Наша история про Марджори и Карла продолжала развиваться, и в ней уже случилось несколько неожиданных сюжетных поворотов. Тот факт, что изначально Марджори собиралась убить Карла, мы оба молчаливо предали забвению. Теперь я все время пыталась наделить бандитов с большой дороги, постоянно встречавшихся героям, признаками какой-нибудь болезни, которую Марджори потом должна была диагностировать. Но Кларк этому противился.
Кларк взялся за сегодняшний эпизод, когда мы забирали Пиппу, но у меня довольно быстро появились возражения по поводу развития сюжета.
– Я же говорила, что Марджори ни за что не сможет этого сделать, – напомнила я.
– А, точно. Но, вообще, знаешь, думаю, что сможет. Это хорошо ложится в историю.
– Брр, – возразила я. – Ничего подобного. Она не собирается перед всей таверной признаваться в своих чувствах к Карлу.
Я поняла, что Венделл сейчас запутается поводками с Пиппой, и взяла его поводок в другую руку.
– Почему нет? Мне кажется, что это важно.
– А зачем ей сообщать об этом всей таверне? Разве недостаточно того, что Карл знает?
– А разве он знает? – Кларк приподнял бровь. – Ты правда думаешь, что это считается, если никто, кроме нее, не слышал?
– Конечно, – тут же сказала я. – Даже больше.
Кларк потряс головой, а потом несколько шагов пробежал вслед за Руфусом и Берти, которые рванулись за одной и той же белкой, мчавшейся по стволу дерева.
– А почему тогда, как ты думаешь, на свадьбах всегда так много гостей?
– Ради подарков.
– Может быть. Но, думаю, дело не в этом. Наверное, что-то есть в том, чтобы сказать об этом в присутствии множества людей. Словно слова значат больше, когда ты произносишь их вслух там, где все тебя слышат.
– Ну ладно, – сдалась я. Я уже замечала ситуации, когда он ни за что не отступится, а мне хотелось узнать, что будет дальше. – Марджори признается в присутствии всех случайных посетителей таверны в тот вечер.
Я посмотрела на него, размышляя, не могу ли теперь взамен тоже потребовать от него уступки.
– А как насчет моей идеи про то, как Марджори открывает пенициллин?
– Я же говорил, в этом мире нет пенициллина.
– Да, но плесень-то есть? Может быть, Марджори просто умнее всех остальных.
Кларк улыбнулся:
– Хороший аргумент.
Он наклонился, притянул меня к себе и поцеловал, пока собаки заливались лаем, безнадежно запутывая все поводки.
– У тебя все нормально? – спросила я, глядя на отца, сидевшего напротив меня и озадаченно глядящего в свою тарелку.
– Может быть, – ответил он после небольшого раздумья, взял палочку и потыкал ею суши. – Хотя понятия не имею, что это такое.
Я покачала головой и обмакнула в соевый соус овощной ролл в кляре.
– Ну, тут уж я не могу помочь.
Я закончила выгуливать собак и попрощалась с Кларком, который, похоже, чересчур серьезно отнесся к сегодняшнему вечеру и потому отправился в магазин закупать еду и два вида соуса для чипсов. Тут я получила сообщение от отца с вопросом, не хочу ли поужинать. До вечеринки у Кларка оставалось достаточно времени, и я с удивлением отметила для себя, что, вообще-то, совсем не против нее. Теперь, когда домашний арест закончился, действовал только план «ужин дважды в неделю». Конечно, когда я сидела дома, мы тоже ужинали вместе, но в более неформальной обстановке: отец ел в кабинете перед экраном, смотря очередной баскетбольный матч из восьмидесятых, а я периодически к нему присоединялась, искала в интернете описание матча и потом раздражала его, предсказывая, что будет дальше, и притворяясь, что просто угадываю. Или мы ели в кухне: я – с учебником по органической химии (хотела заранее подготовиться к учебному году), он – с газетой или документальной либо научной книгой, которые постоянно читал, – что-нибудь про историю соли или изобретение шин. Мы ели молча, но умиротворенно и говорили что-то, только если действительно было что сказать.
Но его сегодняшнее предложение пойти в суши-бар мне показалось хорошей идеей. Во всяком случае, до того момента, когда ему принесли еду.
– Зачем ты это вообще заказал? – спросила я, когда официантка принесла еще две тарелки, поставила их по бокам от него и с недовольным лицом посмотрела на нетронутые роллы, словно намекая, что он недостаточно быстро поглощает еду.
Я заказала то, что всегда заказываю в суши-барах, куда нет смысла ходить, если не любишь рыбу, но отец заказал блюдо под названием «Шеф-повару виднее», что означало – он вообще ничего не выбирает, ему просто приносят какие-то блюда, которые он должен есть. По моему мнению, нет ничего хуже.
Отец взял палочками один ролл, затем положил его и сделал глоток саке, словно набираясь смелости, прежде чем отправить его в рот.
– Ну, – сказал он и посмотрел на меня через стол, – твоя мама всегда так делала, когда у нее была возможность.
– О, – мы уже постепенно начали о ней говорить, время от времени, тут и там, обрывистые воспоминания, но я еще к этому не привыкла. – Правда?
– Да, – сказал он, снова взял ролл и съел его на этот раз, но, прожевав, сделал большой глоток саке, так что я решила не спрашивать, понравилось ли ему. – Она говорила, что обычно все люди говорят шеф-повару, что ему готовить и что для разнообразия неплохо бы сделать наоборот.
Я улыбнулась и взяла кусочек моркови – как раз когда официантка, на этот раз довольно раздраженная, появилась еще с двумя тарелками. Отец, похоже, тоже это заметил, потому что начал есть быстрее.
– Ну, каковы планы на вечер? – спросил он, жуя и периодически морщась.
– Ну… – сказала я, просто чтобы протянуть время. У меня было ощущение, что, если я скажу ему о вечеринке, где не будет взрослых, но, скорее всего, будет пиво, – он не слишком-то обрадуется. – Наверное, зайду в гости к Бри, – я пожала плечами, надеясь, что это выглядит натурально. – Посмотрим что-нибудь.
– Угу, – сказал отец, огляделся и накрыл салфеткой суши, которые все еще оставались у него на тарелке. – То есть, как я понимаю, с неким писателем ты сегодня не увидишься?
– Ну, – сказала я, холодея, – разве можно вообще уверенно утверждать, что будет, а что нет?
Отец, к моему большому удивлению, расхохотался.
– Кажется, ты могла бы сделать неплохую карьеру в политике, дочь, – сказал он, качая головой. – В общем, когда увидишь Кларка…
– Если, – поправила я. – Это всего лишь возможность.
– Скажи ему, что я хочу с ним кое-что обсудить.
Я положила палочки и посмотрела на него. Одно дело, когда он наконец начинает вести себя как нормальный отец, и совсем другое – если будет приставать к моему парню с разговорами о серьезности его намерений.
– Да? И что же?
– Его книгу. Понимаешь, он вводит новую сюжетную линию – Братство Света – в самом конце первой части. Завтра придется идти покупать вторую.
– Подожди, ты читаешь его книгу?
Отец кивнул и положил палочки на тарелку.
– Я подумал, что надо с ними ознакомиться. Впечатляет, что их опубликовали. Довольно серьезное достижение для человека твоего возраста.
Я кивнула, подумав, что лучше не уточнять, что первую Кларк написал, когда был на несколько лет моложе меня.
– И как тебе?
Отец посмотрел на меня с удивлением:
– А ты разве не читала?
– Как-то руки не доходили, – пробормотала я, отпивая глоток диетической колы и думая, смогу ли я внятно объяснить, почему нет. Я была практически уверена, что причина в том, что, когда мы оставались наедине, я словно забывала про его другую жизнь, где у Кларка были настоящая работа, налоговые декларации, куча читателей, которые злятся на него и пишут сердитые посты в интернете.
– Великолепно. Хотя и не совсем то, что я обычно читаю, – отец посмотрел на меня, а затем приподнял брови: – Как смотришь на то, чтобы в следующий раз поужинать дома?
– Неплохо.
– И почему бы не пригласить Кларка? – как ни в чем не бывало произнес он, и я поняла, что в ловушке. Все-таки у того, что мой отец сделал хорошую карьеру в политике, были причины. – Раз ты проводишь с ним столько времени, я бы тоже хотел с ним ближе познакомиться.
Я быстро прикинула, какие у меня есть варианты, и поняла, что он умело загнал меня в угол: я не могла возразить, что Кларк занят, потому что о дате мы не договаривались. Признав поражение, я кивнула:
– Я его спрошу.
Но тут мне кое-что пришло на ум, и я с прищуром взглянула на отца.
– Так ты все же хочешь с ним познакомиться или спросить его про то Братство Света?
Отец пожал плечами и махнул официантке, чтобы принесли счет.
– А знаешь, двух зайцев одним выстрелом.
Через два часа я сидела на шезлонге на заднем дворе дома Кларка, а на моих ногах растянулся Берти, крайне обрадованный неожиданной компанией. Раньше я почти здесь не бывала – единственный раз я выходила на задний двор, когда пес убежал сюда в разгар любимой игры «Убеги от Энди с поводком». Но теперь я могла оценить, как здесь красиво: растения аккуратно высажены, шезлонги расставлены через равные интервалы. Они были белые, с бежевыми полосками, и это гармонировало с цветом полотенец, аккуратно скрученных и разложенных в корзины на площадке возле бассейна. В целом это место выглядело так, словно им никогда не пользовались, но сейчас, ясное дело, ситуация была совсем иной.
Уайетт большую часть вечера плавал на надувном матрасе, делая вид, что ему лень и пальцем шевельнуть, а когда друзья не ожидали подвоха, внезапно начинал брызгаться. Он мог завести с кем-то разговор, а потом, как только человек окончательно расслаблялся, набрасывался на него. После того как он дважды подряд меня подловил таким образом, я покинула бассейн. Теперь Уайетт, похоже, поставил целью поразить Бри, несмотря на то что Тоби – явно умышленно – все время попадалась ему на пути. Кларк сидел в джакузи с теплой водой, а Палмер и Том целовались на трамплине.
Мой телефон, лежавший на соседнем шезлонге, завибрировал, и я нахмурилась, увидев, что сообщение от Тоби.