— Мало ли. Может, им из автоматов стрелять больше нравится? — пожал плечами первый рыбак. — Что с них взять — дикари!
На этом разговор и закончился. Рыбаки благополучно вышли в море и об увиденном больше не вспоминали.
Глава 14
Полундра скучал. Как и всякий спецназовец, он прекрасно умел ждать, но это умение относилось к тем случаям, когда впереди работа, когда от твоего ожидания что-то зависит. А сейчас ему приходилось просто бездарно убивать время. От скуки он принялся читать справочник фельдшера — других книг в ординаторской попросту не было.
В тот момент, когда Полундра окончательно уяснил для себя разницу между бродильным и гнилостным колитом, в коридоре послышались шаги. Спецназовец радостно улыбнулся. Он был уверен, что это возвращается медсестра, и можно будет хоть разговором с ней немного развлечься. Но шаги миновали ординаторскую, не задерживаясь.
Сначала Полундра просто удивился, а потом и насторожился. Конечно, девушка могла пройти и в туалет. Но… Звук шагов был другим. Сначала Полундра на это не обратил внимания, но теперь понял совершенно отчетливо: Даша шагала быстро, и звук от ее шага был звонкий. Даже когда она с трудом брела в палату спать, ее шаги звучали раза в полтора громче.
А эти он бы и не услышал, если бы пол слегка не поскрипывал.
Полундра встал с места и крадучись пошел к двери. Эти странные шаги показались ему очень подозрительными. В самом деле — в госпитале он, Даша, да тяжелые больные, которых он каждые двадцать минут навещает, так что успел бы заметить, если бы кто-нибудь из них пришел в сознание. Так кто тогда крадется по коридору? И что ему нужно? Это его насторожило.
Полундра осторожно, чтобы не скрипнула, приоткрыл дверь ординаторской и выглянул в коридор. Там было пусто, но наметанный глаз спецназовца заметил одну странность — дверь палаты, в которой лежал американец, была приоткрыта. А ведь он точно помнил, что закрывал ее за собой. И тут Полундра понял, чьи были шаги.
«Тьфу ты! — подумал он. — Это же Гаранин! Я про него совсем забыл. И не крался он, а просто еле ноги переставлял, по пьяни. Все ясно. В туалет ходил, не иначе».
Однако в следующую секунду Полундре уже было не все ясно. Он осознал две вещи — во-первых, туалет в другую сторону от палаты американца, а во-вторых, он не слышал, как чекист шел мимо ординаторской первый раз. А должен был услышать, ведь не мог же Гаранин пройти только обратно, перед этим нужно было идти туда. Получается… Получается, что это не он.
Каким-то шестым чувством Полундра почувствовал — нужно действовать. Иначе будет поздно. Больше ни секунды не раздумывая, он метнулся по коридору и ворвался в палату американца.
Рядом с койкой старика стояла склонившаяся темная фигура, в позе ее было что-то зловещее. В первую секунду Полундре показалось, что это все же Гаранин. Но мгновением позже он зафиксировал глазами чекиста — тот сидел, откинувшись на спинку стула, рядом с его безвольно висящей рукой стояла пустая бутылка из-под водки.
— Эй, ты, стоять! — негромко, но решительно прикрикнул Полундра. Темная фигура тут же послушно застыла, а потом начала плавно разворачиваться. Полундра щелкнул выключателем. Рядом с койкой старика, щурясь от яркого света, стоял кок с японского корабля. Судя по всему, прекрасно себя чувствующий. Вот уж кого Полундра ожидал здесь увидеть в самую последнюю очередь.
— Что ты тут делаешь? — недоуменно спросил спецназовец.
Кок, жмурясь от яркого света, что-то забормотал по-японски.
— Тьфу ты! Ты же не понимаешь! — с досадой помотал головой Полундра. — Что ты тут делаешь? — на этот раз он задал вопрос по-английски.
— Я… Мне плохо было… И я… — забормотал кок, скрючиваясь и хватаясь руками за живот. — Живот болит.
Полундра смотрел на японца с возрастающим подозрением. Конечно, он не врач, но то, что смирно лежавший в кровати еще двадцать минут назад японец неожиданно стал разгуливать по госпиталю, а когда его застукали, у него вдруг снова живот заболел, казалось Полундре весьма подозрительным.
— А сюда-то ты зачем пришел? — спросил он.
— Живот болит… Я в туалет хотел…
— Туалет дальше по коридору.
— Я не знал…
— А почему медсестру не позвал? — Полундра совершенно резонно полагал, что для человека, очнувшегося ночью в больничной койке, да еще с болью в животе, самая нормальная и естественная реакция — это лежать смирно или позвать кого-нибудь, а не вставать и идти на поиски туалета самостоятельно.
Тем более что он прошел мимо ординаторской и не мог не заметить, что там горел свет.
— Живот болит. Нужно лечь, — пробормотал японец, двигаясь к двери.
— А в туалет ты что, расхотел?
— Потом… Сейчас лечь надо. Сильно больно…
Полундре очень хотелось схватить его за рукав, удержать и расспросить как следует. Но все же спецназовец сдержался. Мало ли, вдруг человек и в самом деле не разобрался, не туда попал, а сейчас от боли мучается. В конце концов, с виду его поведение похоже на симуляцию, но ведь, с другой стороны, все остальные больные симулянтами не были, а ели все одно и то же. Значит, и кока подозревать особенно не в чем.
— Помочь тебе до палаты дойти? — спросил Полундра.
— Нет, я сам, — отозвался японец, проскальзывая в дверь.
«Странно, — удивился Полундра. — Если ему так плохо, то почему он от помощи отказывается?»
Он секунду колебался, а потом хотел было все же нагнать кока в коридоре и задать пару вопросов, как за спиной у него послышался какой-то шум. Полундра оглянулся. Источником шума оказался Гаранин. Он проснулся и сейчас пытался встать со стула. Получалось у него это плохо — стоять на ногах он мог, только опираясь на спинку.
«Эх ты, — промелькнуло в голове Полундры. — С одной бутылки так нажрался!»
— Т-ты чего здесь делаешь? — Гаранин громко икнул. — Я же тебе ясно сказал: с-сюда нельзя. Ты, контра, похоже, шпионишь за мной. Ну, ничего, сейчас я тебе устрою, — рука чекиста неуверенно потянулась к висящей у него на поясе кобуре.
— Здесь был японец, — коротко сказал Полундра, посчитав, что сейчас ему с Гараниным лучше сотрудничать. В конце концов, он все же профессиональный контрразведчик, а здесь явно что-то нечисто и, скорее всего, по его профилю.
— К-какой японец? — движение руки остановилось, видимо, чекист мог сейчас сосредоточиться только на одном действии — или разговор, или пистолет.
— В госпиталь привезли людей, которые отравились вчера на ужине, в гостях у японцев. На их корабле. Среди отравившихся был один японец. Их кок, — Полундра старался говорить короткими доходчивыми фразами. — Он только что был здесь. Говорит, что случайно, но, по-моему, врет.
— Что ты мне мозги пудришь?! — с пьяной злобой в голосе выкрикнул Гаранин. — Какой на фиг японец?!
Какие на фиг отравившиеся?!
Только теперь Полундра понял, что опер попросту не в курсе событий, происшедших в госпитале за последние несколько часов. Он безвылазно сидел при американце, поэтому так ничего и не знает.
— Еще раз повторяю… — терпеливо сказал Полундра.
— На фиг! Повторялка, тоже мне! Пошел вон отсюда, урод!
— Слушай, ты, — раздражение в Полундре взяло верх, и он шагнул вперед.
Чекист тут же вытащил пистолет из кобуры и направил на спецназовца:
— Ну?! А теперь что?! Герой долбаный! Давай, вали отсюда, пока я добрый!
В этот момент дверь палаты распахнулась, и на пороге появилась медсестра. Ее поднял с кровати шум, и она явилась посмотреть, что происходит на вверенной территории.
— Что это значит?! Уберите пистолет!
— Пошла вон!
— Убери пистолет, идиот! — Полундра прекрасно представлял себе, какую опасность представляет собой боевое оружие в руках пьяного дурака, особенно если в помещении находятся посторонние гражданские люди.
— Сейчас! Только ты, козел, сначала встанешь на колени и так выползешь из палаты! Понял?! — на Гаранина напал пьяный кураж, он почувствовал, что сейчас может отыграться за то, что было днем.
Полундра скрипнул зубами. Он мог практически без риска для себя и для Даши обезвредить Гаранина. Но для этого пришлось бы применять убойные приемы. А этого он себе позволить не мог — от ответственности за убийство и родная контора тогда не отмажет, ведь за спиной противника тоже контора. И не из слабых.
— Ну? Что застыл?! На колени, урод! Считаю до трех, а потом стреляю! Для начала — в ногу!
— Что происходит? — послышался слабый голос за спиной у Гаранина. — Вопрос был задан по-английски. Это очнулся Джейк Меллинг.
Раздавшийся у него за спиной голос на мгновение отвлек Гаранина. Но этого мгновения Полундре было вполне достаточно — спецназ есть спецназ. Он с места прыгнул вперед, ударом ноги подбивая руку чекиста, в которой тот сжимал пистолет. Грохнул выстрел.
Пуля с мерзким вжиканьем ушла в потолок, и на головы Полундры с Гараниным посыпалась побелка.
Впрочем, прежде чем первые белые крупинки успели достичь головы чекиста, он уже летел в угол — второй удар Полундры пришелся ему в основание шеи. Теперь как минимум часа полтора бессознательного состояния Гаранину были обеспечены.
Все произошло настолько быстро, что Даша даже ахнуть не успела. Увидев, что сбитый с ног Гаранин не встает, она кинулась к нему.
— Что вы… — начала девушка.
— Не волнуйся, — перебил ее Полундра. — Жить будет. Я его просто вырубил на часок-другой.
— Ой, что же теперь будет?!
— Да ничего особенного. Протрезвеет за это время маленько, будет на человека похож.
— А вы как сюда попали?
— Ногами пришел, — попытался отшутиться Полундра, не решив еще, стоит ли говорить девушке про японца.
— А зачем?
— Даша, давай я тебе это попозже расскажу. В общем, случайно получилось. А тут этот дурак проснулся и начал оружием размахивать. Ну да ты это уже сама видела.
— Что произошло? — снова подал голос Меллинг, не понявший из разговора по-русски ни слова.
— Сейчас объясню, — ответил ему Полундра. — Подожди секунду.