Старые байки флагарта
Введение
А в наше время килограмм был тяжелее, «шило» – крепче, а волны – выше, да и командиры лучше…
Что такое «байка»? А вот что!
Байка – поучительный или юмористический рассказ, иногда основанный на реальных событиях.
Достоверность байки несколько выше, чем анекдота, но это не исключает прямого вымысла или литературных приёмов, с помощью которых рассказчик «подаёт» байку
«Википедия», энциклопедия, которая всегда с тобой! Во всяком случае, ели есть интернет, электросеть, и хоть какой-то гад, в смысле – гаджет….
Корабли предназначены для моря. А сколько ходовых часов, суток проводят за свою жизнь в море офицеры и мичманы, посвятившие себя морской службе? Трудно сказать, ибо никто этого не подсчитывает. Как правило. В море дома, на берегу – в гостях. Об этом девизе адмирала С.О. Макарова морякам известно еще с курсантских лет. А тем, кто с этим временно не согласен, напоминают об этой участи моряка всякие статьи Корабельного Устава. Особенно – про тяготы и лишения, которых хватает, но, как правило, по молодости лет особенно не учитываются – ежели да коли что – старшие товарищи помогут!
И какие только истории не приключаются в море! И героические, и трагические, и веселые, и смешные. Морская служба – дело суровое. И драмы, и трагедий, и места для подвигов и героизма в море хватает.
Но, например, ветераны разных старых и новых войн любят между собой – и для досужих слушателей – рассказывать смешные и забавные случаи гораздо чаще, чем о героизме, жертвах, трудностях и подвигах. Вот и бывалые моряки – тоже. Помните у Александра Сергеевича Пушкина – «Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы в которых рубились они…» Иногда – и за столом, и вокруг костра, когда все свои и нет чужих ушей!
На каждом соединении найдется собиратель, хранитель и даже участник таких вот историй. Наиболее интересные и забавные случаи обрастают такими подробностями, домыслами, что превращаются в вечно живущие мифы и легенды. И никакой действительный участник этого события ни за что не убедит публику, что это было не так, как им известно, а как-то иначе… И попробуйте кого-то убедить, что это было не на его родном флоте, не в его дивизии каких-ни будь ««убийц городов» или «охотников за авианосцами», а где-то еще…
А байкой становится далеко не всякая история, а та, которая как-то зацепила слушателя, запала в душу и вызвала непреодолимую потребность кому-то пересказать, слегка модернизировав, обострив и приукрасить… Вот это – будет байка, все остальное – отчет в журнале.
Итак, «дела давно минувших дней, в преданьях ветеранов флота». Не буду загружать ваше внимания тем, как корабли в море выполняют задачи и чем занимаются офицеры в морские будни. Но при любой самой напряженной боевой работе бывают минуты, когда в кают-компании или в чьей-то каюте собираются офицеры, коротающие время до следующей учебной тревоги или до близкой ходовой вахты. Укладываться спать – глупо, а как-то разрядиться и отдохнуть, пожевать чего-нибудь для настроения – надо. И вот тогда можно услышать много интересного. И эта традиция пришла к нам еще с парусного флота…
Как-то, на одном из выходов, в море нашим вниманием в кают-компании завладел флагарт дивизии, то есть – флагманский специалист по ракетному и артиллерийскому оружию, грамотный специалист, разносторонне эрудированный. А еще и жизнерадостный, общительный человек, великолепный специалист и большой умница, известный знаток разных историй.
Корабли только что успешно выполнили ракетную стрельбу, так что настроение было приподнятое, особенно у «именинников» – офицеров БЧ-2. Их «бенефис» успешно состоялся и «Папа Мишка» или Балу, как за глаза называли его молодые «подопечные», источал само благодушие. Чтобы не мешать корабельным офицерам, по мудрому решению нашего начальника штаба, «испить вечернего чаю» штабные офицеры, прикомандированные на учения, собрались в самую последнюю смену. Мы поговорили о том, о сем, речь зашла о стрельбах и оружии и тут флагарт начал свои рассказы, с удовольствием прихлебывая чай из стакана с подстаканником.
Моя жена иногда делает мне замечания, что я не вынимаю чайную ложку из чашки, когда балуюсь чаем или там кофе. Короче – фу, как не культурно! Я делаю выводы – ровно до следующего раза. И – опять! Потом до меня дошло и я сделал открытие, почему. Кто скажет? – обвёл он слушателей хитрым взглядом.
Народ скромно безмолствовал. А чего умом и эрудицией хвастать? Гордыня это!
– Не знаете? Личный опыт маловат! – удовлетворенно заключил флагарт.
– Как у вас все сложится, не знаю, но я абсолютное большинство лет сознательной жизни пью чай по каютам и кают-компаниям, А в этих местах – только стаканы с подстаканником, Заметьте – без блюдечка! Следовательно, ложечку класть некуда! А блюдечки-розетки появляются исключительно при большом начальстве, вот! То есть – получается профессионально – обусловленный навык. Все просто, как апельсин! И, представьте себе, это у двух третей моряков! Служба – долгая, путь – ухабистый, а на этом пути столько случаев – что ты!
Вот, например…
И капитан 1 ранга начал свои рассказы.
Первая байкаХитрая «щука»
Ну, так вот, – начал свой рассказ флагарт, – У меня когда-то давно был командир, который, пугая офицеров, любил говорить о себе, что он был дважды удостоен присвоения звания капитана третьего ранга – один раз своевременно, а другой – досрочно. А случилось – по его воспоминаниям – эта космическая катастрофа в начале шестидесятых годов, когда флотом вовсю осваивались наши первые эсминцы УРО, вооруженные «КСЩ».
Тут он обратился к своему юному коллеге, скромно устроившемуся в укромном уголке просторной кают-компании. В этот самый момент тот щедро намазывал кусок белого хлеба толстым слоем масла и старательно устанавливал на этом сооружении кусочки слабосоленой скумбрии.
– А скажите мне, комбат, и что же это такое – КСЩ? А, не знаете? Не удивляюсь! Из ныне живущих, эту штуку в глаза живьем, наверное, уже никто не видел. Я – тоже, не смотря на то, что вы меня за глаза, считаете ровесником мамонтов и пещерных медведей. Но историю своего военного ремесла неплохо бы и знать. Доказано, что только любопытные люди находят свою нишу на этой планете.
– Наверное, это так! – согласился доктор.
– Так вот, это была наша первая, рожденная в адских муках, серийная крылатая противокорабельная ракета для крупных кораблей. Кстати, крылатые ракеты у нас назывались тогда «самолеты-снаряды», Надо полагать, еще с войны от Фау-1 название вида им досталось. Эта же персонально называлась так: «Корабельный самолет-снаряд «Щука». И ни больше, и ни меньше!
А внешне она очень походила на слегка уменьшенную копию героя напрочь забытой теперь корейской войны – реактивный истребитель «МИГ-15». Как она, эта ракета, приготавливалась к стрельбе, как проводились стрельбы этой самой «щукой» – этот отдельная песня, причем, скорее – стон бурлаков вместе с плачем Ярославны в исполнении личного состава БЧ-2. Ее надо было заправлять жидким топливом прямо в море, даже при качке!
(Комбат, кстати, какая такая Ярославна столь известно плакала, что этот самый плач поминает на всех докладах и «раздолбонах» ваш горячо любимый комбриг? Ага, ну, хоть это вы знаете!)
Хотите, дам почитать статью про эту ракету, чтобы вы поняли, как вам повезло, что стали ракетчиком только в наши технически далеко продвинутые времена и впали бы от этого счастья в глубокую эйфорию? Ага, не любите «ужастики»? Или загружать свои извилины не хотите? Смотрите, вдруг распрямятся, что будете делать в академии? Не хотите? Ах, на гражданке! Тогда – тем более! Там надо думать и работать одновременно!
– Итак, – продолжал он, закончив втыкать шпильки в очередного лейтенанта, – пошли они на своем эсминце, а то и целой ударной группой, в даль дальнюю – в полигон боевой подготовки, специально оборудованный для ракетных стрельб. Чтобы шарахнуть, значит, этим летающим сараем по ни в чем не повинному артиллерийскому щиту, который тащился беспечно за зачуханным буксиром.
Захлебываясь от белой зависти, должен вам сказать, коллеги, что стреляли тогда они практическими ракетами не в пример нам – чуть ли ни каждый квартал, а то и чаще. И поэтому супостат их уважал и боялся! А наши полигоны совался лишь с краешку, да и то – с опаской, ибо знала кошка, чье мясо съела! А вдруг что пойдет не так?
Итак, занимается личный состав БЧ-2 предстартовой подготовкой на этой перворакете. Вот, братцы мои, бывают первоптицы, перволюди, а бывают и перворакеты, точь-в-точь такие же бестолковые и малосовершенные, а, следовательно, и малоуспешные, которые только-только вступили на долгий путь эволюции. Как бы то ни было, но вот без этого раннего этапа никому еще обойтись не удавалось. Говорят, потом не было ракет, которыми стреляли бы чаще, чем КСЩ – ни у нас, ни у супостата. Все ее совершенствовали, и, надо сказать, очень прилежно отрабатывая все пункты инструкции, не в пример вам. Теперь-то ракету суют в специальный контейнер еще на базе, от золотых ручек «человеческого фактора» подальше, что совершенно правильно! А в те замшелые времена…
Да, тогда… Вот тем самым временем из пункта А в пункт Б, заданным курсом чапает, себе зачуханный, весь в пятнах, на мазуте в своих котлах, вальяжный работяга-буксир, никого не трогая. Издали это чудо кораблестроения напоминало турецкую туфлю с задранным носом-полубаком и высокой рубкой, громадными вьюшками троса на юте. Он на длинном-предлинном буксире тянул за собой новенький артщит. Чтобы потом на сетках, натянутых между его мачтами, яснее ясного была видна свежая дыра, пробитая в ней прилетевшей издалека крылатой «щукой». Если она, конечно, туда попадет.
И лежать этому буксиру вместе с приговоренным к расстрелу щитом на заданном курсе предстояло часа четыре. Понятное дело, ну кто же из гражданских взрослых мужиков выдержит столько времени монотонной, унылой работы? Тем более, если они ее делают регулярно, чуть ли не каждый день. В смысле – таскают щиты для всяких стрельб, переживая некоторую опаску в отношении точности орудий и ракет и выучки «человеческого «фактора.