Этого тоже никто не заметил, так как все смотрели за борт, где среди тёмной глубины всё вспыхивали и расплывались непонятные пятна.
Наступила тишина. Среди шума дождя послышались лёгкие вздохи. Засопел Робинзон, всхрапнул Петькин. А Моряков взялся за кисти…
- Ну, пошли убирать, - шепнул Солнышкину и Федькину Бурун.
На корме лежала груда ненужных канатов.
- Идём! - кликнул Верного Солнышкин. И, подхватив канат, они потащили его в подшкиперскую.
- Раз-два, взяли! Раз-два, взяли! - шёпотом командовал Бурун.
А в своём углу чутко спал артельщик. Сперва он тревожно ворочался и думал, не перебраться ли в каюту, но под шум дождя успокоился - на его ноге был крепкий узел! - и уснул. Он слегка посвистывал носом. Но вдруг вскинулся, открыл глаза, и зубы у него судорожно застучали. Канат шевелился! Стёпка, холодея, вцепился в него рукой, но в то же мгновение слетел с трюма.
- Кальмар! Кальмар! - срывающимся от ужаса голосом завопил артельщик.
Моряков бросил кисть, Пионерчиков вскочил с подушкой в руках, Петькин выглянул из-под одеяла. И при свете молнии команда увидела жуткую картину: по палубе, хватаясь за что попало, с воем катился артельщик.
- Багор! - крикнул Моряков. - Берегись щупалец!
Схватив пожарный багор, он кинулся на помощь артельщику. За ним сразиться с чудовищем летел Пионерчиков.
Ни Солнышкин, ни Бурун, ни Федькин этого не слышали: они усердно тащили канат навстречу дождю и ветру.
- Раз-два, взяли! - командовал Бурун и протаскивал канат метра на два вперёд. - Раз-два, взяли! И канат снова продвигался на два метра с ещё большей скоростью.
Но вот и сюда донеслись ужасные вопли.
- Бежим! - крикнул Солнышкин.
- Бежим! - сказал Бурун, хотя ключи от артелки были в его кармане. И все трое бесстрашно бросились на помощь гибнущему.
- Где кальмар? - спросил Моряков.
Бурун и Солнышкин заглядывали за борт.
- Здесь, - простонал от ужаса Стёпка. - Здесь! - и похлопал себя по ноге.
Моряков наклонился и увидел на Стёпкиной ноге завязанный двойным узлом манильский канат.
- Послушайте, что же это? - тяжело дыша, спросил Моряков.
- Обыкновенное хулиганство, - отчеканил Пионерчиков и посмотрел на Солнышкина.
- Хулиганство! - взвыл артельщик.
- А я при чём? - сказал Солнышкин. Он со всех ног бежал на помощь и - на тебе!
За бортом сверкнула молния. Она осветила гневное лицо штурмана. Кажется, готовился скандал, но вдруг артельщик снова завыл и вцепился в Морякова. Моряков схватил багор, Пионерчиков и Солнышкин бросились к Стёпке. И тут все увидели Верного, который сердито продолжал тянуть верёвку. Старый корабельный пёс не терпел беспорядка на палубе.
Пионерчиков замолчал. Моряков почесал в затылке, а Федькин промурлыкал:
Что это, братцы, за пароход?
Плавали, братцы, знаем!
Артельщик, отвязывая верёвку, со злостью смотрел на своих спасителей. Он проклинал и их и кальмаров. Он ещё отомстит тем, кто подстроил ему такую штуку!
Между тем гроза кончилась. Небо прояснилось. Только за верхнюю звёздочку Южного Креста зацепилась небольшая туча и проливала дождь, пока не превратилась в маленькую радужную каплю.
НОВЫЕ ИДЕИ РАДИСТА ПЕРЧИКОВА
Утро началось прекрасно. Океан стал бархатно-зелёным, и вымытый дождём «Даёшь!» летел чистенький и новенький, как из магазина. Команда тащила на корму доски, брезент, боцман стучал молотком. Через час на палубе красовался новый плавательный бассейн. По шлангу, который наладил Мишкин, в него текла чистая океанская вода.
С трюма уже прыгали, ныряли. А Солнышкин и Перчиков пристраивали рядом свой пальмовый островок, возле которого можно было позагорать. Рядом вертелся Верный и тихо повизгивал. Солнышкин забивал деревяшку в пробоину, которую островок получил при стычке.
- Негодяи, - сказал Солнышкин. - Чуть не утопили!
- Утопили бы - это ещё ничего, - сказал Перчиков.
- Что значит «ничего»? - спросил Солнышкин.
- Лучше утопить, чем позволить им организовать базу. Весь океан портят!
С этим Солнышкин был согласен. Он вбил чоп и сел на трюм.
- А что такое океан? - торжественно спросил Перчиков и сам себе ответил: - Это второй космос! - Его глаза засияли. - Это тайны глубин. Дельфины, киты, морские змеи! Это витамины и соли, металлы и электроэнергия. И всё это можно добывать уже сегодня!
Океан тихо гудел, волны его величественно перекатывались, словно показывали свои богатства.
- Хе-хе, пока это сделают - земля перевернётся, - раздался вдруг рядом голос артельщика. Он только что вылез из бассейна и развалился погреться на солнышке.
- Не перевернётся! - сказал Перчиков.
- И торговать ею тоже никому не позволим, - заметил Солнышкин.
- А насчёт использования океана, - подскочил Перчиков, - я уже кое-что даже придумал. Про электрических скатов слышал?
- Ещё бы! - Солнышкин кивнул головой.
- Представляешь, одного из них помещаем в бассейне на корме, другого на носу, а провода от них подводим к динамо-машине! Один скат выпускает электрический заряд - мотор заводится, потом действует второй скат. Один - другой, один - другой. Электричество поступает в мотор, машина работает, пароход идёт - в ушах посвистывает!
- А что, - загорелся Солнышкин, - здорово! - Он сказал это особенно громко. Возле бассейна стояла в купальнике тоненькая загорелая Марина, и Солнышкину хотелось именно сейчас совершить что-нибудь необыкновенное. - Давай попробуем!
- Давай! - обрадовался Перчиков.
Друзья, несмотря на жару, даже не стали купаться и бросились делать крюк для ловли скатов.
- Только нужно сколотить небольшой бассейн, - спохватился Перчиков.
- Подумаешь, - сказал Солнышкин. - Великое дело! Вон доски, гвозди, вон брезент.
Скоро всё было готово, и они пошли к борту, на полубак, ловить скатов.
А в тени пальмы, кося им вслед глазом, остался лежать артельщик, раздумывая, что бы такое весёленькое устроить этим радостным мальчикам.
ОСТОРОЖНО, ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ!
Часа полтора Солнышкин и Перчиков стояли с петлей у борта. В зелёной глубине проносились серебряные рыбы, проплывали стебли морской травы и по-хозяйски поглядывали акулы: не торчит ли сверху нога какого-нибудь капитана, но акулы друзей не интересовали. Им нужны были скаты. Наконец из глубины навстречу им стал планировать небольшой скат, величиной с подушку. Когда пароход поравнялся с ним, Солнышкин дёрнул верёвочную петлю и крикнул:
- Тяни!
- Осторожно, сказал Перчиков, - триста вольт!
Вытащив ската за хвост, они отнесли и опустили его в приготовленный бассейн.
- Ну что? - спросил Перчиков. - Ещё? - Удача прибавила ему энергии.
- Сейчас, только возьму у Борщика хоть по куску хлеба, - сказал проголодавшийся Солнышкин.
- А я напишу плакат, - сказал Перчиков. - «Осторожно, высокое напряжение!»
И, посадив у бассейна Верного, они разбежалась в разные стороны.
А на палубу выбежал штурман Пионерчиков. Он только что сдал вахту и, сбросив форму, торопился к бассейну, где раздавался весёлый галдёж и сверкали брызги.
Вдруг он остановился. Слева от большого бассейна сиял изумрудной водой маленький.
- Что это? - спросил Пионерчиков.
- Хе-хе, - раздался вздох из-под пальмы. - Это, так сказать, индивидуальный.
- То есть как индивидуальный? - запальчиво спросил Пионерчиков.
- А так. Солнышкин и Перчиков себе отгрохали. И ещё собаку вон положили сторожить, чтобы никто не купался, - пожаловался артельщик и скосил один глаз на зарычавшего пса, другой - на Пионерчикова.
- Ну, мы их не спросим! - Пионерчиков терпеть не мог индивидуалистов. Теперь, даже если бы ему не хотелось купаться, он всё равно бы залез в бассейн! Им назло!
- Хе-хе, смотрите, я предупредил, - сказал артельщик.
Пёс заскулил и упёрся лапами в штурмана.
- Пошёл! - оттолкнул его Пионерчиков.
Верный, даже не обидевшись, с лаем бросился на него снова, но было поздно. Пионерчиков ласточкой прыгнул в бассейн. Вслед за этим раздался страшный треск, посыпались искры. Юный штурман, вылетев обратно, сделал в воздухе тройное сальто и плашмя шлёпнулся на палубу.
- Убило! - выкатив глаза, заорал артельщик. - Пионерчикова убило!
На крик со всех сторон бежала команда. Из большого бассейна вылетали купальщики.
- Как убило? Кто убил? - кричали вокруг.
- Солнышкин и Перчиков электрическим скатом. Опыты проводили, - развёл руками Стёпка. - А я предупреждал, я предупреждал! - И он сокрушённо закачал головой.
- Дорогу! Дорогу! - крикнула Марина.
Толпа расступилась: к месту происшествия спешил с чемоданчиком в руке Челкашкин. Он наклонился к штурману и сам себе сказал:
- Шприц!
Это слово произвело на штурмана удивительное действие. Пионерчиков открыл глаз, потом другой, сорвался с места и припустил в коридор. Вокруг него с треском разлетались быстрые искры. А пятки его мелькали еще быстрей.
Из коридора, с удивлением посмотрев на штурмана, бежали Перчиков и Солнышкин. В руках у радиста был плакат. Друзья готовились продолжать начатое дело. Но, увидев толпу, остановились.
- Ага, вот вы! - Челкашкин взял чемоданчик и приказал: - За мной, к капитану!
ПОЖАР
Моряков ходил по каюте громадными шагами, бросая на Солнышкина и Перчикова сердитые взгляды. Он был так возмущён, что пароход покачивался от его шагов влево и вправо.
- Подумать, - взмахнул капитан указательным пальцем, - чуть не убили своего товарища!
- А кто его просил туда прыгать? - сказал Перчиков.
- И пса посадили, чтобы не пускал, - добавил Солнышкин.
- «Пса»! - рассердился Моряков и вдруг остановился: - Позвольте, а почему вы в таком виде? Почему не по форме?
Челкашкин смущённо прикрылся чемоданчиком, так как из всего комплекта формы на нём были плавочки и фуражка. Солнышкин покраснел, а Перчиков выставил вперёд плакатик, на котором красовалось: «Осторожно, высокое напряжение!»