— Ну, вот, смотри. Есть Солнце, есть Земля. Они хороши и самодостаточны. Разве им есть какое-то дело друг до друга? Если Солнце и Земля сблизятся, произойдёт кото-строфа! Кото-клизм! Афина живёт в своём мире, а я в своём. Пойми, мне даже не хочется с ней общаться.
С чувством выполненного долга он окунул усы в остатки валерьянки, а Ричи задумчиво побрёл к выходу. «Ох, экспериментатор-дознаватель! — досадливо обругал он себя. — Нагородил версий-то! Шерлок, пульверизатором тебе в нос! Не разумный кот, а собака-подозревака какая-то. Усложнял, усложнял, а в итоге себе же хвост и подмочил. Неважнецкий я психолог. Как там, чужая личность должна быть словно раскрытая книга. Так ведь «двуногий» говорил, когда писательствовал. А я смотрю в эту книгу, да вижу фигу!» Он уже был на пороге каюты, когда Рыжик взметнул вверх толстую лапу с вялыми розовыми подушечками и проговорил нетрезвым голосом:
— Друг, не помню твоего имени! Скажи Афине, что я предлагаю ей свою помощь. Как член цеха лицедеев со стажем. Как коллега. Мои клыки ещё достаточно остры. А когти… Сам посмотри!
Он жеманно выпустил жёлтые, обломанные когти и изобразил грозный рык, пустив петуха на самой пронзительной ноте. Ричи, не выдержав, расхохотался и насмешливо бросил:
— Вам с «двуногим» стоит включить это в программу. Будет бешеный успех! Полный аншлаг! — С этими словами он степенно вышел из каюты.
Следом за ним легко выпрыгнула на палубу Лучиана.
Афина сидела на краю палубы и смотрела на воду. Шерстка её сияла под лучами солнца, и вся фигура излучала спокойствие. Но вот вибрисса дрогнула, улавливая движение сзади, точеная головка повернулась, и сразу стало ясно, что спокойствие это напускное.
— Почему так долго? — заглянула она в глаза котективу. — Расскажите скорее, я хочу знать все подробности! Как этот толстый рыжий кот смог украсть мою дудочку? У меня в голове не укладывается, не могу в это поверить! Он уже сознался? Ну, не тяните же, Ричи, рассказывайте скорее!
— Не все так быстро, Афина. Видишь ли, преступник обычно не сознаётся сразу в своём преступлении. Нам нужно провести следственное мероприятие. Я бы даже сказал — следственный эксперимент!
Кошечка глубоко вздохнула и отвела взгляд, покачав головой.
— Что мы можем сделать здесь, на палубе? Нет, всё бесполезно… — Казалось, даже её мелодичный голосок потускнел от грусти.
— Не падайте духом, мадам! — галантно склонил перед ней голову Ричи. — Нам очень повезло, и всё складывается наилучшим образом! Вы же знаете, что сегодня вечером состоится праздник Посейдона. Коты с двуногими будут представлять свои таланты и участвовать в разных конкурсах. Конечно же, Рыжик захочет восстановить своё реноме и реноме своего «двуногого». Оно и так упало ниже некуда после их дурацкого выступления, но если дудочка у них, есть шанс подправить ситуацию. Представь, Афина, как поступила бы ты в подобной ситуации, если бы была котом-неудачником, которому судьба дает в лапы волшебный инструмент?
На аристократической мордочке Афины промелькнула такая гамма чувств, что Лучиана чуть не фыркнула от смеха. Но Ричи продолжал:
— Подозрения есть, и обвиняемый, разумеется, в краже не сознался. Рыжик, хоть и выглядит глуповатым и даже немного сумасшедшим, далеко не дурак. Да и его «двуногий» тоже. Разумеется, если они и украли дудочку, то не будут на ней играть сразу же, ведь все догадаются, что это их лап дело… Нам остаётся только прийти на конкурс и смотреть в оба. Наверняка злоумышленник себя выдаст, кто бы он ни был.
В голове у него одна мысль налезала на другую, как мыши в банке.
Рыжий паяц после беседы предстал совсем в другом свете. Вряд ли он стал бы красть дудочку, ведь ему по сути не важен успех и признание толпы. У него своё представление об успехе, и он уже чувствует себя победителем перед лицом вечности и простых обывателей. Кроме того, толстый рыжий кот не мог бы прыгнуть и выше метра. А иллюминатор находился на уровне головы «двуногого». Кем бы ни был вор, он украл инструмент не для того, чтобы выступать с ним. Скорее всего, кто-то хочет отомстить красивой и талантливой кошке или её «двуногой»… А, возможно, им обеим. Кто-то явно жаждет их провала. На празднике Афина и «двуногая» не смогут хорошо выступить без дудочки. И тот, кто подстроил это, обязательно придёт посмотреть на их провал. А значит, оперативно-розыскные мероприятия сводятся к одному — нужно быть на празднике и внимательно наблюдать за посетителями. Кто-то придёт туда только для того, чтобы увидеть горе Афины, и его реакция укажет на преступника… И что-то подсказывает, что дудочку похитил кто-то из морских котиков.
Глава двадцать третья,в которой на празднике Посейдона славят Диониса
Солнце наконец-то перестало безжалостно запекать на раскалённой палубе всё живое и окрасило горизонт всеми оттенками красного. Лайнер гудел, как потревоженный улей, в иллюминаторах тут и там мелькали прихорашивающиеся «двуногие» — день Посейдона, которого все так долго ждали, настал. Верхняя палуба уже давно была украшена гирляндами и флажками. Со стороны носа возвышалась просторная дощатая сцена, по краям которой красовались свежесрезанные цветы. Большую часть палубы занимали ряды скамеек и стульев, принесённых из кинотеатра и кают-компании. Для участвующих в выступлении артистов был приготовлен отдельный ряд стульев, чуть в стороне от основной публики.
Ричи, оказавшись на палубе первым из кошачьих, уверенно направился к самому высокому стулу в первом ряду и с некоторым трудом вскарабкался на него. Котектива немного обеспокоило, что его наблюдательный пост не только предоставляет великолепный обзор, но и выставляет на всеобщее обозрение самого наблюдателя. Однако он решил, что поздно соблюдать инкогнито и думать об осторожности, когда Афине и её подопечной грозит полный провал через пару-тройку часов, и начал с усердием вертеть головой, следя за происходящим.
Один за другим потянулись пассажиры лайнера, и среди них Ричи намётанным глазом отмечал то задранный пушистый хвост, то мелькнувшую в толпе лёгкую тень, то блеснувшие из-под скамьи глаза. «Ну что ж, все четвероногие в сборе. Это означает, что злодей здесь и непременно как-нибудь себя проявит, иначе бы зачем ему всё это проворачивать?»
Он решил ещё раз тщательно перебрать в уме все кандидатуры на роль похитителя дудки. «Итак, сама Афина? Так часто бывает, что якобы пострадавший и оказывается преступни…цей… Ей не надо было открывать иллюминатор носом, она обладала прямым доступом к свирели… но мотив? Нет, это бред! Афина явно привязана к своей «двуногой», да и сама не лишена самолюбия, поэтому не могла же она своими лапами лишить себя возможности блеснуть на фестивале? Нет, Афина точно отпадает.
Рыжик? Если пропустить мимо ушей все истории про больного «двуногого»… Предположим, Галкин в самом деле не будет играть на дудке. Но остаётся ещё один отличный мотив — устранение сильного соперника. Или просто месть более удачливому артисту. Но вот есть ли у толстого одышливого кота физическая возможность запрыгнуть до иллюминатора и открыть его носом? Нет, сам он не мог этого проделать. Только если с сообщником. Значит, Рыжик пока под вопросом.
Отряд морских котиков… Черт, каждый из них легко способен прыгнуть на полтора метра, открыть тяжелую створку иллюминатора мордой и тяжелую крышку кожаного чемодана».
Ричи раздраженно зашипел — снова и снова его лихорадочные размышления приводили к тому, что в списке подозреваемых оказывались практически все присутствующие на корабле коты. Несчастный Рыжик (с чьей-либо помощью), огромный Элефант, спокойный Рон, агрессивный Маршал, изящная Лучиана — все они могли приложить лапу к пропаже. Что ж, остаётся навострить уши и постараться не упустить ничего и никого.
Прямо перед стулом, на котором сидел Ричи, внезапно плюхнулся Галкин. Он выглядел помятым и измученным, с покрасневшими белками глаз. Рыжик выглядел едва ли не хуже — какой-то тоже взъерошенный, усы дыбом, когда-то роскошная рыжая шерсть свалялась неопрятными колтунами. Парочка вполголоса обсуждала что-то, и не замеченный ими котектив, напряженно прислушавшись, едва не рухнул со стула от удивления — Галкин, держа в одной руке помятое жестяное ведро, а в другой старую измочаленную швабру, снова горячо убеждал Рыжика, что их номер ждёт сногсшибательный успех и после сегодняшнего вечера их будут носить на руках любящие поклонники. Рыжик же явно не питал никаких иллюзий по поводу сегодняшнего выступления, однако терпеливо выслушивал горячечные бредни старого клоуна, и только нервные подрагивания рыжего хвоста выдавали его душевные переживания.
У трапа появилась Фотини, подопечная Афины, да не одна (тут котектив мысленно присвистнул и усмехнулся в усы), а в сопровождении Ричиного «двуногого». Фотини, даже заплаканная и уставшая, выглядела очень красивой, а горестная складка у губ и фиолетовые тени под глазами только подчёркивали тонкие черты лица и красивый разрез глаз. Писатель заботливо подвинул танцовщице стул, та благодарно кивнула, села и понуро уставилась в пол, на колени ей тут же вскочила Афина и принялась утешающе урчать, хотя любому внимательному наблюдателю стало бы понятно, что кошка едва не искрится то ли от ярости, то ли от каких-то других кошачьих переживаний.
Ричи решил подойти поближе к новоприбывшим, потому что, во-первых, нужно было поздороваться с Афиной и узнать, не всплыли ли какие-либо новые обстоятельства пропажи, а во-вторых — полюбопытствовать, о чём это там воркуют их «двуногие». В два скачка котектив оказался в соседнем ряду, присел на спинку кресла и навострил уши. К его удивлению, писатель активно утешал молодую женщину, тем самым расстраивая её всё больше с каждым словом.
— Вам не стоит так убиваться, это же всего лишь музыкальный инструмент, даже если он дорог вам как память… Я уверен, что он вообще скоро найдётся, это же корабль, куда он мог здесь пропасть? Скорее всего, свирель закатилась куда-нибудь, и стюарды найдут её при уборке каюты. В конце концов, можно всегда найти аудиозапись и выступить под неё, пропажа дудочки, конечно, неприятное происшествие, но вовсе не конец света.