– А ничего, что они потом на Орхилл нападут?! – возмутился я.
– Не нападут, – уверенно отозвался ветеран, – орхилльцы – трусы, это я тебе как бывший командир, с ними воевавший, говорю. Сами в ножки поклонятся… без особого желания, конечно! Вот и подала идею Вилена… Я её так и звал, чтобы даже в мыслях не выдать. Кто ей рассказал о тебе, откуда узнала… Считается что всех морф извели… ой, прости! Сорвалось!
– У нас с Лейком законная деятельность, – нехотя объяснил я, – правда, я числюсь очень сильным магом, настолько могущественным, что умею копировать ауры. Кто-то верит, кто-то нет. Сжечь меня всё равно нельзя, так что заказчики предпочитают делать вид, что ничего особенного не замечают. К тому же большинство моих заказов связано с соблюдением секретности – в интересах нанимающей стороны. Нам взаимно невыгодно болтать. Но слухи ходят. Иначе откуда бы мы брали столько клиентов!
– Вот и Вилена прознала… Но велела обставить всё так, якобы к тебе обратилась леди Гион. А потом я подслушал разговор… Девица болтлива и неосторожна, вспыльчива и мстительна… Теперь-то я понимаю, зачем такая понадобилась! Всё голову ломал – как можно с такой договариваться… Услышал я, Каэн, то, что меня сильно насторожило. Заманили Гион тем, что заведомо дать не могли. Дескать, ты жизнь Тэйри спасёшь, он на тебе из благодарности женится – а о браке с Агнией ни слова! Чушь какую-то наплели, об официальном визите и орхилльских шпионах. Я сопоставил всё в уме и понял: Гион – смертница. Ей не в храм – в Бездну дорожку проложили. Дальше… Если с ней так, с леди, пусть и не высокородной, но всё же девицей высокого происхождения, что же нам со Скином уготовили?
– Долго соображал.
– Да уж… Скину моё тугодумство жизни стоило… Когда я прямой указ получил – госпожу Гион не охранять и не защищать, а если всё ж таки жива останется, после обряда в храме убрать, я с другом связался, поделился сомнениями…
– Странно всё это, – задумался я. – Если бы девицу прихлопнули со мной ещё до Шерха, как бы они так ловко устранили принца? Или надеялись на брата?
– Какого брата? – удивлённо покосился на меня Берт.
– Близнеца Тэйри.
– Каэн, – покачал головой вояка, – я жил в Лирии, воевал в Лирии, часто бывал при дворе и на переговорах. У короля Олафа только один сын. Я Тэйри знал лично… Сволочью он был, принц наследный!
– Король выдавал их за одного человека. У них даже имя одно на двоих!
– Не знаю, с чего ты это взял, – упорно настаивал на своём Берт, – невозможно так искусно замаскировать даже близнецов. Аура разная, магия должна хоть чуть-чуть отличаться… Потом, хоть раз за столько лет они должны были ошибиться! Один не может знать всё то, что делает и говорит второй, чем-нибудь да выдаст себя! Да Тэйри такая скотина, что его повторить – дерьма не хватит! – по-солдатски грубо докончил он.
Я растерянно оглянулся. Зента в экипаже сладко спала, мер в корзинке довольно щурил жёлтые глаза.
Бездна… Кого же я Лейка защищать попросил?!
Мы подлетели к дому на рассвете. На половине пути Берт перебрался в экипаж и задремал, а я всё думал и не находил ответов…
Да, «мой» Тэйри вызывал подозрения. Он вёл себя не как высокородный лорд, улыбался и шутил, наслаждался завтраком и без возражений подчинялся требованиям. С искренним интересом и без страха отнёсся к созданию Бездны. Попросил о помощи. И ему было небезразлично, что будет со мной.
«Ты сейчас очень рискуешь?»
Странная фраза. Теперь всё мне кажется странным. Хвостатые строги, слишком разумные, – словно мне их нарочно всучили для защиты. Чистая, юная аура. Светлая полоска на безымянном пальце – у принца в храме я не заметил кольца, которое нужно носить очень долго, чтобы остался такой след. Но и у «моего» Тэйри ничего похожего не было!
Каким уровнем магии нужно обладать, чтобы подсунуть мне фальшивую ауру, точно воспроизводящую внешность, но искажающую внутренний мир?! Характер, чувства, привычки, возможно, даже возраст?! Чтобы я, морфа, не почувствовала иллюзии?!
А главное – зачем?!!
Если в храме убили единственного и настоящего Тэйри, с кем, ради всего святого, сейчас находится Лейк?! И не затевалось ли всё это только ради того, чтобы подобраться к винари?!
Я соскочил на землю, не дожидаясь, пока экипаж коснётся земли. И бросился в дом, полный самых худших подозрений. Даже умудрился не заблудиться, взлетел по лестнице в спальню, заозирался. Разобранная постель, волна белоснежных волос. Лейк!
– Лей! – подскочил я к другу, хватая его за плечи. – Ты жив?!
Винари сонно зашевелился, сделал жест рукой, отгоняя морок.
– Что за дурацкая привычка вечно орать, – завозился юноша. – Ни днём ни ночью от тебя покоя нет… Каэн… Каэн! Что-то случилось?!
– Ничего, – облегчённо выдохнул я. – Раз с тобой всё в порядке, всё хорошо.
Лейк окончательно проснулся, потянулся, присел на кровати:
– У тебя такой вид, словно ты ожидал увидеть вместо меня кого-то ещё.
– Ага, – честно признался я, – труп. Твой. И не поверишь, как я рад, что ошибся!
– Верю, – согласился винари, – я тоже был бы очень расстроен… Можно спросить, а откуда такие мрачные мысли?
– Да мне Берт тут настроение испортил…
– Берт?! – округлил глаза Лейк. – Он с тобой?!
Вздохнув, я обречённо выпалил:
– И не он один…
Через пару минут остолбеневший перворождённый взирал на моих спутников. Строги были единственными, не вызвавшими у него вопросов. Берт старался слиться со зверьми, а Зента рассматривала моего друга с неподдельным восхищением и явно выраженным желанием немедленно подкормить. Добил винари мер, выглянувший из корзинки и требовательно запищавший.
– А эт-то кт-то?! – начал заикаться от увиденного Лейк.
– Мер.
– Откуда?!
– Из Шерха.
Перворождённый обратил на меня взгляд, полный непередаваемой нежности и тоски:
– Каэн, я подозревал, что этим кончится… Нормальные древние таскают домой девчонок или парней… На некоторое время. Ты же… Я так понимаю, это – навсегда?!
– Ты совершенно прав, – повинно склонил я голову. – Нам нужен дом. Но прежде скажи мне: где Тэйри?!
– Спит, – недоумённо посмотрел на меня друг, – в твоей комнате. Странно, что вся эта суета его не разбудила.
Я совершил очередной бросок по лестнице наверх. Ещё немного – и я запомню дорогу! Перед дверью я притормозил. Нехорошо врываться к постороннему человеку, это же не Лей, который у меня ко всему приучен. Стукнув пару раз для приличия, я потянул дверь на себя и заглянул.
Комната была совершенно, вопиюще пуста. Никаких следов высокородного ни на кровати, ни под ней, ни в шкафу, ни в ванной… в качестве насмешки над самим собой я заглянул ещё и в тумбочку размером с корзинку для мера. Лорда там, как и следовало ожидать, не обнаружилось.
– Каэн, солнышко, завтрак готов.
Я взглянула на Зенту с лёгкой обидой:
– А почему не «лапуся»?
– Лапуся теперь – это я! – гордо заявил Лейк, страшно довольный собой.
Ему было чем гордиться. За один день найти, купить и обставить дом в столице – подвиг, не уступающий деяниям героев и достойный пера поэта. И какой – двухэтажный меблированный особняк с прилегающим ухоженным садом, явно не из тех, что продаются годами. Ровный густой газон переходил в декоративные цветущие кустарники, а те терялись в гуще деревьев, доходящих до высокой каменной ограды. В результате Берт уже утыкал ловушками весь забор по периметру, Зента осваивала кухню, строги важно обживали новые стойла, а мер носился вокруг, всем мешал и тем не менее вызывал бурю восторгов и умиления.
– Однако я становлюсь весьма хозяйственной морфой, – шепнула я себе, не решив, как относится к своему новому статусу домовладелицы и госпожи.
То, что Лейк и Зента станут обожать друг друга, было предсказуемо. Готовила великанша так, что завоевала сердце моего вечно голодного друга навсегда, смотрела ласково, обращалась уважительно, с глупостями не лезла. Но то, что Берт сойдётся с винари! Хотя… Два телохранителя всегда найдут общий язык. Уже к вечеру они увлечённо обсуждали неизвестные мне приёмы и стратегии, а к ночи отправились совместно приводить в жизнь появившиеся идеи.
У Берта в столице не было своего жилья. В квартиру, которую он временно снимал, мы наведались через разрыв пространства и под мороком и сразу же вернулись обратно с вещами. Вначале Лейк ворчал, опасаясь конкуренции, но скоро обнаружил, что отставной ветеран не претендует на роль моего компаньона и друга, просто ему, «убитому» в Шерхе, некуда идти. Нежное сердце винари дрогнуло, и перворождённый сменил гнев на милость.
Пропажу лорда Тэйри мы не обсуждали. Первый же вопрос Лейка о лирийском принце вызвал у меня столько эмоций, даже не облачённых в слова, что перворождённый предпочёл сделать вид, что ничего не спрашивал. Был высокородный, растворился без следа – не велика разница. Мы старательно обходили данную тему – настолько тщательно, что само по себе свидетельствовало о многом.
Я не хотел о нём говорить. И не мог не думать. И был благодарен Лею, что он это понял.
Теперь мы все собрались в столовой и воздавали должное вкуснейшему завтраку. И, в отличие от дома Скина, я на правах хозяина – вернее, хозяйки, поскольку сейчас была в облике Аяны, – могла потребовать добавки! А потом ещё и ещё! Зента сияла.
– Знаешь, – на полном серьёзе заявил мне Лейк, глядя, как я расправляюсь с очередной порцией, – по-моему, ты созрел для семейной жизни.
Я поперхнулась десертом.
– Думай, что говоришь! – прошипела, смахивая крошки с платья.
– Каэн, – расплылся в улыбке мой невыносимый друг, – ты посмотри на себя! Я за тридцать лет не помню, чтобы ты был настолько счастлив! У тебя даже глаза постоянно светятся!
Час от часу не легче! Совсем я страх и совесть потеряла… Осталось только табличку на грудь повесить: «морфа»! Или прямиком к королевскому регистратору – так и так, ставьте меня, злобное исчадие, на учёт …