На улицах Пукальпы (фото автора)
Нашел с помощью любимого путеводителя «бюджетный» отель за 15 баксов с достаточным комфортом — одноместный номер с семейной кроватью, отдельным туалетом и душем без горячей воды (излишек в местных краях), но без кондишена.
Свой выбор я остановил на стоявшем под погрузкой судне “Тйсап”. Или капитан «Тукана» на мне? Так или иначе, но меня взяли каютным пассажиром до Икитоса за более чем умеренную плату.
Но это мелочи — вперед, в порт, искать судно. Был сезон «низкой» воды и порт «ушел» вниз по течению и вдаль от причалов и портовой механизации. Это трудно описать словами — скопище грузовиков всех типов и расцветок, штабеля бревен, горы металлолома, готовые к погрузке бытовая техника, легковые автомобили, мотоциклы, домашние животные и… черт знает только весь перечень этих грузов. А также множество лавчонок и мелких «ресторанчиков».
Опытный взляд местного торговца сразу же выделил меня из толпы и я получил необходимые для путешествия советы и приобрел гамак (оказался вещью поистине незаменимой), пластмассовую миску, ложку, вилку и большое махровое полотенце.
Архитектура «Тукана» была классической для данных мест. Прямоугольный в плане корпус с лыжеобразным носом, облегчающим подход к необорудованному берегу, венчала трёхъярусная надстройка. Меня, как старого морского «волка», все время мучили вопросы о его остойчивости (не путать с устойчивостью — для «чайников»)! Такие изыски, как радары, компасы и прочие навигационные гаджеты отсутствовали. Хотя и имелось некоторое количество пассажирских кают, большинство пассажиров спали в гамаках в большом помещении на полузакрытом втором ярусе надстройки.
Свой выбор я остановил на стоявшем под погрузкой судне “Тйсап”. Или капитан «Тукана» на мне? Так или иначе, но меня взяли каютным пассажиром до Икитоса за более чем умеренную плату.
Опытный взгляд местного торговца сразу же выделил меня из толпы и я получил необходимые для путешествия советы и приобрел гамак (оказался вещью поистине незаменимой), пластмассовую миску, ложку, вилку и большое махровое полотенце.
В порту Пукальпы
Архитектура «Тукана» была классической для данных мест. Прямоугольный в плане корпус с лыжеобразным носом, облегчающим подход к необорудованному берегу, венчала трёхъярусная надстройка. Меня, как старого морского «волка», все время мучили вопросы о его остойчивости (не путать с устойчивостью — для «чайников»)! Такие изыски, как радары, компасы и прочие навигационные гаджеты отсутствовали. Хотя и имелось некоторое количество пассажирских кают, большинство пассажиров спали в гамаках в большом помещении на полузакрытом втором ярусе надстройки.
Моя каюта представляла собою совершенно непригодную для жизни стальную коробку площадью в пару квадратных метров с иллюминатором со стальными жалюзи, но без стекол. В ней располагалась только койка с голым матрасом. Оказывается, предусмотрительные пассажиры путешествовали со своими одеялами, подушками и постельным бельем. Мне же пришлось использовать вместо подушки спасательный нагрудник, а простыню заменяло предусмотрительно приобретенное полотенце.
Отсутствие термоизоляции и вентиляции превращало раскаленную солнечными лучами каюту в некое подобие сауны, поэтому основную часть времени я проводил в гамаке, подвешенным в большом пассажирском «кубрике» на втором ярусе надстройки.
Здесь, между двумя палубами, располагалось открытое с бортов помещение (закрывалось при необходимости бортовыми занавесями из пластика) где, на приваренных к подволоку (потолку) крюках, висело неисчислимое количество гамаков. В носовой части находился бар с простейшими закусками и напитками (без спиртного) и огромными звуковыми колонками. О кошмар и ужас моего путешествия! Я испытал страшнейшие пытки круглосуточным шумом в духе средневековья, но все мои попытки его остановить (при полной поддержке, но и полной бездеятельности остальных пассажиров) окончились удивлением барного персонала. «Такая красивая музыка!»
В кормовой части этого помещения располагались умывальники, душевые и гальюны (туалеты — для неграмотных), снабжавшиеся забортной водой, цвет и состав которой зависел от района плавания. Умные и опытные пассажиры чистили зубы с минеральной водой из бутылок. Мне было сложнее, так как я этот момент не учел, а в баре продавались только «коки» и «колы».
Каютные пассажиры получали горячую пищу дважды в день (обед и ужин), а остальные питались чем бог пошлет, то-есть из собственных запасов или приобретали во время стоянок. Основная часть съестных припасов хранилась на борту в живом виде (в прямом смысле). Это были куры и огромнейших размеров черная свинья. Забой свиньи на борту был зрелищем не для слабонервных и сопровождался яростным сопротивлением и диким визгом животного.
Пассажирский «кубрик»
Зато мне повезло с попутчиком — возвращавшимся из отпуска сержантом перуанской армии, с которым мы быстро прониклись взаимными симпатием, уважением и доверием.
Его приверженность к армейскому порядку и чистоте были потрясающими — душ с утра, зарядка, стирка носков и уход за ступнями. Ритуал почти религиозный — вымыл, тщательно высушил, посыпал тальком, надел свежие носки и… бутсы. А почему не тапочки? Явно в джунглях прошел службу. Каждое утро он доставал из рюкзака чистую, безукоризненного вида форму и переодевался. А он ведь был не из тех краев — с холодного альтиплано. О, где наши сержанты! Учитесь!
Языковые проблемы мы с ним на удивление быстро решили. Он захотел учить английский, а я испанский. Сержант достал общую тетрадь — и пошли общаться. Ни на одних курсах не будет такого эффекта! А заодно и русский у него пошел!
Однако, вернемся к началу моего путешествия. Обещаный в 19:00 отход не состоялся — мое удивление, как старого морского механика, к странному сожительству бочек с маслом с кислородными баллонами подтвердила и местная Береговая охрана (катер у борта и крепкие мужики в камуфляже). После приведения груза в должный порядок мы вышли в рейс с опозданием почти на полсуток — перегружали до утра.
Утром мы отправились в рейс вниз по Укаяли к далекой Амазонке. Честно признаться, берега выглядели довольно уныло и единственным развлечением были периодические короткие стоянки в прибрежных поселках и деревушках (река была их единственной дорогой в большой мир) для высадки-посадки пассажиров и выгрузки грузов. Какие-либо причалы здесь отсутствовали — судно притыкалось своим лыжеобразным носом прямо к пологому берегу и грузовые операции осуществлялись по простейшей сходне или паре досок. С замиранием сердца я наблюдал, как по прогибающимся досточкам на берег съезжал легковой автомобиль или местный «геракл» нес на «горбу» мотоцикл.
Погрузка автомобиля
К приходу судна на берегу открывался стихийный рынок, где можно было приобрести как местные продукты, так и всевозможные поделки. Мой новый приятель-сержант почему-то решил, что все русские неравнодушны к спиртному, а посему на каждом базаре устраивал мне дегустацию местных напитков, разлитых в бутылки из-под «софт дринка». Сырьем служили различные местные ягоды и фрукты, вкус, цвет и крепость варьировали в широких пределах, но в целом, мой вердикт был положительным.
В отличие от моего предыдущего путешествия по Амазонке, когда судно двигалось по реке только в светлое время суток, “Тйсап” шел и по ночам, что меня очень удивило, так как радар, эхолот и прочее навигационное оборудование отсутствовали. Разгадка оказалась простой — впереди шла шлюпка, с которой производили промер фарватера и подавали сигналы фонариком на судно. Но особенно восхитил меня капитан, крепкий мужчина лет 45–50, который лихо бросал лот (для «чайников» — груз на веревке, служит для замера глубины) с крыла мостика на ходу судна.
Но на мель в одну из ночей мы все-таки сели. И хотя снялись с нее мы самостоятельно, оказалось, что в связи с сухим сезоном на этом участке реки уровень воды упал до критической отметки. По судну поползли слухи, что мы застряли здесь до наступления сезона дождей, то-есть как минимум на месяц-полтора. В голове моей завертелись тревожные мысли: виза закончится, авиабилет пропадет и когда удастся приобрести другой, а самое главное — хватить ли денег? Но экипажу все-таки удалось найти лазейку в обмелевшем участке реки и мы продолжили наш путь.
Берега Укаяли (фото автора)
Вскоре мне пришлось ощутить на себе ледяное дыхание “friajes” — холодного ветра с Анд, когда температура падает до 9 градусов, а временами и ниже. Моя одежда оказалась для этого события явно неподходящей, не было и одеяла. Ночью пытался уснуть, завернувшись в гамак, подобно младенцу в пеленках, но согреться не удавалось. Закончилось это сильнейшей простудой с высокой температурой, кровавым насморком и полубредовым состоянием. Пришел в более-менее сносное состояние уже перед приходом в Икитос.
В Икитосе с помощью местного гида мне удалось посетить деревню индейцев племени Шипибо, где приобрел духовое ружье с набором стрел (все было конфисковано при вылете из местного аэропорта) и познакомиться с местными джунглями. А также осуществил свою давнюю мечту — посетил превращенную в музей канонерскую лодку “America”.
Автор в индейской деревне
Этот боевой корабль перуанской Амазонской флотилии был построен на британский верфи в Ливерпуле и был в строю в 1905–1984 годах. Канлодка участвовала в боевых действиях против Колумбии в 1911 и 1932 годах. В настоящее время корабль стоит у причала военно-морской базы “Teniente Clavero”, названной в честь лейтенанта Мануэля Клаверо, командира «Америки» во время пограничного конфликта 1911 года.
Благожелательный дежурный офицер на проходной базы хотя и удивился моему визиту, но посетить «Америку» разрешил, выделив в гиды молоденькую девушку-матроса. Какой контраст! После прилегающих городский трущоб с пыльными улочками я увидел настоящий флотский порядок: аккуратные, приятно окрашенные здания, подстриженные газоны и кусты, над всем этим возвышался флагшток с развевающимся национальным флагом. Наилучшее впечатление производили щеголявшие в безукоризненно отутюженной белоснежной форме офицеры и старшины и матросы в голубых робах.