-то по-украински кричала большая заплаканная девица, в белом халате в обтяжечку, который буквально трещал на её пышной упругой груди.
Растирая по щекам обильно растекшуюся от потоков слез жирную тушь, она пыталась остановить машину. По вечернему времени, машин было очень мало… Но ей повезло — два раза повезло, Родин ни за что не смог бы равнодушно проехать мимо «Скорой», которой самой явно требовалась помощь! А Анвару бы и в голову не пришло объехать и забыть молодую коллегу, которой нужна помощь. Мало ли что? С чем дьявол не шутит, когда Бог взял тайм-аут? А вообще, ребята, — это Север, тут людей не бросают, хотя все в этом подлунном мире меняется. Выскочивший из машины, Гайнутдинов не смог добиться хоть чего-то внятного от истерившей девицы. Махнул рукой и поспешил к распахнутой дверце медицинского отсека кареты «скорой помощи». Там были пожилой мужик, весь в поту, и женщина — явно роженица. И как она стонала и изгибалась — очень-очень не понравилось Анвару. Хотя, что там может понравится? Медицинский отсек машины был весь пропитан густым солоноватым запахом крови. Как говорят знатоки — запахом горя и тревоги.
Одного взгляда хватило опытному врачу: — стремительные роды! «Во, блин, влипли!» — подумал он, а вслух спросил: — Давно? — Минут двадцать как! — ответил мужчина. — А ты — кто? — Водитель я этой старой колымаги! — А кто там орет и бегает? — удивился Анвар — Это? Это фельдшер, девка, два месяца только как из медучилища! — Интересный у нее подход к приему родов! — восхитился доктор. — Везет мне сегодня! И вчера, и позавчера — тоже! — припомнил Анвар.
Он вылез из машины и закурил, что-то вспоминая и обдумывая возможные в этих условиях действия. Потерпеть — не получится и, уж точно, проблема сама не рассосется. Не тот случай! Кое-какой опыт был, в академии, втихаря он подрабатывал на «Скорой». Преподаватели делали вид, что не замечают. Пусть его! Хрен знает, что именно потребуется военврачу на службе? Может быть, кому-то такой нечаянный опыт и жизнь спасет? Лишних знаний и навыков — не бывает. Это знает любой военный. Лежат они пока, как на складе боепитания — на всякий случай… И вот он — тот самый случай! Родин, тем временем, пытался привести девицу в чувство. Без особого, впрочем, успеха… — Нужны вода и… А спирт есть? Да еще и свет нужен, движок у них заглох, а аккумулятор тоже дохлый… — поведал ему Гайнутдинов. — Обижаешь — сказал механик, вынимая канистру родниковой воды из багажника.
Полную пластиковую бутылку — «полторашку» спирта офицер вытащил из салона. Механики — народ запасливый! Говорили, что из рундука у себя под койкой порядочный механик может собрать пол-корабля. Все это он передал начмеду, а сам, прихватив какую-то хитрую отвертку, и странного вида ключ своего своего собственного производства, двинулся к «таблетке». — Сейчас глянем, чай, не «летающая тарелка»! — он с трудом подлез к по-дурацки размещенному двигателю, отчаянно матерясь в адрес конструктора, и тыкая куда-то своей отверткой. Нашел! Все оказалось так, как он сразу и предположил. — Опыт не пропьешь и умище никуда не денешь! — пояснил он водителю старенького драндулета. И добавил — для остальных — Подумаешь —
задачка для выпускного класса детсада с автомобильным уклоном! — Родин пренебрежительно хмыкнул и тронул ключи. Пристыженный водила посмотрел на молодого моряка с тайной завистью. Движок фыркнул и завелся, как миленький. Загорелся свет в салоне, ожила рация, которая тоже, оказывается, не хотела работать — аккумуляторы и здесь подвели. Какая-то девица сказала сквозь трески и нудный писк, что бригада акушеров вовсю мчится на помощь и нужны координаты. Владимир обстоятельно рассказал, да и теперь света вокруг столько — никак мимо не проедут! Гайнутдинов мыл руки спиртом, который щедро лил на его ладони Родин. Водителя Анвар тоже заставил тщательно вымыть руки — чуть не до локтей. — Помогать будешь! — Спирта не жалко? — буркнул пожилой шофер. — В другом бы случае — сердце бы сжалось! — фыркнув, честно подтвердил Владимир. В это время из салона «таблетки» послышались крики женщины. Началось! Гайнутдинов с водителем принимали роды. Руки сами делали то, что нужно — к удивлению самого корабельного врача. Попытки привлечь фельдшера к работе результата не дали. Какое там! У нее буквально тряслись руки-ноги…
Тогда за дело взялся сам Родин. Для начала он слегка хлестнул девицу по щеке перчаткой. Та опешила, но подвывать прекратила. Офицер удовлетворенно кивнул, достал из «бардачка» фляжку с коньяком, стальной стаканчик и налил доверху и протянул девушке. Сказал просто: — Пей, надо! Та выпила залпом весь стаканчик, выполняя команду, даже не ощущая ни крепости, не вкуса напитка. Потом закусила протянутым кусочком шоколада. — Ты — хохлушка? — поинтересовался офицер, вдруг припоминая ее крики на украинском и протянул ей новый стаканчик, налитый доверху. Осколок шоколада, в разорванной фольге, уже был под рукой. — Нет, мать с Украины, а я даже там ни разу не была, даже языка не знаю! — поделилась девица и механически опрокинула в себя коньяк. — Ни фига себе, память поколений с перепугу как проявилась! — вслух удивился Родин. И добавил ледяным командным тоном, повысив голос: — А теперь — к больной, в машину — марш, исполнять клятву Герострата… тьфу, как, черт, его… но ты поняла! А, Гиппократа! Ясно! Все равно — вперед! Это водила должен был бегать и орать вокруг своей сдохшей машины, а не ты! А то мужики любить тебя не будут! Пропадешь впустую — а зря! Будет о чем жалеть, точно говорю! С тобой общаться на ощупь — незабываемые, наверное, ощущения!
Фельдшерица кинулась исполнять военную команду. Довольный механик прислонился к капоту свое машины и закурил. «Надо бы тоже тяпнуть — стрессик снять. Да нельзя, еще сколько ехать, да два КПП впереди, обойдусь вообще или потерплю до корабля! Нафига мне незапланируемые приключения!?» — решил он. Девица влезла в салон и включилась в работу понемногу. Тем временем Анвар справился, делая все скрупулезно и проверяя каждый свой шаг! Это тебе не фурункулы на задницах вскрывать! А тут и акушеры из Колы подлетели. Нормальный, толстенький пацан орал во все горло! Говорят — так и должен! Все сделали как надо. А доктора похвалили, но обидели — сказали, что таких знаний и умений от военного врача не ожидали. — Тоже мне, аттестационная комиссия! Да я ещё и не то могу! Я любые раны и порезы, как трусы зашиваю! — по национально-обусловленной педантичности и справедливости ради добавил: — Иногда! Он обиделся за всю военную медицину и полез в «Волгу» — на свое место. Усталость сумасшедшего дня тяжелым мешком навалилась на него. Даже глаза стали сами закрываться! Механик тоже устал, но возбуждение от вида крови и всех этих подвигов насытило эмоции, взбудоражило нервы и напрочь прогнало всякий сон. Родин с присущей обстоятельностью, собрал свое имущество и поскладывал всё в багажник — каждую деталь — на своё место…
Остатки спирта отдал шоферу «таблетки» — за храбрость! Показал фельдшерице кулак — чтобы больше так никогда не делала! Потом налил коньяк в два стаканчика и отрезал два увесистых куска колбасы и еще теплого хлеба. Протянул один стаканчик доктору — тот выпил, протянул второй — вдогонку, мол, за здоровье малыша и молодой мамы! Анвар снова выпил, не поморщившись, видимо все еще находясь мысленно в процессе приключения, прокручивая в памяти недавние события, вспоминая, все ли он сделал так, как надо. Затем принялся, совершенно механически, жевать копченое мясо. И Владимир тоже с большим удовольствием пожевал колбасу, вкусно пахнущую чесноком и дымом. Такую прелесть делала небольшая колбасная мастерская на выезде из Полярного. — А теперь — спи! — скомандовал он Анвару и рванул с места. И тот действительно, сразу заснул — спокойно и без сновидений. И ему уже было наплевать на летевшие навстречу деревья и истошно визжащие шины… Только потом акушеры сообразили, что не спросили у офицеров ни имен, не фамилий, даже номер машины не запомнили. А офицерам просто не пришло в голову дать свои координаты — да и зачем?… Только через месяц, молодой папаша, рыбак, вернувшийся из рейса, на своем траулере из Атлантики, нашел офицеров. Неведомыми путями он проник на корабль и успешно споил половину кают-компании — вместе с Громяковским. А кто узнал прототип, помнит — споить прототип было ой, как не просто! Я бы сказал — невозможно, но долгая служба приучила к тому, что ничего невозможного не бывает
… Но это было потом! Когда им и прицепили прозвище: «акушер — механик». А что? И ничего, нормально! Вот так, братцы, растет пацан в рыбацкой семье. И не знает, что его мамка, да и он сам — флоту уже обязаны! После этих слов, флагарт салютовал стаканом с чаем корабельному врачу, скромно ожидающего вестового с розеткой с лимоном.
Белько Виктор Юриевич
Родился в городе Грозный в 1955 году, детство и юность прошли в Казахстане, на берегу Каспийского моря в городе Шевченко. Закончил Северодвинскую школу техников, затем Киевское ВВМПУ. Службу проходил на Краснознаменном Северном флоте, на надводных кораблях и подводных лодках, в штабах соединений Кольской флотилии в гарнизонах Островной, Лиинахамари, Видяево, Полярный. Капитан 2 ранга запаса, награжден правительственными наградами. Живет и работает в городе Полярном Мурманской области. https://www.litres.ru/viktor-urevich-belko/
Владимир Цмокун
Три птицы на льду
Играли «Сокол» и «Чайка», а победил «Белый аист»
Дело было зимой 1987 года в районном центре поселок Черниговка Приморского края. Я уже три года как перевелся с корабля на техническую ракетную базу в 9 км от ближайшего шахтерского поселка Реттиховка. Деревня эта, основанная переселенцами в начале прошлого века, получила свое название в честь полковника, а потом и генерал лейтенанта Генерального штаба Российской империи, военного топографа Александра Федоровича Риттиха. Крестьяне буковку в фамилии изменили, и название прижилось. Это вообще, наверное, тема отдельного исследования. Мой же рассказ коснется события из спортивной жизни части, о которой и пишу. Командиром части в ту пору был подполковник Виталий Ильич Протас. Именно его стараниями в части были созданы футбольное поле и хоккейная коробка, закуплены форма и спортивное имущество. Офицерская, мичманская и матросская команды регулярно соревновались между собой, победители всегда получали заслуженного поросенка. Нанятыми за канистру спирта бульдозеристом и экскаваторщиком из шахтерского хозяйства был выкопан бассейн возле домов гарнизона. А земляной склон до КПП части зимой превращался в ледяную горку, на которой катались и малыши, и ребята постарше, подложив под себя принесенные отцами из воинской части тарелки из под списанных зеркал головок самонаведения крылатых ракет.