Это, верно, был обречённый Лангадин, подумала Джейм, вспоминая энергично кипящие ночные улицы метрополиса в контрасте с угрюмой черной скалой, вокруг которой был построен королевский дворец. Лишь немногие знали, что скала сея вообще-то была кенцирским храмом и это его активация разрушила город. И ещё меньше знало, что следом за этим убитый горем Тишшу разнёс на кусочки Лангадинский храм.
- "С тех пор карниды ещё очень долго скитались," - говорила Тень. - "В конечном итоге они осели в том, что стало называться Уракарном. Почему здесь ... то есть там ... короче, ты поняла ... я не знаю."
- "Вероятно потому что обнаружили другой кенцирский храм," - сказала Джейм, думая вслух. - "Он, может и смотрелся гораздо меньше Лангадинского, но точно так же казался не имеющим двери, возможно монолитным."
Тень повернулась и потрясённо на неё уставилась. - "О чём это ты говоришь?"
- "Но он всё-таки оказался не цельным, потому что в конечном итоге из него возник Пророк, что послужило для них достаточном доказательством его личности. Сколько лет назад он вернулся?"
- "Порядка пятнадцати, но..."
Это было приблизительно в то же время, когда Тори присоединился к Южному Воинству и попал пленником в Уракарн, подумала Джейм.
- "Дай-ка угадаю," - сказала она. - "До этого карниды не отличались особой враждебностью к Кенцирату. А после этого - стали. Ну, тогда, мы вполне можем достаточно точно предположить, кто же такой на самом деле их возродившийся пророк."
Тень замерла на месте. - "Можем? Кто?"
- "Герридон, Мастер."
- "Но почему?"
- "Ну, не считая всего прочего, хотя бы, потому что карнидский храм связан с Домом."
- "Так Мастер был заодно и самым первым пророком?" - спросила Тень, стараясь удерживать ровный тон.
- "Я так не думаю. Святой человек карнидов явился к ним задолго до прибытия в Ратиллиен Кенцирата. Возможно, он и в самом деле был пророком. Разумеется, Строители к тому времени были уже здесь и возводили наши храмы. В любом случае, это хороший вопрос."
Рандирка отступила от неё на шаг. Подобно невротическому тику, один её глаз дергался между её собственным и свиным буркалом карнида, чью форму она приняла. - "Ты знаешь чересчур много."
- "Я задаю свои вопросы уже очень долго, во множестве странных мест. Что не так?"
Тень отступила ещё на один шаг. - "Всего слишком много. Мастер, Пророк, ты, я ... есть ли в этом мире хоть кто-то, кто реально является тем, кем кажется?"
Они остановились в комнате, где все поверхности устилал светящийся лишайник. Плоские листья, чешуйки, и ворсистые комки охряного, ржаво-рыжего, бледно-зеленого (шартрезного) и лепрозно-белого цвета ползали вокруг них подобно чьим-то ленивым мыслям, запертым в плохом сне.
Тень упёрлась спиной в стену. А когда попыталась от неё оторваться, то не смогла сделать и шага. Плесень перекинулась через её плечи и поползла вниз по рукам, удерживая её, пока она боролась, пытаясь освободиться. Джейм выпустила когти, но не решалась их применять, из опасения освежевать Рандирку. Волоски дюйм за дюймом опутали потрясённое лицо Тени и пустили корни. Эдди кидалась на них, пуская им кровь, пока плесень не замуровала её заодно с хозяйкой. А затем стена с сухим хрустом засосала обоих внутрь и сомкнулась за ними. Всё, что осталось, так это смазанный контур на лишайнике, постепенно растворяющийся прочь.
II
Джейм поскребла по стене когтями, выкрикивая имя Тени и получая в ответ только лишь плоское эхо закрытого пространства. Мох кусками отваливался под напором её ногтей. Выбоины кровоточили. Часть стены раздулась, а затем выпустила между грибковыми листочками струю газа, повисшую густым, тошнотворным облаком. Что, если Тень появилась с другой стороны? Джейм заметалась взад вперёд вдоль стены, высматривая какой-нибудь поворот, что мог привести её на другую сторону. Ничего не видно.
Джейм отступила назад, тяжело дыша.
- "Тень!" - закричала она снова.
Нет ответа ... или всё-таки был, приглушённый, где-то в отдалении?
Если звать в этом месте, кто знает, что может отозваться?
Дура, подумала Джейм. Теперь стало известно, что ты здесь.
Не было и дуновения ветра, но залы вокруг неё, казалось, дышали.
Аххх -- длинный, медлительный выдох. Ха, ха, ха...
В своём движении он создавал давление на уши и на сердце, как будто сам воздух сгустился от привкуса порчи. В кампании Тени, ведя с ней беседу, она не ощущала груза этой невыносимой изоляции. Трое, остаться одной в Доме...
Но вместе с ней был Жур. Она опустилась на колени и зарылась лицом в роскошный мех барса. Его ощущение и знакомый чистый запах давали ей опору и стабильность.
- "Ох, котик," - шепнула она ему. - "Во что же я нас втянула?"
Хаааах..., сказал на это Дом и снова вернулось то отдалённое эхо:
... помогите, помогите, помогите ...
Джейм оглянулась кругом. Она успела убрести прочь от наружных окон здания в глубины сердца Дома. Что это за мир в Цепи Сотворений? Стены, казалось, расширялись и сокращались вокруг неё подобно кишкам какого-то гигантского создания, что проглотило её целиком. Кто же звал?
Или к ним, велел один голос в её голове. Держись подальше, сказал другой.
Дом имел склонность переносить тебя в желаемое место. Джейм начала дрейфовать, прислушиваясь к отдалённым голосам. Тёмные арки, залы и холлы, ведущие в никуда, купола с изощренными фресками, пропускающие странный, фильтрованный свет...
Краешки её глаз начинали улавливать какие-то движения и тени. Незнакомцы шагали вместе с ней или же отскакивали в сторону, будто видя в ней призрака. Некоторые носили изысканное придворное платье стиля прошлого тысячелетья. Другие были затянуты в тёмные мантии наподобие облачения кенцирских или карнидских жрецов. Последние бормотали:
- "Отрекись ... признай ..."
Голоса тянули её за собой. Она последовала за ними. Там был коридор с линейкой комнат, пульсирующих и сжимающихся подобно тяжёлому дыханию в её лёгких.
- "Отрекаешься ли ты от веры в вашего ложного, триединого бога? Признаёшь ли ты Пророка Теней своим истинным лордом и правителем?"
... нет, нет, нет...
- "Тогда мы должны тебя убедить, для твоего же собственного блага."
Кто-то закричал: - "О боже, мои руки, мои руки!"
Они пытают Тори. Она этого не допустит. Но её ноги, казалось, шагали так медленно, как будто пойманные в загустевшем мёде. Фигуры сменились, принося с собой мерцание жаровни.
- "Отрекись ... признай ..."
Это была Рябина, кричащая во всё горло, пока раскаленное добела железо оставляло отметины на её лбу, а где-то на заднем фоне слышался Харн с его разбитым черепом, вдыхающий, выдыхающий, всё снова и слова, так же хрипло, как запойный пьяница.
Что же я могу сделать? Что могу сделать?
Она обнаружила, что стоит на пороге, вглядываясь в тусклую комнату. Кто-то свисал с дальней стены, его запястья были закованы слишком низко, чтобы можно было стоять, и слишком высоко, чтобы сидеть. Кисти его оплетали гноящиеся ожоги и инфекция бежала вниз по его рукам красноватыми жилками. Его лицо скрывала пелена чёрных волос. Куртка мальчика была распахнута на жилистой груди, обнажая прутья неподвижных рёбер.
- "Ты можешь его спасти," - сказал голос за её спиной. Она хорошо знала эти глубокие, богатые тона с их скрывающимися в глубинах нотками насмешки, и сами её кости передёрнуло. - "Он ничто для меня, но для тебя..."
Джейм облизала пересохшие губы. Она не могла обернуться, чтобы посмотреть ему в лицо. Не могла.
- "Скажи мне девочка: для чего тебя вывели?"
- "Чтобы заменить Плетущую Мечты, мою мать."
- "Ну, так, давай же. Иди ко мне."
Он стоял так близко позади неё, что она могла чувствовать его дыхание, волнующее коротенькие волоски на её загривке.
- "Черныш," - позвал кто-то из соседней комнаты. - "Черныш!"
Мальчик вздрогнул и тяжело запыхтел.
Что, если его дыхание снова прервётся? Его руки уже сейчас были ужасающим месивом, возможно за пределами исцеляющей силы сна двара. Сможет ли он без них выжить? И захочет ли?
- "Решай," - сказал Мастер. - "Дорогое дитя, подумай о том, что я тебе предлагаю. Ты больше никогда не будешь одинока. Сила шанира, которую ты проклинаешь, наконец-то найдёт своё истинное применение. Я жду возможности тебя обнять."
Мгновение она колебалась. Разве она когда-нибудь желала чего-то иного, кроме как возможности чему-то принадлежать? Её бог создавал впечатление, что в этом нуждались все её соотечественники, пусть даже и путями, ведущими через иные перекрестки, чем его собственные. И даже её отец не жаждал её.
Однако, она же выиграла место в Тентире, чёрт возьми. Мастер обращался к изгнанному ребёнку, которым она была, а не к молодой женщине, которой стала.
Но Тори ... спасёт ли его её жертва, или же это просто очередной трюк Герридона?
Прошлое нельзя изменить. Так сказал сам Мастер.
И всё же Тори каким-то образом сбежал из этой ловушки и добился того, что стал Верховным Лордом Кенцирата. Такова была его судьба. Ничто из того, что она могла сделать сейчас, не могло этого изменить ... или, возможно, её следующий поступок определил бы, какому же будущему существовать.
- "Ты позволишь брату умереть?"
Уголком глаза она видела его кисть -- разумеется, правую -- скользящую вдоль её руки, не касаясь её, но так близко, что она могла чувствовать её тепло. Она отступила от неё в сторону, внутрь комнаты, через неё, и встала на колени рядом с Торисеном.
Когда она смахнула в сторону его волосы, его лицо было мертвенно-бледным и блестело от пота, а глаза были закрыты. Он выглядел невероятно юным. Кандалы, на которых он висел, были стянуты нарезными болтами, которые в свою очередь фиксировались шпильками, находящимися вне пределов его досягаемости, но не её. Она вытащила одну.
- "Не смей," - сказал голос у дверей. Не сменил ли он тембр, становясь почти раздражённым? Поскольку он быстро слабел, было трудно сказать наверняка.