— Что было в записке? — поинтересовалась я.
— Вот это-то и странно! — взволновался окончательно стюард. — Твердым подчерком написано несколько букв: «Вмешайся в разговор метрессы Атталья». Вот я и побежал вас разыскивать.
ОН покаянно поник головой, а я с недоумением рассматривала посланца духа метрессы Кавье. Что именно не понравилось в нашем с мэтром Броссаром обсуждении? О ней мы говорили в свете получения странных писем. И вот сейчас Жиль мне рассказывает o подобном. Ведь он тоже получил послание! Но от кого?!
О, богиня! У меня от загадок без ответа уже голова пухнет! Как можно в этом во всем разобраться, если ничегошеньки не понимаешь?!
— Откуда и куда ты шел? — строго спросила молодого человека.
Надо же с чего-то начинать!
— Меня попросил помочь священник Христас, — с готовностью отозвался Жиль. — У него заела задвижка иллюминатора, но я быстро со всем справился.
Интересно.
— А потом? — продолжила расспросы.
— Вот как только я вышел из его каюты, на подносе вспыхнуло что-то, а потом проявилась записка.
Совсем интересно! Но какое отношение ко всему этому может иметь Христас?! Он понятия не имел о нашем разговоре с мэтром Броссаром. Все еще находились либо в столовой, либо в салоне, не рискуя показываться на полуденном солнце. Мы абсолютно одни находились на пустой палубе! Но тогда, кто мог стать свидетелем нашего обсуждения?!
Итак, призрак не может сотворить заклинание, чтобы проявить письмо. Но дух определенно имеет к этому отношение. Можно предположить, что роковая красотка после смерти нажаловалась о наших выводах. Но кому?! Троллий потрох! Я с ума сойду с этими письмами, убийствами и прочими необъяснимыми событиями на корабле!
— Чтобы увидеть духа, нужно иметь хотя бы слабый дар, — решила зайти с другой стороны. — Внешние проявления, как ледяное дуновение, преломление реальности доступны обычному зрению, но и только. Так что тебе не грозит встретиться лицом к лицу с призраком.
— Я… я… не знаю… я не уверен, — запинаясь, проговорил Жиль. — Но я сирота. Родители умерли, когда я был совсем маленьким, потому у меня нет уверенности.
— В чем? — строго посмотрела на него.
— Вдруг у меня тоже есть магия? — умоляюще воззрился молодой человек на меня.
Выругаться захотелось вслух.
— Жиль, неупокоенные духи обычно не причиняют неудобств живым, — старательно подбирая слова, начала объяснять. — Если, как мы думаем, это, в самом деле, призрак метрессы Кавье, то он вскоре покинет судно вместе с ее телом. В Корта-каре капитан передаст ее останки для захоронения.
Не очень успокоенный Жиль какое-то время потоптался на месте, а затем поспешил вернуться к своим служебным обязанностям. У меня же появилась новая пища для размышлений.
Проявилось еще одно послание, проявленное с помощью заклинания. Призрак этого сделать не мог. В любом случае записку написал человек и проявил ее так же маг. Живой из плоти и крови. И этому неизвестному не понравилась моя беседа с наставником. Почему? До чего такого опасного мы додумались, что этот кто-то решил вмешаться и даже не побоялся проявить себя. Ведь Жиль не удержался и стал задавать вопросы о призраках, а попутно рассказал o странном приказе. Что это? Случайность или продуманное действие? И с чьей стороны? Кто тот таинственный «некто», который совершает необъяснимые поступки? Ведь он преследует определенную цель. И как в это укладывается мэтр Филипп, Эдит, метресса Кавье, консул и молодые мэтры, пропавшие с корабля?
Не понимаю.
Устроившись поудобнее, принялась размышлять. Если не знаешь с чего начать, то начинай сначала. Что у нас случилось первым? Подозрительная смерть мэтра Филиппа. Причем корабельный целитель настаивал на естественных причинах, а мэтр Бланкар на отравлении. Наставник провел анализы настойки в стакане, и мы пришли к выводу о яде.
Далее.
Непонятно, зачем пытались отравить Эдит. На вид вполне благополучные молодые люди пришли ее проведать и дали ей выпить сильную дозу снотворного. Сами после этого неудавшиеся убийцы пропадают той же ночью, а в их каютах остаются окурок сигары.
Кстати, от самого мэтра Филиппа и его платка так же пахло дорогим табаком. Но он к тому времени уже обитал в чертогах богини, а потому это просто замечание в сторону. Только для того, чтобы не забыть.
Что еще?
Письмо Этьену, которое взбудоражило его настолько, что он потерял голову и самообладание. Всегда спокойный и уравновешенный муж ни с того ни с сего оттолкнул меня и взорвался негодованием на предложения помощи и сочувствия. Что же такого важного было в письме мэтра Филиппа?
Примерно в тоже время получает второе письмо мэтр Бланкар и так же теряет ощущение реальности. Остается невыясненным факт получения письма метрессой Кавье.
Затем ночная прогулка консула и роковой красотки, когда мужчина во время «тролльей романтики» получает лебедкой по голове.
Б на следующий день у водопада злоумышленник стреляет дротиком в лошадь мэтра Геллера. И венальцу удается спастись благодаря случайности.
В ту же ночь умирает метресса Кавье, по официальной версии приняв по неосторожности большую дозу успокоительного. В ее каюте снова находят сигару.
И на последок я узнаю о призраке недавно умершей метрессы Кавье. К тому же Жилю отправляют приказ отвлечь меня от разговора с наставником.
События на первый взгляд никак не связанные и более, чем странные. Что у них общего? Письма и записка сначала скрытые, а потом проявленные. Окурки и сигара. Но тогда причем здесь Эдит и ее кавалеры? И если письма и сигары как-то можно привязать к мэтру Филиппу, то кто покушался на консула? Постоянно фигурируют капли, порошки, снотворное и успокоительное, но мэтру Геллеру по голове настучали лебедкой, а в лошадь стреляли дротиком. С натяжкой можно сделать предположение о яде на конце дротика, но наверняка это утверждать никто не станет, потому что лошадь рухнула в водопад. Провести анализ не представляется возможным.
Можно подивиться терпению и покладистости венальца, два раза в течение суток подвергшегося опасности. Даже не представляю. какие подбирались слова, чтобы замять межгосударственный скандал. Хотя его окружают дипломаты, им не привыкать находить выход из сложных ситуаций.
Ах, да! Еще есть таинственный наследник «империи» мэтра Филиппа. Но о его личности можно будет узнать только по прибытии обратно домой, так что об этом не забываем. Хотя не понятно, что может связывать консула и наследника мэтра Филиппа? И какое отношение этот будущий обеспеченный человек может иметь к происходящему на «Любимце богини»?
Мне определенно надо пройтись. Думать на ходу получается лучше.
— Клер, вот ты где! — окликнул меня Этьен. — Почему одна? Где Эдит?
Муж появился с противоположной стороны палубы. Он выглядел как обычно. Спокойный, собранный и вокруг осматривался цепким взглядом. В последнее время приходилось мало времени проводить с ним, потому снова обратила внимание на эту его особенность.
— Эдит нашла себе объект, чтобы строить глазки, — улыбнулась мужу. — А я предпочла прогулку рассказам о путешествиях мэтра Лорана.
— Так вот кто теперь новая жертва? — развеселился Этьен.
— Разве ты знаешь о других? — взяла его под руку и мы пошли в тени натянутых парусиновых тентов.
— Сначала на себе почувствовал ее обаяние твой знакомый, — хитро посмотрел косым взглядом муж, — коннетабль двора, мэтр Одилон.
— Да неужели? — искренне удивилась я, поражаясь наблюдательности мужа.
— Совершенно верно. Она так стреляла в него глазками, что у него не было возможности остаться в живых. Раненных Эдит в плен не берет, — хохотнул Этьен.
Точно подмечено! Подруга всегда добивалась своего, если кто-то из парней ей нравился. Но мэтр Одилон! О-о-о! Это насколько же надо было быть поглощенной в свои переживания, чтобы не заметить маневров Эдит?
— Следующим пострадал Ален, — с довольным видом сообщил Этьен.
— Вот это напраслина! — искренне возмутилась я. — Это мэтр Бланкар делал ей неприличные предложения.
— Если бы слышала как недовольно шипела Флоранс, то не сомневалась бы! — заверил меня муж.
Получается, метресса Кавье ревновала не только меня к Этьену, но и Эдит к мэтру Бланкару? О, Клер, пора тебе примерять корону «самой невнимательной метрессы». Тебя даже без церемонии признают королевой.
— Кого еще я пропустила? — поинтересовалась я.
— Был тут какой-то стюард, — задумчиво наморщился Этьен, а у меня сердце замерло.
Неужели Эдит пыталась очаровать и мэтра Броссара? Хотя почему бы ей этого не делать? Она свободная метресса, он не связан никаким обязательствами. Кроме того, она знает о его социальном статусе и не воспринимает как прислугу, в отличие от Этьена.
— Знаешь, как называют девушку, которая встречает то с одним, то с другим? — с хитринкой во взгляде обратился ко мне муж.
— Как? — обиделась заранее на нелицеприятную характеристику подруги.
— Вертихвостка, — рассмеялся Этьен. — Впрочем, пока она не замужем о ее репутации волнуются родители. Только постарайся не участвовать в ее авантюрах, чтобы тень приключений темпераментной метрессы не запятнала нашу семейную жизнь.
— Хорошо, — сдавленным голосом коротко отозвалась.
Дальше мы шли молча, каждый погруженный в свои раздумья. Меня не оставляло беспокойство, обозначенное в учебной программе, как «предчувствие ворожеи». Бывают такие состояния, когда руки сами тянутся к шару, но тут надо точно знать, что именно надо спрашивать. Несобранные мысли могут, как не дать никакого результата, так и выдать совершенно нереальное. И потом ещё сильней все запутать, заставляя гадать — верное случилось предсказание или это последствия возмущения магии?
Когда мэтр Броссар говорил o своем предчувствии, вполне понимала, отчего он не стал заглядывать в ворожейный шар. Не поставив четкой цели, делать это бессмысленно.