Тут мне стало почему-то пофиг.
– Мужики, – сказал я задушевно, – вы хоть понимаете, что перед вами два боевых мага? Которых наместник Бин Назим величает не иначе как «огнеборные»?
– О да! Да! – с лихорадочной живостью закивал биндюжник и улыбнулся улыбкой, в которой не было ни одного целого зуба. – Мы это понимаем! Рыжая Борода велел нам обращаться с вами со всей возможной почтительностью! Он считает, вы можете быть полезными друзьями! А мы, мы тоже можем быть друзьями для вас!
– Избави меня боже от друзей, а с врагами я разделаюсь сам, – тихо проворчал дядя Вова.
Но биндюжник его, к счастью, не услышал.
И что прикажете делать в такой ситуации?
Бежать? Смешно.
Организовать подавление бунта собственными средствами? А вдруг этот деревянный монстр, в котором я совершенно правильно угадал ожившую фигуру с ахтерштевня, окажется проворнее, чем пули нашего «Утеса»?
И вообще, что это за новости: стрелять по живым людям, пусть даже и поднявшим бунт против капитана? Мы что, полиция? Нет. Или владельцы корабля? Снова нет! Мы просто два наемника, у которых четкая задача: найти невесту для одного богатенького буратино.
А значит, что? Значит, нужно было дождаться встречи с этим их загадочным Рыжей Бородой.
Под надзором мятежных гребцов мы провели не менее часа.
За этот час много чего произошло.
Экипаж окончательно разделился на «овец» (мятежников) и «козлищ» (верных капитану Курру). Хотя в той ситуации правильнее было бы назвать «овец» – «чертями».
Самую буйную часть «козлищ» отправили на корм акулам. Остальных было решено высадить на ближайшем необитаемом острове.
Ну а преданные Рыжей Бороде «овцы» (в моей классификации – «черти») сплотили ряды и принесли новому капитану клятву верности.
«Уэллсовский марсианин» вернулся на ахтерштевень и вновь покорно одеревенел – надо думать, до следующего мятежа.
И только когда на востоке, над мертвенно спокойным морем, начал заниматься кровавый рассвет, нас почтил своим вниманием сам виновник торжества.
– Позвольте представиться. Я – Лод Рыжая Борода, – сказал, подходя уверенной походкой победителя… уже знакомый нам корабельный кок!
– Всё это, конечно, очень здорово, – ответил дядя Вова, – но, припоминаю, на днях ты представлялся нам Магоном… А тут оказывается, что ты – Лод… Непонятно.
На лице Рыжей Бороды промелькнула снисходительная улыбка. Так усталые родители реагируют на претензии подростков.
– Надо быть глупцом, чтобы, нанимаясь на имперский корабль, назваться своим настоящим именем, пятнадцать лет кряду наводившим ужас на мореходов Южных Островов.
– С пониманием относимся, – кивнул я дипломатично.
Вопрос про отсутствующую у Рыжей Бороды бороду, который вертелся у меня на языке, я задавать не стал.
В конце концов, какая разница? Ну, нет у него сейчас бороды. Ну, бреет он ее. Может, когда брить перестанет, борода и объявится – рыжая и пушистая. А если вдруг вырастет сивая, то он просто возьмет да и покрасит ее в рыжий цвет, делов-то…
– Стало быть, ты теперь намерен предаться грабежам и разбою? – спросил дядя Вова прямодушно. – Как это принято у пиратов?
– Этого я не исключаю, – ухмыльнулся Рыжая Борода. – Но пока что у меня совсем другие планы.
– Неужели все же следовать указаниям наместника Бин Назима и похитить принцессу? – спросил я с надеждой.
– Это было бы хорошо для наших кошельков, – легко согласился Рыжая Борода. – Но я не настолько наивен, чтобы думать, будто нам удастся взять штурмом крепость Рог Вечности.
– Но разве ты не сведущ в магии? Я смотрю, оживить деревянного кракена для тебя плевое дело?
– Любой хороший повар немножко маг, – уклончиво ответил Рыжая Борода. – Но принцессу охраняет целая свора отборных колдунов, до которых мне далеко.
Я приуныл. Следовало заподозрить, что и Кадам, и Шень Ди не перешли на сторону Рыжей Бороды. Хотя, с другой стороны…
– Кстати, а что с другими знатными воинами нашего корабля? – спросил я, чтобы не гадать. – Удалось достичь с ними… хм-м… дипломатического компромисса?
Рыжая Борода нахмурил свои кустистые брови.
– Штурман Рахбар, советник Шень Ди и боевой маг Кадам заточены в капитанской каюте. Я дал им срок до завтрашнего полудня. Если они решат оставаться со мной и дадут клятву верности, я охотно приму их в нашу пиратскую общину. Ежели нет, им придется покинуть корабль. Возможно, даже вплавь! – добавил Рыжая Борода, зловеще хохотнув.
– Будем надеяться, благоразумие возобладает, – сказал я. – Ну а мы… Какая судьба уготована нам?
– Я предлагаю вам, чужеземцы, стать моими полноправными компаньонами, сказал пират. – Не стану лукавить, отпор, который вы дали саламандрам, немало меня впечатлил… Но я как следует пожил и понимаю, что мастера мертвительных искусств вашего уровня никогда и ничего не станут делать за «спасибо».
Мы с дядей Вовой закивали. Прагматизм бывшего кока нам импонировал. Приятно, когда тебя ценят!
– А потому я, хе-хе, так уж и быть: сыграю с вами костями без свинца! Мне стало известно, где спрятан богатый клад. Он принадлежал моему сопернику и другу Фариду. Сейчас я отправляюсь прямиком за кладом. Вы поможете мне добыть его. За это я одарю каждого из вас двумя тысячами золотых.
«Ставки растут! – подумал я с удовлетворением. – Бин Назим, помнится, обещал нам только тысячу!»
Тут дядя Вова тронул меня за плечо и сказал:
– Слышь, Сергуня, но ведь наши пулеметы этому достойному гражданину нужны вовсе не для того, чтобы выкапывать сундуки с золотом из земли. А чтобы устраивать конкурентам вырванные годы, так?
Я сделал неопределенный жест.
За меня ответил Рыжая Борода, который, конечно, слушал в три уха:
– Я пока не могу сообщить никаких точных сведений о характере вашей службы. Но силы, которые помогают мне, подсказали, что с вами куда лучше, чем без вас… Иначе ваша песенка была бы уже спета.
– Ну что же… Две тысячи золотых – это прорва денег… По рукам! – сказал я.
– Нас нанимают как проституток, – проворчал дядя Вова для проформы.
– Проституток не нанимают, а снимают, – огрызнулся я.
Часть вторая
Глава 1. Спутники одинокой девственницы
На борту галеаса «Голодный кракен»
Близ острова Висельника
Следующие пять дней мы провели в море.
«Голодный кракен» рассекал необычайно высокие для этого сезона волны, мчась в направлении Архипелага Призраков – туда, где был зарыт загадочный клад.
На третий день ветер вдруг стих. И, словно по приказу небесной канцелярии, воцарился тотальный, не нарушаемый ни единым дуновением, штиль.
Я лично всегда был поклонником принципа «Если гора не идет к Магомету, то Магомет не идет к горе». Поэтому считал, что раз на море штиль – значит, можно и отдохнуть. В конце концов, если клад лежит там несколько лет, то днем раньше или днем позже мы за ним придем – какая разница?
Но Лод Рыжая Борода видел вещи в ином свете.
– Все на весла! – скомандовал он. – Пошевеливайтесь, лентяи!
Как оказалось вскоре, «все» означало и нас с дядей Вовой.
Для такого приказа, конечно, были причины. Уж очень много гребцов пострадало во время нападения саламандр. Да и во время мятежа не все пролетарии весла, как оказалось, пришли в такой уж восторг от идеи превратиться из законопослушных подданных Бин Назима в пособников пиратов, место которым – на плахе…
В общем, мы заняли места за веслами и… и чуть не откинули копыточки!
Потому что весло – оно было неподъемным. Не-подъ-ем-ным!
Ну то есть один раз его еще можно было кое-как двинуть. И два – можно. Но вот делать это несколько часов подряд!
У дяди Вовы дела шли получше – во-первых, не зря он в Севастополе не выкисал из тренажерного зала. А во-вторых… во-вторых, я уверен, ему досталось гораздо более легкое весло! Килограммов на сорок легче!
Нет, я не взвешивал. Но на моей уверенности это уже никогда не скажется…
В общем, я едва-едва выдержал три часа.
И если бы не задул норд-ост, я думаю, что там, между скамеек, в саване из едкого матерка и крепкого пота, меня, такого хорошего, и похоронили бы через день-другой…
Наша цель, остров Висельника, в полном соответствии со своим названием нагонял оптимизм.
Неприютные скалы сталисто-серыми портьерами спускались к воде.
Среди громадных валунов кипели злые волны.
На самом острове не было видно ни человеческого жилья, ни пастушьих дымов, ни фруктовых деревьев.
Между многочисленными рифами, отмеченными белыми барашками бурунов, неслось быстрое течение.
Я не бог весть какой специалист, но на глазок сказал бы: узла четыре.
Это, чтобы вам было понятно, течение, против которого почти невозможно выгрести даже сильному пловцу. И, между прочим, если принять, что наш «Голодный кракен» с попутным ветром давал хорошо если узлов девять, то можно себе представить, насколько опасным было это течение и для корабля…
Опасность усугублялась тем, что штурман Рахбар (удивительно, но он, в отличие от Шень Ди и Кадама, нашел возможным служить пиратам!), привыкший водить корабли по торным морским дорогам, лоции Архипелага Призраков не знал.
К счастью для нас, Лод был пиратом с тридцатилетним трудовым стажем, и он без труда взял функции лоцмана на себя. Но даже ему, чтобы провести корабль в единственную пригодную для стоянки бухту, а она, к слову, именовалась поэтично – Бухтой Одинокой Девственницы, – потребовалось провести целую навигационную операцию.
Мы спустили две шлюпки, которые взяли галеас на буксир. В одной из них засел Лод собственной персоной. При помощи шеста и поистине дьявольской интуиции он нащупывал единственно верный фарватер и командовал одновременно рулевым, а также кормчими обеих шлюпок, которые направляли нос корабля куда следует.
В общем, когда мы наконец-то за очередной черной скалой увидели ласковый белый песочек и куртины диких желтых лилий, источавших райский аромат, счастью моему не было предела. Ну а вся команда разразилась троекратным: