[283]. Были даже случаи коллективного самоубийства: в декабре 1870 года 14 оставшихся на сахарном заводе «Дос-Мариас» кули повесились[284]. Тела некоторых рабочих, совершивших самоубийство, были рассечены или сожжены, чтобы «лишить китайцев их романтических представлений о самоуничтожении»[285]. Независимо от того, совершали ли они самоубийство или нет, китайцы страдали даже после смерти: католическая церковь, которая контролировала кладбища, не разрешала хоронить там китайцев. Еще в 1872 году тела умерших китайцев нельзя было хоронить ни на общественных кладбищах, ни на частных кладбищах плантаций[286].
Свидетельства Кубинской комиссии вдохновили на публикацию серии листовок, которые позже были собраны в брошюру «Иллюстрированное описание ада на земле («Шэн дию тушуо»). Брошюра была лидером продаж до тех пор, пока китайское правительство не запретило ее по просьбе Испании, чтобы предотвратить антизападные беспорядки. В иллюстрации «Самоубийства в сахарном чане» (рис. 2.4) китайская религиозная иконография используется, чтобы осудить частоту самоубийств среди китайцев с кабальными контрактами на Кубе. Другое изображение под названием «Рафинация сахара человеческими костями» демонстрирует, что невозможно сохранить тела умерших нетронутыми и отправить их домой для захоронения[287].
Негодование и гнев, вызванные этим последним унижением, переполняли показания, полученные Кубинской комиссией. Тела погибших китайцев «выбрасывали куда попало», для них не находилось ни гроба, ни могилы. Чэнь Дэлинь свидетельствовал, что он изготовлял гробы на плантации, где работал, но что «они их отдавали неграм, а не китайцам». У работодателей Хуан Цзе был один гроб, который использовался много раз: «его возвращали после того, как тела относили на холмы и хоронили». Жэнь Шичжэнь и двое других, которые провели на Кубе 17 лет и больше и не надеялись вернуться домой, смирились с тем, что «для них не будет ни гроба, ни могилы и что их кости бросят в яму и сожгут вместе с костями лошадей и быков, а затем используют для очистки сахара». Хуже всего, по их признанию, было то, что «ни их сыновья, ни сыновья их сыновей никогда не узнают, что мы пережили»[288].
Рисунок 2.4. Независимо от того, было ли это добровольно или нет, принадлежность к миру кули была смертельной. Мало кто выживал в исходных условиях договора. Многие умирали от болезней, истощения и из-за условий труда. Но шокирующее число людей совершали самоубийство. Это первоначально опубликованное в Китае изображение основано на религиозной иконографии китайских адских масляных котлов (油鍋地獄), в которых грешников варили, оживляли и снова варили. Его использовали, чтобы показать, что ждет китайских кули на Кубе, где им уготовано самоубийство в котле для варки сахара. (Источник: Самоубийства в сахарном котле (Suicides in a Sugar Kettle) из книги «Шэн дию тушо» [ «Иллюстрированное описание ада на земле» (The Illustrated Description of the Living Hells)], 1875. Библиотеки Лейденского университета. Шифр: SINOL. VGK 4808.8.1a.)
Астрономических масштабов показатели смертности и нехватка судов, отправляющихся с Кубы в Китай, означали, что практически никто из китайских рабочих не вернулся домой[289]. Но, например, у служившего на «Эдвине Фоксе» переводчика Айама ситуация была иной. Он договорился с капитаном Фергюсоном об обратном рейсе в Китай, но ему пришлось сесть на другой корабль, пришедший из Лондона, так как «Эдвин Фокс» отправился в Западную Австралию, а не Китай[290]. Мало чьи останки умерших на Кубе были возвращены домой. В отличие от ситуации в Калифорнии, где китайские организации приложили все усилия для возвращения на родину останков умерших, чтобы их можно было похоронить дома, Куба была кладбищем, смертельной ловушкой. Или еще хуже: согласно китайским традициям, духи людей, чьи останки не были отправлены домой, где их семьи могли бы провести надлежащие ритуалы, никогда не обретут покоя и обречены на одинокую вечность бесцельных скитаний призрака[291].
Отмена Великобританией трансатлантической работорговли в 1807 году, последующее регулирование этой торговли и отмена рабства в империи в 1833 году вынудили плантаторов в британских колониях на Карибских островах и Маврикии искать необходимую им дешевую рабочую силу в других местах[292]. Они нашли замену в так называемых кули, наемных рабочих из Индии и Китая. Такой же поворот событий имел место и в испанской колонии на Кубе, где рабовладельческое общество стало крупнейшим производителем сахара в мире. Кубинские плантаторы тоже использовали принудительный труд кули. В 1847–1874 годах, когда протесты правительства Китая и давление со стороны западных стран вынудили положить конец этой торговле, на Кубу было вывезено около 125 000 наемных китайцев. К этой торговле было причастно и судно «Эдвин Фокс», перевезшее 309 человек из Сватоу в Гавану.
Его следующее плавание было связано еще с одной формой принудительного труда. Через шесть недель после прибытия в Гавану «Эдвин Фокс» вернулся в Лондон с главным экспортным товаром Кубы – сахаром. После двух лет непрерывного плавания, в основном в теплых водах вокруг Кантона и Вест-Индии, судно должно было пройти капитальный ремонт. По прибытии в Лондон 24 июня 1858 года его поставили в сухой док и очистили. К началу июля, после того как «Эдвин Фокс» покрыли свежим слоем краски и отремонтировали медную обшивку, Адмиралтейство приказало провести обследование судна для его следующей миссии – перевозки 280 заключенных в тюрьму Фримантл в Западной Австралии[293].
3. Каторжники
Западная Австралия, 1858 год
Летом 1858 года капитан Джозеф Фергюсон готовил «Эдвин Фокс» к плаванию в Западную Австралию. В июне британское правительство объявило, что зафрахтует суда для перевозки до 400 осужденных мужчин в исправительную колонию на другом конце света. Дункан Данбар, владелец флота, который часто выигрывал правительственные контракты, предложил «Эдвину Фоксу» перевезти часть этого контингента. За предыдущий год два корабля Данбара, 763-тонный «Найл» и 756-тонный «Лорд Раглан», совершили такое же плавание, при этом каждое судно доставило по 270 осужденных на каторгу. Адмиралтейство одобрило участие «Эдвина Фокса», но так как он был немного больше упомянутых двух судов, то должен был перевезти на десять человек больше – в общей сложности 280. Но даже с учетом большего пространства плохо проветриваемые помещения «Эдвина Фокса» могли сделать плавание тягостным для заключенных, 82 других пассажиров (включая 30 наемных охранников, 16 жен охранников, 22 ребенка и 14 других пассажиров) и 42 членов экипажа[294].
«Эдвин Фокс» вышел из Грейвзенда в среду, 11 августа 1858 года. На борту находились корабельный врач-суперинтендант Сэмюэль Доннелли, духовный наставник Джон Эдвард Хендерсон, экипаж и охранники, а также примерно половина заключенных. Фергюсон провел «Эдвин Фокс» вниз по Ла-Маншу, собирая по пути заключенных. Вечером 15 августа он прибыл в Портсмут. Там экипаж, несомненно, увидел остатки корпусов плавучих тюрем, стоявших на якоре один за другим нос к корме и слабо вырисовывавшихся на сером горизонте. Плавающие тюремные баржи были обычным явлением у берегов Спитхеда. Их организовали в 1770-х годах в качестве временной меры для снижения нагрузки на обычные тюрьмы и компенсации прекратившейся транспортировки заключенных в Северную Америку. Ненавистные тюремным реформаторам баржи, в которых в основном содержались должники, тем не менее служили дешевой альтернативой строительству большего количества тюрем на суше и после 1770-х годов, когда на первый план вышли идеи исправительных колоний. Парламент возобновил и даже продлил использование тюремных барж, но в 1857 году наконец дозволил закону о баржах утратить силу в связи с истечением срока действия[295].
На следующее утро Фергюсон отправился из Портсмута вниз по каналу и остановился в Портленде. Там он забрал несколько заключенных из недавно открытой тюрьмы для взрослых и, наконец, 20 августа прибыл в Плимут, чтобы принять последний груз заключенных из мрачной тюрьмы в Дартмуре[296]. Стоя на якоре в гавани Плимута, Фергюсон и его команда делали последние приготовления к отплытию. Следуя стандартным процедурам, корабельный врач-суперинтендант Доннелли написал директору тюрем, что все заключенные сели на корабль. Он также сообщил, что команда пополнила запасы воды и продовольствия для плавания. Приняв на борт последних заключенных 23 августа, Фергюсон получил приказ продолжить путь на следующий день[297]. Два дня спустя пришел казенный пароход и отбуксировал «Эдвин Фокс» из гавани. Всего через две недели после того, как в Грейвзенде «Эдвин Фокс» забрал основную партию заключенных, он отправился в Австралию[298].
Перевозя груз заключенных из Соединенного Королевства в Западную Австралию, «Эдвин Фокс» участвовал в глобальной системе карательной мобильности, целью которой было наказать выявленных преступников, использовать ценную рабочую силу лишенных свободы людей, управлять населением как на родине, так и в местах заключения, и стимулировать имперскую экспансию и колонизацию