Заместитель командира эсминца “Беспощадный” по политической части капитан-лейтенант Кононенко в бою проявил себя мужественным большевиком. Приложил все силы к тому, чтобы мобилизовать личный состав на борьбу за спасение корабля. Он обходил все боевые посты, информируя личный состав об обстановке, ставил перед ними задачи и подбадривал. Во время сильных бомбардировок помогал командиру в управлении. После гибели корабля товарищ Кононенко, плавая в воде, смешанной с мазутом, оказывал помощь ослабленным краснофлотцам, вылавливал и подбадривал, подавал плавматериал, помогал раздеваться, подбадривал, говоря, что всех спасут катера, запевал песни. Отличный пловец товарищ Кононенко все время плавал без спасательных средств. Краснофлотцы и офицеры отзываются о товарище Кононенко с большим уважением и теплотой…
Парторг эсминца “Беспощадный” лейтенант Тихонов организовал коммунистов на самоотверженную борьбу за спасение корабля. Вел себя мужественно, будучи в воде после гибели корабля, оказывал помощь ослабевшим краснофлотцам. Изнемогая сам, поддерживал и спас краснофлотца Морозова. Когда товарища Тихонова начали поднимать на катер, то он тянул с собой краснофлотца Морозова, потерявшего сознание, хотя и сам был страшно обессилен. Когда товарища Тихонова подняли на катер, он упал и потерял сознание. Краснофлотцы начали делать ему растирание и привели в чувство…
Командир БЧ-5 эсминца “Беспощадный” старший техник-лейтенант Хасик, член ВКП (б), вел себя исключительно хладнокровно и распорядительно. Лично боролся за спасение корабля, за то, чтобы дать ход кораблю. Когда корабль стал тонуть, то Хасик хотел застрелиться, но, увидев, как выдержанно и мужественно вел себя личный состав корабля, сказал: “Я пришел к. выводу, что не имею права вносить панику своим выстрелом в ряды героических краснофлотцев и офицеров” и выбросил в море пистолет».
«Способному» в той атаке немецких бомбардировщиков повезло больше. От прямых попаданий он снова уклонился, отчаянно маневрируя на скорости в 32 узла. Но близкие разрывы вызвали «контузию корабля» (так в документе). От сотрясения корпуса вышел из строя ряд вспомогательных механизмов, паропроводы свежего и вспомогательного пара. В первом котельном отделении лопнула напорная нефтяная магистраль. Раскаленным мазутом обожгло всех находившихся в котельном отделении. Мазут перестал поступать в форсунки. Возник пожар. Героическим усилием аварийных партий пожар был ликвидирован. Корабль потерял ход и остановился. В напорной нефтяной магистрали во время разжега котла в районе вентиляционного раструба помимо всего прочего оказалась разбитой бутыль с соляной кислотой. Не пары засасывались через вентилятор в котельное отделение, делая нахождение там людей просто невыносимым. Теперь там работали в противогазах. Спустя 25 минут давление пара было поднято до 25 килограммов на метр.
Во втором котельном отделении матросами во главе с главным старшиной Селятенко была заведена прокладка на муфте нефтемагистрали, заделаны повреждения в санитарной и пожарной магистралях. Котельное отделение было подготовлено к подъему пара.
В третьем котельном отделении спустя некоторое время тоже сумели поднять пар до 25 килограммов на метр и сообщили его в главную эксплуатационную магистраль.
В четвертом котельном отделении заделали трубы охлаждения масла. Котел ввели в строй уже через шестнадцать минут.
Во втором машинном отделении устранили повреждения и ввели в строй машину.
На удачу «Способного», немцы, ко времени потери им хода, уже отбомбились и улетели. В течение сорока минут после поражения бомбами основные повреждения на «Способном» были исправлены. Корабль дал полный ход.
О сорока минутах пишет в своем донесении Негода. Что касается политдонесения, то там указывается, что «Способный» дал ход уже через двадцать пять минут. Учитывая тот факт, что сам Негода в это время уже плавал в воде и не имел ни малейшего представления о том, что происходит на «Способном», информация о последнем, изложенная в политдонесении, кажется предпочтительнее.
Текст политдонесения оставил нам имена героев «Способного», тех, кто, жертвуя собой, спасал родной корабль: «Благодаря выдержке, энергичным усилиям и большому мастерству личного состава боевых постов и аварийных партий, удалось быстро за 25 минут ликвидировать все повреждения корабля, полученные в результате контузии. Корабль дал полный ход При ликвидации повреждений корабля проявили стойкость, энергию и смелость, а также большое знание своего дела командир БЧ-5 старший техник-лейтенант Павлов, член ВКП (б), старший техник-лейтенант Сорокин, зам парторга, инженер капитан-лейтенант Александров, старшина 1 статьи Запевалов, старшина 1 статьи Кадыгроб, старшина 1 статьи Кочеров, старший краснофлотец Степанов, старший краснофлотец Струкинов, главстаршина Селятенко, старший краснофлотец Борышев, старший краснофлотец Быков, старший краснофлотец Герасимов, старший краснофлотец Павлин, главстаршина Сысоев, старшина 1 статьи Кулыдин, старшина 1 статьи Болотный, старший краснофлотец Акиньшин (комсорг).
Мичман Анитин, старший краснофлотец Ситников, старший краснофлотец Курский, старший краснофлотец Портянин, старший краснофлотец Леонтьев, краснофлотец Родин, старшина 1 статьи Кадыкров, старший краснофлотец Строкинов, находясь в котельном отделении, были облиты кипящим мазутом Несмотря на это, находясь по грудь в воде, продолжали работать над введением в строй котла. Погибли вместе с кораблем».
Во втором томе военно-исторического очерка «Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», посвященном боевым действиям Черноморского флота, написано об этой атаке так: «Между 14 часов 10 минут и 14 часов 50 минут 5 Ю-87 под прикрытием 12 Ме-109 последовательно атаковали корабли отряда.
С обнаружением самолетов эскадренный миноносец “Беспощадный” тотчас же отдал швартовы и “Способный” полным ходом отошел от “Беспощадного”, ведя интенсивный огонь по вражеским самолетам. В неподвижно стоявший краснознаменный эскадренный миноносец “Беспощадный”, личный состав которого стоически отражал атаки, попало несколько бомб. В 14 час. 25 мин. корабль затонул. От близких разрывов бомб эскадренный миноносец “Способный” получил повреждения и на некоторое время лишился хода. Командир эскадренного миноносца “Способный” после тяжелого повреждения лидера “Харьков” и эскадренного миноносца “Беспощадный” направил в адрес ФКП штаба Черноморского флота радиограмму следующего содержания: “Если хотите сохранить миноносцы, вышлите истребительный полк, лидер “Харьков” и эсминец “Беспощадный” подбиты”. Однако эта радиограмма в адрес не поступила, так как работа радиостанции “Способного” береговыми станциями не обнаруживалась».
Немцы улетели, но все оставшиеся в живых понимали, что они будут возвращаться вновь и вновь, чтобы уничтожить всех.
ЧЕТВЕРТАЯ АТАКА. ГИБЕЛЬ «ХАРЬКОВА»
И они вернулись. В 15 часов 43 минуты в небе показалась новая группа самолетов. На этот раз двадцать Ю-87 атаковали лидер «Харьков». Из политдонесения: «Командир лидера “Харьков” капитан 2 ранга Шевченко спокойно стоял на мостике и курил трубку, твердым командирским голосом управлял кораблем».
Экипаж лидера проявил в этом бою массовый героизм. Артиллеристы насмерть стояли на своих боевых постах. Когда взрывной волной был разрушен зенитный мостик, командир зенитной батареи А.М. Резонтов, управлявший огнем батареи, приказал, не отходить от смещенных с мест автоматов и в таких условиях продолжал вести огонь. В последний раз лейтенанта Резонтова видели при погружении «Харькова» на том же зенитном мостике, где он вел заградительный огонь из зенитного пулемета по вражеским самолетам….
Однако поврежденный корабль уже не мог оказать достойного сопротивления атакующим. В результате этой атаки в 15 часов 00 минут (согласно политдонесению) «Харьков» был потоплен. Согласно военно-историческому очерку «Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», эта атака продолжалась с 14 часов 40 минут до 15 часов 37 минут. Думается, что время атаки здесь определено неверно. Учитывая расстояние до аэродрома и обратно, немцы просто не могли атаковать наши корабли в течение целого часа! Скорее всего, 15 часов 37 минут — это не время окончания атаки, а время гибели «Харькова».
Во время второй атаки на лидер две бомбы попади в полубак «Харькова», а еще четыре разорвались в воде у борта. После этого лидер окончательно потерял ход. Носовые отсеки, третье котельное и кормовое машинное отделения затопило водой. Продолжая крениться на правый борт, лидер медленно погружался с дифферентом на нос. Лидер эскадренных миноносцев тонул, уходя носом в воду и высоко задрав корму. Личный состав до последнего момента находился на своих боевых постах и покинул их только по приказу командира.
Я прорваться сквозь бомбовый вихрь не могу.
Двадцать восемь пробоин дымятся в носу.
Сброс! И бомбы летят… Мне б успеть отвернуть,
Чтобы выиграть пару бесценных минут.
Море встало стеною. Чадно «юнкерс» дымит.
Перебитый расчет возле пушек лежит.
Взрыв в машине… Огонь… Оглушительный свист…
Там навечно остался мой друг — турбинист…
Вдоль бортов пролетают, глумясь надо мной.
Огрызаюсь врагу, погружаясь кормой.
Стонет корпус от боли… Сто воздушных атак…
Но не спущен на мачте мой истерзанный флаг!
Из журнала боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота: «14 ч. 40 мин. — 15 ч. 37 мин. противник произвел частые налеты на ЛД “Харьков”, который в 15 ч. 37 мин. затонул».
Согласно политдонесению, отдав приказ команде спасаться, Шевченко вызвал к себе секретчика краснофлотца Гусевича и приказал ему доставить секретную документацию на берег на единственной уцелевшей шлюпке, во что бы то ни стало. По другим источникам, это приказание Шевченко отдал боцману корабля Феоктисту Романовичу Штепину. Вполне возможно, что в шлюпке с секретами они были вдвоем.