— Ну что в них может быть хорошего?! — с жаром продолжал Рон, стараясь мяукать громче музыки. — Посмотри на них! Жалкое зрелище! Та эгейская кошка хотя бы показывала что-то стоящее под дудочку. Что-то, что трогает сердце. А это… Это просто отвратительно! Я знаю, что для неё породой не вышел, что у меня нет никаких шансов. Пусть достанется кому-нибудь другому…
В этот момент раздался истошный женский крик, наполненный неподдельным испугом:
— Тоонееем!!
И тут же, сбивая пластиковые стулья и праздничные декорации, через боковой проход в кают-компанию хлынул поток воды. Заискрили приборы, икнув напоследок, смолкла музыка, и тусклое аварийное освещение окрасило всё вокруг в зловещий красный цвет. Кают-компания напоминала теперь один из кругов преисподней в описании Данте. Пассажиры беспорядочно метались в поисках выхода, крича и причитая на всех языках Европы.
К основному потоку добавилось ещё несколько струй, что только усилило панику. Толпа сносила всё на своем пути, пассажиры переворачивали столы, путались в проводах и праздничных гирляндах. Капитан отдавал команды, пытаясь организовать эвакуацию, но его голос тонул во всеобщем визге, а матросов толпа вообще сбила с ног и чуть не затоптала. Внезапно обоих котов привлёк новый звук, едва слышный среди всеобщего гвалта, но совершенно отчётливо различимый для кошачьего уха — жалобное мяуканье!
В проходе рядом со сценой барахталась под струей воды Афина! Вода заливала её с ног до головы, не давая подняться и лишая ориентации. Было понятно, что если не вытащить её оттуда в ближайшие секунды, кошка захлебнется. Но прежде чем кто-либо из котов успел отреагировать, их обоих накрыло тяжёлой волной пыльного бархата. Какой-то «двуногий», в ужасе пытавшийся добраться до расположенного под потолком иллюминатора, сдёрнул со стены портьеру и поймал их в ловушку. Ричи с трудом выпутался из душившей его тряпки и сразу же ринулся к сцене, ища глазами эгейскую кошку, но Рон осадил его, прижав сильной лапой к полу, и мяукнул в самое ухо:
— Ну, смотри! Видишь? Все случилось, как я и говорил!
Ричи проследил, куда указывает Рон, и увидел, как крепкий желтоглазый кот, бережно прикусив за загривок, вытаскивает совершенно мокрую, кашляющую Афину на безопасное место в углу эстрады, подальше от воды и от ботинок «двуногих». Он уложил её на пол и начал мяукать что-то успокаивающее ей на ухо. Рон и Ричи переглянулись — спасителем Афины был командир «маусхантеров» Маршал.
Глава двадцать пятая,в которой мы узнаём про Маршальскую любовь
Спустя час, когда взмыленным матросам удалось наконец откачать воду из помещений (на самом деле у страха глаза оказались велики, и воды набралось с десяток ведер) и кое-как восстановить порядок среди пассажиров, панические крики и истошные команды стихли, уступив место вздохам и стонам. Ущерб, нанесённый внезапным наводнением, оказался совсем не велик — была испорчена звуковая аппаратура, и кают-компания теперь нуждалась в косметическом ремонте.
Зато во время давки и беспорядочной эвакуации пострадали многие — тут были и прищемленные руки, и отдавленные ноги, пара легких сотрясений мозга. Некоторым пожилым пассажирам стало плохо с сердцем. Всего в импровизированном лазарете, организованном в зале кают-компании, оказалось полтора десятка пациентов, включая двух матросов, героически пытавшихся организовать спасение пассажиров. Судовой врач, маленький лысый грек с мифологическим именем Одиссей, суетился среди пассажиров с крайне озабоченным лицом. Обычно его пациенты страдали от солнечных ожогов или алкогольного отравления, а тут почти у всех «боевые» травмы — то трещина в ребре, то вывих лодыжки. Хотя было и несколько излишне впечатлительных дам, которым вполне помог бы и простой нашатырь.
Капитан прохаживался среди намокших декораций и перевернутых стульев, как полководец по полю после битвы. Вместе со старшим помощником удалось устранить источник течи, по счастью, это был всего лишь открытый пожарный гидрант. Но было и другое обстоятельство, которое теперь не давало ему покоя и заставляло погружаться в неприятные раздумья.
Это обстоятельство не ушло и от зорких глаз Ричи и Маршала. Как только они убедились, что потоки воды иссякли, а Афина отправилась к себе в каюту на руках у заплаканной Фотини пить тёплое молоко и сушить шерстку феном, котектив и командир «маусхантеров» оставили «двуногих» приходить в себя, а сами отправились взглянуть, что же стало причиной этой внезапной аварии. Увиденное заставило их настороженно переглянуться и хором нервно мяукнуть.
Противопожарная система состояла из нескольких шлангов, рукавов и гидрантов разной толщины. Так вот, кто-то размотал вдоль прохода пожарный шланг и повернул рычаг гидранта. В нескольких местах рукав был повреждён, из-за чего вода хлынула из нескольких проходов одновременно, вызвав такую панику. «Двуногому», который осматривал повреждённый шланг, наверняка показалось бы, что он разрезан острым предметом, но любому коту с первого взгляда всё было ясно — шланг кто-то перегрыз.
Теперь в кот-компании, небольшой подсобной каморке на нижней палубе, Маршал проводил развод своих морских котиков. Командир «маусхантеров» молча прохаживался перед строем, время от времени останавливаясь и заглядывая в глаза одному из своих четвероногих солдат. Элефант, Рон и Лучиана сидели по стойке «смирно» и, как подобает дисциплинированным военным котам, смотрели прямо перед собой. Ричи расположился чуть поодаль и наблюдал за происходящим, стараясь не показывать особого любопытства.
Наконец Маршал остановился, повернувшись лицом к строю, фыркнул и возмущенно зашипел:
— Котоотряд, слушай мою команду! С этого момента переходим на чрррезвычайное положение! Все самовольные поиски прррекратить! Морской пёс с ней, с этой дудкой! Разве мы служим ищейками у «двуногих»? Разве мы на этом корабле для того, чтобы находить всякий хлам пассажиров? Не слышу!
— Нет! — хором оглушительно мявкнули морские котики.
Маршал продолжил, слегка смягчившись:
— То-то же. Мы — «маусхантеры», и наша сила в дисциплине и суборррдинации! А если этому гррражданскому понадобится наша помощь в его расследовании, — кивнул он в сторону Ричи, который безучастно разглядывал узоры паутины в углах каморки, — мы, так и быть, будем оказывать ему содействие, но только по моему ррраспоряжению! Это ясно?
— Ясно! — снова дружно ответили котики.
— Теперь главное, — нахмурившись, продолжил Маршал. — Для вас не секрррет, что час назад нас, вместе с судном, пытались отправить на корм селёдкам. Пострадали пассажиры, более того, едва не погибла кошка. Мне лично пришлось производить оперррацию по спасению утопавшей, естественно, всё прошло успешно.
Рон едва заметно усмехнулся в ответ на эти слова, а Лучиана презрительно фыркнула, глядя в сторону.
— Также я лично осмотрел рррычаг, которым воспользовался злоумышленник. Без специальной подготовки его не сдвинуть с места, никому из гррражданских котов на судне это не под силу. — Командир «маусхантеров» сделал выразительную паузу и, обводя глазами строй, добавил: — Налицо мяутеж на судне!
Морские котики возмущённо замяукали и вскочили, переглядываясь. Маршал призвал всех к тишине повелительным взмахом лапы:
— Да-да! Мяутеж и подготовка теракта! И мне становится совершенно ясно, что в этом замешан кто-то из моих морских котиков. В нашем отряде предатель и преступник. Или пррреступница?
Все взгляды мгновенно обратились на Лучиану. Та пару секунд, выпучив глаза, молча смотрела на Маршала, стараясь осознать услышанное, а потом внезапно выгнула дугой спину и зашипела, срываясь на визг:
— Это я-то?! Это я преступница?! Это вы, как стая бродячих кобелей, ошалели от вида самки! Посмотрите на себя, у вас мозги в паштет превратились, прыгаете вокруг неё, как котята вокруг майского жука!
Шерсть на загривке у боевой кошки встала дыбом, хвост от гнева торчал трубой. Но на Маршала этот спектакль, казалось, не произвел ровно никакого впечатления. Он фыркнул и ответил мохнатой фурии презрительным тоном:
— Ох уж эта женская зависть! Зависть и ррревность! Ясно, почему ты так заеррршилась, вокруг тебя-то они не увивались! Это…
Его прервал визг атакующей Лучианы, которая, как спущенная пружина, метнулась вперёд, целясь выпущенными когтями в глаза обидчику. Но её лапа попала в пустоту, а противник, неожиданно оказавшись сбоку, навалился на неё и сбил с ног. А через мгновение в них обоих врезалось что-то похожее на большое мохнатое пушечное ядро, это Элефант, так и не сумев выбрать в драке ничью сторону, просто вломился в самую гущу. Рон помедлил пару секунд, напряжённо разбирая, кто берёт верх, но потом, не выдержав, с коротким мявом тоже ринулся в атаку. На полу кот-компании завертелся шипящий и визжащий комок, словно диковинный зверь с четырьмя хвостами. Мелькали лапы, оскаленные морды и бешеные глаза. В воздухе летали клочки шерсти.
Ричи с долгим печальным мяуканьем попятился в дальний угол. Этого ещё не хватало! Драка ополоумевших профессиональных крысобоев! Котектив внимательно следил за битвой расширенными глазами — противники сошлись не шуточные, котики царапали и грызли друг-друга с такой яростью, будто дрались с полчищем крыс. «Да, — подумал он, — эти морские мышеловы в сто раз хуже, чем поэты! Маршал был совершенно прав — украсть дудочку, подстроить аварию в кают-компании мог любой из них. Любой, включая самого Маршала. Как бы они ни различались между собой внешне, внутренне у них много общего. Все они одиноки, у каждого за спиной невесёлая история и череда потерь, все соскучились по любви. То, что они пережили в жизни, определённым образом сломало каждому из них психику, сделав странными и несчастными. И вот они здесь, четыре психа среди воды, на корабле, с которого некуда убежать. Итак, у нас есть четыре психа, но кто же из них самый ненормальный?»
Тем временем в драке наметился явный победитель. Маршал стремительными и сильными ударами разгонял остальных «маусхантеров» так, будто у него восемь лап, а не четыре. Сначала в сторону отлетел Рон, сильно ударился о переборку, встал и, поджимая ушибленную лапу, захромал в угол. Вслед за ним завертелся волчком Элефант, зажимая лапами прокушенный нос.