− Катамаран, вы к первому пирсу сами причалите, или вам нужна помощь?
− Причалим, причалим! – сказали, показалось мне, мы все хором.
− Хорошо, чальтесь там. Эту ночь забесплатно. Пришлю к вам таможенника, а завтра посмотрим что и как.
Дважды просить нас было не надо. Катамаран был немедленно притёрт бортом к свободному месту на пирсе № 1. Тут же был прокинут электрокабель и шланг с водой (бесплатно же!), и мы, будто не было долгого стояния с кранцами, зашуршали по судну со швабрами, отмывая его от сантиметровой толщины соляной корки. Заправившись водой под пробку, сошли на берег.
Как же это странно, быть на берегу после недели в море! Земля стоит под тобой и совсем никуда не двигается, а вокруг всё какое-то пёстрое, быстрое и маленькое. Даже голова кружится с непривычки. Решил пройтись вдоль пирса и адаптироваться, Данил присоединился к прогулке.
Первый пирс Форт-Лодердейла – это ярмарка тщеславия, выставка напоказ воплощённой американской мечты. Наш кораблик (сорок пять футов длина, двадцать метров мачта) не просто потерялся среди стоящих громадин: его невозможно было разглядеть! И ведь все эти суда – чьи-то частные яхты, буквально, лодочки для покатушек. «Я говорил» – продолжает разговор Данил – «Тузик надо брать самый большой, который только можно упихнуть на палубу. Вот смотри!» – и показывает на одну такую яхту. Там на кормовой шлюпбалке висит тридцатифутовый катер. Хмм, а на верхней палубе вообще вертолёт: «Предводитель команчей живёт в пошлой роскоши». Дошли до ночного кафе, посмотрели в меню, разглядели ценники, крякнули. Что ж теперь, возвращаться к нашим с пустыми руками? «Зачем же с пустыми?» удивился Данил – «У меня здесь машина на стоянке, прокатимся». На даниловой машине, старом пыльном джипе с брезентовым кузовом, мы посетили пару магазинов и, вернувшись, устроили настоящий пир, первый на твёрдой земле. На следующий день нас ждал ремонт, перегон на финальную стоянку, а меня – обратная дорога.
Эпилог
Я вернулся домой загорелый до черноты, хромой, привезя для маленькой дочки красивую розовую раковину. «Хорошо походил?» – спросила меня жена, и на мой утвердительный кивок загадочно прищурилась: «Это важно, потому что следующие полтора года у тебя не получится». Так я узнал о грядущем прибавлении в семействе.
Прошло время, и за это время много интересного и разного случилось в моей жизни. Из той моей команды только Судовладелец подаёт о себе весточки: из Вальпараисо, Гонолулу, Сиднея… Судя по всему, дела у него идут неплохо. Данил устроился на работу, опять по специальности, только уже без командировок в Россию. Мои детки подросли достаточно, чтобы самим читать (и сочинять!) истории про пассаты, шкоты, кильблоки и прочие жвакагалсы. Этой весной мы с ними решили пройти по Карибам. Я думаю, нам будет о чем написать. Пиастры! Пиастры!
Разбирать сумки после отпуска – занятие для многих скучное и неинтересное. Подумать только, сколько всего можно измазать, порвать и растерять всего за неделю! Из сумки раскладываешь по кучкам: не пользованное, в починку, на выброс.
…Спасательный жилет Сашки, условно чистый…
…Спасательный жилет Владьки, весь в соли, стирать…
…Кинжал, всю неделю пролежал в ножнах, смазать – и в ящик…
…Блесна, помята чьими-то зубами и крючок разогнут. На выброс…
…Рубашка шёлковая, дырявая. Постирать и зашить…
Монотонные движения, открытые сумки. Поздняя ночь, дом спит, только одинокий ночник горит в прихожей, бросая по углам длинные тени. И кажется мне на границе сна и яви, что кто-то другой задолго до меня так же откладывал на деревянный пол кинжалы и шёлковые рубахи, улыбался воспоминаниям и прикусывал ус. И вот уже ночник обернулся шандалом, а кусочки перламутра на дне саквояжа заблестели старым золотом.
Предисловие
Из тебя выйдет прекрасный юнга, Хокинс
Дети и увлечения родителей: сколько по этому поводу сломано копий, сколько слёз тайно пролито в подушку! Детям свойственно увлекаться и остывать, а потом придумывать свои занятия. Им трудно часами ковыряться в железках, даже зная, что из них выйдет настоящий мотоцикл. Они пищат, тихо и не очень, идя с рюкзаком по горной тропе. А рядом с ними идёт взрослый, и каждый шаг его – неустойчивый баланс. Показать трудности, не отпугнув. Заразить интересом и поддержать его. Отличить каприз от усталости. По-другому не выйдет, если хочешь, чтобы сын или дочь тебя поняли и, даже не следуя твоим путём, познали радость увлечения. Точно так же когда-то учили тебя самого.
Был случай, мы возвращались с недельной регаты по Эгейскому морю (в команде были я и моя дочь Сашка). На подходе к Афинам усилился ветер, раздуло волну. И вот, уже почти у самой гавани, мы заметили вдалеке среди волн какие-то треугольнички. «Детки тренируются» – объяснил шкипер. Треугольники оказались парусами швертботов, и управляли ими дети, по одному в лодочке. Они плыли среди волн, почти скрываясь за ними, отпуская паруса на порывах, их лица были веселы и сосредоточены. Они перекрикивались, кто-то брызгался, кто-то лихачил на гребне волны, а за ними чуть поодаль, чтобы не мешать, следовал тренер на моторном катере. Санька махала рукой деткам, а я запомнил взгляд тренера, бдительный, оценивающий риск, со знанием и верой в подопечных. Сколько раз потом я беспокоился за детей: когда поднимал Сашку на мачту, чтобы она распутала снасти, когда отправлял Владьку вперёдсмотрящим на нос, лавируя среди мелей и рифов, когда отдавал Егору вахту на длинных переходах! Тогда я вспоминал малышей в швертботах, взгляд тренера, и мне становилось легче. Часть 1
Каждый был готов помочь мне, едва узнав, что мы едем за сокровищами
− Эй, Детки, хотите отправиться в плаванье?
− Хочу-хочу-хочу! – мгновенно ответила Сашка.
− Конечно! – отозвался Егор.
− А акулы там будут? – поинтересовался Владька – А то в прошлый раз не было!
− Хорошо! – обрадовался я – а теперь берём бумагу и пишем, чем мы хотим заниматься в плаваньи.
Список получился внушительный. Там были и Санькины рисунки, и «сокровща» (это Владька), и фотография, надводная и подводная, и разговор с дельфинами, да много чего еще. Экзотику, вроде «битв с пиратами», трезво оценив семейные возможности, решили исключить.
− Теперь давайте посмотрим на карту и скажем, где всё это у нас получится.
Да, слабовато у девятилетних с географией! Абстрактно потыкав пальцами от Жёлтого моря до Антарктиды, меньшие свалили решение на старших: меня и Егора, а сами убежали куда-то.
− Да, кстати, ты узнавал, чего хочет мама? – спросил меня Егор.
Мама хотела, чтобы было «тепло» и «красиво». Еще она хотела купаться и, если получится, танцевать. Вроде бы, простые желания, но Чесапик и всё, что севернее Вирджинии-Бич ими отметались, равно как и Западное побережье. До июня там слишком холодно.
− Может быть, Флорида? – вслух думал я – Тёплое море, рыба, губки всякие… Представляешь, швартуемся в Санкт-Петербурге, и сразу с борта яхты – в музей Дали! А вечером – танцы, Тампа рядом.
− А что мы остальную неделю будем делать? – включился в роль скептика Егор – Вокруг мели, особо никуда не причалишь. Так и бегать вокруг Тампы?
− Тогда мыс Гаттерас! Песчаные дюны, хищные растения, ящерицы. Двести километров диких песчаных пляжей – и никого вокруг!
− И ближайший магазин тоже миль за двести. И ветер семь баллов каждый день. Пап, ты не на регате!
− Что ж тогда остаётся? Только Средиземка и Карибы…
− Карибы! – подумали мы хором. Это часто получается с детьми: хором громко думать.
− А что! – подумал дальше я – В этом есть благородная безуминка. Островов много, все они разные, переходы небольшие. Яхтенных агентств много, лодочки на выбор.
− На каждый остров нужны визы. Приехал, и сразу в таможню – возражал Егор, но уже скорее по обязанности. Идея, похоже, его захватила.
− А мы поедем туда, где виз не надо! Смотри, вот Американские Виргинские острова. Сент-Томас, Сент-Джон, Сент-Круа. Вот Пуэрто-Рико с Моной и Кулебрами. Выбирай, что хочешь!
Последующие события показали, что я был не совсем прав, но об этом – несколько позже.
Следующие две недели прошли в неторопливом поиске чартерных агентств. Их на моё удивление оказалось гораздо меньше, чем через пролив в британской виргинской колонии. Ценами они тоже не радовали, а узнав, что я планирую обойтись без наёмного капитана, вообще поднимали до потолка. Явно здесь был какой-то риск, о котором мы не знали.
Беседы на форумах и чтение путевых журналов приоткрыли тайну. Наветренные острова действительно расположены очень компактно и, как правило, достижимы за пару-тройку часов под парусом. Если разыграется непогода, всегда есть где спрятаться. Путь же от Сент-Томаса до Кулебры занимает полдня, а в ненастную погоду и при волне – даже больше. Если с яхтой что-то случится, спасатели могут элементарно не успеть на помощь. Теперь представим себе типичного офисного «яхтсмена», вышедшего из уютных внутренних вод в океан. Похоже, чартерным агентствам было чего опасаться.
Отказавшись от посредников, стал звонить в агентства напрямую. На третьем звонке меня внимательно выслушали, не испугались русского акцента, запросили резюме на шкипера и членов команды. «Хотите резюме – получите!» – обрадовался я, и послал данные о себе, Егоре и Сашке. Сашкино-то резюме с восемьюстами милями, ночными вахтами и починкой такелажа их, как потом оказалось, и добило. Цену мне назначили гораздо ниже, «как для своих», хотя страховой взнос запросили наличными.
Оставалась последняя забота: авиабилеты. Я, конечно, знал, что в пасхальную неделю дешевых рейсов не жди, но всё равно действительность ошарашивала. Авиакомпании, похоже, решили, что мы отправляемся за золотом Флинта и уже знаем, где его искать. Тут на помощь пришла моя профессия. Каждую неделю летая на проекты, я накапливаю в год весьма приличную сумму в авиамилях, за которые можно приобрести билет, и не один. Только вот ни в одной системе миль для всего семейства не хватало. Пришлось менять мили на билеты поодиночке, и выходило, что все мы прилетаем в Сент-Томас разными рейсами, по одному, как революционеры-конспираторы. Самый длинный и нестандартный рейс оказался у меня с младшими. Пускай, так даже интереснее.