– А, вот ты где, парень, – сказал он. – В последний раз, когда я тебя заметил, ты направлялся в конюшню.
Фичер стоял подбоченясь и задумчиво смотрел на Джоанну. Черная повязка на глазу и страшный шрам на скуле, золотая серьга в ухе и узкие ленты, которыми были подвязаны его длинные светлые волосы, больше не пугали Джоанну, потому что в его единственном здоровом глазу читалось искреннее расположение к ней.
В соответствии с ролью дворового мальчишки, которую она играла, Джоанна шмыгнула и вытерла нос рукавом рубашки.
– А вы искали меня, да, сэр?
– Что случилось, парень? – увидев ее покрасневшие глаза, спросил Фичер.
С деланно равнодушным видом она дернула плечом:
– Когда я прибирался, мне в глаз попала пылинка, вот и все.
Фичер подошел к изображению Жанны д'Арк и с неприкрытым восхищением посмотрел на нее.
– Ничего не скажешь, Орлеанская дева отличалась смелостью и решительностью, – сказал он. – Я знаю одну девушку, которая очень напоминает мне Жанну.
– Правда? – замирая, спросила Джоанна.
Она посмотрела вверх, на стройную девушку в кольчуге, на ее вдохновенное бледное лицо, и вздохнула.
– Хотел бы я знать кого-нибудь похожего на нее.
Одноглазый великан посмотрел на зажженную свечу, и его бородатое лицо осветила белозубая улыбка.
– Леди Эмма хотела бы, чтобы ты опять сегодня побыл с ней, парень, – сказал он. – Ты ей зачем-то нужен.
– Пожалуйста, скажи ей, что мне надо сначала поговорить с Маклином, – ответила Джоанна. – Ты, случайно, не знаешь, где он?
– Он наверху, на башне. Занимается укреплениями. – Улыбка Фичера стала еще шире. – Я провожу тебя туда.
Рори стоял на башне, глядя на расстилающуюся внизу долину. На каменном парапете были разложены планы, и Рори объяснял брату, какие изменения он намерен произвести, чтобы укрепить оборонительные возможности замка.
– Как ты видишь, – говорил он, – с запада Кинлохлевен неприступен. Здесь отвесные скалы спускаются прямо в озеро. Но с юга наружная стена, навесная башня и ворота абсолютно не защищены и уязвимы. Я планирую укрепить стену дополнительными опорами, проделать бойницы вдоль всех стен, заменить опускную решетку на воротах на новую, более прочную, и поставить новые ворота. Все боковые входы будут укреплены, а во внутреннем дворе – выкопан еще один колодец. Когда мы все это закончим, нам не будут страшны ни катапульты, ни пушки.
Лаклан одобрительно кивнул и хлопнул брата по плечу.
– В танцах ты, конечно, не силен, Рори, но что касается фортификации, то тут тебе нет равных.
В ответ на лукавый взгляд Лаклана Рори криво усмехнулся:
– Видишь ли, я брал столько замков, что мне известны все мыслимые и немыслимые слабые места. А за танцы вам с Кейром спасибо. Теперь я смогу танцевать на пиру с моей невестой, не опасаясь, что отдавлю ей ноги или на ступлю на платье.
Три брата провели полдня в небольшом зале за закрытой дверью, пока Фичер охранял вход, а леди Эмма держала при себе Джоанну.
Лаклан играл на лютне, покрикивая на Рори, как придирчивый француз – учитель танцев, а Кейр исполнял женскую партию. Картина была просто уморительная. Рори пришлось семенить на цыпочках и расхаживать павлиньим шагом. Это было для него так трудно и непривычно, что он ругался последними словами. В это время почти двухметровый Кейр приседал, жеманно улыбался и делал вид, что поддерживает шлейф платья. И каждый раз, когда Рори наступал на подол воображаемого платья или Кейру на ногу, его братья разражались громовым хохотом. Рори и сам с трудом удерживался от смеха.
– Запомни, Рори, – поучал его Лаклан, – ты не просто должен правильно переставлять ноги, вцепившись в руку своей партнерши. Ты должен танцевать с ней. Смотри ей в глаза и старайся прижать ее к себе крепче, чем требуют приличия. Она должна почувствовать, что ты желаешь ее, а ты должен каждым движением дать ей это понять.
Рори нахмурился. Ему не надо было притворяться, что он хочет Джоанну, так как это желание и так не отпускало его ни на минуту. Но он не собирался показывать это всему двору.
– Тебя не должна смущать мысль о том, что ты будешь демонстрировать свои чувства, – подбодрил его Лаклан. – Это вполне естественно, учитывая, что она действительно прелесть.
– Ты все понял неправильно, – заявил Рори брату, который в ответ с сомнением покачал своей темно-рыжей головой. – Конечно, я испытываю восхищение и расположение по отношению к Джоанне. И даже желание и страсть, если хочешь. Черт, а кто бы не испытывал? Но выставлять себя на посмешище, как делают некоторые идиоты, я не собираюсь. Не настолько я потерял голову.
– Только не говори мне, что ты не запал на эту очаровательную малышку, Рори, – рассмеялся Лаклан. – Уж я-то тебя хорошо знаю. С чего же иначе тебя вдруг заинтересовали танцы, баллады и сонеты? Которые, кстати, почти готовы.
Рори даже себе не хотел признаваться в том, что он действительно неравнодушен к Джоанне, поэтому уверенность Лаклана в своей правоте разозлила его.
– Джоанна верит в сказки о доблестных рыцарях, вот с чего. И если ей хочется видеть рядом с собой рыцаря в сияющих доспехах, то я с удовольствием подыграю ей. Думаю, что она стоит того. Но это совсем не значит, что я в нее влюблен. Жен выбирают, руководствуясь совсем другими причинами. – Рори все больше раздражался. – Поэтому лучше сотри со своего лица эту идиотскую улыбку, черт тебя возьми!
Лаклан не стал возражать, только пожал плечами. Однако глаза его продолжали смеяться.
– Джои хочет поговорить с вами, милорд, – раздался позади них голос Фичера.
Все трое повернулись и увидели, что Фичер поднимается по наружной лестнице, а за ним, как обычно, чумазая и оборванная, идет Джоанна.
Лаклан шагнул вперед, чтобы поприветствовать свою будущую невестку.
– Доброе утро, Джои, – с теплой улыбкой сказал он. – Надеюсь, мы не мешали тебе спать прошлой ночью, когда играли в карты.
– Нет, что вы, я хорошо спал, – ответила Джоанна.
Она ответила улыбкой любезному главе клана Макрэев, но, когда перевела взгляд своих голубых глаз на Рори, выражение лица у нее стало серьезным и даже каким-то торжественным.
– Я хотел бы поговорить с вами наедине, милорд. Это кое-что очень важное.
– Хорошо, – ответил Рори.
Он бросил быстрый взгляд на Фичера и Лаклана:
– Вы извините нас, джентльмены?
Джоанна проводила взглядом удаляющихся мужчин, потом подошла к парапету и встала рядом с Рори.
– Мне нравится ваша семья, – призналась она с недетской серьезностью. – Они все – замечательные люди.
– Я рад, что они тебе нравятся, – отозвался Рори, сворачивая планы и схемы. – Мои братья считают, что ты очень способный парень, а леди Эмма не нахвалится тобой. Похоже, ты заинтересовал ее вчера своими наблюдениями и, размышлениями.
При этих словах Джоанна вскинула ресницы и медленно повернулась лицом к открывающемуся с башни виду.
Она так вцепилась в край каменного парапета, что у нее побелели костяшки пальцев.
– Она рассказала вам, о чем мы с ней говорили? – глядя прямо перед собой, спросила она.
– Нет, – честно ответил Рори.
Леди Эмма отказалась удовлетворить его любопытство, сказав ему только, что, по-видимому, на небе взошла его счастливая звезда, потому что ему, как никому другому, повезло с невестой. При этом ее слова несколько раз прерывались веселым смехом. Причину этого смеха она объяснить тоже отказалась.
На щеках Джоанны вспыхнул румянец, и Рори понял, что темой их разговора был он сам, причем отзывы о нем были отнюдь не лестными.
Джоанна решила сменить тему и показала рукой на развалины крепости на острове почти в центре озера.
– Говорят, что Эйлин Келтик – то самое место, где Фраок сразил ужасное чудовище, которое охраняло волшебные ягоды. Моя кормилица рассказывала мне об этом, когда я был совсем маленьким.
Рори улыбнулся, припомнив, как мама рассказывала ему о кельтском герое, который добыл волшебные целительные ягоды для своей тяжело больной возлюбленной, прекрасной Мэй.
– Вы, конечно же, знаете эту легенду, – радостно добавила Джоанна, – потому что назвали своего коня в честь этого героя.
– Нет, не знаю, – ответил Рори. – Имя коню дала моя мама, когда подарила мне его.
Джоанна разочарованно наморщила свой короткий носик, но ничего больше не сказала. Очевидно, она надеялась, что Рори так же очарован этой легендой, как и она.
Они оба любовались видом, открывшимся их взорам. Великолепные дубовые и березовые рощи расположились прямо у подножия гор. На севере, выше по склону, раскинулся огромный лес. Западную часть склона прорезали глубокие гранитные ущелья, по которым протекала быстрая горная река. С крутого обрыва ее воды падали в долину, образуя великолепный водопад, сверкающий мириадами брызг. Дальше река впадала в богатое рыбой озеро, усеянное небольшими островками. На одном из островов был виден францисканский монастырь. Его часовня была построена в честь святого Финдоки.
– Как же здесь красиво, – тихо сказала Джоанна.
Рори взглянул на нее сверху вниз. Под густыми загнутыми ресницами не было видно ярко-голубых глаз. Полоски сажи на ее миловидном личике не могли скрыть правильных нежных черт. И, несмотря на слишком большую потрепанную рубашку и видавший виды килт, было видно, как прямо и гордо она держится, оправдывая свое высокое происхождение. И Рори в сотый раз спрашивал себя, почему они решили, что ей удастся обмануть его? И ведь этот маскарад длился не один день, а уже целую неделю!
Он еще раз взглянул на великолепный пейзаж и сказал, скрывая истинное значение своих слов:
– Я избороздил много морей и океанов, побывал во многих странах, видел бесчисленное количество городов, но никогда еще я не видел ничего прекраснее, чем то, что оказалось у меня перед глазами сегодня утром.
– Как бы мне хотелось побывать в дальних странах, – мечтательно сказала Джоанна. – Особенно во Франции. Я бы хотел увидеть Париж и Орлеан. – Она повернула голову и искоса посмотрела на Рори. – А вы там бывали, милорд?