3
Остров фейри
Манус бился в подлеске, проклиная листья на своем пути. Что за странные растения? Он еще не видел, чтобы растения посреди океана росли так высоко и широко.
Но тут так было.
Листья с его голову размером тянулись к небу, били по нему, когда он пытался их обойти. Это его замедляло, а он хотел просто осмотреться.
Остров не хотел открывать свои тайны. Манус много раз обошел его за дни с тех пор, как проснулся. Он за половину дня вернулся туда, где впервые открыл глаза.
Он знал, потому что оставил линию камней от края джунглей до воды, набегающей на белый песок.
А толку? Он знал лишь, что за половину дня обошел весь остров.
Каждый раз, когда он пытался пройти внутрь, его останавливали растения. Огромные листья, странные цветы и жуткое рычание были против него.
Он боролся с растениями, пока солнце не ушло за горизонт. Только потом он ушел к своей линии камней. Каждый вечер его ждало немного еды и графин свежей воды.
Он недовольно выдохнул, развернулся и смотрел на волны. Солнце почти задевало горизонт. Тот, кто приносил еду, вот-вот себя раскроет, или он не поест.
Вряд ли его оставили бы голодным. Этот некто потратил много усилий, чтобы сохранить ему жизнь.
И он помнил загадочную женщину. Видел ее глаза во снах. Большие и черные, как глубины океана, но добрые, от этого горело в груди.
Он еще не видел такой женщины. Он не видел женщины, что вызывала у него такие чувства.
Манус полагал, что она жила на острове, и первые дни он искал ее. А потом понял, что ее не было рядом, как и других живых существ, и что она могла быть с острова неподалеку.
Проблема была в том, что он сомневался, был ли остров неподалеку. Он забрался на пальму и часами разглядывал горизонт. Неподалеку не было суши, только волны.
Он оглянулся снова.
Еды и воды не было, как и блюдца из позолоченного металла, которое было слишком хорошим для него. Это место было странным, а его загадочный покровитель еще страннее.
— Посмотрим, кто ты, — пробормотал он.
Если ему придется пойти на хитрость, так он и сделает. Манус ударил по листу так, что тот взлетел в воздух. Он нырнул под лист в небольшое пространство, которое на миг открылось. А потом лист опустился.
В тусклом свете было сложно видеть, что было вокруг. Он ощущал запах почвы, гниющих растений и слабую сладость цветов. Его босые ноги погрузились во влажную землю, он сжал пальцы ног.
Он будет ждать всю ночь, если нужно. Тот, кто приносил еду и воду, прибудет. Он был уверен.
Манус ждал часами. Солнце замерло, волны замедлились, все затаило дыхание. Загадочный покровитель прибудет? Это будет женщина с темными глазами и такими черными волосами, что они сияли зеленым, как китовое масло на воде?
Никто не прибыл. Тьма накрыла остров, и луна показала свое серебряное лицо.
Манус нахмурился. Он не ожидал, что покровитель не прибудет. Почему он не появился? Пять ночей еда и вода для него появлялись.
Странно.
Он встал со скрипом колен. Он устроился ночевать на песке. Жар солнца рассеется лишь поздно ночью, и воздух тут был странно теплым.
Он обвил руками колени, лежа на боку, и смотрел, как волны набегали на берег. Когда он подумал, что все понял, ситуация изменилась.
Где он был?
Тихий звук вызвал дрожь на спине. Не звук движения того, кто прятался. Скуление, как у раненого зверя.
Ему не хотелось обнаружить, что он был тут не один. Если тут были звери, что охотились, он не мог защититься.
Он сжал кулаки и посмотрел на берег. Белый силуэт наполовину вылез из океана.
— Что? — пробормотал он.
Существо напоминало собаку. Длинная морда была знакомой. Он видел волкодавов в детстве, играл с ними возле дома мясника, который их использовал как сторожевых псов. Они были верными и опасными, но добрыми с теми, кто относился к ним с уважением.
Он медленно встал и подошел к зверю как можно тише.
— Тише, — Манус говорил успокаивающе, словно в голосе был мед. — Тебя вынесло на берег?
Зверь снова заскулил. У него хватило сил повернуть голову к Манусу, а потом челюсть опустилась на песок.
— Дай угадаю. Тебя принесла сюда странная женщина? С темными волосами?
Ухо приподнялось.
— Ты хороший, да? Ты меня не укусишь.
Он подошел слишком близко, и пес оскалился. Манус смотрел на зверя, не удивляясь, что тот ощущал угрозу.
Чем ближе он был, тем сильнее понимал, что это была не обычная собака. Ее шерсть была зеленоватой, хотя так могло казаться в свете луны, и пес был огромным. Почти как взрослая корова. Собака оказалась бы чуть ниже его плеча, если бы встала.
— Ку ши? — выдохнул Манус.
Это были легенды. Они рождались от фейри, были верными товарищами редких фейри, проявивших себя достойными.
Для людей они были вестниками смерти. Они шли вместе с банши, ждали, когда их фейри закричит, ощутив вкус падали. Собаки, по слухам, воровали души людей.
Он поежился, но покачал головой.
— Ты же не убьешь меня? Тебе не повезло, как и мне.
Он сел вне досягаемости собаки, склонил голову.
Существо было умным, поняло, что за ним следили. Манус догадался, что ку ши был самцом. Он был больше, чем говорили в легендах, и низко рычал.
— Тише, друг. Как тебя назвать?
Зверь фыркнул.
— Когда я был мальчиком, я обожал истории о Мананнане мак Лире, боге моря, короле океана. Я назову тебя Мак Лир в честь Туата де Дананн, который дал тебя мне.
Он услышал за собой тихий звук. Другой пропустил бы это, но Манус был с хорошим слухом. Он прислушивался, ожидая уловить, как блюдце ударится об камни.
Он с трудом сдержался, чтобы не обернуться. Там был тот, кто заботился о нем, достаточно близко, что он мог поймать.
Это была женщина? Она приплывала сюда на лодке, чтобы покормить его? Она от кого-то пряталась?
Он подумал о муже, который мог заставлять ее убегать в океан. Где-то был континент.
Он заговорил с ку ши:
— Ты знаешь историю Мак Лира?
Пес дернул ухом, одно направил вперед, другое — назад. Он смотрел не на Мануса, а на что-то за ним.
— Он был великим и сильным Туата де Дананн. Наполовину друид, наполовину фейри. Некоторые говорят, что он был сильнее Нуады. Это говорил не я, но он был невероятной личностью в мифах. Мак Лир умел вызывать туманы. Он окутывал себя и свои армии ими, чтобы никто их не видел. Я видел такую магию посреди океана. В один миг все видно, а потом? Туман такой густой, что и своих рук не видно. Он окутывал себя туманом, как плащом, — Манус поднял руки, показывая, как укутал бы себя. — Как-то раз нарушители почти увидели остров — наверное, похожий на этот — на котором он жил. Мак Лир вызвал туманы, и остров пропал.
Пес недоверчиво посмотрел на него.
— Я просто рассказываю о твоем тезке. Можешь хоть насладиться историей?
Ку ши явно не наслаждался. Фейри отвернул голову и тяжко вздохнул.
— Ладно тебе! Не хочешь послушать больше? Говорили, Мак Лир — величайший из всех морских богов, и даже русалки его любят.
— Это не правда, — голос был тихой каплей воды на камень, эхом тающего льда. Он был красивым и пугающим одновременно.
Манус затаил дыхание и оглянулся на самое красивое существо из всех, что видел.
Она стояла в свете луны. Белое платье прилипло к ее коже, словно она приплыла на остров. Длинные черные волосы приклеились к ткани, накрывая ее грудь и задевая бедра.
Ее лицо было создано небесами. Темные глаза были как буря на западе. Ее губы были как вино, а кожа — цвета звезд. Но его пленил ее голос. В голосе звучало обещание исполнения всего, о чем он мечтал в детстве.
— Не так? — спросил он. — Я думал, я рассказываю историю.
— Нужно рассказывать правильную историю.
Он видел, что ей было неудобно. Она покачивалась на пятках, пальцы теребили края длинных волос.
— Тогда как правильно, красавица?
Она нахмурилась.
— Мне не нравится, когда ты так меня зовешь.
— Почему?
— Создается впечатление, что ты только это и видишь.
— Странные слова, — пробормотал он и повернулся к ней. — Как мне тебя называть?
— Даже не знаю.
— Как так?
— Никто у меня такого не спрашивал.
Она была странной, он такого не ожидал. Манус встал и скрестил руки.
— Ты должна сказать, как мне тебя называть.
— Сирша, — выпалила она так быстро, что он приподнял бровь.
— Это имя.
— Оно мое.
— Но я хочу звать тебя по прозвищу.
Она склонила голову.
— Почему?
— Так милее.
— Но ты же не считаешь меня близкой?
Он снова спросил:
— Почему?
— Потому что ты меня почти не знаешь.
— Я тебя совсем не знаю.
Сирша улыбнулась, и улыбка чуть не сбила его с ног.
— Видишь? Ты сам признался.
— То, что я тебя не знаю, не мешает мне считать тебя манящей, интересной, такой, какую я хотел бы какое-то время видеть рядом.
— Тогда ты судишь только по моей внешности.
Он знал этот взгляд. Она хмурилась, была готова закатить истерику. Он хотя бы знал, что она была такой же женщиной, как те, которых он знал. Манус был хорош с женщинами.
— Кому еще судить? — спросил он. — Ты появилась из ниоткуда, мокрая, словно плыла до острова. Будь я умным, а я таким себя и считаю, я бы решил, что это ты приносишь мне еду и воду. Я могу звать тебя так, как хочу.
— Почему? — она глубоко вдохнула и сжала кулаки. — Почему забота о тебе дает тебе право обходиться со мной так, как ты хочешь?
— О, я так не говорил. Я буду обходиться с тобой так, как ты пожелаешь, Сирша, и я хочу начать с ласкательного прозвища, чтобы ты знала, что с этим прозвищем я сосредоточен на тебе. Только на тебе.
Манус видел много красивых женщин в жизни. Он выслеживал красивых проституток и много им платил. Но даже лучшие проститутки Уи-Нейлла не могли сравниться с загадочной женщиной перед ним.
Сирша.
Ее имя было медом на языке и обжигало горло, как хороший виски. Она сохраняла ему жизнь все это время, спасла после крушения корабля. Но почему?