– Ну, тогда до новых встреч, удачи, капитан. Спасибо за совместную благотворную работу, – агент попрощался и, прежде чем сесть в свою машину, помахал капитану рукой, который задержался у трапа, провожая агента. Вскоре по каютам и коридорам теплохода прозвучала команда: «Палубной команде приготовится к отшвартовке».
Судно стояло у причала в полной готовности к выходу в рейс. Это можно было определить по двум судовым радарам, антенны которых методически вращались над компасным мостиком в режиме готовности к работе. На баке и юте судна в ожидании дальнейших распоряжений стояли матросы, среди которых легко можно было рассмотреть командиров – на баке второго помощника, а на корме – третьего помощника капитана. На баке у якорей стоял боцман Виктор Григорьевич. Через пятнадцать минут к судну подъехала легковая машина, из которой вышел пожилой испанец в морской форме. Он, не торопясь, поднялся по трапу и в сопровождении старшего помощника прошел на мостик. В дверях рубки их встречал капитан. На грот-мачте взвился красно-белый флаг, сообщающий, что лоцман прибыл на борт судна. Затем подъехали еще две машины, доставившие бригаду береговых швартовщиков, которые быстро заняли места у береговых швартовных тумб.
Судно, экипаж и береговые службы были готовы к отходу. И вот поступила команда отдать кормовые концы, с причала в воду полетели швартовы. Владимир Николаевич, расположившись на крыле мостика и отдавая первые команды на руль, в очередной раз вспомнил фразу, сказанную одним из его любимых литературных героев Пьером, когда его будили утром в день начала Бородинского сражения: «Что? Началось? Пора?». Да, пора, и началось. Это слова неожиданно для него впервые пронеслись у него в голове, когда он, будучи практикантом на плавательской практики, вышел на швартовку в составе баковой швартовной команды. Тогда он, еще совсем юноша, получил впервые восторг от того, как они на большом учебном судне «Профессор Ухов» вместе с уже бывалыми матросами слаженно, как ему тогда показалось, работали с огромными швартовами. Ясно, что это было проявление юношеского видения происходящего и фантазий и, тем не менее, с тех пор начало любых швартовных операций в его практике сопровождалось этой ставшей для него значимой традиционной фразой «Что? Началось? Пора?». Да, началось.
На судне все люди, занятые в швартовной операции, пришли в движение. Заработали шпиль и брашпиль, толстые швартовные канаты начали медленно заползать на палубу. Помощники докладывали дистанции до причала, руководили работой своих швартовных бригад. Затем поступила команда отдать носовые и, когда они оказались на борту судна, под действием мощного носового подруливающего устройства нос судна отвалил от причала. Над портом прогремел басистый голос судового тифона: три коротких – машины работают на задний ход. Судно задрожало всем корпусом, затем замерло, из судовой трубы выскочил легкий серый дымок. И только после этого оно, медленно разгоняясь, начало движение вдоль причала на разворот к воротам порта.
Судно прошло ворота порта. Лоцман, как обычно, выразил огромное сожаление по поводу необходимости скорейшего расставания, пожав руку капитану, в сопровождении вахтенного помощника прошел на главную палубу к месту крепления лоцманского трапа. У трапа в полной готовности уже расположился трудяга – боцман Виктор Григорьевич с молодым начинающим матросом Олегом. К правому борту подскочил лоцманский катер, лоцман, махнув капитану рукой напоследок в знак наилучших пожеланий, энергичными движениями спустился на катер. Лоцманский бот с большой черной буквой «Р» на борту стремительно отошел от борта, направился в сторону встречного судна, направляющегося в порт.
– Вот и все, закончилась стоянка в порту Барселона. Груз, слава богу, сдали без замечаний. Погуляли по городу, отдохнули, – подвел итог стоянке Владимир Николаевич. На мостик поднялся второй помощник капитана Алексей Дмитриевич.
– Проводили лоцмана? – обратился к вахтенному помощнику капитан, – отправьте матроса, пусть снимет лоцманский флаг. Дайте команду буфетчице, пока не начало качать, убрать лоцманский сервис с остатками чая и бубликов. А то в прошлый раз не донесла чашки, переколотила всю посуду. Пришлось трап с мостика отмывать.
Капитан вышел на крыло мостика, лоцманский бот уже готовился высадить лоцмана на заходящее в порт судно. Были видны металлические ажурные вышки подвесной дороги, здание океанариума, причалы с кранами и волноломы порта, а еще дальше все так же просматривались горные массивы, возвышающие над всеми городскими строениями. Все эти строения стали постепенно закрываться легкой дымкой, стелящейся над морем. Еще какое-то время можно было рассмотреть гору Монжуик и расположенную на нем крепость. Затем и они растаяли в нагромождениях горного массива. Порт Барселона остался за кормой.
Капитан установил ручки дистанционного управления машинного телеграфа на полный ход, а еще через полчаса дал команду переходить на тяжелое топливо. Сам же прошел в радиорубку – необходимо было отправить сообщения о результатах сдачи груза и нотисы о подходе к порту назначения. Судно следовало, согласно полученного нового рейсового задания, в итальянский порт Марина-ди-Каррара под погрузку гранитной крошки на Ливан. Это задание абсолютно не устраивало капитана, так как это означало перенос окончания контракта еще минимум на два месяца, так как всего скорей после Ливана будет Израиль или Египет. Он уже настраивался ехать домой, сроки контракта подходили к завершению, а в этих портах всего скорей менять не будут – придется ждать возвращения в Европу. А вот третий помощник был очень доволен, он это понял из разговора с Романом. «А что ему молодому, не обремененному семейными заботами, работай, да работай себе в удовольствие, чего, надо было признать, и делал Роман Сергеевич. Молодец», – опять не удержался капитан похвалить третьего штурмана.
Отправив все необходимые сообщения, капитан уже собирался уйти с мостика, как принтер судовой радиостанции начал отстукивать текст нового принятого сообщения. Радиограмма была частной, и адресована она была капитану. Владимир Николаевич пробежался глазами по тексту послания, а затем еще раз, уже внимательно вчитываясь в каждое слово. Сообщение было от жены Наташи, в котором она просила уточнить сроки окончания его контракта, так как сын, оказывается, собрался жениться. Вот эта была новость, вот чего удумал. «Не успел я все же с ним провести беседу, а собирался по приезде поговорить. Какая причина такой спешки? Так влюбился или по необходимости? – рассуждал Владимир Николаевич, – это действительно было полной неожиданностью. Сначала хотя бы учебу закончил, осталось то один год отучиться». Да это был удар. Вот это было действительно неожиданное сватовство. «Надо узнать кто эта избранница, которую он решил осчастливить? Кто родители? Может быть, все будет и нормально: женится, со временем поумнеет. Самое главное, чтоб она не была против его профессии. Если случится именно так, то все абсолютно все пойдет насмарку – уйдет на берег, а это работа не по специальности, безденежье и пойдет, и поедет. А с постоянным недовольством друг к другу совершенно недалеко и до развода. Нагляделся он на подобные ситуации с его прошлыми молодыми помощниками. Всякие были ситуации. Как все это избежать, никто пока рецептов не придумал.
Владимир Николаевич спустился в каюту с самыми мрачными мыслями. Может быть, надо радоваться, а не получалось. «А вообще то, необходимо было сначала поработать холостым, поработать для себя, поработать в удовольствие, разобраться в себе. А так сразу – это не дело. Остается только ждать и смотреть. Время все расставит по местам, – пытался успокоить сам себя озадаченный Владимиру Николаевичу, – как бы эта затея не повредила выбранной профессии. А то, вот что удумал. А может быть, я все усложняю. Необходимо срочно связаться с домом, жена должна рассказать детали, поделиться подробностями».
Владимир Николаевич, как и предполагал, будет заменен лишь по приходу судна в порт Хорватии Пула, куда они придут с бокситами из греческого порта Итея, расположенного на скалистых берегах Коринфского залива. На свадьбу к сыну он успеет в самый последний момент. Невеста сына ему понравится. Приятная девушка и, похоже, не избалованная. А самое главное, как вскоре выяснится, она и не собиралась настаивать на смене профессии своего молодого мужа. Поэтому он успешно, несмотря на свадебные хлопоты и бесконечные заботы, сопутствующие любой молодой семье, достойно закончит учебу и отправится в море впервые в должности третьего помощника капитана на судне той же судоходной компании, в которой работал и его отец.
Владимир Николаевич так и не решится перейти на береговую работу в управление судоходной компании. В следующем контракте к нему на судно прибудет его молодой помощник Роман Новиков в новом качестве. После отправленных в судоходную компанию на него положительных характеристик и рекомендаций Роман получит назначение на должность второго помощника капитана. В Барселону, в этот красивейший город западного Средиземноморья, у Владимира Николаевича еще будут заходы, ему удаться и даже очень спокойно с большим запасом времени посетить океанариум Барселоны, увидеть своими глазами огромное количество рыб из различных уголков мирового океана. С гориллой-альбиносом встреча не состоится, посмотреть на неё Владимиру Николаевичу уже не придется, так как горилла Барселонского зоопарка «Снежок» – единственная в мире – умрет в ноябре 2003 года, что будет огромной потерей не только для зоопарка, но и для всего огромного приморского города. Во время стоянки в очередном иностранном порту из телевизионных новостей он узнает, что в последние недели её жизни зоопарк стал местом полом-ничества тысяч посетителей со всего мира, решивших проститься со знаменитым животным – одним из символов города Барселона.
У молодых родится чудесный малыш, которого назовут в честь деда Владимиром. А когда он вырастет, его будут звать Владимиром Юрьевичем. А вот будет ли молодой Владимир Юрьевич моряком и будет ли он судоводителем, автору, к большому огорчению, неизвестно. Хотя очень хотелось бы надеяться, что морская династия получит продолжение.