— Мы в больнице, — сказала она. — В моего жениха стреляли.
Лидер секты, чьи собрания посещал Галедич, с виду показался Лагунову человеком немолодым и слегка битым жизнью. На учителя философии одного из вузов как-то снизошло откровение, после чего он оставил работу, переехал в поселок и посвятил себя служению богу. Жил ли он на пожертвования прихожан или что-то иное — Лагунов велел выяснить стажеру Огурцову, и тот справился. «Гуру» предприимчивостью в сборе средств не отличался. Дом с башенкой в центре поселка достался ему от матери.
При встрече он посочувствовал родственникам пропавшего Яна Борисовича. Подтвердил, что тот должен был прийти на вечернюю встречу, но увы. Лагунов понял, что просто потратил время на беседу с ним. Этот Вениамин Петрович, высокопарно величаемый паствой Светлым, — обычный бездельник и балабол, но не убийца.
Тем временем, подручные Лагунова обшарили окрестности — но тела так и не нашли. Только покрывало со следами крови обнаружили в мусорном контейнере (да и то потому лишь, что мусор в поселке вывозят раз в неделю). Экспертиза подтвердила, что группа крови на покрывале — Галедича, как и следы крови на полу в столовой его дома (хотя их кто-то пытался смыть).
Где же труп? Нет тела — нет дела, как говаривал наставник Лагунова, с которым Александр познакомился в первый день своей службы, — старый и опытный сыскарь Зиновьев. Земля ему пухом. Черт спрятан в мелочах, — любил говорить Зин, на которого молилась вся прогрессивная часть отдела: от зеленого стажера до начальства с большими звездами. Именно на мелочи Зин учил обращать внимание. Самые ничтожные вещи.
«Надо ехать в больницу, — подумал Лагунов. — Жених, стрельба, дядя пропал… Не много ли событий для племянницы бывшего банкира?»
Аглая собирала вещи, когда ее задержали полицейские по подозрению в похищении человека. Конечно, сначала она все отрицала. Лагунов задумался, что может стоять за ее ложью о любовных отношениях с Галедичем. Любовники, как же….. Ни предметов ее одежды, ни ее зубной щетки, ни кремов-шампуней, — ничего, что выдавало бы то, что между ними было нечто большее, чем дружба, полицейские в его доме не обнаружили. Значит, и остальные ее слова нужно поставить под сомнение.
Имитация ограбления тоже получилась весьма корявая — никакие ценности не пропали. Злату Лагунов отмел сразу — рано или поздно она и так получила бы имущество дядюшки. Последним фрагментом сложившейся в голове Лагунова мозаики стала обнаруженная во время обыска в доме Аглаи фотография, сделанная сорок лет назад. На ней — молодой человек в костюме рядом с девушкой, одетой в темное платье по моде тех лет. На обороте — надпись: «Ян Галедич и Анна Сапрыкина».
— И все же я настаиваю, — твердо повторил старик, чей визит для Лагунова, предвкушавшего выходной и поездку с женой на лыжную базу, стал полной неожиданностью.
На голове визитёра красовалась повязка, наложенная, как было видно, профессионалом.
— Она же убить вас пыталась, — произнес Лагунов, вспоминая пояснения одного из жителей поселка.
Подрабатывая Дедом Морозом на детских праздниках в дачном поселке, парень направлялся к очередному клиенту, но вышел из машины по малой нужде и чуть дуба не дал, когда сугроб зашевелился. Пришлось помочь выбраться мужику с разбитой головой, в котором парень узнал Галедича. Привез найденный, как он выразился, в сугробе рождественский сюрприз домой, поручил заботам жены-медсестры. В целом повезло старику — на голове только кожа рассечена, а холод остановил кровотечение. Слава Богу, память не отшибло.
— Ну не вышло, что ж теперь? Может, и не собиралась она меня убивать? — Галедич прикоснулся к повязке и застонал. — Синяк будет знатный.
— Прочитали?
— С моих слов записано верно, мною прочитано?
Лагунов кивнул и повернулся к двери:
— Ну что там?
В комнату в сопровождении полицейского вошла Аглая.
— Ну здравствуй, папа! Что, не узнаешь? А ведь это я, твоя дочь.
Галедич уставился на вошедшую неподвижным взглядом.
— Я дочь, которую ты бросил. Просто потому, что мать моя была студенткой первого курса, а ты — аспирантом-экономистом с перспективами. В твои планы не входила семья и ребенок. И после разговора с твоей мамой — ректором вуза — моей пришлось бросить учебу… До родов она мыла полы в ресторане. А потом мыкала нужду по съемным квартирам, на которые уходила большая часть ее зарплаты уборщицы.
Галедич тяжело опустился на стоящий у стола стул. Лагунов, наблюдавший эту сцену, не удивился. Не первый раз он присутствует при семейных драмах, но всякий раз задается вопросом: почему люди свою и так не длинную жизнь превращают в вереницу нелепостей, к которым толкает их ненависть?
— Я убивать тебя не собиралась. Я ждала момента, когда можно будет признаться, кто я. Когда ты о завещании заговорил, поняла: все достанется этой… племяннице. А она не заслужила! Она ничего не сделала, чтобы… — Аглая осеклась и вздохнула, и Лагунов внезапно увидел перед собой несчастную женщину, которой пришлось выживать в этом мире.
— В глазах у меня потемнело, — продолжала Аглая. — Схватила бутылку с недопитым шампанским и шарахнула по голове. Потом испугалась. Так как ты не подавал признаков жизни, решила избавиться от тела.
Лагунов едва успел подхватить Галедича, упавшего в обморок.
— Вы можете идти, — сказал Лагунов Аглае, когда они вдвоем привели Галедича в чувство. Она обожгла майора взглядом синих глаз и отрицательно покачала головой.
— А вас, Ян Борисович, попрошу задержаться. Думается, вам стоит узнать о племяннице и ее бойфренде. Он задержан по подозрению в организации убийства.
— Чьего убийства? — не понял Галедич.
— Вашего. Если бы не гнев дочери, удар бутылкой и ее стремление спрятать то, что она посчитала трупом, это Рождество стало бы для вас последним. Ваш дом навестил человек, который должен был вас убить. Он перелез через забор, застрелил пса, но вас дома не обнаружил. Из тела собаки вытащили пулю, которая совпала с той, что была извлечена из ноги бойфренда вашей племянницы. Как она туда попала? После несостоявшегося убийства заказчик — а им оказался жених Златы — отказался заплатить киллеру оставшуюся часть денег, ведь цель не достигнута. Они повздорили, киллер прострелил ему ногу. Выстрел произведен из того же оружия. Задержали киллера на вокзале, от пистолета избавиться не успел.
— Но Артем мне казался таким… порядочным, — только и смог сказать Галедич.
— Пришлось навести о нем справки, — пояснил Лагунов. — Долги — вот что привело его к мысли избавиться от вас. Он знал, что в случае вашей смерти других наследников, кроме Златы, нет. От нее же слышал, что будущий тесть не на шутку погрузился в духовную жизнь. Вдруг все имущество пастырю отпишет? Такие случаи с пожилыми людьми — не редкость. С исполнителем плана Артем познакомился в казино, где часто бывал.
— А Злата… она знала об этом? — спросил Галедич.
— Только то, что он игрок, — ответил Лагунов. — Влюбленная по уши, до поры до времени помогала деньгами. Но в детали плана Артем решил ее не посвящать — могла испортить дело. Слишком эмоциональна. Ему важно было, чтобы она на следующий день, приехав в гости, обнаружила тело. Но все пошло не так. Он не мог предусмотреть визита Аглаи в ваш дом.
— Всё они, деньги… — Галедич, словно придавленный услышанной от Лагунова информацией, с трудом встал. Аглая взяла его за руку, словно боялась, что он может упасть.
— Пойдем домой, дочка.
— Только если простишь меня, — сказала Аглая. — Сможешь?
— А ты? — спросил он и сделал шаг навстречу жизни, в которой больше не будет одиночества.
Татьяна КотоваКупчиха
— Слышь, красивая, пятихатку гони заради праздничка, а?
Марина в ужасе смотрела, как в ее сторону пошли такие же оборванные нищие, как тот, что держал ее за пальто. Дернулась, вырвалась из хватки и выскочила из заснеженных развалин торговых рядов. Вслед девушке несся пьяный смех, брань и приглашение заходить еще.
Марина спешила домой. Зимний день подходил к концу, темнота шла за ней по пятам. Старые дома уже не казались красивыми, везде был виден упадок. Город больше не выглядел сказочным. Он скорее пугал. Мороз не радовал, он стал врагом. На холодном ветру скрипели деревянные ставни, у помойки закаркали вороны, подравшись из-за грязной корки хлеба.
Марина наконец остановилась и огляделась. Уже соседняя улица, еще чуть-чуть, и она будет в тепле и безопасности. Хорошо, что не проскочила поворот. Вот и ее двор. Кажется, можно выдохнуть.
— Девушка, постойте!
Услышав резкий окрик, Марина дернулась. Ну уж нет! Она не остановилась, а бегом побежала к подъезду.
Бабах!
В сантиметре от плеча пролетела огромная сосулька и разбилась у ног. Осколки брызнули в разные стороны, больно ударили по косточке даже через кожу сапог. Марина вскрикнула, и забежала в подъезд.
Быстро поднялась по лестнице на третий этаж, отдышалась, и вдруг подумала, что сейчас совсем не подходящая погода для падения сосулек. Да и откуда она взялась, когда, кажется, ледяные наросты были ближе к водосточной трубе, то есть в паре метров от входа в подъезд?
Лучше уж побыстрее разобрать вещи и уехать в Москву, к родителям. Встретить этот Новый год с ними.
А как хорошо начинался день!
Когда Марина проснулась, за окном уже улеглась метель, сквозь которую вчера въехала в Кимры. Будто покойная бабушка пожалела девушку после всего, что с ней произошло, прогнала непогоду и позвала яркое зимнее солнце. От него душа сразу наполняется радостью, а уголки губ сами ползут вверх. Марина даже зажмурилась от восторга: двор из окна казался сказочным, с огромными деревьями в снегу, залитыми светом. На ветку у окна вспорхнула синичка, покрутила маленькой головкой, что-то чирикнула, и улетела. А с огромных сосулек, каких уже не встретить в Москве, радостно капала вода.