Зоя Макаровна. Думаю, да.
Вадим Вадимыч(из-за газеты). Все дело в часовых поясах. Он еще не сумел перестроиться.
Зоя Макаровна. Я бы даже сказала, вдумчиво-усталый голос. Голос человека, осмысляющего новый и очень богатый опыт. Согласитесь, ему есть что осмыслить.
Татьяна Юрьевна. Друг у меня, гид-переводчик... По Москве возит... Он мне вот что рассказывал... Памятник на площади Гагарина стоит. Гагарину. Большой такой. На трубу похожий.
Зоя Макаровна. Как же, знаю, знаю.
Татьяна Юрьевна. Цилиндрообразный... Так вот, они, когда мимо везут иностранцев, им так говорят: посмотрите, это первый в мире памятник Шварценеггеру.
Зоя Макаровна. Шварценеггеру!
Татьяна Юрьевна. Ага.
Зоя Макаровна. Шутят, как я понимаю.
Татьяна Юрьевна. Разумеется, шутят. Те фотографируют, глаза таращат. Ну а на обратном пути им объясняют, что шутка была... Иностранцы веселятся всегда. Очень это им нравится.
Зоя Макаровна. Да, я знаю, суровый памятник... Наши бы лучше слепили.
Татьяна Юрьевна. Вон, посмотрите! (Показывает на пластилиновые статуи Свободы.) Ни в какое сравнение.
Вадим Вадимыч(из-за газеты). А чего веселиться? Чему тут радоваться? Мы же не смеемся над их центром Помпиду.
Татьяна Юрьевна(снисходительно). Центр имени Помпиду в Париже, Вадим Вадимыч.
Вадим Вадимыч. Вот где трубы. Весь в трубах. Одни трубы.
Татьяна Юрьевна. А не в Нью-Йорке и не в Вашингтоне.
Зоя Макаровна. Тем более мы о Москве говорим.
Татьяна Юрьевна(нарезая сыр). Сыр голландский, а нож тупой.
Зоя Макаровна. Мужчин в доме нет.
Татьяна Юрьевна. Вы лучше, Вадим Вадимыч, скажите нам, не пишут ли там о воссоединении? У вас «Нью-Йорк таймс»?
Зоя Макаровна. У него газета старая. Прошлогодняя.
Татьяна Юрьевна. Вот как? (С удивлением смотрит на Вадима Вадимыча.) Зачем?
Зоя Макаровна. Совершенствует знание английского языка.
Вадим Вадимыч(заинтересовавшись). Татьяна Юрьевна, вы о каком воссоединении спрашиваете?
Татьяна Юрьевна. О воссоединении России с Аляской. Сейчас много говорят об этом.
Вадим Вадимыч(потеряв интерес). Нет, не пишут. (Снова углубляется в чтение.)
Пауза. Режут, намазывают и формируют.
Татьяна Юрьевна. Мне-то, признаться, все это не очень нравится. Я имею в виду, как у нас обсуждают... Не тот уровень. Как-то все несерьезно... По-бытовому... Что это? Блеф?.. Или просто утопия?
Зоя Макаровна. Как посмотреть. Мне не кажется, что это блеф... И не утопия. Вполне реальная перспектива. Почему же утопия? Граница у нас есть общая, а это немаловажная предпосылка. Сначала один регион, потом другой... При определенных обстоятельствах вполне возможно. Степ бай степ... Так поэтапно, глядишь, и воссоединились... Переоформились... Нет, почему же... Хотя если обо мне говорить, я вам честно скажу, я не знаю, не знаю, как отнестись к этому... С одной стороны, свой путь, самобытность... С другой стороны, объективные исторические процессы... Здесь не все так просто, как кажется...
Татьяна Юрьевна. Да еще не известно, как американцы на это посмотрят. Нужны ли мы им?
Зоя Макаровна. Вот об этом надо у Далси Ивановны спрашивать. Что-то она не идет.
Вадим Вадимыч(из-за газеты). Слушайте, вы бы не говорили о политике, а?
Татьяна Юрьевна. Эстет. (Негромко, чтобы больше не досаждать Вадиму Вадимычу.) Читала в газете беседу двух экспертов... Выступают с критикой аукциона. Пишут, намечается грандиозный аукцион международный, и вот они теперь его, значит, с патриотических позиций осуждают...
Зоя Макаровна. Я не слышала ничего.
Татьяна Юрьевна. Я тоже не слышала. А тут услышала. Аукцион... Пишут, по продаже «России». Не самой России, а только названия «Россия».
Зоя Макаровна. Бред какой.
Татьяна Юрьевна. Ну вроде марки торговой. В том роде, что для нас «Россия» будто бы звук пустой, потому что мы плохо историю знаем — свою... это верно, что плохо историю знаем, говорю как историк, но что звук пустой, — это неверно...
Зоя Макаровна. Конечно, неверно!
Татьяна Юрьевна. А для них, для Америки и Европы, Запада и Востока, всего мира, короче, для них — это громкое имя. И самоценное. И что там с удовольствием купят. Не один миллиард будет стоить.
Зоя Макаровна. Чушь какая! Бред сивой кобылы.
Татьяна Юрьевна. Вот они и предостерегают. Выступают против аукциона.
Зоя Макаровна. Татьяна Юрьевна, вы сами подумайте, кто же будет миллиарды платить?
Татьяна Юрьевна. Да вот как раз говорят, будут. Еще как будут... Шейх какой-нибудь нефтяной возьмет и заплатит. Купит и назовет свою любимую жену Россией... Или корпорация какая-нибудь транснациональная... Это же среди прочего реклама невероятная. Или остров назовут в Атлантическом океане. Остров Россия... Или вакцину от СПИДа.
Зоя Макаровна. А как же нам называться?
Татьяна Юрьевна(украшая бутерброды зеленью). Там обсуждаются имена... Я не запомнила. Пишут еще, что общественное мнение на Западе щепетильно к вопросам этики. Корректно ли... Не корректно ли? Может быть, кому-нибудь некорректным покажется... Так что здесь его в том плане готовят, их мнение общественное, что это как бы для нас для самих будет лучше. Вроде как с именем «Россия» у нас в мозгах много ущербного сопряжено... в смысле там рабского прошлого и всего такого... и что это как раз и будет для нас полноценная гуманитарная помощь. Потому что поправит наш менталитет.
Зоя Макаровна. Но вы сами-то верите в такое?
Татьяна Юрьевна. Да ведь пишут, обсуждают. Осуждают. Значит, что-то готовится.
Зоя Макаровна. Ничего не готовится. Чепуха. Журналистские враки. Если даже когда-нибудь Россия в самом деле сольется с Америкой... всякое может быть, ведь объединилась же Германия... то и тогда Россия не перестанет называться Россией. (Поражаясь простоте собственного аргумента.) Ведь не перестала же Аляска называться Аляской из-за того, что царь ее продал!
Татьяна Юрьевна. Действительно. Мне Аляска в голову не пришла... Ну вы хоть успокоили немного. А то мы с мужем всю ночь проспорили.
Зоя Макаровна. Вы как думаете: бокалы сейчас лучше поставить... или потом?
Татьяна Юрьевна. Лучше потом.
Зоя Макаровна. В принципе, у нас есть кое-что. Но мне кажется, Григорий Кузьмич сам кое-что привезет.
Татьяна Юрьевна. Я даже догадываюсь что.
Зоя Макаровна. Виски.
Татьяна Юрьевна. Или джин.
Зоя Макаровна. Ну что? Бутерброды готовы.
Готовы. Разложены на тарелке. Очень красиво и аппетитно. Учительницы любуются бутербродами.
Татьяна Юрьевна. Очаровательно. Ай да мы. Прямо-таки «Макдоналдс».
Зоя Макаровна. Великолепные бутерброды.
Явление третье
Входит Далси Ивановна.
Татьяна Юрьевна. Вот и кворум. Далси пришла.
Зоя Макаровна(поправляя). Ивановна.
Вадим Вадимыч вскакивает, газета падает из рук. Его волнение всеми замечено. Он конфузится.
Далси Ивановна(с очень сильным акцентом). Добрый вечер, ми-ло-сти-вы-е госуда-ри.
Вадим Вадимыч(взволнованно и проникновенно). Гуд ивнинг, Далси Ивановна.
Зоя Макаровна. Съээээээээалют, Далси Ивановна!
Татьяна Юрьевна. Далси Ивановна, хэллоу!
Далси Ивановна. Я была булочной. Я боя-лась о-пазды-вать.
Вадим Вадимыч. Йес, йес.
Далси Ивановна. Я думала купить один хлеб. Но там есть только заплетенная булка. Как это сказать... Вечерний запривоз... Его скоро будут доставить. Запривоз. Так?
Вадим Вадимыч. Йес, йес.
Татьяна Юрьевна(негромко). Признаться, не совсем понятно. (Погромче.) У нас есть бутерброды.
Зоя Макаровна(потише). Идемте. Пускай побудут вдвоем.
Татьяна Юрьевна(тоном передающего важную информацию). Мы пойдем в кабинет химии, за тортом. Там холодильник.
Зоя Макаровна. Идемте, Татьяна Юрьевна.
Обе уходят.
Явление четвертое
Вадим Вадимыч и Далси Ивановна одни.
Вадим Вадимыч(с трудом подбирая слова). Ай маст ту сэй фо ю, Далси Ивановна... Нот. Ю маст андерстэнд... ми... Далси Ивановна... Ай кэн нот...
Далси Ивановна. Говорите русском лучшее. Ноу инглиш.
Вадим Вадимыч. Вай? Вай? Вай? Почему, почему вы не хотите говорить со мной по-английски? Почему вы не учите меня, вы — преподаватель английского языка?
Далси Ивановна. Мне надо говорить русский... Я плохо говорю русский... я хочу... русская практика меня учить.
Вадим Вадимыч. Далси... Ивановна...
Далси Ивановна(членораздельно). Достоефский. Тургенеф. Толстой.
Вадим Вадимыч. Ай вуд лайк ту паден ми...
Далси Ивановна. Пушкин. Некрасоф.
Вадим Вадимыч. Ай воз ронг.
Далси Ивановна. Ви ничево не рассказывать мне про Ак-сакоф. А-лёнькин цветочек.
Вадим Вадимыч(сокрушенно). Ай воз эс бой. Ай воз эс бой.
Далси Ивановна. М-м-м?
Вадим Вадимыч. Ай донт нау. Вот виз ми?
Далси Ивановна. Почему не рассказывать? Мне трудно читать самой... живой язык... много слов... Мне надо помошник. Что значить жил-бил?
Вадим Вадимыч. Жил-был?
Далси Ивановна. Жил-бил.
Вадим Вадимыч. Жил-был. Ну это жил, значит... и был. И жил. И был.