рохотным островком узкой лесополосы, за которой до самого горизонта простирались вспаханные поля. С левой стороны проходило шоссе, где усиленный наряд дорожной полиции устроил тотальную проверку всех проезжающих автомобилей. Пути вперед тоже не было, так как искусственно выращенный лесок заканчивался перед отелем, вернее, на границе его территории. Сразу за внешней линией деревьев начиналась обширная автостоянка, на которой я насчитал полтора десятка различных машин, в основном грузовиков. Прежде чем выходить на открытое пространство, следовало осмотреться. Я жестом велел Данилу остановиться и, осторожно подкравшись к крайней сосне, лег на землю. Данил последовал моему примеру. На опушке не было подлеска – кустов или молодой поросли деревьев, поэтому вести наблюдение приходилось лежа, расположившись у ствола прямой, как на картинке, американской сосны. Чтобы иметь возможность переговариваться со мной, Данил улегся за той же сосной, только с другого края.
К сожалению, грузовики с их прицепными фурами заслонили от меня большую часть стоянки. Но и того, что я сумел разглядеть, оказалось достаточно, чтобы понять: полиция устроила облаву не только на шоссе. Поперек выезда с автостоянки стоял автомобиль дорожной полиции, возле которого столпилась группа водителей. Судя по их одежде и комплекции, это были дальнобойщики. Они о чем-то оживленно спорили, порой весьма выразительно жестикулируя. Рядом с автомобилем, впрочем, никак не реагируя на слова и жесты спорящих водителей, стояли двое полицейских с помповыми ружьями в руках. То, что они, помимо пистолетов, обычных для офицеров полиции, были вооружены еще и ружьями, свидетельствовало о чрезвычайном характере проверочных и заградительных мероприятий. Отметив этот весьма неприятный для нас момент, я продолжил наблюдение. Вскоре я разобрал, к кому были обращены возгласы дальнобойщиков. Оказывается, перед водителями стоял еще один полицейский. Как я его сразу не заметил? Наверное, оттого, что он был невысокого роста, к тому же дальнобойщики настолько плотно обступили его, что закрыли своими спинами.
Не знаю, смогли ли они его в чем-то убедить или это, наоборот, полицейский наконец сумел доказать им правомерность своих действий, но, во всяком случае, все водители, прекратив спор, постепенно разошлись к машинам. Двое полицейских с ружьями, которые до этого равнодушно стояли в стороне, направились следом за ними. Остановившись у крайней фуры, они заглянули в кабину, затем обошли прицеп и заставили водителя открыть двери трейлера. Причем пока один из полицейских осматривал трейлер, другой постоянно держал кузов грузовика на прицеле. Закончив осмотр первой машины, полицейские перешли к следующей, а водитель грузовика уселся в кабину и вскоре выехал на шоссе.
– Они будут проверять каждую машину, прежде чем выпустить ее со стоянки, – повернув ко мне голову, шепнул Данил.
Я не ответил. Намерения полицейских не вызывали сомнений. С мыслью угнать от отеля чей-нибудь автомобиль пришлось расстаться. Собственно, у нас осталось два варианта: ждать, пока полицейские не уберутся восвояси, или попытаться уехать на одной из уже осмотренных машин. Первый вариант я отверг сразу. Полицейские, проверяющие грузовики, похоже, не собирались в ближайшее время покидать свой пост, в то время как прочесывание лесополосы, где попытались скрыться мы с Данилом, по моим прогнозам, должно было начаться с минуты на минуту. Я поделился с Данилом своими мыслями.
– В ближнем к нам ряду второй справа, – тут же ответил Данил и, когда я взглянул на указанную машину, добавил: – Полог тента закреплен на заднем борту только в центре и по краям. А в тех местах, где нет сплошной шнуровки, под него можно подлезть. Но как это сделать? Как только полицейские осмотрят грузовик, он сразу уезжает!
Он был абсолютно прав. На моих глазах полицейские проверили уже три машины, и во всех случаях водители сразу же покидали стоянку. Я прикинул на глаз расстояние: от опушки до грузовика с незакрепленным пологом было пятьдесят пять – шестьдесят метров. Чтобы преодолеть эту дистанцию и забраться в кузов, нам потребуется секунд тридцать. Но как это сделать незаметно для полицейских? Ведь в это время они будут осматривать соседнюю машину?!
– Из-за чего водитель может задержаться с выездом? – спросил я у Данила.
– Из-за приступа диареи, – невесело пошутил он.
– Ну а если неисправность машины… Прокол колеса?
Данил вновь обернулся ко мне, но на этот раз на его лице сияла восторженная улыбка:
– Ты гений, Стас! – шепотом произнес он, но мне все равно стало приятно. Хотя радоваться было еще преждевременно.
Данил, не поднимаясь с земли, усыпанной пожелтевшей хвоей, по-пластунски отполз назад и, обогнув меня, под прикрытием деревьев сместился ближе к грузовику с незакрепленным пологом. Когда я вслед за ним переполз на новое место, Данил уже лежал за деревом, выставив в сторону грузовика руку с зажатым в ней пистолетом. Чтобы не мешать ему, я затих и даже затаил дыхание. Через секунду раздался сухой хлопок, и из навинченного на ствол «глока» цилиндрического глушителя вырвалась струйка дыма. Опустив пистолет, Данил еще несколько секунд пристально смотрел на машину, после чего удовлетворенно кивнул:
– Есть!
Переведя взгляд на грузовик, я заметил, что он слегка накренился на правый бок. Теперь оставалось ждать реакции водителя… Он появился возле своей машины вместе с полицейскими, осуществляющими проверку. Первым делом они осмотрели кабину и, лишь убедившись, что там никого нет, направились к трейлеру. Водитель сопровождал их. Обойдя машину, он взялся рукой за свисающий полог и в этот момент увидел спущенное заднее колесо. Водитель чертыхнулся (во всяком случае, мне так показалось) и что-то сказал полицейским, однако те отмахнулись от него. Понятно, такая мелочь, как проколотый скат, их не заинтересовала. Продолжая негодовать по поводу спустившего колеса, водитель поднял задний полог. Весь кузов его грузовика заполняли какие-то мешки, и я даже забеспокоился, вдруг там не хватит места для нас с Данилом. Полицейские достаточно формально оглядели сложенный в кузове груз и перешли к следующему грузовику. Первые машины они осматривали куда пристальнее. Видимо, однообразная работа им уже наскучила.
Оставшись один, незадачливый водитель полез в ящик для инструментов и выволок оттуда массивный домкрат и не менее массивный крестообразный баллонный ключ. Установив домкрат под машиной, он принялся откручивать гайки с колеса. Когда он справился с этой задачей, полицейские уже закончили осмотр соседнего грузовика и перешли к следующему ряду автомашин. Водитель же продолжал свою нелегкую работу. Он вспотел и выпачкал руки, несмотря на то что, перед тем как взяться за замену колеса, надел толстые брезентовые перчатки. Я даже пожалел его. Однако, несмотря на все свои усилия, в одиночку он так и не смог снять спустившее колесо. Сообразив, что водитель сейчас отправится за помощью, я подал Данилу знак приготовиться. И когда дальнобойщик оставил свой грузовик, мы поднялись с земли и бросились к его машине.
После устроенного полицейскими осмотра он даже не потрудился закрепить полог тента на борту. Это сыграло нам на руку. Обогнав меня, Данил первым подбежал к машине и приподнял нижний край полога. Я нырнул под тент, по заднему борту забрался в кузов и попытался вскарабкаться на мешки. Это оказалось совсем не просто, и я едва не упал вниз. Но Данил и тут пришел мне на помощь, подтолкнув вверх руками, правда, довольно грубо. В результате я все же сумел ухватиться руками за один из верхних мешков и втянуть на них свое тело.
Данил сейчас же опустил полог и без всякой помощи, словно ящерица, забрался по мешкам и улегся там рядом со мной. Вскоре послышались шаги возвращающегося водителя. Вернулся он с двумя помощниками. Я определил это по голосам. Втроем дальнобойщики довольно быстро заменили спущенное колесо, и незадачливый водитель, поблагодарив своих коллег за оказанную помощь, принялся укладывать инструменты. Он довольно долго гремел домкратом и баллонным ключом, убирая их в ящик для инструментов. Все это время мы неподвижно лежали на верхнем ряду мешков, стараясь как можно тише дышать, чтобы не выдать своего присутствия.
Сплетенные из толстых синтетических нитей мешки были наполнены чем-то сыпучим и довольно тяжелым. Все они были промаркированы, но в темноте я не сумел разглядеть нанесенных на них надписей. Поэтому оставалось только гадать, на чем мы лежим. Наконец водитель справился со своим инструментом и захлопнул крышку ящика. Вновь послышались его шаги, и вдруг дневной свет неприятно резанул меня по глазам. Я догадался, что водитель приоткрыл полог тента, чтобы его поправить. Мне стало немного не по себе. Вдруг, взбираясь на мешки, мы сдвинули их или повредили оболочку и водитель это заметит. Но мои опасения оказались напрасны. Шофер снова опустил полог, и кузов грузовика погрузился в темноту. Спустя несколько секунд хлопнула водительская дверца, затем заработал двигатель, и машина тронулась. Но, не проехав, наверное, и пары десятков метров, грузовик остановился.
– Куда без досмотра?! – раздался снаружи чей-то грубый голос.
Данил повернул ко мне встревоженное лицо. Действительно, было от чего забеспокоиться! Неужели наш план рухнул и все старания оказались напрасны?! Тем временем водитель приоткрыл дверь и принялся объяснять, что его машину уже досматривали. Не знаю, к чему привело бы это препирательство, но тут в разговор вмешались еще двое – как я понял, полицейские, осматривающие грузовики. Они подтвердили начальнику, что уже проверили этот грузовик, после чего тот разрешил дальнобойщику выехать со стоянки. Машина рванулась вперед, так что меня даже подбросило в кузове. Очевидно, шофер слишком быстро отпустил сцепление. Но я тут же простил ему эту неосторожность. Главное – мы преодолели полицейский кордон…
Первые пятнадцать минут мы с Данилом лежали, глядя друг на друга, и наслаждались свободой. Потом Данил подтянул к себе сумку с нашим снаряжением и достал из нее водолазный нож. С ножом в руках он переполз к переднему борту и аккуратно разрезал по шву закрывающий кузов тент. Лезвием ножа Данил расширил разрез и выглянул наружу.