В 1631 году — яицкие казаки грабили и топили суда московских купцов.
В период с 1632 по 1634 год яицкие казаки, соединившись с донскими, разоряли персидские прибрежные города: Дербент, Баку, Назабад и опустошали прибрежную персидскую провинцию Гилян.
В 1667 году Бог послал им энергичного и талантливого флотоводца в союзники — донского атамана Степана Разина. Под его командованием яицкие казаки рассчитались со своими давними обидчиками — с царскими стрельцами, разгромив их войско в устье Яика.
В 1677 году — яицкие казаки, окрыленные победами, сожгли крепость московского царя в устье реки Яик и, развернув форштевни своих судов, пересекли море для того, чтобы напасть на Баку. И напали! Шах молил всемогущего Аллаха о спасении. Седой Каспий раз за разом выплескивал на его владения флотилии своих «викингов»: запорожцев, донцов, терцев… А тут с севера принес еще одну напасть — яицких казаков. Надо отметить, что тактика боевых действий на море яицких казаков ничем не отличалась от приемов терцев или донцов. И корабельной артиллерии на своих морских судах яицкие низовые станичники не имели. Оружие — только холодное, да пищали с пистолетами, для очень краткого огневого боя.
Московский царь и персидский шах, оба в одинаковой степени ощущали угрозу торговому мореплаванию со стороны яицкой казачьей флотилии. Ее гибель была предрешена историей, как гибель их соседей-терцев. С казнью атамана донцов, Разина, яицкие казаки лишились мощного союзника. А в Кремле им припомнили «подвиги» в устье Яика. Ранее моряков-терцев, яицкие казаки были оттеснены вверх по реке, в глубь континента. Выход в Каспийское море был плотно перекрыт царскими войсками. О славных морских походах, о морских десантах, об абордажных боях пришлось яицким казакам забыть сразу и навсегда. Только из старинных дедовских преданий и песен знали они, как поет ветер в парусных снастях, как дрожит стрелка компаса и как плещутся солнечные лучи рассвета и заката в волнах теплого моря.
Уже к началу XVIII века яицкие казаки остались лишь искусными рыболовами. Впрочем, на ниве торгового мореплавания они также не потерялись. История сохранила имя первого морского судовладельца на Каспии среди яицких казаков в XIX веке. Им стал казак Федор Андреевич Попов. И напоследок — совсем малоизвестная страница морской истории уральского (яицкого) казачества. Современные экологи и гидрографы спорят, что такое усыхающий Арал — море или огромное соленое озеро. Яицкие казаки внесли свою лепту в его освоение. В 70-х годах XIX века местный губернатор направил в адрес Наказного Атамана Уральского казачьего Войска просьбу — прислать опытных рыболовов, для начала морского промысла в водах Аральского моря. Рыбы в нем было в то время много, а всерьез ее ловить местные тюркские народы не умели. Вот и попросили уральцев прислать своих мореходов для передачи опыта. Об этом промелькнула информация в журнале «Русское судоходство» за 1910 год. Тема малоизвестная, но то, что попросили направить в качестве инструкторов морского промысла казаков-уральцев, — свидетельствует в пользу «мореходности» этого казачества.
Глава 7. Якутский казак — Семен Иванович Дежнев. Сибирский казак — Владимир Васильевич Атласов
Эпоха Великих географических открытий XVI–XVIII веков создана выдающимися мореплавателями. Есть среди них и имена казаков, которым Россия обязана своими дальневосточными морскими границами. В первую очередь енисейско-якутских казаков — Дежнева, Попова и сибирского казака — Атласова.
Енисейский казак Семен Иванович Дежнев родился около 1605 года, по предположению биографов — в Великом Устюге. С 1642 года он почти без перерыва бороздил на маленьких суденышках — кочах, моря Северного Ледовитого океана. Летом 1648 года три коча с казаками во главе с Дежневым и с Федотом Алексеевичем Поповым (по предположению ряда историков — именно он был руководителем той морской экспедиции) впервые в истории обошли Чукотский полуостров и вышли из Северного Ледовитого океана в Тихий. Пройдя дальше на юго-восток, Дежнев впервые обстоятельно обследовал Курильские острова (хотя ранее они были замечены экспедицией казака Наседкина). Дальневосточные границы Московского царства, таким образом, были очерчены и в дальневосточных морях. В 1664 году в Москве казак Дежнев за заслуги перед Отечеством был пожалован чином казачьего атамана Якутского Войска.
Владимир Васильевич Атласов (в некоторых источниках — Обласов) родился в Сибири около 1661–1664 гг. Но известно точно, что в 1682 году он поступил на службу в Якутское казачье Войско и вскоре отправился на поиски новых земель. Словно скандинавский викинг или английский капер — его современник. В 1697 году флотилия кочей, имея на борту 120 казаков-мореходов, отправилась с тихоокеанского берега Евразийского континента на восток.
Колумб плыл на запад — на закат. Сибирский казак Атласов держал курс на восток — на восход. Вскоре казачья флотилия увидела на горизонте высокие вулканообразные дымящиеся конусы гор Камчатки. Гряда ее островов была присоединена к короне московского православного царя. А казак-мореход Атласов не только составил подробное описание островов Камчатского архипелага и Чукотского полуострова. Но и пересек Тихий океан и достиг берегов Японии! И Нового Света — Аляски — северной оконечности Американского континента.
В 1701 году Атласов в награду получил чин казачьего головы. И все.
Вышеуказанные факты, в общем-то, известны. Но мало проанализированы. Для европейских протестантов, прикормивших из рук горничной немецкого пастора русского царя — Петра I, заслуги казаков в дальневосточном мореплавании были еще горше южных флотилий. Героев морских сражений — донцов, запорожцев, терцев — можно было еще терпеть. Во-первых, пираты, а во-вторых, почти всегда действовали в закрытых морях. Лишь однажды флотилия запорожцев достигла Атлантики. Сибирские и якутские казаки плавали в открытых океанах — Северном Ледовитом и Тихом! Они не пиратствовали, а совершали географические открытия и научные описания новых земель. Они имели отличный опыт дальних океанских плаваний! Они освоили прибрежное плавание во льдах Арктики! Они пересекли Тихий океан и достигли Америки! Православные люди сами, без протестантских «учителей», доказали свою способность к океанскому мореплаванию.
Вот почему собутыльники «царя-реформатора» стремились заставить русских рабов забыть о своих национальных героях. Славу открывателя пролива между Азией и Америкой приписали иностранцу-протестанту Берингу, хотя тот и по-русски, на языке страны, которой служил, толком-то не мог объясняться. Но он был свой. А Дежнев и Попов были казаками, чужие, непокорные при «немецко-русском» дворе Российской империи.
Примеры походов Дежнева, Попова, Наседкина, Атласова не только безапелляционно доказывали то, что казаки — это морское сословие! Но и на оценку Петра I как на основателя флота оказывали воздействие, как огонь костра на Снегурочку. Стоят такие «снегурочки» — памятники Петру I, как основателю русского флота, по всей Руси. Но стоит только вспомнить о казаках-мореходах XVII века — в Тихом, Атлантическом, Северном Ледовитом океанах… О казачьих боевых флотилиях в Азовском, Черном и Каспийском морях… О масштабе казачьего судостроения и морской торговли со странами Запада и Востока…
И «потечет вранье» о полуграмотном царе Петре. И растает миф о «реформаторе», сотворенный его хозяевами-протестантами, как сказочная Снегурочка. Только грязная лужа и останется.
Часть IIВЕК XVIII — РЯДОМ С РЕГУЛЯРНЫМ ИМПЕРАТОРСКИМ ФЛОТОМ
Глава 8. Петр I… Великий адмирал турецкого флота
В предыдущей главе ясно и убедительно показано, что задолго до того времени, как младший сын московского царя Алексея Михайловича «Тишайшего» нашел в сарае забытый ботик, его подданные по морям ходили давно. Морское дело знали, ценили и, если можно так сказать, любили. Морем пользовались не для «потехи», а для прибыльных коммерческих занятий. И в Азию, и в Европу ходили запросто, не через «окно», а обычным для всего человечества способом. Казачьи же флоты вообще пользовались «вратами» — устьями рек Днепр, Дон, Кубань, Терек, Яик и Волга. То, что молодой московский царь в 1695 году вдруг вздумал «рождать» русский флот в Азовском море, казалось удивительным для многих его современников. Тому подтверждением могут являться материалы из путевого журнала вице-адмирала Крюйса, опубликованные под общим названием «Первый поход на Азовское море» в VIII части «Записок Гидрографического Департамента» за 1850 год, издаваемых Морским министерством. Верный сподвижник государя так охарактеризовал это предприятие:
«Его Императорское Величество объявил в начале сего году, что он с одною эскадрою кораблей вниз по Дону плыть и забавной[20] поход на Черное море предпринять изволит…»
Может быть, голландец Крюйс еще плохо русский язык выучил, может, его записки так неаккуратно перевели позже, может быть, слово «забавной» в конце XVII века иное значение имело. Все может быть. Только в одном сомневаться нельзя: для определения серьезного дела иным словом воспользоваться можно. А забава, она и есть забава, игрушка, потеха — и только. Серьезным русским мореходам играть в морские игры царя было некогда. (По тем же запискам Крюйса, из пяти кораблей только один был под командой русского — «бомбардира Петра Михайлова». Остальными, в морской «Зарнице» московитов, играли иноземцы.) Для настоящей морской войны готовы были только казаки.
Это убедительно доказал первый азовский поход молодого царя Петра Алексеевича, когда он выступил из Воронежа в 1695 году. Донские казаки по первому зову своего Войскового атамана — Фрола Минаева — снарядили для похода 1259 парусно-гребных стругов. С вооруженными и обученными экипажами и опытными флотскими начальниками. Ибо трудно себе представить, чтобы эта толпа судов двигалась хаотичной массой, без управления с флагмана.