– Как это!? Не может быть! – засомневались друзья-товарищи.
– Все-таки я их на себя напялил! – гордо доложил ракетчик.
Невероятно!.. Ведь абсолютно все были еще вчера свидетелями что жировые отложения не давали Толстикову как следует надеть на себя даже «РБ» 52 размера, которое он специально на этот случай выпросил у интенданта. А тут миниатюрные брючки 48 размера. Это просто уму непостижимо.
– Нет, этого не может быть в принципе, – не поверили ему сослуживцы.
– А вот смотрите, – хитро улыбнувшись им, ответил командир БЧ-2, а затем, задрав левую штанину, показал изумленной публике подштанники, весьма напоминавшие эластичные женские колготки желто-песочного цвета.
– Так это что ж, колготки!? – все плотнее обступая ракетчика, один за другим, загалдели, заулыбались друзья.
– Да, колготки. У жены взял, – окончательно развеял все их сомнения Толстиков и добавил, – классные колготки, они не только стягивают жировые складки, но и создают фантастический скользящий эффект. Штаны влезают сверху них как по маслу!
Ай да, ракетчик! Народ просто упал со смеху. Весь оставшийся день экипаж обсуждал классные дамские колготки на командире БЧ-2. Как будто и не было позади изнурительного трехмесячного похода. Произошедший случай просто затмил все остальное, и так всколыхнул память, что воспоминания и смешные истории посыпались из уст членов экипажа как из рога изобилия. А на соединении еще долго в ходу было такое выражение: «А ты не забыл взять в поход форменные колготки?»
Козлов Александр Васильевич
Родился и вырос в г. Кузнецке Пензенской области, здесь же окончил среднюю школу №2. После школы поступил в Ленинградское высшее военно-морское инженерное училище имени В.И. Ленина в г. Пушкин Ленинградской области. После окончания военного училища служил на надводных кораблях 2-й Дивизии противолодочных кораблей и в Техническом управлении Северного военно-морского флота. Заканчивал службу в Техническом управлении Северного флота, в отделе боевой подготовки. Офицер запаса, воинское звание капитан 2 ранга. Живет в г. Москва.
Владимир КулаковСтржельчик
Между цирковыми и артистами театра всегда была дружба. Частенько они ходят к нам на представления, мы к ним на спектакли. Так уж повелось…
Пригласили нас как-то в Ленинградский БДТ. Ни много ни мало – сам Владислав Стржельчик!
Глаз от него на сцене не оторвать! Бог Мельпомены! Лорд! Манера, жесты! Голос! Дамы вздыхают, закатывают глаза. Мужская половина покашливает и неловко ёрзает – есть чему позавидовать…
По окончании спектакля, после целого водопада комплиментов и восторженных слов, Владислав Игнатьевич позволил себя проводить.
Зима! Пар изо ртов. Нестройной толпой идём к Невскому. Народный артист СССР бодро вышагивает впереди, помахивает тросточкой с костяным набалдашником. Чтото рассказывает весёлое, вызывая наше восхищение и привлекая взгляды прохожих. Его в Ленинграде знают и любят.
Подошли к Невскому, остановились. Стржельчик стал ловить такси, изящно выставляя руку с тростью. К нам приближается троица моряков в совершенно непотребном виде. Двое под руки волокут третьего, чьи беспомощные ноги чертят за ним кильватерный след…
Они остановились рядом с нами, бок о бок. То ли решили передохнуть, прежде чем обойти неожиданную преграду из нас, то ли тоже решили поймать машину.
Стржельчик несколько брезгливо посмотрел на них сверху вниз, чуть отодвинулся. Он неподражаем! На нём распахнутая шуба, роскошный шарф, богатая шапка, кожаные перчатки, поблёскивающая трость. Денди, благоухающий шармом, мужской красотой и парфюмом!..
Матрос, тот, что ещё минуту назад не подавал признаков жизни, вдруг приподнял голову, сосредоточенно сфокусировал на Стржельчике осоловелый взгляд, протянул к нему руку и страдальчески выдохнул: – Барин! Дай копеечку!..
Есть такой замечательный писатель-маринист Владимир Шигин. Не просто писатель, а о-очень хороший писатель, подаривший миру более семидесяти книг. В том числе и исторические романы о судьбе флота Российского и иноземного. Профессиональный военный – капитан первого ранга, отдавший морскому флоту свою душу и положенный жизни срок. В писательском мире человек уважаемый, авторитетный! Вдумчивый, глубокий, с ироничными озорными глазами. Плотный, роста чуть выше среднего, с интеллигентной бородкой и вечной улыбкой на устах. Наделённый блистательным интеллектом, широкими познаниями и, что для меня очень важно, потрясающим чувством юмора и любовью к цирку!
Мы дружим. У нас с ним много общего: он родом из Севастополя – города морской славы, я из Воронежа – колыбели русского флота. Наши жёны, обласканные нами и морской волной, – также из Севастополя. Володя, по долгу службы, много лет по миру – по воде, я с гастролями – по суше.
Теперь вот бороздим безбрежье книжных страниц…
Идём как-то после писательского заседания. Ведём разговор неторопливый о том, о сём. Говорим о цирке, о моих новых книгах, разбираем по косточкам написанное, обсуждаем, подначиваем друг друга, каламбурим. Падает лёгкий снежок. Некрепкий морозец румянит щёки. Настроение благостное, перспективное…
Доходим до метро. Видим лоток с книгами. Мы, не сговариваясь, к нему. Стол метра три, покрытый целлофаном, из-под которого просвечивается разнокалиберная книжная благодать. Продавец, парень средних лет, перетаптывается, похлопывает ногу об ногу – давно стоит.
Видит нас. Оживает. Я Володе:
– Сейчас узнаем, какой ты писатель! Почём твой «опиум для народа»! Скажи-ка, любезный, Владимир Шигин есть?
Секундная задержка с ответом, потом мажорно:
– Хороший выбор! – книжный коробейник резко срывает запорошенный снежком полиэтилен с лотка, открывая нам изобилие своего товара.
– Шигин, Шигин… – копается, напевая, в залежах обложек. – Где-то был… На Фонтанке водку… Ага, вот! Три романа на выбор: «Битва за Балтику», «Всадник рассвета», «Адмирал Нельсон. Герой и любовник» !..
Володя с любовью смотрит на свои творения. Осторожно трогает, смахивая перчатками с глянцевых обложек падающие снежинки.
– Издательство «Вече»! Не хухры-мухры! – агитирует на покупку продавец.
Володя с хитрым прищуром подаёт голос:
– Хоть интересно или так?
– Да ты чё, мужик! Не оторвёшься! Это же Шигин! – убеждает он Шигина. Тут я вступаю в беседу:
– А о чём тут про героя-любовника, этого, как его, Нельсона? – изображаю несведущего простачка, тыча пальцем в одну из книг.
– О-о! Ребята! Тут закручено, как морской канат! – Открывает книгу, бегло, по диагонали, скользит взглядом по предисловию и начинает взахлёб рассказывать сюжет.
Вижу, у Володи приподнимается бровь. На лице удивление. Он перчаткой прикрывает улыбку, с трудом сдерживая смех.
Тихо, на ухо, высоким штилем, вопрошаю автора данного произведения:
– Гонит?
Володя смягчает пафос моего предположения.
– Сочиняет… Даже не близко к тексту! Но сочиняет, собака, лучше, чем я!
– Купить, что ли? – ставлю оценку «отлично» нашему агитатору, прерывая поток его красноречия и вдохновенного вранья. – Сколько?
– Отличный выбор! – стимулирует наше желание книготорговец. – Сущие копейки! Всё – по сто пятьдесят рублей!
Я делаю паузу, как на восточном базаре, качая головой, мол, ну не знаю – дороговато!..
Продавец, словно приняв отчаянное решение, рубит рукой зимний воздух:
– А-а, ладно! Была не была! Для хороших людей ничего не жалко! Забирайте по сто!
Я не двигаюсь с места, с нейтральным выражением лица смотрю на Шигина. Мне этот спектакль нравится всё больше и больше. Жду финала… Володя поглаживает свои книги. Спрашивает, как бы самого себя:
– Купить, что ли?..
Лоточник – боец культурного фронта, который после беседы со мной было сник, снова в гвардейском строю. Смотрит на Володю: на его аккуратную, но не броскую куртку, на шапку, на весь его внешний вид рядового человека – видимо, что-то калькулирует у себя в мозгу. Потом выдаёт тоном щедрого мецената:
– Мужик! Бери! Не пожалеешь! По глазам вижу – любишь книги! Тебе отдам по пятьдесят! – и уничтожающий взгляд в мою сторону, типа – съел?!..
– Пятьдеся-ат… – Володя с притворным вздохом констатирует сей прискорбный факт о цене на свой «опиум» и со смешком обращается ко мне:
– Слушай, ну, ни хрена не стою! – лезет в кошелёк за деньгами…
Батуми. Лето. Гастроли…
На выходной день местная дирекция цирка вместе с профкомом, как это было заведено при советской власти, организовали досуг: устроили для коллектива приехавших артистов морскую прогулку. Вокруг, куда ни посмотри – красота, глаз не отвести! Что вы хотите – Кавказ, Аджарские горы, море!..
Здесь же море забегаловок с грузинскими винами, хоть залейся. Ну что за выходной без вкушения плодов Бахуса! Какая-то часть коллектива, естественно, вкусила, то есть бахнула. Кое-кто крепко. Но держатся стойко, как оловянные солдатики. Секретари профкома, комсомола, парторг – само внимание! Опекают неблагонадёжных, злым шёпотом читают им наставления, стыдят, взывают к ещё спящей в законный выходной день совести…
…Золотыми бликами играет ласковое море. Мерно тарахтит прогулочный катер, обдуваемый сладкими южными ветрами. Кучерявятся пенные барашки лазурной волны – благодать! Публика подставляет лица под щедрое курортное солнце, щурится. Кое-кто втихую продолжает разливать щедрые дары нежной лозы, добавляя градус к градусам такого же щедрого лета.
Настойчивые приказы партийно-комсомольско-профсоюзного начальства: «Прекратить!» в этот день имели слабое воздействие. Плохо доходили до освободившегося пролетарского сознания клятвенные обещания ниспослать на хмельные головы все кары небесные по возвращению на сушу. А дело, надо напомнить, происходило на море.