Джайред с удивлением, как будто впервые, посмотрел на Уэллиса. Кузен всегда был со странностями, но капитан давно приучил себя к мысли, что все люди на свете разные и надо относиться к ним терпимо. Но теперь поведение Даниэля начинало казаться Джайреду выходящим за всякие рамки. Блэкстоун набрал полную грудь воздуха и твердо спросил еще раз:
– Где она?
– Но ты ей не нужен. И ты сам это знаешь. Ей нужно лишь одно – вернуться на родину.
– Где она?
– Ну, если говорить откровенно, – Даниэль не спеша взял апельсин и принялся чистить его. По комнате поплыл резкий пронзительно-соблазнительный запах: —…то после нашей ночи, она призналась, что все же предпочитает меня тебе…
Одним прыжком Джайред кинулся на Уэллиса и швырнул его поперек стола. Недочищенный апельсин покатился по ковру.
– Если ты… Если ты хоть пальцем ее тронул… Храни меня Бог, я убью тебя! – Глаза капитана налились кровью. – Понял?
Если бы Джайред действительно поверил словам кузена о проведенной с Меридит ночи, то он, несомненно, убил бы его на месте, но капитан давно знал, что интересы Даниэля сосредоточены не на слабом поле.
Как куклу, бросил он Даниэля обратно в кресло, но тот, даже изрядно помятый, все же вполне сохранял присутствие духа.
– Грязная скотина, – процедил он, стараясь вытереть широкие отвороты индийской рубашки, – ты порвал кружево! И ради чего? Ради этой шлюхи!
На сей раз капитан приблизился к столу уже медленно. Зубы его скрипели от ненависти, когда он снова сдернул кузена с кресла.
– Я все равно от тебя не отстану, чтобы ты ни говорил и ни делал. Где она? И никогда, слышишь, никогда не смей так отзываться о леди Меридит.
– Неужели ты действительно ради нее готов так унижать единственного кузена? Неужели ты забыл, что после смерти Джона я единственный, самый близкий…
– Прекрасно помню. И только потому не выбиваю из тебя кулаками необходимые мне сведения. Память о твоей матери для меня свята.
– Этой потаскухи? – произнес Даниэль с неприкрытым презрением.
Ошеломленный, капитан даже отшатнулся. Пусть его тетка прожила тяжелую и путаную жизнь, но в обстоятельствах рождения Даниэля она никак не виновата. Джайред попытался напомнить кузену об этом, но тот лишь саркастически хмыкнул.
Не выдержав такого глумления, Джайред медленно опустил руку в карман. Пора покончить с этой бессмысленной и чудовищной беседой. Сейчас для него важно одно – догнать Меридит. Он вытащил из камзола золотой медальон и, пригласив Даниэля нетерпеливым жестом, положил его на маленький лакированный столик в углу. Что ж, если требования и угрозы не помогают, он, капитан Блэкстоун, готов и просить.
– Что это?
– Медальон Меридит. Она оставила его мне, покидая Ройял-Оук. Он был приложен к письму. – Джайред открыл медальон. – Она любит меня, Даниэль. И я люблю. Я должен ее вернуть.
– Любовь! – рассмеялся Уэллис. – Итак, вы любите друг друга. Как мило! – Его передернуло. – Но, к несчастью, сей роман обречен.
И он резким движением смахнул медальон на пол.
– Да как ты смеешь? – Джайред кинулся поднимать медальон, из которого от удара выпала миниатюра. Он попытался вставить ее обратно в золотую рамку и увидел выцарапанные на внутренней стороне корпуса строчки.
Он прочел их. Прочел еще раз. И недоверие на его лице сменилось яростью. Зажав медальон в руке, он ринулся на Уэллиса, но тут же был остановлен направленным на него маленьким пистолетом.
– Ты… – тихо произнес капитан, – ты – та самая леди Синклер!
Даниэль, не опуская пистолета, быстро скользнул глазами по ленте от медальона, зажатой в руке Джайреда.
– Ах, вот где он спрятал информацию! Да, от старика можно было ожидать чего-нибудь в этом роде, – совершенно спокойно заявил он. – Именно поэтому я так тщательно обшаривал его библиотеку. – Он вздохнул. – Видно, зря я надеялся, избавившись от его отродья, покончить с этим делом раз и навсегда…
– Что ты с ней сделал? – Джайред шагнул вперед, и тут же раздался звук взводимого курка.
– Да что теперь говорить о ней, дорогой кузен! Я убил его!
– Лорда Альфреда?
– Конечно. – Даниэль улыбнулся. – Убил жалкого старика, потому что он знал, что в нашем маленьком конфликте между Британией и колониями мне платят обе стороны. Ах, не надо делать такое испуганное лицо, милый кузен! Нам, бастардам, приходится зарабатывать себе на жизнь всеми возможными способами. А кроме того, старик вздумал еще угрожать мне разоблачением! Надо было его успокоить – и поначалу я платил. Но тратить собственные денежки на безмозглую развалину! Словом, я подождал, пока этот осел войдет в контакт с кем-нибудь из американского правительства. Старина даже не представлял, что вся информация идет через меня.
– Замолчи, умоляю тебя!
– Но почему же? Продолжим. Тут-то я и втянул в интригу тебя.
– Зачем? Зачем тебе понадобился я, если ты собирался убить его?
– Зачем? Ну, скажем так: чтобы посмотреть на ваши блэкстоуновские корчи. – Даниэль шутовски скривился. – Я уже бывал к тому времени в Банистер-Холле не раз и хорошо знал, где можно спрятаться. С их немногочисленной прислугой в доме можно было оставаться необнаруженным неделями. Но мне такого долгого времени не понадобилось. Ты явился, как обычно, со своей отвагой в самый шторм, а я просто сидел и выжидал подходящий момент.
– Убить старика?
– О, не только, мой ненаглядный кузен! И тебя тоже. – Даниэль расхохотался. – Тебе тоже следовало умереть, и не иначе, как на виселице. Достойная смерть для пирата, не правда ли?
– Я думаю, ты просто сошел с ума, – ответил, как можно спокойнее, потрясенный Джайред и сунул медальон в карман.
– Тебе просто хочется так думать, мой милый. Тебе проще считать меня сумасшедшим. Как Джону. Да, Джон раскрыл мою тайну, что леди Синклер – это я. Разумеется, никакого романа меж нами не было. Я придумал его от начала и до конца. А впрочем, жаль… Ладно. Просто он докопался до моих весьма неплохо оплачиваемых делишек с британцами.
– И ты убил его, – голос Джайреда звучал, словно из могилы.
– Разумеется. Слава Богу, понять это у тебя хватило-таки ума. Правда-правда, я никогда не считал тебя глупее Джона, хотя ты и не совал свой нос в книги каждую минуту.
– Что ты сделал с девушкой? – В горле у Джайреда стоял комок, так что он едва мог произносить слова. – Ее ты тоже… убил?
– Нет. Но не беспокойся, убью. Я только одного не могу решить, как поступить: убить сначала ее и дать тебе посмотреть на это или наоборот? – Даниэль помолчал. – Наверное, все же будет лучше дать тебе посмотреть на ее страдания. К тому же, лично против леди Меридит я ничего не имею. Кроме того, конечно, что она стала спать с тобой, шлюха.
Джайред рванулся вперед, и в ту же секунду грохнул выстрел. Что-то обожгло его правый бок, но ярость оказалась сильнее боли, и капитан, падая, выбил пистолет из рук Уэллиса. Пистолет со стуком упал на пол, а Джайред, подминая под себя Даниэля всем своим весом, рухнул на стол.
Уэллис попытался схватить тяжелый подсвечник и нанести им Джайреду удар по голове, но тот, схватив Даниэля за горло, окончательно пригвоздил его к столу.
– Где она? Где, будь ты проклят…
И тут Даниэль все-таки сумел дотянуться до подсвечника и неверной рукой попытался занести его над головой. Зажженная свеча выпала из подсвечника и, описав короткую дугу, упала на скатерть. Ткань вспыхнула мгновенно, и через минуту огонь уже плясал по гардинам.
– Пожар! Комната горит! – отчаянно закричал Уэллис, но пальцы Джайреда так и не разомкнулись.
– Джайред, надо уходить!
Пламя уже лизало стены, и удушливый дым стремительно наполнял комнату. Глаза у капитана слезились, он задыхался, но по-прежнему сжимал шею Уэллиса.
– Нет, ублюдок, нет! Ты не выйдешь отсюда, пока не скажешь мне, где она!
– Мы сдохнем! – Лицо Даниэля с каждой секундой багровело от удушья. – Сдохнем оба! – Под ногами у них уже тлел ковер, распространяя отвратительный запах паленой шерсти.
– Скажи мне, – из последних сил хрипел Джайред, – Скажи – или я задушу тебя и оставлю труп в огне. Ты думаешь, я боюсь за себя? Нет, мне терять нечего, ты забрал у меня все… – Капитан зашелся в мучительном приступе кашля. Пот лил с него градом, а силы с каждой секундой таяли. И все же он еще надеялся…
– Коптильня.
Слово было произнесено так неразборчиво, что поначалу Джайред подумал, что кузен имеет в виду царящий в комнате дым, но Даниэль повторял его снова и снова.
– Так она в коптильне? Ты говоришь, что она там? – Джайред разжал пальцы.
– Да! Да! Спаси меня! – Уэллис сам теперь ухватился за рукав Джайреда. Парик его упал, густые длинные кудри рассыпались по плечам. – Умоляю, спаси меня, – рыдал он, как женщина. – Кузен, не оставь меня умирать здесь!
В комнате от дыма стало почти темно, и Джайред понапрасну терял драгоценное время в поисках двери. Огонь набирал полную силу и победно трещал, пожирая все вокруг. Послышался звон лопающихся стекол и треск горящих оконных переплетов.
Капитан находился в этом аду слишком долго, и жар огня стал невыносим. Правый бок жгла боль, но Джайред знал только одно: если он не выберется отсюда, Меридит просто умрет в коптильне от голода и страха. Эта последняя мысль придала капитану сила, и он рванулся сквозь дым в последнюю атаку, неизвестно зачем таща за собой и Даниэля. Быть может, если бы в эти критические минуты Джайред вспомнил об убитом Джоне или хотя бы о лорде Альфреде, он, несомненно, бросил бы кузена, но думал он только о спасении Меридит, и потому, когда он чудом выбрался в холл, где дым еще плавал легкими облачками, Даниэль Уэллис был по-прежнему с ним.
Переведя дыхание, капитан выскочил на улицу. На дворе толпились слуги, но лишь один из них пытался залить огонь водой. Остальные же с молчаливым любопытством смотрели на все пожирающий огонь. С грохотом в клубах дыма упала часть крыши, и все отбежали, спасаясь от летящих искр.
Джайред швырнул Даниэля на землю под ноги слуг и побежал вокруг горящего дома. Руки и ноги не слушались его, из раны сочилась кровь, но он все бежал и бежал, чувствуя себя так, словно он плыл среди густых водорослей.