Опять ушли на глубину. 100 метров, 120… маневр уклонения, – разворот. Акустики обнаружили всплески от падения серии «квакеров», гидроакустических радиобуев, выставленных самолетом. Вторая линия барьера легла уже прямо по курсу.
Просто так удрать не получалось… А вот тут, в паре миль, есть чудесная банка, вроде отдельно стоящей высокой скалы над подводной долиной – вспомнил командир, Как раз с глубиной метров в сто, и если зайти за нее, то у экипажа «Ориона» будут трудности. А с чем черт не шутит, когда у Бога обеденный перерыв? Штурман – молодчина – вывел лодку к банке, как «жигуль» к родному гаражу.
А дальше все вышло так, как и задумывалось… Разочарованный «Орион» улетел, не было больше никаких «квакеров», которые поквакали да заткнулись… Подвсплыли, подняли «свиноматку» – признаков работы чужих РЛС не выявлено – доложил начальник РТС.
Продолжая выполнять задачу, следовали заданным курсом. Все шло спокойно. Обычно… как вдруг акустики отметили работу мощного гидролокатора. Это не мог быть фрегат, или какой-то сторожевой катер! Куда там! Совсем не та мощность, не те диапазоны, да и место…
Сначала слышали отдаленные посылки в круговом режиме. Потом они стали интенсивными. В секторе, который определенно сжимался вокруг их корпуса.
И скоро в центре этого самого сектора оказалась и их подлодка. Противный звук ультразвуковых посылок стали слышать и без акустиков. Кто из подводников слышал такие посылки с противолодочного корабля, тот не скоро забудет их звуки.
Начали маневрирование на уклонение. Безуспешно! Неизвестный корабль вцепился в них собачьей хваткой, как обученный охотничий пёс.
Начальник РТС находился в посту гидроакустики, туда же подошел и командир, передав командование старпому.
– Что-то новое, в нашей фонотеке: нет таких шумов и характеристик гидролокатора! Мы записали, но это уже в базе, в разведуправлении – доложил начальник РТС, как будто оправдываясь. Да, аппаратура была древненькая, примитивненькая, таких на всем флоте осталось раз, два – и обчелся. Как и таких же лодок, конечно.
– Но, Вадим, Максимович, другой-то аппаратуры все равно нет! Будем выкручиваться!
Валерий Александрович сам надел гарнитуру и вслушивался.
– А вы что думаете, Вадим Максимович? – спросил он опытного старшину команды.
– По шумам винтов – соответствует большому морозильному траулеру на малом ходу – отметил мичман, пожав плечами.
– Что за зверь за такой в наших угодьях объявился? Интересно даже, что разведчик бригадный скажет завтра комбригу, а? «Орион» его навел, конечно.
Но с чего бы такая честь нам? – подумал командир вслух, вроде бы советуясь с акустиками.
Закрылись имитационными патронами, выпустив их через ВИПС. Сигналы ушли в сторону, но ненадолго. И еще раз пожалел командир, что нет у него скорости атомохода – давно бы смылись, как только обнаружили бы слежение.
Поисковая скорость невелика, фон моря на большой скорости забьет полезный сигнал. Но уж что есть – то есть… Другой скорости не будет! Опять! Но пока еще не бомбят, не война – и то удача!
И, вдруг, как по взмаху волшебной палочки, ультразвуковые укусы-посылки прекратились.
– Потерял или – нас, или к нам – интерес! – хмыкнул начальник РТС, – Товарищ командир, он записал все наши характеристики во всей красе! А я его – тоже!
– Цель… пеленг… цель удаляется! – последовал доклад акустика.
– Всплываем на перископную глубину! – приказал командир и поднялся в боевую рубку.
«Черт с ним, а поглядим на тебя, что ты за зверь за такой? Бояться уже нечего, пугнем его по-нахалке!»
Перископ пошел вверх, в окуляре плеснулось море. Быстро довернул его в сторону последнего пеленга. На горизонте, в неверном свете сумерек уходило судно, действительно похожее на траулер.
«Ух, ты! Опытовое судно «Руаид», ВМС соседей. Сразу же нашли по справочнику с характерной фотографией, которая могла бы быть и лучше, да и сами сфотографировали с разных курсовых. Судя по огромной «катушке» на полуюте, судно было оснащено гибкой антенной с кабель-тросом! Можно было бы и догадаться! – кольнуло разбуженное чувствительное профессиональное самолюбие.
– Убрать перископ! Погружаемся на глубину сто метров!
Дифферент на нос, стрелка глубиномера уверенно шла к цифре 100.
– Глубина 100 метров!
– Есть глубина сто метров!
– Вахтенный офицер! Боевая готовность номер два! Второй боевой смене – заступить!
Валерий Александрович пошел к себе в каюту. Надо было поразмыслить кое-над – чем… В крошечной каюте ему никогда не удавалось вытянуться во весь свой рост, как он ни старался. Приходилось подставлять вертящееся кресло. И на него класть ноги.
…Среди подводников ходил старый анекдот – в Англии во время первой мировой войны осматривать новую подводную лодку прибыл адмирал с шевронами на весь рукав. Командира на борту не оказалось, и сопровождал грозного флотоводца старший офицер. Толкнув какую-то дверь, он прорычал: – А это что за такой дурацкий книжный шкаф?
– Так точно, сэр! – невозмутимо ответил подводник, – вот поэтому мы и зовем его «каютой командира». К слову, каюта там была единственной. Площадью «целых» четыре квадратных фута.
Сколько лет прошло, а с этим вопросом на «дизелях» мало что изменилось. То ли дело на атомоходах – на некоторых у командира есть салон и – даже – спальня! Но это уж как повезет. Каждому – свое, завидуй или нет!
Так, все-таки, что же происходит? Сегодняшнее всплытие, например?
Командира не оставляло чувство, что их где-то здесь уже ждали! Ритм их деятельности, режим всплытия на сеанс связи и подзарядку батарей противник уже просчитал. В следующий раз можно нарваться или на норвежскую подлодку в районе всплытия, или на подвижный противолодочный рубеж – им тоже интересно, чем я тут занимаюсь. А опытовый «Руаид»?
Вот кто скажет – случайно сюда притащился или нет на свидание со мной? И такие действия вполне естественны! – размышлял Валерий Александрович. То есть, где-то там, в чужом штабе или в центре ПЛО, решили, что они просчитали его, такого вот умного и грамотного подводника, надежу и опору дизельного подводного флота?
– Обидно, да?! – говаривали жители одного очень южного города, где он заканчивал училище. Вот именно! Я им не старый детективный роман, где можно угадать финал с третьей страницы. Есть конкретное предложение – надо что-то делать! – фыркнул он, припоминая шутку старого приятеля.
Он вертелся на узком диванчике, на котором не умещались его длинные ноги. Сон упорно не шел, невзирая на усталость. Дан кофе перехватил через край, вместе с гидроакустиками – натуральный, молотый. Пытался что-то читать, но мысли куда-то убегали прочь от содержания книги. Окончательно потеряв линию сюжета, он вытряхнул себя из койки, затем стряхнул с себя остатки сетей тревожной дрёмы.
В кают-компании никого не было, глубокая ночь. Офицеры спали в «четырехместке» измотанные тревогами, которых вчера хватило. Только вестовой читал какой-то затрепанный роман в мягком переплете, да доктор, несущий «односменку», что-то записывал в свои журналы.
«Явно спер у кого-то из БЧ-5!» – решил командир, разглядывая следы масла и черные отпечатки на обложке и страницах тома Джека Лондона.
Заметив командира, вестовой подскочил и мигом наполнил стакан чаем, вставил его в «записной» его подстаканник, из холодильника вылетело блюдечко с нарезанным лимоном и второе – с сушками и ванильными сухарями. Банка «сгущенки» уже стояла рядом.
Чай он выпил механически, мысленно решая обозначенную проблему. Поблагодарив вестового, пошел в центральный – пора и старпому подушку ухом придавить, а ему самому пообщаться с ночной вахтой, где вахтенным офицером – молодой минер, а вахтенным штурманом – КЭНГ, «штурманенок», тоже первый раз в «автономке» Вот сумел перебежать с тральщика, да! Романтика глубин и слава русского подводника спокойно спать не даёт! Лавровый венец победителя морей и грозы врагов во снах снится, Небось, – еще с Нахимовского.
Будет им пыточная! Вреда особого нет, а польза, может быть и будет – интеллект любит, когда его тренируют! Ну чем он хуже бицепсов? Правда, никто ему еще не говорил, что кто-то особенно этому радуется. Когда этот самый интеллект пинают в полпятого ночи… или уже утра? В лодке время суток – сплошная условность. К этому привыкаешь, да так, что уже дома, в отпуске все равно идешь к родному холодильнику точно в назначенное время.
Решение постепенно вытанцовывалось, младшие офицеры потели, напрягая свои извилины, вспоминая строчки, группы цифр и параграфы. У него самого была отличная, почти фотографическая память. Командир не просто вспоминал положения документов, а как будто читал книгу. Он их безжалостно направлял к первоисточникам, соглашался с ними или нет, по памяти цитируя целые абзацы из документов, задавал им вопросы на сообразительность. Делать быстрый анализ из обстановки и правильные выводы – для офицера-подводника просто жизненная необходимость. Сами того не зная, они помогали ему отточить решение и план.
Утром, после смены очередной вахты и завтрака, командир собрал в кают-компании всех свободных офицеров.
– Итак, – начал он, – прошло уже десять дней боевой службы, и я прихожу к выводу, что мы абсолютно даром едим высококалорийный подводный паек, определенный нам Родиной. Пока мы лишь только регулярно тренируем базовую патрульную авиацию нашего соседа. А сосед у нас кто – вероятный противник! Очень вероятный! НАТО! Так было и будет, даже если мы с ними вдруг, когда ни-будь, будем пить по воскресеньям! Русский Генеральный Штаб, еще более чем сто лет назад, полагал считать всех соседей вероятным противником! Ибо соседям всегда есть что делить, всегда очень много общего, и всегда мадам История может повернуться по-разному и подкинуть повод!
– А никто не думал, что они уже нас по нюху из-за горизонта узнают!?
То, что слышали наши «глухари», даже в отчете указать стыдно – не то лодка, не то – кит, не то «Летучий голландец» в подводном положении, а то и неведомые пришельцы! И перспективы у нас еще мрачнее – наверняка, разведка, центр ПЛО Северной Атлантике оповестил о нас всех командиров лодок НАТО в этом районе. Они очертили наш район патрулирования жирным красным карандашом и сюда просто не сунутся! Ни за какие коврижки! – Валерий Александрович замолчал, пробарабанил по столешнице барабанную дробь, и внимательно оглядел своих офицеров.