[431]. Командир роты лейтенант Касенкин писал: «В Судаке высажен 226 с. и. Основные силы в 5.00 пошли на соединение с коктебельской группой. Я оставлен в районе М. Таракташ с задачей прикрывать полк со стороны Суук-Су. Моя просьба к вам: помочь всеми силами и средствами, которыми располагаете. Связи со своими частями не имею. Знаю, что еще одна рота оставлена в районе Судака с задачей прикрывать дорогу, которая идет на Алушту. Положение их неизвестно. Вот и все. Прошу ускорить свои действия, ибо силы у меня не велики. Л-т Касенкин, 19.1.42 г.»[432]
Сообщения Сацюка и командира десантной роты навели Генова на грустные мысли. Он не мог понять, почему крымским партизанам 2-го района, уже с начала месяца имевшим радиосвязь с разведотделом штаба Кавказского фронта, ничего не сообщили о предполагаемой высадке десанта. Ведь они могли бы подтянуть к Судаку все свои отряды плюс четыре отряда из 1-го района. Возмущение И. Генова вызывало и поведение Сацюка. Еще утром 16 января в штабе 1-го района знали о высадке десанта, все эти дни поддерживали связь с десантниками и только через четыре дня решили поставить в известность командование соседнего района.
Независимо от этого все же были приняты меры. Командирам отрядов И. Рюмшину (Джанкойский отряд) и Б. Городовикову (Красноармейский отряд) Генов приказал немедленно выступить в сторону Судака. Одновременно он радировал командующему фронтом: «Десант, высаженный в Судаке, нуждается в помощи. Сегодня тремя отрядами выступил в район Суук-Су. Остальными отрядами закрываю дорогу Ускут – Карасубазар, Алушта – Симферополь, Симферополь – Карасубазар»[433].
Было принято решение о совместной операции двух районов, для чего потребовался переход на совещание и стягивание партизанских отрядов в район штаба 1-го района. Идти пришлось по глубокому снегу, при сильном морозе и встречном ветре.
В расположение штаба первого района 20 января вышли почти все партизаны Джанкойского, Карасубазарского и Красноармейского отрядов из 2-го района. Одновременно с нами сюда подошли Феодосийский, Судакский и Кировский отряды из 1-го района. Ни отряды, ни руководство района не имели точных данных о составе, вооружении и огневых точках противника в деревнях Суук-Су и Аджибей.
Командование двух районов срочно направило туда группы разведчиков. Кроме того, послали группу для связи с командиром десантной роты. Разведчики вернулись только на другой день. Сведения от них поступили самые противоречивые. Посланные на связь с командиром десантной роты лейтенантом Касенкиным сообщили, что рота уже пятые сутки не имеет связи с командованием полка и действует на свой риск[434].
Командование партизан устроило совместное совещание штабов районов. Был обсужден вопрос о том, где и как действовать. Решили наступать на Суук-Су. Был разработан совместный приказ штабов, в котором предлагалось, с целью оказания помощи десанту, партизанским отрядам 1-го и 2-го районов выступить в 12.00 21.01.1942 в направлении Айвалык и сосредоточиться к 16.00; командиру Феодосийского отряда И. Мокроусу организовать разведку в направлении Суук-Су – Эльбузлы с задачей уточнить данные о противнике, его живой силе и огневых точках; командиру Судакского отряда Э. Юсуфову с этой же целью организовать разведку в направлении Аджибей[435].
В Айвалык, урочище с небольшим домом лесника, сошлись шесть отрядов. Людей много, а разместить их было негде. В одну комнатку и кухню втиснулось до пятидесяти человек, все остальные оставались на открытом воздухе. К ночи мороз усилился. «Сибиряки утверждают, что сейчас около сорока градусов мороза, украинцы считали, что не меньше пятидесяти, а нам, крымчанам, он показался еще сильнее. Мы были вынуждены разрешить людям разводить костры, хотя и сознавали, что это могло нас демаскировать», – вспоминает И.Г. Генов[436].
В 22 часа 00 минут пришли разведчики Судакского отряда. Нового о противнике ничего не сообщили. Партизаны все же решили совершить налет на Суук-Су. Начало операции – в 3.00 22.01.1942. Вот ее описание в дневнике И. Генова: «…Ночь. Тишина. Отряды стягиваются к деревне. В домах давно погасли огни. В ста метрах от ближайших домов залегли партизаны. В напряженном ожидании проходят минута, другая, пятая. Стрелки часов приближаются к трем. Вдруг судакчане открыли огонь. Сразу же услышали голос Рюмшина: «Товарищи! Вперед, за Родину!» В воздух взвилась ракета, и каждый отряд бросился к намеченным объектам. Раздались выстрелы. Перепуганные фашисты выбегали из домов в одном белье. Партизаны расстреливали их на ходу.
Начальник штаба Джанкойского отряда Эдуард Сизас с двумя бойцами забросал гранатами дом лесничества, где находился штаб вражеского батальона. Командир диверсионной группы этого отряда комсомолец Андрей Колтунов огнем из своего автомата уничтожил расчет пулемета противника. Прекрасно дрались комсомольцы Михаил Жучков, Василий Пономарев, Василий Калнышев, Ваня Постронко и другие. Коммунист Терентий Черней был тяжело ранен в плечо и обе ноги, но продолжал выполнять задание – поджигать вражеские автомашины. Партизаны Карасубазарского отряда по колено в холодной воде переправились на правый берег речки, ворвались в деревню и вместе с джанкойцами стали очищать деревню от врага…»[437]
Со стороны селения Салы послышался шум автомашин и танкеток. Их встретили феодосийцы и Красноармейский отряд Городовикова, но долго продержаться не смогли. Бой с каждой минутой становился сильнее и ожесточеннее. Противник стал непрерывно освещать ракетами местность, кругом было светло как днем. Немцы и румыны открыли по партизанам ураганный огонь изо всех видов оружия. К противнику на помощь подтягивались все новые и новые подразделения. И тут отряды 1-го района отступили, и впоследствии это было расценено как трусость и стало поводом для снятия начальника района с должности[438].
Вскоре стало светать. Генов тоже решил, что в этих условиях вовремя уйти – значит не только сохранить инициативу, но и сберечь свои силы. Дал команду, и в воздух взвились две сигнальные ракеты. Партизаны стали отходить в глубь леса.
Позже партизаны из итогов налета на Суук-Су сделали свои выводы. Они не знали точно, какой ущерб нанесен противнику в Суук-Су, сколько было там убито солдат и офицеров, сколько уничтожено автомашин, но главное – заставили противника снять часть своих войск для борьбы с партизанами, оттянув их от судакских десантников[439]. Вместе с этим партизаны допустили ошибку, поручив команду операцией «коллективному» руководству сразу двумя начальниками двух районов. Кроме того, нельзя было рассчитывать на успешное проведение боевой операции, не узнав сил и расположения противника[440].
В ночь на 24 января во все направления уходят разведчики с целью установления связи с судакским десантом… Но в светлое время в течение нескольких дней партизаны видят летавшие в сторону Судака пикирующие бомбардировщики немцев, слышат затихающую стрельбу – и делают вывод: десанту пришел конец[441]. И все же старались помочь: 26 января ночью партизаны организовали диверсию на дорогах Карасубазар – Орталан и Карасубазар – Ускут. В различных местах порвана связь, а в Чокраке взорван мост. Утром 27 января, когда началось движение по дороге, боевые группы карасубазарцев и джанкойцев совершили нападение на колонну противника. Уничтожены две машины и десять солдат, не считая раненых[442].
Немецко-румынские войска сильно беспокоит активизация действий партизан. Они предпринимают контрмеры. 28 января в 7 часов 45 минут рота солдат противника повела наступление на Чокрак, занятый партизанской группой. В разгар стычки подоспели на помощь группы Карасубазарского и Джанкойского отрядов. Немцы были вынуждены отойти в Бахчи-Эли, где, по данным партизанской разведки, сосредоточены их крупные силы[443]. А в районе Судака стрельба почти прекратилась. Правда, мы несколько зашли вперед в своем повествовании – вернемся к началу последней январской декады.
Директивой командующего Черноморским флотом от 19 января 1942 г. за № 06/оп намечалось в ночь на 21 января высадить в Феодосии десант в составе одного полка. Назначенные в операцию корабли своевременно сосредоточились в Туапсе, но вследствие шторма операция была отсрочена на сутки. Однако шторм продолжался, и поэтому 22 января директивой за № 07/оп от 22 января место высадки десанта было перенесено в район Судака, начало движения десанта – из Новороссийска и время операции – в ночь на 25 января.
22 января 1942 г. Директивой командующего Кавказским фронтом за № ОП/011 Черноморскому флоту была поставлена задача: в ночь на 23 января высадить десант в районе Судак – Новый Свет в составе 544-го горнострелкового полка 138-й горнострелковой дивизии и отряда морской пехоты ЧФ (командир – лейтенант Ф.С. Лукин; задача отряда – глубокая разведка и радиосвязь). 544-му горнострелковому полку (командир – майор С.И. Забродоцкий, более 1300 человек, 2 орудия) после высадки войти в подчинение командиру 226-го горнострелкового полка[444].
226-й и 544-й горнострелковые полки и отряд моряков Черноморского флота объединить в отдельную группу[445] под командованием майора Селихова и поставить задачу – установить связь с партизанами, освоить район Судак – Таракташ – Туклук – Новый Свет и взять под контроль дороги Судак – Отузы, Судак – Салы, Судак – Алушта.