К вечеру пошёл дождь.
Пыль превратилась в грязь. И Сиж уже не мог пошевелить своими крыльями. Они стали тяжёлыми и грязными. И уже не слушались его.
«Вот и конец пришёл» – подумал Сиж.
Ему было так больно, так обидно, так тяжело, что жить уже не хотелось. Он уронил голову и затих. Ему было всё равно. Так прошла долгая холодная ночь.
Утром выглянуло солнышко. На деревьях запели птицы. Сиж открыл глаза и увидел зелёную ветку. Она опустилась рядом. И вся была покрыта нежно-зелёными, маленькими листочками. Он поднял голову, и понял – это была ветка Берёзки. Светлого деревца, что росло у дороги в тени других деревьев. И никто не опустил ему ветки. Только она одна.
– Хватайся клювом за мою ветку, – услышал Сиж нежный голос. – Я помогу тебе.
Он открыл клюв и ухватился им за ветку. Тотчас Берёзка подняла его. И он уселся в удобную прочную развилку.
– Отдохни, я всё видела, – сказала она.
Они долго молчали. Сиж – оттого, что ему больно было вспоминать прошлое. А Берёзка, понимала, что сейчас говорить было нечего.
К вечеру опять пошёл дождь.
И Сиж почувствовал, как его крылья, грязные и заскорузлые, стали легче, мягче, и чище. Дождик, весёлый и бескорыстный, смывал с него грязь. А ветер, тёплый и лёгкий, согрел его. Он взмахнул крыльями, и понял: теперь он вновь может взлететь. Надо было только обсохнуть, и набраться сил.
– Спасибо тебе, Берёзонька Светлая! – Сказал Сиж. Ты спасла мня, ты помогла мне.
– Спасибо и тебе Дождик. Ты смыл с меня всю дорожную грязь!
– Спасибо и тебе Ветер. Ты согрел и высушил меня.
– Ах, милый Сиж! – Ответила Берёзка. – Не благодари меня.
– Здесь, у края дороги я видела столько пыли, столько боли и слёз. Столько раз мне приходилось омывать свои листочки от грязи и копоти, что я поняла главное: надо помогать ближнему своему, и не ждать за это награды. Ведь жизнь мы познаём через боль, грязь, и ошибки.
– Можно мне хотя – бы иногда прилетать к тебе? – Опросил Сиж.
– Когда захочешь, – ответила Берёзка.
Он оттолкнулся от ветки, и расправил свои окрепшие крылья. И взлетел ввысь. Туда, где кружилась в бескрайнем небе его родная стрижиная стая.
Орлик и Шакал
Солнце, ласковое и нежное, осветило верхнюю часть ущелья. И Орлик, первым шагнул из гнезда. Он широко расправил свои не окрепшие ещё крылья. И подошёл к краю обрыва. Ему нравилось смотреть, как лучи солнца сверкали на гранитных зёрнах скального карниза. Ему нравилось смотреть, как его отец, Орлан, парил высоко в небе. А мать, Орлина, кружилась чуть ниже. Время от времени она исчезала среди скал. И орлята знали: скоро мать принесёт добычу. Обычно она приносила или растерзанного зайца, или перепуганного лисёнка. Орлята набрасывались на мясо, и, вырывая друг у друга, жадно ели.
Чуть выше, на скале, было гнездо Филина. Орлы не трогали его. Он охотился ночью, а днём тихо сидел в своём гнезде. И только два мудрых глаза светились из темноты. Орлан считал, что этот Филин приносит им удачу. Ни разу не был нарушен покой орлиного гнезда. Никто не посмел вторгнуться в их владения. И орлята тоже привыкли к молчаливому соседу.
Однажды мать принесла живого зайчонка. Она бросила его к ногам орлят, и сказала:
– Пора учиться вам, рвать свою добычу. Пора показать вам свои когти.
– Пора, – согласился Орлан.
Орлята набросились на зайчонка. А он вскочил и стал метаться по площадке. Но рядом было ущелье и бездонная пропасть. Зайчонок подбежал к краю и жалобно закричал. Орлина схватила его острым клювом и швырнула к орлятам. Они стали клевать его. Зайчонок жалобно кричал. Орлик, как и все, тоже клевал зайчонка.
– Чужой! Чужой! – Кричала Орлина.
– Мясо! Мясо! – Клекотали орлята.
…Когда птенцы наелись, и сели в гнездо, из пещерки Филина впервые раздался голос:
– Не тот орёл, что зайчонка извёл. А тот орёл, кто волка поборол!
Хищно блеснула глазом Орлина. Но Орлан не проронил ни слова. Когда стемнело, Филин вылетел из гнезда и исчез в темноте ущелья.
Орлина не спала всю ночь.
Как только ночной мрак рассеялся, она кинулась к гнезду Филина. Но птицы там не было. Постепенно все забыли о его словах.
И только Орлик помнил.
Также каждое утро Орлина приносила добычу. Зайчат, хомячков, лисят. Так же гоняли их из угла в угол орлята. Также молчал Орлан. С каждым днём орлята крепли, мужали. Им уже ничего ни стояло в мгновение растерзать свою жертву. И Орлина одобрительно кивала своим острым клювом. А Орлан по-прежнему молчал.
Наконец пришло время опробовать крылья. Это был праздник Первого Полёта. В то утро Орлина и Орлан были особенно счастливы. И вдруг снова голос Филина:
Не тот орел, кто зайчонка извёл, а тот орёл, кто шакала поборол.
Орлина в гневе кинулась к пещерке Филина. Но вход был слишком мал, и Орлина не могла добраться до мудрой птицы.
– Ты испортил нам праздник Первого Полёта Филин! – Проклекотала Орлина. – Это будет стоить тебе жизни!
Она сложила крылья и стремительно ушла на дно ущелья. И вскоре вернулась, держа в когтях большой камень. Она подлетела к пещерке Филина, и закрыла её вход тяжёлым куском гранита.
– Так будет со всеми, кто помешает мне воспитывать орлят. Кто посмеет сбивать моих птенцов с нашего орлиного полёта.
С восторгом захлопали орлята крыльями. И, один за другим, вылетели из гнезда. Пролетев немного, они широко расправили свои крылья. И падение превратилось в полёт. Они летели, и ветер свистел в их молодых крыльях. Орлик с восторгом смотрел вниз, на землю.
Весь огромный мир, открылся ему.
Он увидел зелёные луга. Высокие заснеженные горы. Холмы, чуть тронутые розоватым отблеском солнца. Он увидел леса, из которых ветер доносил аромат хвои, цветов и трав. В траве резвились серые зайчата. Они беспечно играли, и мать с умилением следила за ними.
А вот хомячок примостился у своей норки. Он стал на задние лапки. И с любопытством что-то рассматривал. Другие хомячки и суслики перебегали из норки в норку.
Чем дальше по долине летел орлик, тем разнообразнее была жизнь. Он видел фазанов, в ярких и сияющих на солнце перьях. Видел медведей – Они ловили в реке рыбу. Видел оленей, муфлонов, коз. Орлик радовался тому, что всё это есть на свете.
– Всё это принадлежит вам, – услышал он голос матери. Она летела чуть выше. И внимательно наблюдала за орлятами. – Видите, как они глупы и беспечны. И это хорошо! Берите всё, что вам под силу. Теперь, когда вы стали сильными, вы без особого труда возьмёте себе любую добычу. Вы мои орлята, самые сильные, самые мудрые, самые красивые! Весь этот мир ваш! Берите его!
Но помните – есть у вас один враг, который страшнее всего. Его не взять ни силой, ни хитростью, ни коварством! Это человек. Он ходит на двух ногах и носит железную палку. И эта палка далеко плюёт смертельными, свинцовыми пулями. Как только увидите его – летите прочь!
Орлина сказала это и резко, с поворотом пошла ввысь. Её подхватил восходящий поток. И она пошла туда, где ждал её Орлан. Туда, где кружились в бескрайней синеве орлы и орлицы. Ах, как прекрасна была свобода! Орлята разлетелись в разные стороны. Старший брат Орлика тут – же камнем бросился вниз. И вскоре, он уже поднялся вверх, держа в когтях серого зайчонка. Остальные орлята тоже наметили себе добычу. И разлетелись кто куда.
«Неужели нужно терзать этих милых зайчат?» – Думал про себя Орлик. Он медленно парил над долиной. Слова Филина звучали в его ушах.
Конечно, он хотел есть, как хочет любой молодой орёл. Но гораздо больше ему хотелось любоваться этим прекрасным миром. Наблюдать жизнь этих прекрасных зверюшек. Хотелось всё познать, всё постичь! И он чувствовал, что можно не убивать этих беззащитных зайчат, хомячков и сусликов. Но как это сделать! Зачем он может так высоко летать? Зачем ему даны мощные крылья? Острый крючковатый клюв, зоркие глаза, хищные когти?
Он этого не знал.
Он снова вспомнил про Филина. Бедняга, наверно всё еще сидит в своей пещерке заваленный камнем. Орлик метнулся назад, и вскоре подлетел к своему гнезду.
Камень, тот, что принесла в когтях Орлина, был всё ещё там. Орлик понимал, что нарушает волю матери. Но сила его желания была больше. Он ещё не знал, что и Орлина может быть не права. Не знал, но чувствовал. И это чувство заставило его вырвать камень. Гранит с грохотом покатился вниз. И с гулким треском разбился о дно ущелья. Филин вылетел, и, ослеплённый ярким солнцем, метнулся ввысь.
– Не беда, что Филин не узнал меня, – подумал Орлик. – Главное – он на свободе!
Окрылённый неведомым восторгом, молодой орёл взлетел ввысь. И, подхваченный тёплым потоком, стал парить над бескрайней светлой землёй.
«Теперь я действительно самый сильный, самый красивый, самый мудрый из всех обитателей гор. Так говорила Орлина».
Интерес к обитателям земли был настолько велик, что он опускался всё ниже и ниже. И смотрел широко раскрытыми глазами на всё, что было вокруг.
Вдруг он увидел существо на двух ногах.
Оно было совсем не страшное. И железная палка в его руках не имела когтей и острого клюва.
«Наверное, и тут Орлина не права», – подумалось Орлику. И в тот же момент внизу показался дымок. И он почувствовал острую боль в крыле. Удар перевернул его в воздухе. И он, кругами, переворачиваясь через спину, стал падать на острые камни. Предчувствуя гибель, он из последних сил напряг раненное крыло. Выровнялся, и перелетел через острый скальный выступ. Внизу было ущелье. Глубокое, тёмное и холодное.
…Очнулся он от острой боли. С двух сторон его сдавили острые и холодные камни. Крыло болело всё сильнее и сильнее. Воздух на дне ущелья был сырой. Камни покрыть грязью.
«Да, всё – таки мать была права. Человек – самый страшный враг орлов».
Орлик вспомнил своё сухое и тёплое гнездо. Вспомнил слова Орлины. Вспомнил отца и синее небо. И в этот момент, раздался какой-то шум. Орлик открыл глаза и увидел вокруг горящие, жадные, голодные глазки. Белые острые зубы щелкали в полумраке.