– Да, я этого страстно жажду, о прекрасная Прокопия.
– Что ж… Я сделаю это для тебя… Во имя нашей любви!
«Любви! Даже так! – искренне удивился я. – Ну, наверное, имеется в виду платоническая…»
– С первыми лучами солнца она откроется тебе – моя лестница… Не проспи, малыш! И главное, помни: Дух Горы страшно несговорчивый, лестница будет видна только до заката, а после она немедля исчезнет! – С этими словами Прокопия послала «малышу Рихарду» воздушный поцелуй, стрельнула глазками из-под морщинистых век и играющей походкой с сильным акцентом на бедра засеменила в свою черепаховую хижину. Не иначе как заваривать приворотное зелье…
Глава 4. Вверх по лестнице
Смрад-гора
Остров Скелетов
Как и всякая уважающая себя столовая гора, Смрад-гора состояла из двух неравных частей: из конической подошвы и собственно столовой, обрывистой части.
Образованная осыпями, обильно заросшая можжевельником и каменным дубом подошва имела высоту метров семьсот. Она была более-менее проходима для пеших туристов вроде нашего отряда.
А вот обрывистая скальная часть была недоступна вообще ни для кого, исключая птиц и альпинистов-скалолазов со специальным снаряжением.
Нам же, с нашими ослами (остро необходимыми для того, чтобы везти сундуки с найденным золотом, и выгруженными запасливым Рихардом с борта «Любовницы ветра»), оставалось только уповать на милость игривой бабушки Прокопии.
Чтобы не тратить драгоценный световой день на прохождение подошвы (ведь нам нужно было успеть не только дойти до вулканического озера на вершине Смрад-горы, но и найти сокровища, а затем с ними спуститься!), мы поднялись под самую скальную стенку с вечера и там с грехом пополам заночевали.
Не могу сказать, чтобы это была лучшая ночевка в моей жизни. Даже на корабле, во время четырехбалльного шторма, и то спалось лучше!
Во-первых, нас неистово жрали комары – неутомимые, как роботы, и крупные, как навозные мухи.
А во-вторых, тот лес, через который вилась тропа, приводящая к стенке, был прямо завален скелетами. Клянусь, они встречались через каждые десять минут пути!
Иные были добела обглоданы.
Иные, наоборот, казались сравнительно свежими, на них еще сохранились обрывки одежды.
Иные были представлены только фрагментами – тут позвоночник, там тазобедренная кость, а череп и стопа вообще где-то в трех метрах по склону…
Не то чтобы я какой-то слишком нервный. И никогда я не страдал мнительностью. Но мне, черт возьми, хотелось знать, от чего умерли все эти люди?!
Ну не от укусов же комаров?
А вот остальные члены отряда, включая дядю Вову, совсем не беспокоились по поводу увиденного – раз остров называется островом Скелетов, значит, на нем и должны быть скелеты. Волноваться не надо – всё идет по плану! Сдуреть…
Не успел я затолкать в себя лепешку с соленым, перележавшим в трюме козьим сыром, как ночная прохлада потихоньку начала отступать.
Мои спутники повскакивали на ноги, а Рихард и Лод – те вплотную подошли к скале.
Лица у всех были напряженными. И в самом деле, было от чего напрягаться. Ведь если Прокопия не сможет договориться с Духом Горы, лестницы не будет, а значит, экспедиция может возвращаться на корабли.
Наконец над сиреневой далью моря на востоке показался край пылающего солнечного диска, и спустя десять минут первый луч лизнул серую холодную скалу.
– Да где же она? Где? – переминаясь с ноги на ногу, спросил Лод уже в десятый раз.
– Подожди немного… В прошлый раз тоже ждать пришлось, – буркнул Рихард, закусив губу. Было видно, что он тоже поставил на эту карту все, что имел.
Дух Горы все же смилостивился над кладоискателями.
С громким треском, сопровождаемым странным механическим урчанием откуда-то из глубины каменной громады, на нас, словно ящик из комода, выдвинулась первая ступенька.
Она была шириной метра в два и имела не меньше метра в глубину, так что и человек, и мул могли поместиться на ней без особого труда.
– Я же тебе говорил! – торжествующе воскликнул Рихард, расцветая прямо на глазах. – Не подвела зазнобушка! Спасибо тебе, прекрасная Прокопия!
Вслед за этими словами Рихарда появилась и вторая ступень, а за ней – третья.
Я испугался было, что такими темпами потребные нам пятьсот ступеней будут рождаться до полудня, но тут дело пошло поживее.
Пара минут вибраций и скрипов, сопровождаемых отчаянными осыпями щебня, пыли и мусора, и нашим изумленным глазам предстала живописная, змеящаяся по едва приметным ранее распадкам, лестница.
Причем, что особенно важно: хотя перил на ней не было, левым краем лестница упиралась в скалы, а ее правый край имел спасительную каменную кулису за счет противоположной складки распадка.
В общем, сделана наша лесенка была с любовью к пешеходам, двуногим и четвероногим – этим я утешал себя при взгляде на отвесную Смрад-гору снизу.
– Не боитесь лезть так высоко, гражданочка? – спросил я у запавшей мне в душу красотки из свиты Рихарда, когда случайно оказался с ней рядом.
Девушка поглядела на меня как на говорящего мула. И, смерив холодным взглядом королевы, произнесла:
– Меня зовут Таис. Это раз. И я бывала на таких горах, какие вы не можете себе даже представить. Это два.
– А три?
– На три вы пока не заработали… Рихард всех зовет. Хватит болтовни.
«А этой палец в рот не клади», – меланхолично подумал я.
Не то чтобы я был таким уж любителем женщин разновидности «легкая добыча». Но женщин породы «девчонка-комсомолка не боится волка» я с детства побаивался. Может, потому и во флот пошел, чтобы сталкиваться с ними пореже…
Где-то на середине лестницы, откуда открывался офигительный вид на море и остров, имело место че пэ.
Из темно-зеленого колючего куста, прилепившегося к скале над лестницей, вывалилась красно-желтая змея длиной метров пять, не меньше! Рассерженно шипя, пресмыкающееся свернулось пружиной на тропе.
Один из мулов – их было девять – вдруг встал на дыбы, омерзительно заорал и… понес!
Матрос-погонщик тотчас отпустил поводья – испугался, что улетит в пропасть вместе со своим животным.
А вот Рихард – тот, проявив какую-то не укладывающуюся в голове ловкость и силу, вдруг подскочил к мулу, поймал его за задние ноги и одним рывком выдернул, казалось, прямо из воздуха на лестницу обратно!
«Клац-клац-клац-клац!» – стукнули о камень четыре копыта.
Я видел всякое. Но, честное слово, на мой взгляд, такие вещи по силам только каким-то сказочным силачам!
В общем, я восхитился Рихардом. А дядя Вова – так тот вообще крикнул «ура!».
Что же до змеи, то она сама тотчас стекла в ближайшую расщелину между валунами. Тратить стрелы на нее не пришлось…
В целом же подъем выдался изнурительным. Наверх я выбрался мокрый насквозь – ведь мы с дядей Вовой тащили не только свои тушки, но и оружие с боеприпасами!
Часть матросов, которые нас сопровождали, хотя ничего такого и не тащили, тоже раскряхтелись как бабы и начали громко роптать. Требовали привал.
– Привал я вам в преисподней устрою! – взъярился Лод, потрясая плеткой. – Хотите тут, что ли, навеки остаться, на этой растреклятой горе? Дорога каждая минута!
– Смотрю, он педагог почище Макаренко, – тихо прокомментировал ситуацию дядя Вова.
В общем, обошлись без привала.
Вулканическое озеро, которое было нашей целью, оказалось нешироким, где-то метров сто в диаметре. Однако воняло и булькало оно как большое.
Нам ничего не оставалось, как закрыть рты и носы пиратскими косынками в качестве импровизированных респираторов. Не то чтобы сильно помогало, но психологически стало чуточку легче.
От миазмов, испускаемых озером, кружилась голова. Глаза мои покраснели, а в горле начало неприятно першить. И хотя я не эксперт в геологии, готов был поручиться: газы, которые выходили в виде белесых пузырьков, лопающихся на поверхности озера, достаточно ядовиты! Кто знает, что будет, если продышать ими час?
– Скорей бы нам отсюда убраться, – вполголоса сказал я дяде Вове.
– И не говори… Во дворце Бин Назима пахло-то получше, – кивнул старшина.
Тем временем Рихард произвел наглядную демонстрацию самой главной особенности озера.
Он достал из кошелька крупную медную монетку и, жестом фокусника продемонстрировав ее всем нам, бросил в воду у самого берега.
Монетка упала на дно и покрылась пузырьками. Пузырьки, теснясь, побежали к поверхности воды.
В этом кипении монета на глазах позеленела, спустя секунд десять побурела, а затем… растворилась! Клянусь, она растворилась! Как будто была сделана из сахара!
– Да там не вода, а царская водка! – громко ахнул дядя Вова. – Купаться в такой я бы и врагу не посоветовал!
– И ты хочешь сказать, что это и есть та самая «дверь из воды», про которую сказано в карте Фарида? – с подозрением спросил Лод, пристально глядя на Рихарда.
– Именно это я и хочу сказать. Теперь ты видишь, почему я не смог открыть эту дверь без твоему амулета?
– Вижу. Но погоди: а как же всё остальное, о чем говорила карта?..
– Всё остальное сходится. Остров, куда следует направиться – не тот, который зовется островом Висельника, а этот. Ты видел на дереве вблизи жилища Прокопии мумию на веревке? Она и есть висельник! Когда-то несчастный ограбил Прокопию и жестоко поплатился за это. Дух Горы наслал на него безумие и не прошло двух дней, как тот удавился от раскаяния!
– А что с девственницей? – Лод наморщился.
– Это Прокопия.
– Но она… она скорее похожа на гулящую девку преклонных лет!
– Многие вещи кажутся не тем, чем являются на самом деле, – заметил Рихард с философической улыбкой.
– А как понять строки про левую руку? Что они значат?
– В левую руку я положил Прокопии плату за помощь нашему отряду – ведьмам всегда кладут вознаграждение в левую руку, разве забыл? Прокопия поговорила с Духом Горы, тот проявил для нас лестницу, по которой мы поднялись. Ты же не станешь это отрицать?