бщество, и прежде, чем позволить вам погибнуть, я с удовольствием понаблюдаю, как вы будете отчаянно пытаться спастись. Теперь вы мои пленники. Мало-помалу я истощу вашу волшебную силу и сломлю вашу волю, а заодно и волю этих ваших гостей, у которых вообще нет волшебной силы. Думаю, пройдёт ещё много-много времени, прежде чем я разрешу вам умереть.
— Вот и прекрасно, — весело сказала Трот. — Чем дольше я проживу, тем лучше.
— И я того же мнения, — согласился Капитан Билл. — Ты можешь не спешить, Зог, не создавай себе лишних проблем. Успокойся, и пусть мы живём столько, сколько нам живётся.
— Вам не хочется умирать? — спросил Зог.
— Это не то, к чему я всегда стремился, — ответил моряк. — Видишь ли, начать с того, что мы вообще не собирались путешествовать с русалками, я всегда знал, что русалки приносят беду, и все, кто их видел, погибали, говорил я, Трот?
— Именно так и говорил, Капитан Билл.
— Вот видишь, я знал, что так или иначе нам придёт конец, а как именно — да не всё ль равно? Но Трот — славная маленькая девочка. Не время ей ещё умирать. Лучше бы её отправить домой, к маме. Вот что я тебе предлагаю, Зог: если твоего волшебства хватит на то, чтобы я умер дважды, а хочешь — трижды, давай, сделай так, я жаловаться не стану. Прошу об одном: отправь эту малютку домой, целую и невредимую.
— Не делай этого, Зог! — возмущённо закричала Трот, а потом добавила, обращаясь к Капитану Биллу:
— Я не оставлю тебя одного в этом кошмаре, Капитан, даже не надейся. Если отсюда выпутается один из нас, то и другой тоже. Так что не нужно никаких сделок с Зогом насчёт двойной смерти.
Зог очень внимательно выслушал весь разговор.
— Сама смерть — дело пустяковое, — сказал он. — А вот мысли о ней угнетают смертных куда сильнее. Я наблюдал за кораблекрушениями и видел людей, которые стонали и кричали часами, до тех пор, пока корабль не шёл ко дну. Их страх был очень привлекателен. Потом, когда наступал конец, они все тонули так мирно, словно засыпали, не доставляя мне этим никакого удовольствия.
— А вот я ничуть не мучаюсь, — сказала Трот.
— Я тоже, — подтвердил Капитан Билл. — Вот увидишь, мы будем так спокойны, как никто.
— Я и не ожидал особого веселья от несчастных смертных, — беззаботно ответил Зог. — Вы в моем цирке — вставной аттракцион, своего рода десерт на пиршестве мести. Когда придёт ваш черед, я придумаю сотню способов убить вас. Главные мои пленницы — вот эти очаровательные русалки, которые заявляют, что они бессмертны и убить их нельзя. Русалка, которая появилась на свет первая, жива и по сей день. Говорят, это сама королева Акварина. Так что передо мной встала премилая проблемка: изобрести способ уничтожить русалок, положить конец их существованию. Это нужно тщательно обдумать.
— А ещё на это нужна такая сила, какой у тебя нет, — добавила королева.
— Может быть, — кивнул Зог, — но я всё же хочу попытаться и надеюсь, что, перед тем как покончить с вами, смогу причинить вам много боли и страданий. Я бы не прожил двадцать семь тысяч лет, дорогая Акварина, если бы не обладал некоторым количеством ума, так что я сильнее, чем ты можешь предположить.
— Ты чудовище и злой колдун, — сказала королева.
— Да, — согласился Зог, — но это непоправимо. Я родился на свет человеком, птицей, рыбой, зверем и змеёй одновременно, и такое чудовище могло стать только злым. Меня все ненавидят, и я ненавижу всех.
— Почему бы тебе не убить себя? — спросила Трот.
— Я пробовал — не вышло, — ответил Зог. — Меня может уничтожить только одна сила — Морской Змей король Энко.
— Тогда, может, лучше предоставить ему такую возможность, — посоветовала девочка.
— Нет, как бы я ни стремился умереть, я не в состоянии доставить королю Энко удовольствие убить меня. Он всегда был самым злейшим моим врагом, и убить меня — такая радость для него, что я не могу сделать ему этот подарок. Я сам всегда мечтал убить Энко. Вот уже три тысячи шестьсот два года, семь месяцев и девять дней, как я вынашивал планы уничтожения старого Энко, но пока ничего не придумал.
— На твоём месте я бы бросила эти попытки, — сказала Трот. — Не лучше ли тебе попытаться стать добрым?
— Нет! — вскричал Зог, и голос его прозвучал не так мягко, как раньше. — Слушай меня, Акварина: ты и твои спутники будут пленниками этого замка до тех пор, пока я не придумаю, как с вами покончить. Вам предоставят комнаты, и я хочу, чтобы вы отправились туда немедленно, — я устал от вас.
— Не больше, чем мы от тебя, — заметила Трот. — Твоё счастье, что ты сам себя не видишь.
Зог испепелил её своим горящим взглядом.
— Самое страшное, что есть во мне, скрыто от всех, — сказал он. — Если бы вы только видели это, ужас ваш был бы беспределен.
Он позвонил в колокольчик, лежащий рядом, и девочка удивилась тому, как хорошо слышен звук в воде. Тут же появился мальчик Сахо и низко поклонился своему ужасному господину.
— Проводи русалок и девочку в Розовые Покои, — распорядился Зог, — а дед-рыба пусть отправляется в Пионовую Комнату.
Мальчик повернулся к двери, готовый выполнить приказ.
— Хорошо ли охраняется замок снаружи? — спросил его Зог.
— Да, как ты приказал, — ответил мальчик.
— Тогда можешь позволить пленникам бродить по всему замку, а теперь идите!
Пленники с радостью двинулись вслед за Сахо. Их уже стало угнетать присутствие чудовища, да и Зогу в последние минуты беседы было явно не по себе. Мантия плотно обвилась вокруг его дрожащего тела. Казалось, что-то под одеждами беспокоит Зога, и поэтому волшебник время от времени нервно ёрзает в кресле.
Сахо, мелкими шажками ступая в воде, вёл пленников в новое помещение. Они медленно плыли следом. Здесь им дышалось легче, чем в золотом зале, где царил их злой враг.
— Ну, как он вам понравился? — хихикнул Сахо.
— Мы его возненавидели, — серьёзно произнесла Трот.
— Ну конечно, — ответил Сахо. — Но вы зря тратите время на ненависть. Вам от этого не лучше, а ему — не хуже. Ты петь умеешь?
— Немного, — призналась Трот, — но сейчас как-то нет настроения.
— Ты не права, — настаивал мальчик. — Всё, что отвлекает от пения, глупость, если только это не смех. Смех, веселье и пение — вот всё, что есть хорошего в мире.
Трот ничего не ответила на эту странную речь, потому что они как раз подплыли к крутой лестнице, и Сахо принялся взбираться по ступенькам, а остальные плыли за ним. Они оказались в высоком и очень широком коридоре с множеством дверей, скрытых занавесками. У одной из дверей Сахо остановился и сказал:
— Это Розовые Покои, здесь, по велению хозяина, вы проживёте остаток ваших дней. Можете бродить по замку сколько заблагорассудится, выйти наружу всё равно не сможете. Возвращаясь обратно, вы узнаете свою комнату по украшению из жемчужин, выложенных в форме розы, вон там — над дверью. Пионовая Комната, где будет жить дед-рыба, — следующая по коридору.
— Спасибо, — ответила королева Акварина. — А кормить нас будут?
— Еду будут приносить в комнаты. Если что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик, и слуги всё сделают. Сам-то я прислуживаю господину, но, когда у меня будет свободная минутка, я загляну проверить, всем ли вы довольны.
Они ещё раз поблагодарили странного мальчика, и тот ушёл. Ещё долго было слышно, как он поёт и насвистывает, возвращаясь по коридору к своему господину. Принцесса Клея раздвинула занавески, чтобы королева и гости могли вплыть в Розовые Покои.
Глава 14. Капитан Джо и Капитан Билл
Комнаты, в которых Зог поселил пленников, оказались такими же уютными, как все помещения таинственного заколдованного замка. Здесь было много украшений из золота, а в Розовых Покоях, где жили теперь русалки и Трот, на стенах красовались бордюры из золотых роз. Гостеприимство Зога превзошло все ожидания: он позаботился даже о том, чтобы в комнатах поставили кушетки для русалок, точно такие, как в их дворцах, — перламутровые, с подушками из мягкой белой губки. Кроме того, в комнатах были туалетные столики с зеркалами и множеством других вещей, которыми пользуются люди. Видимо, всё это Зог похитил с затонувших кораблей, а его помощники морские дьяволы перенесли к нему в замок.
Пока русалки изучали свои покои и любовались ими, Капитан Билл отправился в Пионовую Комнату посмотреть, на что она похожа, и обнаружил, что в ней очень уютно и интересно. На стенах висели картины — портреты степенных и важных дельфинов, застенчивых тюленей и самодовольно улыбающихся моржей. Кое-где стены были зеркальные и отражали всё, что происходит в комнате. На потолке — серебряные пионы, и даже мебель в форме цветков пиона: широкие лепестки представляли собой кресла и диваны.
На стене возле туалетного столика на шнуре висел колокольчик. Капитан Билл понятая не имел, что это такое, и дёрнул за шнур. Как ему показалось, ничего не произошло, ведь звонок раздался слишком далеко, и он его не услышал. Потом Капитан Билл принялся разглядывать сокровища королевских покоев, и больше всего ему понравилась золотая статуэтка. Это была русалка, как две капли воды похожая на принцессу Клею. В серебряной вазе стоял пышный букет пионов. «Ну, как живые», — подумал Капитан Билл, хотя и понял, что они, увы, сделаны из металла.
Тут вошла Трот, которой не терпелось узнать, хорошо ли устроился её лучший друг. Она появилась в дверях, соединявших обе комнаты, и сказала:
— Очень мило, правда, Капитан? Кто бы мог подумать, что ужасный Зог живёт в таком прелестном замке и держит своих пленников в таких милых комнатках?
— Я слыхал, — сказал моряк, — об иноземцах, которые убивают людей в угоду своим богам-идолам. Так вот, перед тем как убить, они кормят своих жертв всякими вкусными вещами, наряжают в красивые одежды и вообще обращаются с ними как с королями. Поэтому мне во всём этом шике что-то не очень уютно. Этот Зог — варвар, если ещё остались варвары, так что ничего хорошего от него не жди, даже и не мечтай.