порою тихое и мелководное, как сегодня, а порою волны с гору, и такая же глубина. Той ночью, оно ярилось. Тела выбрасывало на берег несколько дней, что людей, что животных, без разницы, а заодно и множество сокровищ. Большая часть каравана потонула, за исключением искательниц и немногих других, кто сумел доплыть до безопасности."
О Йен, о Бирни, подумала Джейм, на мгновенье прикрывая глаза. Что я скажу Гаударику?
- "У одного из выживших палатка на ночном рынке," - сказал мужчина в синей, заляпанной рыбой накидке, говоривший на сносном рендише. - "Он торгует доспехами."
Дверь рывком распахнулась. На пороге эффектно замер старик. Его накидка, окрашенная в шафраново-жёлто-оранжевый, с широкой каймою медной нити, закручивалась вкруг него от порывов ветра, неощутимого здесь, внутри. Его седые волосы и борода стегали воздух змеями лохматых кос, заплётенных золотом. Он выглядел странно знакомым.