Первая якорная стоянка «Файеркреста» была на Галапагосских островах. После Галапагосов Жербо намеревался посетить остров Пасхи, чтобы осмотреть его таинственные исполинские каменные фигуры. Однако вычитал в лоции, что у острова нет надежной якорной стоянки. Тогда мореплаватель направил тендер к архипелагу Гамбье. Этот архипелаг привлекал Жербо своей неизвестностью.
6 сентября 1925 года с бакборта «Файеркреста» он неожиданно увидел целый лес кокосовых пальм, растущих прямо из воды. Это был атолл Тимоэ — форпост архипелага Гамбье. Продвигаясь вдоль атолла, Жербо с восхищением рассматривал чудеснейшее творение природы — коралловый остров. К вечеру он увидел также входящий в состав архипелага Гамбье довольно большой остров Акамару.
«Передо мной была Полинезия. Все описания моих любимых авторов тускнели в сравнении с действительностью», — записал в дневнике путешественник. С большой осторожностью лавируя между выступающими над водой коралловыми рифами, Жербо привел «Файеркрест» к главному острову архипелага Гамбье — острову Мангарева.
На борт «Файеркреста» в сопровождении полинезийцев поднялся жандарм во французской форме, в высоких сапогах, с нафабренными выхоленными усами, какие можно видеть только на картинках. Он самым тщательным образом проверил документы, а увидев оружие, прогремел: «Здесь не водится дичи, но если вы намерены охотиться, вам придется позаботиться о разрешении». Что и говорить, приемы и традиции французской администрации свили себе прочное гнездо и на этих далеких, почти нереальных романтических островах. И вообще знакомство с Мангаревой разочаровало Жербо. Жители были одеты в предписанную миссионерами и администрацией однообразную неуклюжую одежду. Вначале полинезийцы относились было к Жербо с недоверием. Когда же они увидели, что этому странному белому человеку ничего от них не нужно и что это не вербовщик или торговец, их недоверие рассеялось. Жербо со своей стороны привязался к островитянам, особенно к детям, часто принимая живое участие в их играх и забавах.
На островах Гамбье Жербо испробовал себя и в качестве ловца жемчуга. И хотя Жербо недурно нырял и плавал под водой, он, конечно, не мог состязаться с полинезийцами в искусстве подводного плавания.
Побывав на Маркизских островах, на Таити, на Самоа, Жербо увидел, что «острова Южных морей» — это не только роскошная тропическая природа, бирюзовые воды лагун, оправленные белоснежными кольцами коралловых островов, но и арена жестокой эксплуатации коренных жителей со стороны белых колонизаторов.
Путешествуя среди тихоокеанских островов, он искал затерянный в океане цветущий остров, куда бы не дотянулись длинные и жадные руки французских, английских, американских миссионеров, скупщиков, плантаторов. Но подобно герою одной из поэм своего любимого поэта и писателя Эдгара По не находил обетованной земли.
Отважный рыцарь с песней на устах
По свету странствовал, искал он Эльдорадо.
Стал храбрый рыцарь стар и сед,
Но не нашел следа страны, подобной Эльдорадо.
У островов Уоллис «Файеркрест» наскочил на подводный риф. Набегающие волны методично обрушивались на застрявший в расселине беспомощный тендер. Жербо стоял на палубе, обдаваемый каскадом брызг, и ждал, что же будет дальше. Вдруг «Файеркрест» вздрогнул и стал оседать на правый борт. Через него перекатывались волна за волной. Медлить больше нельзя, и Жербо бросился в кипящую воду, направляясь к берегу. Отплыв от опасного места в более спокойную воду, он оглянулся, чтобы проститься со своим кораблем, и буквально остолбенел от изумления — «Файеркрест», словно верный охотничий пес, плыл прямо за хозяином. На суше тендер и его капитан оказались почти одновременно и оба остались лежать на песчаном пляже. Когда схлынула волна, Жербо увидел, что у «Файеркреста» начисто оторван киль. Словно ящерица, убегающая от врага и оставляющая ему в руках свой хвост, тендер лишился киля, но спас свою жизнь.
С помощью гостеприимных островитян Жербо выловил во время отлива свинцовый киль «Файеркреста» и, отремонтировав тендер, продолжил плавание. Через неделю Жербо появился на островах Фиджи. В столице Фиджи Суве ему много говорили о совершенно диких Новых Гебридах. И здесь его ожидала любопытная и немного грустная встреча. Близ Порт-Вила — самого крупного населенного пункта Новых Гебрид — он столкнулся со старым, но еще бодрым «Снарком», на котором знаменитый и очень любимый французским мореплавателем писатель Джек Лондон в 1907 году совершил тихоокеанское путешествие.
«Вот уж несколько лет, как великого Джека нет в живых, а «Снарк» продолжает еще служить людям, совершая рейсы между Новой Каледонией и Новыми Гебридами», — записал Жербо.
Попав в западную Полинезию и так и не найдя подходящего островка, Жербо решает «замкнуть круг», то есть совершить кругосветное путешествие. Последним тихоокеанским островом на пути одиночного мореплавателя была Новая Гвинея, а затем, пройдя через Торресов пролив, «Файеркрест» вступил в Индийский океан. Посетив остров Тимор, а затем Кокосовые острова, острова Родригес и Реюньон, Жербо прибыл в порт Дурбан.
После непродолжительного отдыха на Африканское континенте «Файеркрест» снова поднял паруса.
В самом начале 1929 года, обогнув мыс Игольный, «Файеркрест» вернулся в Атлантический океан. Следующими якорными стоянками уже в Атлантике были остров Вознесения, а также острова Зеленого Мыса и Азорские.
Спустя почти пять лет со дня выхода из Нью-Йорка, в июле 1929 г. «Файеркрест» бросает якорь во французском порту Гавр. Семьсот дней из этих пяти лет непрерывно проведены отважным мореходом в океане.
Недолго пробыл Ален Жербо на родине. Как только по его чертежам был построен новый тендер «Ален Жербо», он вновь отправляется в Тихий океан и почти до конца дней своих остается на его островах.
Средства на постройку тендера были получены за литературный труд. Путевые дневники Жербо легли в основу его книги о кругосветном путешествии.
С начала 30-х годов он живет на разных полинезийских и меланезийских островах, а в 1940 году переселяется в Индонезию. По слухам, он умер от тропической лихорадки в декабре 1941 года на португальском Тиморе. Эти слухи были подтверждены одной из австралийских газет. Примерно в это же время погиб в результате прямого попадания японской авиабомбы и тендер «Ален Жербо». Кругосветный же парусник «Файеркрест» и сейчас еще служит учебным судном для морских кадетов, совершая плавания между Шербуром и Брестом.
Французская академия спорта присудила Алену Жербо уже посмертно крупный приз в десять тысяч франков «За выдающийся кругосветный переход и высокое искусство парусника, проявленное во время рейса».
Следующим одиночным кругосветным мореплавателем, которого следует упомянуть, был аргентинец Вито Дюма. Он в 1942-1943 годах, несмотря на развернувшиеся действия флотов союзных держав и Германии, совершил плавание протяженностью около двадцати тысяч миль. Плавание Вито Дюма продолжалось 406 дней. Он был первым одиночным кругосветным мореплавателем, который обогнул земной шар в умеренных широтах южного полушария южнее американского, африканского и австралийского континентов. Во время своего кругосветного рейса Дюма установил рекорд непрерывного плавания без заходов в порты — семь тысяч четыреста миль, превзойденный лишь Чичестером во время его «вояжа века», о котором мы расскажем позднее.
Нужно, однако, оговориться, что яхта Чичестера была снабжена автоматическим рулевым устройством и была чуть ли не в два раза больше яхты «Лег-III», на которой плыл Вито Дюма. Эти преимущества весьма существенны, если вспомнить, что маршрут храброго аргентинца также был проложен в основном в «ревущих сороковых» широтах.
Магелланы сороковых и пятидесятых годов
После второй мировой войны появилось почти одновременно несколько одиночных кругосветных мореплавателей. В июне 1948 года из Сити-Айленд на восточном побережье США вышел десятиметровый тендер «Стромуэй» с Альфредом Петерсеном на борту. Из-за штормовой погоды мореплавателю пришлось внести коррективы в свой маршрут. До Майами, выбранного в качестве исходного пункта путешествия, он добирается внутренним водным путем. Лишь в апреле 1949 года Петерсен продолжил океанское плавание по маршруту Майами — Ямайка — Панамский канал. Пройдя канал, «Стромуэй» направился к Галапагосским островам, а оттуда в тропические широты южного полушария. Он бросал якорь на Маркизских островах, атоллах архипелага Туамоту и острове Таити, но потом резко изменил курс, вышел в умеренные широты южного полушария, посетив Новую Зеландию и Сидней, а затем, следуя по маршруту слокамовского «Спрея», вновь вернулся в тропики. Пройдя Торресов пролив, «Стромуэй» взял курс на внутренние индонезийские моря. Переходя от одного острова к другому, «Стромуэй» оказался, наконец, в Сингапуре. После этого Петерсен следовал по оживленнейшим пароходным морским путям, связывающим Запад и Восток, зайдя ненадолго в Коломбо, а затем в Аден. В Баб-эль-Мандебском проливе «Стромуэй» ночью сбился с курса и едва не наскочил на прибрежный коралловый риф. Далее через Красное и Средиземное моря Петерсен проследовал в Атлантику. Выбрав для отдыха сенегальский порт Дакар, «Стромуэй» вновь вышел в океан и за пятьдесят дней преодолел его. 18 августа 1952 года в нью-йоркском порту закончилось это кругосветное плавание, продолжавшееся в общей сложности четыре года и два месяца.
Практически одновременно проходил и другой одиночный кругосветный рейс Жака-Ива Ле Тумелена на яхте «Курун».
«Прощай, земля, прощай надолго! Как некогда матросы дальних плаваний, я кричу: «Кливер поднят — за все уплачено!»» В эпоху парусного флота поднятый кливер означал, что все счеты с берегом покончены… «На небе ни тучки. Лишь на горизонте маячит лиловатая черточка. Волнующее величие и чистота зрелища потрясает мою душу. Я счастлив!» — взволнованно говорит мореплаватель.