Судно отшвартовалось у причала городской стенки Катания. Агент оформил приход, судно приступило к выгрузке удобрения в больших мешках – «биг бегсах», вес, который достигал семи тонн. Погода, как свойственно летнему времени года для этого региона, стояла жаркая – было тихо и изнурительно жарко. Жарко было даже в море, слабый морской ветерок не успевал охлаждать раскаленные южным солнцем палубы и надстройку теплохода. На небе не было ни облачка, весь небосвод представлял собой единый голубой купол, простирающийся до горизонта. На берегу было просто душно, городские мощеные древним камнем улицы нагревались так, что даже местные жители днем старались не выходить на улицу. Но с учетом ограниченного времени стоянки судна у причала часть команды все же была отпущена в увольнение.
Капитан вышел на крыло мостика посмотреть, как производится выгрузка. Машины подходили регулярно, но темп выгрузки был невысок. Большие мешки, поднятые краном над причалом, надолго зависали в воздухе, прежде чем опуститься на грузовые платформы грузовиков. Под беспощадными лучами палящего солнца причальная пыль, поднятая проезжающими грузовиками, стояла зримой стеной, окутав не только причал, но и рядом стоящие складские помещения порта. В это время на причале появилась машина судового агента – спортивная модель «Альфа-Ромео» белого цвета. Сергей Николаевич ожидал, что автомобиль подкатит к трапу судна, но он резко остановился у одного из передвижных кранов, осуществляющих выгрузку.
Агент вышел из машины, подошел к стивидору и, как показалось капитану, начал что-то ему объяснять. Стивидор энергично закачал головой, видимо, в знак согласия, затем начал жестами звать к себе своих работников. Капитан насторожился, он понял, что что-то случилось: «Но что могло случиться? С грузом какие-то проблемы? Вроде бы не должно». Он спустился к себе в каюту. Уже в каюте он услышал сигнал вызова вахтенного помощника к трапу, на вахте стоял второй помощник капитана.
Через две минуты в дверь каюты капитана постучали, Сергей Николаевич открыл дверь, в темном коридоре надстройки, как показалось с яркого света каюты, стоял агент в сопровождении вахтенного помощника. Агент сразу же прошел в прохладу кабинета (в каюте работал кондиционер) и без всяких предисловий и расшаркиваний приступил к делу: «Капитан, мы остановили погрузку, вам срочно требуется выйти на рейд».
– Как на рейд? Для чего? С чем это связано? – удивился капитан.
– Дело серьезное. Как нам только что сообщили, в ближайшее время начнется землетрясение, – выдал последние новости агент.
Капитан вызвал своих старшего и второго помощников. Те, почувствовав неладное, сразу же появились в каюте капитана.
– Владимир Иванович, кто у нас сейчас в увольнении в городе? – капитан задал вопрос старпому.
– В городе четыре человека – третий штурман, второй механик и два матроса Свиридов и Рудько, – был ответ. «Не смертельно», – подумал капитан, он обратился к агенту: «Мистер агент, у меня люди в городе, четыре человека. Как быть с ними, если я выйду море?»
– Не беспокойтесь, мы их встретим, объясним ситуации. По прогнозам часов через восемь все должно закончиться. Если продлится дольше – разместим в гостинице. Не беспокойтесь, ваши люди будут пристроены.
Капитан дал задание второму помощнику: «Максим, необходимо быстро осмотреть осадки и проверить в каком состоянии находится груз в первом и третьем трюме. Заодно проверь подруливающее устройство, как сидит, можно ли работать». Второй помощник вышел из каюты, через десять минут он вернулся: «Сергей Николаевич, дифферент большой, но подруливающее полностью в воде, работать можно. В трюмах сняли только верхний «шар» и выхватили в носовой части трюма часть груза следующего. Подвижки не будет». Капитан обратился к агенту: «Мы готовим машины, закрываем трюма, через час присылайте швартовщиков», – был ответ капитана.
– Раньше нельзя? – агент решил все же уточнить время готовности. Сергей Николаевич позвонил в каюту старшего механика и обговорив с ним перспективы готовности, уточнил: «Швартовщиков присылайте через сорок минут. На рейде будем на связи, будем ждать команду на постановку к причалу. Буксир на швартовку все же потребуется. За чей счет он будет в этой ситуации?»
– Буксир будет готов в полном соответствии с условиями чартер-партии. Да, еще одна деталь: на якорь становиться не следует, лучше подержитесь в дрейфе – была рекомендация агента.
– Хорошо учтем. Про наших людей не забудьте. А как насчет цунами? Ожидается цунами на рейде? – проявил беспокойство капитан, затем обратился с старшему помощнику: «Машину готовят, закрывайте трюма».
– Цунами вас не коснется, так как волна пойдет от берега, – заверил агент.
Капитан проводил агента до трапа, за это короткое время причал опустел, даже краны исчезли. Затем он прошел к первому трюму проверить состояние груза: «Второй оценил состояние груза правильно – при такой погоде подвижки не будет. Агент сообщил, что это продлится около восьми часов, да и прогнозы дают хорошую погоду, без изменений».
Через сорок минут теплоход отошел от причала, при этом лоцман постоянно поторапливал капитана – надо было как можно быстрее выйти на рейд. И в этот момент в городе начали звонить колокола. Первым начал звонить колокол, как показалась капитану, совсем недалеко от порта. «Это, наверное, колокол с колокольни католической церкви Святой Агаты, расположенной на площади Кавур недалеко от порта», – успел подумать Сергей Николаевич, но отвлекаться не было никакой возможности, судно заправилось к тому моменту на выход из порта. К левому борту подскочил лоцманский катер, и лоцман, успевший сказать «до встречи», сопровождаемый старшим помощником, спустился по штормтрапу на катер.
Первый толчок на мостике почувствовали, когда судно проходило ворота порта. Сергей Николаевич встретился взглядом со старшим помощником капитана, оба поняли, что прогнозы оправдались – начались подземные толчки. Сергей Николаевич отчетливо ощутил, как тряхнуло теплоход, появилось ощущение, что он стоит на ледяной скользкой поверхности и его ноги потеряли опору. Судно задрожало, но уверенно продолжало держать заданный курс. Сергей Николаевич вызвал машину: «Машина, как вы там?» – в машинном отделении ответили: «Пока все в норме, но толчок почувствовали. Агент оказался прав – трясет», – был ответ старшего механика.
Судно, отойдя на две мили от ворот порта, застопорило ход. Второй толчок теплоход принял, находясь в дрейфе. Капитан был еще на мостике, почувствовал второй толчок. То ли от того, что машина были на стопе, или от того, что второй толчок был значительно сильнее, Сергей Николаевич почувствовал, как теплоход как бы подпрыгнул над водой и стремительно провалился вниз. В этот раз уже старший механик вызвал мостик: «Сергей Николаевич, как вы там? У нас все в порядке, но тряхнуло сильнее». Через три часа Сергей Николаевич уже в своей каюте почувствовал третий толчок, он был, как ему показалось, значительно тише двух первых. Капитан поднялся на мостик, обратившись к стоящему на вахте старшему помощнику: «Владимир Иванович, опять тряхнуло? Мне показалось в каюте, что толчок был слабее».
– Мне тоже показалось, что толчок был слабее, – оценил ситуацию старпом.
Была уже глубокая ночь, когда теплоход начала вызывать лоцманская станция, сообщившая, что принято решение ставить судно в порт. Теплоход начал движение на заход в порт. Еще на подходе к месту швартовки Сергей Николаевич рассмотрел на причале четыре фигуры, в которых узнал своих людей, еще днем отпущенных в увольнение, увольнение явно затянулось. Судно ставил к причалу тот же лоцман, что и выводил на рейд. Швартовались размерено без суеты, хотя в швартовных командах недоставало трех человек. По этой причине лоцман не особо и торопил. В завершение лоцман поблагодарил за хорошую совместную работу, убыл с судна. Уволенные поднялись на борт теплохода, капитан пригласил к себе в каюту третьего помощника: «Олег, как вы? Наверное, забеспокоились, когда обнаружили отсутствие теплохода?»
– Да нет. Мы еще в городе поняли, что случилось что-то непредвиденное. Потом уж мы сообразили, что это землетрясение. Нас на подходе к порту встретил представитель агентства, сказал, что судно поставят к причалу не раньше ночи. Предложил перекантоваться у них в офисе. Вот мы и загорали у них в комнате для гостей, чаю надулись с местными булочками, – поделился впечатлениями третий помощник.
– А как город, не пострадал? Как знаменитый слоновий фонтан, на месте? – задал вопрос Сергей Николаевич.
– Какой слоновий фонтан? Не видели мы такого фонтана, – был ответ помощника.
– Парень, знай, одной из главных достопримечательностей города является фонтан Гелиодора, в виде стелы, установленной на спине слона. Про него и спрашиваю, – разъяснил Сергей Николаевич.
Утром выгрузка была возобновлена. Выйдя на крыло мостика, Сергей Николаевич отметил, что одна из старых стен портового склада дала трещину: «Значит, на берегу все же тряхнуло сильно, надо уточнить, если в городе разрушения». Агент, прибывший на судно, рассказал, что в этот раз разрушений в городе почти нет. Фонтан Гелиодора не пострадал.
Клуб холостяков
Иван Петрович быстрой походкой следовал по дороге мимо нескончаемых судов, отшвартованных у причалов родного порта, производящих грузовые работы. Портовые краны энергично вращали свои высокие лапы, опуская или, наоборот, вынимая грузовые паллеты, поддоны, связки, упаковки, «биг бегсы». Краны периодически подавали предупредительные, характерные только им, дребезжащие сигналы, обращая внимание людей, копошившихся на причалах. Тут же стояли грузовые вагоны и колесная техника, спокойно ожидающая своей очереди для подачи грузов к борту судов или спешившая этот груз доставить к складским помещениям. Он обещал старпому вернуться на судно к двум часам дня. Но на почте пришлось стоять в общей длинной очереди, да и с его посылкой провозились неожиданно долго. И теперь он пытался наверстать потерянное время, быстро шагая к дальнему угловому причалу.