О покупке Данбаром «Эдвина Фокса» у Ходжкинсона, совершенной в начале 1855 года, когда корабль еще служил правительству Ее Величества, ходят легенды. Согласно одному колоритному сообщению, часто пересказываемому с небольшими изменениями, судно было продано на аукционе, в ходе которого разразилась война ставок между Джоном Уиллисом, будущим владельцем знаменитого клипера «Катти Сарк», Джеймсом Бейнсом, экстравагантным ливерпульским судовладельцем, и Дунканом Данбаром. Говорят, что торги начались с 5000 фунтов стерлингов. За несколько минут цена подскочила до астрономической суммы 25 000 фунтов стерлингов, после чего проницательный Уиллис отступил. Корабль типа «Эдвина Фокса» обычно стоил от 10 000 до 15 000 фунтов стерлингов, и присутствующие это знали. Но лихой Бейнс, надеясь стать победителем, предложил 28 000 фунтов стерлингов. Он повернулся к Данбару и заявил: «Побейте ставку, если сможете, и будьте вы прокляты». Этот смелый шаг вызвал аплодисменты у публики. Ответ Данбара поверг присутствующих в изумление: «30 000 фунтов стерлингов, и вам того же». Бейнс был потрясен неслыханной ставкой, и «Эдвин Фокс» отошел судоходному магнату по рекордной цене для аукционного дома[126].
Чудесная история. К сожалению, это неправда. Согласно документам, касающимся передачи права собственности, а также бухгалтерским книгам Дункана Данбара, «Эдвин Фокс» был продан в частном порядке 30 апреля 1855 года за 13 150 фунтов стерлингов. Ходжкинсон использовал эту сумму в следующем месяце, чтобы закрыть непогашенную закладную[127]. Для Данбара эта сделка была частью более масштабного плана извлечения прибыли из Крымской войны. «Эдвин Фокс» был лишь одним из 11 подержанных судов, которые он приобрел во время конфликта, чтобы сдавать в аренду в качестве транспортных средств для военных нужд. Его флот, включая пять заказанных им и недавно построенных судов, позволил ему получить «весьма значительную прибыль»[128]. При фрахтовой ставке один фунт за тонну в месяц «Эдвин Фокс» приносил 891,5 фунта стерлингов в месяц, что означало, что Данбар окупил расходы на приобретение корабля чуть больше чем за год[129].
«Эдвин Фокс» начал военную службу через 12 дней после подписания первоначального договора фрахтования. Его новый капитан, 28-летний шотландец Джозеф Фергюсон, был прекрасным моряком и компетентным командиром, который, как впоследствии оказалось, служил дольше всех из капитанов «Эдвина Фокса». Фергюсон родился в Арброте (Шотландия) и был вторым из восьми детей Джозефа Фергюсона, также командира корабля, и Элизабет Хилл. Его семья была частью обширного сообщества Фергюсонов и Хиллов в небольшом приморском городке, расположенном в 16 милях к северо-востоку от Данди. Фергюсон впервые вышел в море на борту балтийского торгового судна «Соверин» в возрасте 15 лет. Следующие семь лет он служил на нескольких судах, базировавшихся в Арброте и Данди, а затем сдал экзамен и 14 ноября 1850 года получил сертификат квалифицированного капитана. На «Эдвине Фоксе» Фергюсон стал капитаном в третий раз за карьеру. Он недолгое время служил командиром 131-тонного судна «Куриер» во время быстроходного рейса во Францию. В 1851 году он принял командование на недавно построенном 245-тонном барке «Эбботт» из Арброта. В течение следующих трех лет он ходил на «Эбботте» по всему миру с остановками в Австралии, южной части Тихого океана, на западном побережье Южной Америки и во Франции к югу от Бреста, а также в Португалии, Испании и на Гибралтаре. Теперь, командуя «Эдвином Фоксом», значившимся в официальных правительственных записях как «Транспорт 109», Фергюсон 15 июля 1855 года вышел из Детфорда, находившегося за пределами Лондона, и направился в Кале во Франции, где присоединился к флоту британских военных кораблей и других транспортов[130].
Через четыре дня, после смотра, проведенного французским императором, флот отплыл в Балтийское море с 12 000 французских солдат на борту[131]. С 5 по 15 августа они приняли участие в завершившемся успехом штурме внушительной русской крепости Бомарсунд на Аландских островах[132]. В этот момент Наполеон III приказал своим войскам вернуться во Францию, и «Эдвин Фокс» взял на борт часть солдат. Оставив французские войска в Шербуре, он направился в английский Детфорд, а затем в Портсмут, где принял на борт 682 тонны военно-морских припасов, предназначенных для Балаклавы, находящейся на побережье Черного моря. 1 декабря его отбуксировали из гавани Портсмута, но встречные ветры и непогода заставили его остаться в Спитхеде. 8 декабря, после двух отходов, судно наконец отправилось в Средиземное море. 25 декабря «Эдвин Фокс» прибыл на Мальту и 28 декабря ушел на Балаклаву вместе с пятью другими транспортными судами, перевозившими «подкрепления, хижины для зимовья и печи»[133]. С февраля по август 1855 года судно курсировало между Мальтой и Константинополем, перевозя припасы в одном направлении и войска в другом.
Во время этой службы судьба свела «Эдвин Фокс» с самым известным человеком, участвовавшим в Крымской войне, – Флоренс Найтингейл. В ноябре 1854 года она прибыла в Крым с командой медсестер и работала в полевых госпиталях казарм в Скутари под Константинополем. Через девять месяцев, 9 августа 1855 года, Элизабет Дрейк, одна из первых 38 медсестер, умерла от холеры. «Бедняжка Дрейк» была одной из лучших подруг Найтингейл, и эта смерть сильно ударила по ней. «Я потеряла в ней лучшую из всех женщин, находящихся здесь, – писала Найтингейл К. П. Шеппарду из Дома Святого Джона, учебного заведения для медсестер, – и я могу утешать себя только мыслью, что она получила нечто большее». Найтингейл поставила надгробный памятник на могиле подруги в Балаклаве. Она хотела похоронить ее в Скутари, но главнокомандующий запретил. Теперь дружба и долг требовали решения последней мучительной задачи: выполнить то, что Дрейк указала в завещании. Найтингейл должна была отправить все ее деньги, а также часы и вещи, которые она оставила в Доме Святого Джона, сестре Дрейк в Бирмингем. Все остальное следовало оставить Шеппарду. Еще следовало отправить вторую коробку с имуществом Дома Святого Джона: «1 шаль [sic], 2 платья (1 не сшитое), 1 фланелевая нижняя юбка (не сшитая) и четыре льняных фартука (1 не сшитый)». Утром 28 августа Найтингейл все это «погрузила на парусное судно “Эдвин Фокс”, направлявшееся в Англию»[134].
Помимо сундуков Дрейк, на борту «Эдвина Фокса» находились «149 инвалидов из разных полков, одна женщина, один дезертир из 24-го полка, найденный на борту одного из кораблей Ее Величества, один гражданский служащий и один осужденный, приговоренный военным трибуналом к 14 годам ссылки за попытку дезертировать из 12-го уланского полка на русские форпосты, расположенные под Севастополем». «Эдвин Фокс» прибыл в Портсмут 10 октября, и после того как пассажиры вышли в Спитхеде, его военная служба закончилась[135].
«Эдвин Фокс» был создан не для участия в войне. Как и многие другие деревянные суда, построенные в то время, его спроектировали для мира, возникшего после Ост-Индской компании, в котором колониальный характер отношений между европейскими странами, другими державами и сообществами коренных народов упрочивался в глобальном масштабе. Это также был мир, в котором новые технологии – суда на паровой тяге – и новые инфраструктурные разработки, такие как трансконтинентальные железные дороги и каналы, сократили расстояния и время в пути. Тем не менее «Эдвин Фокс» с его обтекаемой конструкцией, обеспечивающей более быстрое плавание, и округлым корпусом, увеличивающим вместимость, хорошо подходил для динамичной глобальной свободной торговли и миграций людей на дальние расстояния, которые станут характерными для этой новой эпохи мировой истории. В следующее десятилетие судно вернулось к изначальному назначению: перевозка людей, товаров и материалов между Европой, Австралией и по всему Индийскому океану.
«Эдвин Фокс» вернулся к гражданской жизни в начале 1856 года. 14 февраля судно отплыло из Грейвзенда, ненадолго встало на якорь в Даунсе, и вечером 16 февраля его экипаж в последний раз видел берег Англии. Пунктом назначения стал Порт-Филлип (ныне Мельбурн) в Австралии. Трюм был полон разнообразного груза для растущей в разгар золотой лихорадки колонии. Этот груз включал сланцы, два вида цинковых листов, свечи, табак, одеяла и две тонны герметично запечатанного сыра. На борту находились разнообразные продукты питания «Кросс энд Блэкуэлл»: соленья, каперсы, уксус, консервированные фрукты, смешанные специи, молотый имбирь, грибной кетчуп, различные соусы, желе из черной смородины, различные джемы, салатное масло, изысканное печенье, крупы, пряничные орехи, восемь дюжин однофунтовых лососей и четыре дюжины однофунтовых омаров. По прибытии оказалось, что они «в той или иной степени повреждены морской водой» и их выставили на аукцион[136]. На борту «Эдвина Фокса» также находились несколько пассажиров: 17-летний Чарльз Уиллер, 22-летний индийский армейский врач по имени Бил, мистер Ливинг, хозяин ранчо из Виктории, владевший 20 000 овец, и 30-летняя женщина миссис Хаф и ее двое детей в возрасте пяти и восьми лет, которые приехали из Нью-Йорка[137]. 28 мая 1856 года «Эдвин Фокс» наконец прибыл в Порт-Филлип, проведя 104 дня в море, из провианта «осталась только одна свинья»