— Ну не скажи, что нет. 2 кг героина у него в диване это серьезно…..
— Какого героина? Андрей, ты что подкинул…
— Я ничего — сыщик уставился на приближающиеся огни сирен — поехали. Думаю, Яна Павловна должна нам как минимум чай. И свой фирменный оливье. Новый год на носу, как никак!
— Судя по всему, оливье — это моя жизнь — вздохнула Яна, направляясь к машине и думая о том, какой сумбур ее вечно окружает.
Наталья МасальскаяЗацепка
Подросток лежал на снегу ничком. Повернутая на бок голова слепо смотрела в никуда мутными, словно у протухшей рыбы, глазами. Он был без шапки, тулуп расстегнут, и один его край трепетал на ветру, как втоптанное в грязь знамя, второй — был забрызган кровью. Метрах в пяти от него — в овраге — лежал перевернутый на бок трактор. И тело, и трактор припорошило снегом, выпавшим за ночь, и сейчас они напоминали декорации фильма про войну. Казалось, это совсем не человек, а манекен, уложенный здесь ради съемок. Егор впервые видел труп и под любым предлогом отводил взгляд от свидетелей, чтобы те не заметили, что его мутит.
— Когда, вы говорите, обнаружили тело?
— Что, только из академии? — разглядывая нового участкового, поинтересовался свидетель.
Здоровенный детина был, как и потерпевший, без шапки и в расстегнутом тулупе. От тела его валил пар, от дыхания несло перегаром. Его супруга стояла чуть поодаль, кутаясь в шубу, то и дело бросая взгляды на лежащего в овраге мальчика, вздыхая и качая головой.
— Так в какое время…?
— Часов в десять, — не дожидаясь, пока лейтенант повторит вопрос, ответил свидетель.
Егор достал из кармана куртки блокнот. Они оба обернулись на шум подъезжающей машины. Она остановилась от них метрах в десяти, из нее не спеша вышли двое.
Первого Егор знал, это майор Коломеец, заместитель начальника районного отдела полиции. Именно он принимал Егора на работу неделю назад. Второго видел впервые. Видимо, судмедэксперт.
Поравнявшись с участковым оба представились.
— Петров, — щуплый эксперт мимоходом поздоровался с Егором и направился к телу.
— Здорово, Шелест, — майор пожал Егору руку и повернулся, оценивая картину происшествия. — Ну, ты даешь, еще и недели не работаешь, а уже — труп, — Он достал из кармана форменной куртки пачку сигарет, встряхнул ее в воздухе и вытащил губами высочившую сигарету. — Ну, докладывай, что тут у тебя?
— Потерпевший — Милютин Петр Андреевич, две тысячи четвертого года рождения. Как и все, был вчера на свадьбе. Свидетель, что тело нашёл, — он кивком указал на детину, внимательно следящего за работой эксперта. — Катасонов Виктор Фомич, местный тракторист. Это его трактор в овраге лежит. Хватился, пошел искать. Ну и нашёл.
— Да, погуляли, так погуляли, — вздохнул Коломеец. — Что думаешь, лейтенант?
— Напился, не справился с управлением, итог — сломанная шея.
— А это мы сейчас узнаем, — ответил он и повернулся к подошедшему к ним эксперту.
— Ну, что я могу сказать. На первый взгляд не справился с управлением по синьке, сломал шею. Точнее скажу после вскрытия. Условия здесь, сами понимаете.
— Ну, вот, лейтенант, глядишь — и первое свое дело раскрыл. С почином тебя, — майор похлопал Егора по плечу. Он выпустил изо рта струю дыма, и, отстрелив щелчком окурок, направился обратно к машине. — Грузите его, — махнул он рукой санитарам, курившим возле скорой. — Ну и отчет как положено, — обернулся он к Егору.
— Да, экспертиза дня через три будет готова, не раньше. С этими отравлениями у меня очередь. — Петров, еще раз пожал Егору руку и пошел догонять майора.
Минут через десять скорая увезла тело. Егор отпустил свидетелей, заверив Катасонова, что как только его трактор осмотрят эксперты, он сможет его забрать, и направился в контору.
Небольшое здание Дядькинского сельсовета, оставшееся со времен Союза, со всеми атрибутами прошедшей эпохи, было самым большим и красивым зданием в районе. В кабинете бывшего участкового Егор навел свои порядки. Из мебели оставил только металлическую вешалку на входе, стулья, небольшой стол и шкаф для документов. Вместо вымпелов, портретов вождей и грамот на стене появилась огромная карта его владений.
Егор достал из кармана куртки блокнот и сел за стол. Его глаза быстро пробегали от строчки к строчке, выискивая то, что не давало ему покоя. Нашел. Живет с бабушкой. Егор откинулся на спинку и начал раскачиваться на стуле, словно это помогало ему думать. Он тоже рос в неполной семье, у мамы часто не было денег даже на необходимые вещи, но кроссовки на ногах Пети явно выбивались из этой картины. Егор видел такие же в магазине, и даже со скидкой они показались ему чересчур дорогими. Может быть это все его домыслы и майор прав — это несчастный случай? Так или иначе, заключение эксперта будет только через три дня, за это время нужно опросить свидетелей.
На улицах поселка царила необычная тишина. Жители рассеянно занимались своими делами. Говорили мало, вполголоса, и часто вздыхали. Встречаясь на улице, останавливались, чтобы обсудить ужасное происшествие.
По мере опроса свидетелей, подозрения Егора только усиливались. Все, как один, утверждали, что Петя на свадьбе крепко подрался с Сашей Катасоновым — сыном того самого свидетеля, что нашел тело. Катасонов даже грозился Петю убить. Сам Саша при разговоре с участковым утверждал, что да, драка действительно была, но после нее Петя был еще жив. Причиной драки стала некая Алена Скворцова — бывшая девушка Саши, ныне девушка Петра. Со слов Саши, с Аленой они разошлись по-хорошему, а драка — это так, по пьяни.
Егор направился к дому Алены, чтобы выяснить ее версию произошедшего.
Она впустила участкового и предложила ему стул, сама же садиться не стала, предпочитая отвечать на его вопросы стоя.
— Да не мог он убить. Избить — да. Мы накануне поговорили и решили, что так будет лучше. Сашка все понял. Да точно вам говорю!
— А в чем была причина вашего разрыва? — поинтересовался Егор.
— Ну, а что с него взять-то? — с неожиданной расчётливостью начала она. — Будет, как отец, трактористом. Тоже профессия, я понимаю. Я в город хотела уехать, а Петя в институт собирался поступать. Колечко мне подарил, — она вытянула руку ладонью вниз, показывая участковому серебряное колечко на пальце.
— Наверное, дорогое, колечко?
— Конечно, — кокетливо ответила девушка.
— Петя вроде с бабушкой жил? Откуда же у него такие деньги? Может быть, он где-то подрабатывал?
— Не знаю, — лицо Алены снова стало серьезным, — И какое мне дело?
— Когда, говоришь, он колечко подарил?
— Месяц, может, чуть меньше. А что? Вы что, думаете, Петька его украл?
— Я этого не сказал, — дернул бровями Егор, чувствуя себя неловко рядом с дышащей красотой и здоровьем Аленой.
Она словно уловила его смущение.
— А вы женаты? — кокетливо спросила она.
У Егора взмокли ладони. Он порывисто встал и направился к выходу. Он уже поравнялся с Аленой, но девушка не двигалась, глядя на него, как на глупого смущенного мальчишку, упиваясь своей нечаянной властью над ним.
— Разрешите.
Она нехотя отошла, и Егор, протиснувшись между косяком и девушкой, быстро вышел на улицу.
Когда он попал в свой кабинет, обед уже кончился. Егор не спеша жевал бутерброд с колбасой, запивая его горячим сладким чаем, и наблюдал в окно, как на площади устанавливают елку.
После обеда он решил снова навестить бабушку Пети. В день трагедии она была не в состоянии говорить. Возле ее дома дежурила скорая. Сейчас у Егора появились к ней вопросы, да и комнату мальчика еще раз осмотреть будет не лишним.
В дверях ее дома он столкнулся с выходящей от нее медсестрой. Та сказала, что Валентина Евгеньевна чувствует себя гораздо лучше.
Егор зашел в сени, снял ботинки и, на всякий случай, постучал, чтобы не напугать хозяйку.
— Валентина Евгеньевна, это ваш участковый, я звонил вам.
Он вошел в зал, где на диване полулежала бабушка Пети в синем стеганном халате и меховых чунях.
— Конечно, проходите, — она с трудом села. — Вы хотели комнату Пети посмотреть?
— Если вы не против?
— Конечно, нет. Только ума не приложу, что вы ищете? — голос у нее был слабый, она покачала головой и указала рукой в сторону приоткрытой двери.
Егор был здесь уже второй раз, обычная комната обычного подростка. Но сейчас он знал, что ищет. А именно — доказательства того, что у Пети могли водиться не совсем честные средства. Где он их взял, и хотел выяснить Егор. Он залез в ящики стола, пошарил под одеждой на полках шкафа, встал на стул, чтобы заглянуть на него сверху. Остановился посреди комнаты и на минуту задумался, а где бы он спрятал то, что не предназначалось для чужих глаз?
Он встал на колени и принялся обстукивать пол в надежде найти Петин тайник. Наконец, ему повезло. Возле кровати, под небольшим половиком, доски издали характерный звук, означающий, что под ними пустота. Он подковырнул доску ключом, приподнял ее и убрал в сторону. Запустив руку в зазор между досками, он нащупал коробку. Аккуратно вытащив ее, он принялся рассматривать ее содержимое. В коробке лежал дорогой планшет, телефон — совсем новенький, в упаковке — и пачка сотенных купюр, перетянутая канцелярской резинкой. Егор убрал коробку обратно в тайник, положил доску на место и, прикрыв все ковриком, поднялся с пола. Подозрения Егора подтвердились. У Пети появились левые доходы. Откуда? Воровство, шантаж? Весьма вероятно.
Он вернулся в зал. Бабушка Пети сидела на том же месте и, когда увидела Егора, предложила ему стул.
— Вы не замечали, что поведение вашего внука изменилось, может быть, появились новые знакомые?
— Да вроде нет, — пожала плечами женщина. — Все, как обычно.
— А чем Петя увлекался?
— Так химией. Он ведь в институт хотел поступать в городе. Я ему говорила, шел бы в техникум. Ну откуда у меня столько денег-то на институт? А он мне: «не волнуйся бабуль, заработаю». Вот и заработал, — она зарыдала, приложив ко рту измятый платок. — Одна я совсем осталась, и схоронить некому будет, — всхлипывала она.