– В чем дело? Стась, – крикнул Кочик.
– Что ж ты орешь, идиот? Я же сказал, что трупы твоих охранников потихоньку остывают в прихожей. Так что кричи не кричи, толку не будет. А дело, Ян, состоит в том, что мне надо забрать у тебя деньги, которые ты хранишь по приказу Каспера Гозняка. Всего лишь деньги, один миллион четыреста тысяч евро.
– Так вы, – изменил тон Кочик, до сих пор все еще не понимавший суть происходящего, – от Каспера?
– Ты глупее, чем я думал. Если бы я был от Гозняка, то зачем было убивать охранников? Он бы позвонил тебе, и ты спокойно, без суеты, передал бы эти деньги. Нет, Ян, я не от Гозняка, я от человека, что выше его, которому очень не понравилось, что Каспер присвоил то, что ему не принадлежит.
– Кто этот человек?
– Ты начинаешь мне надоедать. Так, сейчас ты встанешь, покажешь сейф, где хранишь деньги, мы их пересчитываем, я заберу названную сумму и уйду. Ты же займешься трупами. Иначе я буду делать с тобой то же, что с проституткой.
Зениг из-под куртки выстрелил женщине в ногу, от чего она закричала от боли.
– Это был пристрелочный выстрел.
– Ее крики услышали соседи.
– Ну и что?
– Вызовут полицию.
– Уверен? А я не уверен, да и полиция приедет не сразу. Убить тебя и уйти я успею.
– Но тогда вы не получите денег.
– Но получу удовольствие от твоих мучений. Смотри на шлюху!
Зениг выстрелил ей в сосок правой груди. Женщина перевернулась, захлебнувшись в крике, оставляя кровавые следы на белоснежных простынях. Зениг всадил ей пулю в ягодицу.
Кочик, широко раскрыв глаза, смотрел на странного старика.
– Считаешь выстрелы, Ян? Не стоит. У меня есть запасная обойма.
– У меня, у меня здесь нет этих денег. Они… они в другом месте.
– Тем хуже для тебя.
Зениг подошел к постели, за волосы повернул проститутку на спину и выстрелил в живот. Мира потеряла сознание. Но ударом кулака в рану на животе Зениг привел ее в чувство. От сильнейшей боли она не могла кричать, только стонала. Зрачки ее расширились до предела.
– Ну что, Кочик? Твою даму еще можно спасти.
– Мне плевать на нее!
– Отлично, пусть мучается. Но тебе тоже придется испытать все то, что испытывает несчастная проститутка. Имея такие шикарные телеса, она могла бы заработать неплохие деньги и жить обеспеченно. Но из-за тебя, вернее, вместе с тобой умрет.
– Хорошо, – не выдержал Кочик, в конце концов он не обязан подыхать из-за денег Гозняка, – хорошо! Я отдам вам деньги Каспера. Они действительно здесь, в сейфе кабинета, но где гарантии, что вы не убьете меня сразу после того, как получите нужную сумму?
– А зачем мне тебя убивать? Тебя убьет Гозняк, когда узнает, что ты увел его бабки. Ведь тебе ничего не останется, кроме как, убрав трупы, быстренько валить из Гданьска, возможно, из Польши. А Каспер начнет за тобой охоту. Кому из вас повезет больше, не знаю, но думаю, Гозняк все же завалит тебя. Я же посмотрю за этим шоу со стороны. И оно доставит мне удовольствие. Глядишь, ты и на меня выйдешь, чтобы попросить защиты. Я люблю охоту, Ян, и я спровоцирую ее. Поэтому убивать тебя, при всем желании, я не стану. Такой вот я чудак.
Проститутка вдруг дико закричала, схватившись за живот.
Кочик тоже крикнул:
– Да прибейте вы ее, в конце концов, не могу смотреть.
– Как скажешь, пан Кочик.
Зениг прекратил мучения проститутки выстрелом в голову. После чего молниеносно перезарядил «вальтер» и положил пустой магазин в карман.
– Ну, Кочик? Пойдем за деньгами?
– У вас даже сумки или кейса нет!
– У тебя есть. И то и другое. Или я не прав?
– Есть.
– Ну так вставай, пойдем в кабинет! И без шуток, пан Кочик, оставь свой ствол там, где он лежит, под матрасом. Я в любом случае успею выстрелить быстрее.
Кочик встал, набросил на труп проститутки простыню, надел трусы, спортивные штаны и майку.
– Кабинет в соседней слева комнате.
– Я в курсе. Иди первым.
Кочик и Зениг прошли в кабинет. Карл осмотрелся.
– Неплохо. Дорогая мебель, современная аппаратура, оригинальный дизайн, но я не вижу сейфа.
– Он в стене, закрыт картиной.
– Это той, что слева от стола?
– Да!
– Открывай сейф. Он под сигнализацией?
– Нет! В этом не было необходимости.
– А здесь ты допустил ошибку. Впрочем, возможно, наоборот. Прибытие полиции означало бы для тебя смерть, а так разойдемся по-мирному. Давай открывай сейф.
Кочик прошел к картине, снял ее. За ней находился сейф, вмонтированный в толстую стену старого дома. Набрал код, открыл дверцу, присел в кресло у рабочего стола.
– Пожалуйста, пан инкогнито. Сейф открыт. Деньги Гозняка в верхнем отсеке, в чемодане.
Зениг, держа на прицеле хозяина квартиры, подошел к сейфу. Увидел чемодан, в нижнем отсеке пачки евро, долларов, злотых.
– А это чьи деньги? – спросил он.
– Мои личные сбережения, – ответил Кочик, – их вы тоже заберете?
– Ну, зачем? Мне нужно только то, что принадлежит моему боссу.
Он вытащил чемодан, открыл его. Быстро проверил банкноты через устройство Кочика, пересчитал пачки.
– Вроде все нормально. Ровно один миллион четыреста тысяч евро, купюрами номиналом в пятьсот евро.
– Забирайте чемодан и уходите, – сказал Кочик, – мне еще убирать за вами.
– Да, конечно!
Зениг выстрелил Кочику в лоб. Труп человека Гозняка свалился из кресла на ковер.
– Вот так! А теперь посмотрим, сколько у тебя, пан Кочик, собственных сбережений.
Оказалось, что в нижнем отсеке хранилось триста тысяч евро, двести тысяч долларов и пятьдесят тысяч злотых.
Зениг улыбнулся:
– Отлично. Ну, польскую валюту можно отдать и Лешеку, заслужил, а вот евро и доллары! Эти забрать в качестве дополнительного вознаграждения. Неплохая прибавка к основному гонорару. Вот только везти ее в Англию нельзя. Ну и ладно, пусть полежит в надежном месте в Чехии. До поры до времени. А мог ли Кочик хранить драгоценности? Судя по всему, нет. Они его не интересовали. Часы, дорогой перстень не в счет. Но осмотреть квартиру не помешает. Все же полиция должна принять за основу версию ограбления. А тот, кто грабит, забирает все, что имеет ценность, и все, что может унести.
Осмотр комнат практически ничего не дал. Тайников Зениг не обнаружил. Довольствовался золотым портсигаром, двумя также золотыми подсвечниками и картиной, неизвестно, представляющей ценность или нет. До кучи, как говорится. Уложив в дорожную сумку то, что обнаружил в отдельной комнате – чемодан, пакет с деньгами Кочика, часы, перстень, портсигар и картину, – Зениг тщательно протер пистолет, хотя и работал в перчатках. Бросил его на стол в кабинете. Осмотревшись, покинул квартиру. Вскоре сгорбившийся, хромой старик с дорожной сумкой вышел из подъезда и исчез за углом.
В проулке он достал телефон, нажал клавишу вызова:
– Лешек? Подъезжай, у меня все!
– Еду!
В 23.50 Зениг сел на заднее сиденье «Форда» и принялся снимать с себя грим. На это ушло полчаса. В 0.20 автомобиль Лешека выехал из проулка. Смигл спросил:
– Сразу уходим из города?
– Надо избавиться от перчаток, маски, трости.
– Тогда я выйду к набережной Мотлавы, туда, где нет увеселительных заведений.
– Концы в воду? – усмехнулся Зениг.
– Лучшего способа избавиться от улик в нашем случае не придумаешь!
– Ты прав. Но будь осторожен. Выбрасывать сумку будешь ты.
– А как насчет оплаты? Мы так и не договорились, сколько я получу за дополнительную работу.
– Пятьдесят тысяч злотых, кроме тех пяти тысяч евро, что уже имеешь.
Смигл открыл рот от удивления:
– Сколько? Пятьдесят тысяч злотых? Это почти семнадцать тысяч долларов.
– Мало?
– На такую сумму я и не рассчитывал.
– Своим людям, Лешек, я плачу хорошо.
– Но Болек и Ева не должны знать об этом.
– И не узнают, если сам не проговоришься.
– Я не идиот.
– Давай к набережной.
Избавившись от сумки с уликами, Смигл вывел «Форд» из Гданьска и поехал к чешской границе. В пять утра Лешек миновал мост через речку, являющуюся границей между Чехией и Польшей в районе села Ситнице, и в 7.00 въехал в чешский город Рихнов.
Здесь, передав деньги, Зениг распрощался со Смиглом, пожелав тому удачного возвращения. Сам же, выбрав тихое место среди новых домов, достал телефон. Набрал номер Возинского и сообщил:
– Я в Чехии.
– Деньги с тобой?
– Конечно.
– Как прошла акция в Польше?
– Без проблем. Но вернуться в Гданьск мне надо как можно быстрее.
– Этот вопрос будет решен. Когда ждать в Лондоне?
– Ночью. А сейчас я выезжаю в Германию.
– Как вылетишь домой, сообщи, Каневич встретит тебя.
– Хорошо!
– Жду, и удачи!
– Благодарю!
Зениг переключил связь на другого абонента. Говорил недолго. Затем час просидел в кафе. В 8.10 недалеко от гостиницы остановился черный «Ниссан». Зениг рассчитался с барменом, прошел к машине, сел на заднее сиденье, уложив рядом с собой сумку, из которой достал кейс. Приказал:
– Сумку заберешь к себе. Там деньги, я вернусь за ними. И давай в Дрезден. Самолет к вылету готов?
– Готов, – ответил водитель.
– Ну и хорошо. До границы я посплю. Вперед!
В 14.10 с бывшего военного аэродрома пригорода Дрездена в воздух поднялся легкомоторный частный самолет.
Через час полета Зениг вновь извлек из кармана сотовый телефон:
– Пан Якоб?!
– Слушаю!
– Примерно через полтора часа я буду на авиабазе.
– Понял. Тебя, как и говорил, встретит Каневич. Не удивляйся, он повезет тебя не в Лондон, в загородное поместье. Это мои владения, и мы с тобой встретимся именно там. И не спрашивай почему.
– Я и не спрашиваю! Загородное поместье так загородное поместье.
– Вот и отлично. До скорой встречи, Карл.
– До встречи, пан Якоб!
В 16.15 двухмоторный самолет приземлился на авиабазе неподалеку от Лондона. Еще из иллюминатора салона Зениг увидел «Рэндж Ровер» помощника Возинского. Сам же Каневич стоял рядом.