Пастух был, надо сказать, зажиточным. К дому примыкали два больших загона для скота, кроме овец он держал полтора десятка коров, а в конюшне было слышно ржание лошадей. Семья его состояла из самого хозяина, жены, четырёх сыновей, старой бабушки (или прабабушки), да полудюжины наёмных работников, которые занимались стрижкой овец, приготовлением сыра и остальными делами. Хозяин ещё сообщил, что сыр и мясо с его фермы продают в самой столице и чуть ли не доставляют ко двору самого короля.
После ужина оба рыцаря приготовились спать, хозяин предложил им свою спальню, но они хором отказались, заявив, что предпочитают спать на воздухе, поэтому лучше пойдут на сеновал. Хозяин удивился такой скромности рыцарей, но возражать не стал.
Оказавшись на сеновале, они сумели, наконец, обсудить ситуацию. Здесь, в темноте, никто не должен был их подслушать, но, на всякий случай, говорили они на палантинском наречии.
— Ты уже всё понял? — спросил Лео.
— Абсолютно, — раздался в темноте тихий шёпот Себястьяна. — Армия короля идёт на запад, У него лопнуло терпение, он решил наказать зарвавшегося вассала. Если поднимет всех вассалов, то остановить его будет весьма непросто, думаю, придётся отцу посидеть в осаде.
— А что твой отец? Он ведь не знает, что ты жив.
— Не знает, верно. Вот только и сидеть, сложа руки, он не станет. У него нет сведений, что я в руках короля, а потому он, при первых известиях о походе короля, даже не походе, а только сборе войск, поднимет своих вассалов и вызовет наёмников.
— Разве наёмники могут хорошо сражаться? — с сомнением спросил Лео.
— Эти точно могут, — Себастьян перекатился по мягкому сену поближе и начал рассказывать, — отец высоко их ценит, говорит, что тысяча наёмных пехотинцев стоит в бою пятисот рыцарей, а обходится дешевле.
— Странно звучит, — Лео был растерян, — мне приходилось биться с наёмной пехотой, но хорошими бойцами они не выглядели. Я всегда думал, что против тяжёлой конницы никто не устоит, пехота ведь просто разбежится, ещё до столкновения.
— Эти не побегут, — уверенно сказал Себастьян, — иначе бы их никто не нанимал.
— А откуда они берутся? Вряд ли для этого от земли отрывают крестьян.
— Крестьяне нужны, чтобы платить налоги господину и кормить его воинов, — согласился Себастьян, — поэтому наёмников набирают всегда извне. На южном континенте есть пара владений, настолько скудных, что с земли там не прокормиться, а ремесла на всех не хватит. Поэтому люди, живущие там, не имеют другого выхода, кроме, как продавать своё воинское умение. Это их наследственное ремесло, передаётся от отца к сыну уже несколько поколений. Они воюют отлично и никогда не бегут с поля боя. Если они побегут, то их перестанут нанимать в будущем, каждый, кто в бою покажет врагу спину, оставит без куска хлеба своих детей. И дисциплина у них железная. Худо становится только тогда, когда им перестают платить, если вдруг у нанимателя кончатся деньги, то пехота считает себя более не связанной никаким договором и может спокойно повернуть назад, заняться грабежом, или даже перейти на сторону противника, если у него вдруг окажутся деньги.
— Но с твоим отцом такого точно не будет, — усмехнулся Лео, — он ведь сказочно богат.
— Именно, причём, не одно только золото составляет основу его богатства. В графстве плодородные земли, в городах живут искусные ремесленники, отличный торг, на одних пошлинах с караванов, проходящих через Феллин, можно прокормиться.
— Ты меня обнадёжил, — удовлетворённо сказал Лео. — Король Соттера — враг и моего сеньора, надеюсь, в скором времени, и он вступит в эту войну.
— Было бы отлично, — согласился Себастьян, уже засыпая.
— А как наёмники попадут сюда?
— Ты же, вроде бы, моряк, — удивился Себастьян, — должен знать, что за то время, пока королевская армия соберётся в одном месте, а потом пойдёт в поход, медленно, волоча за собой огромный обоз с провиантом, шатрами, вином и гулящими девками, корабли успеют несколько раз пересечь Срединное море. А желающих перевезти солдат найдётся много, моряки отлично знают, что отец платит честно, никогда не торгуясь.
— Завтра нужно достать коней, — сказал ему Лео.
— Предлагаешь отнять?
— У меня есть деньги, на пару жеребцов со сбруей должно хватить.
— Утром поговорим с хозяином.
Хозяин, видимо, всё же подслушал их разговор, а может, просто рассудил логически и постарался сплавить уважаемых, но опасных и непредсказуемых гостей. Утром он, не дожидаясь вопросов, предложил им двух меринов. Лео в лошадях ничего не понимал, но вот Себастьян среагировал моментально. Он, как и любой благородный человек, будь то рыцарь, или граф, был именно всадником, и, пусть в лошадиных проблемах и тонкостях куда лучше разбираются конюхи, но определить на вид хорошего коня он мог.
Осмотрев копыта, потрогав брюхо, пересчитав зубы и сделав ещё кучу манипуляций, Себастьян удовлетворённо кивнул и заявил, что лучше они вряд ли найдут.
Самый лучший боевой конь стоил четыре реала, эти два на боевых не тянули совершенно, но и торговаться было не с руки, тем более, что деньги действительно имелись и немалые. С другой стороны, не будет ли слишком подозрительной такая щедрость от двух не особо знатных и богатых рыцарей?
— Прошу тридцать марок за обоих, — хозяин решил избавить их от раздумий по поводу цены.
— И сбрую тоже, — заявил Лео, выкладывая деньги, — плачу золотом.
Пять реалов перекочевали в кошель хозяина, а его сыновья принялись сноровисто седлать скакунов, тем самым намекая, что благородным господам пора в путь. Хозяин, посчитав сделку весьма выгодной для себя, на радостях собрал гостям ещё полный мешок еды, к которой присовокупил объёмистый мех с вином.
Тепло распрощавшись с хозяином, они выехали за ворота усадьбы, дорогу выбирать особо не требовалось, просто спускались вниз по пологому склону, постепенно забирая на запад. Где-то внизу проходил широкий тракт, а по нему сейчас двигались войска короля, желающие наказать непокорного вассала.
— Как думаешь, нас поймают? — спросил Лео, когда они отъехали на пару миль.
— Нужно сделать так, чтобы не поймали, — спокойно ответил Себастьян, — у нас на лбу не написано, кто мы и откуда. Просто воины, движемся с армией на войну.
— Рыцари, у которых нет ни шатра, ни слуг, ни вещей, — скептически заметил Лео, — да и как мы попадём в общую массу?
— Не нужно переживать, армия короля велика и там не станут следить за всеми, кроме того, она движется по нескольким дорогам, часто встаёт временными лагерями, чтобы дождаться отставших, слишком много людей в одном месте, на нас не обратят внимание.
— А акцент?
— В королевстве проживает куча народов, даже государственный язык в разных концах различается, а рыцари из разных концов порой не понимают друг друга. Есть у меня идея прикинуться конным дозором, теми, кто занимается ближней разведкой, конные отряды по несколько человек, что курсируют вдоль всей армии. Их много и в лицо всех никто не помнит.
— Согласен, — Лео уныло кивнул, идея лезть в логово врага не казалась ему такой хорошей.
Некоторое время они ехали молча, потом Лео внезапно спросил:
— А что с этим пастухом? Он про нас не расскажет?
— А что он может рассказать? — не понял Себастьян, — что два рыцаря отбились от своих и переночевали на его хуторе?
— И расплатились реалами, которые чеканятся в графстве.
— Чеканятся они ещё в трёх местах по взаимной договорённости, — успокоил он Лео, — клеймо и вес совпадают, различия небольшие есть, но отличить может только ювелир. А ходят они повсеместно, так что это не доказательство. Да и не будет пастух никому сообщать, а золото спрячет подальше. Я так думаю.
Глава пятнадцатая
Тревоги и страхи, что терзали Лео, оказались напрасными. Через три дня наши герои благополучно затерялись в армии противника, где старательно изображали конный патруль, постепенно выдвигаясь в авангард армии короля.
Армия была, в самом деле, огромной. Король поднял всех вассалов, до кого сумел дотянуться. В глазах рябило от обилия гербов, знамён и сверкающих доспехов, глядя на которые, трудно было поверить, что владелец такого великолепия пойдёт в нём в бой. Хватало рыцарей и победнее, в кольчугах и кованых кирасах, на скромных конях, без пышных гербов и обилия прислуги. Так что, на фоне всей армии противника, два невольных шпиона ничем не выделялись и вполне сошли за своих.
Проблемы начинались только ночью. С закатом огромная армия, выбрав подходящее место, становилась на ночлег, постепенно втягиваясь в растущий на глазах огромный лагерь.
В такие моменты, когда их кони уже падали от усталости, наши герои передавали их любому конюху, сунув дополнительно серебряную монетку и попросив присмотреть за животным и покормить его. Конюхи не возражали, работы немного, овёс господский, а серебро личное. Сами же они находили шумную пирушку и присоединялись к ней, стараясь пить поменьше, а слушать побольше. Вот и сейчас, сидя за наспех сколоченным столом и отхлёбывая эль из больших глиняных кружек (выпивка была за счёт королевской казны), они слушали байки пьяного пожилого рыцаря, толстого, седого и с пышными усами. Голос его был хриплым, а кирпично-красная физиономия говорила о том, что от выпивки его скоро хватит удар.
— Говорю я вам, — доказывал он двум, ещё более пьяным собеседникам, — в графстве том золота — хоть лопатой греби. А в замке графа и вовсе всё золотое, двери, рамы, ванны, мебель, посуда. Когда пойдём на штурм, берите с собой мешки побольше, да слуг с собой берите, чтобы унести всё.
— Байки это, — пьяным голосом отозвался его собеседник, тоже уже немолодой рыцарь, но, в отличие от первого, худой и бледный, с длинными седыми волосами, — ну кому, скажи на милость, понадобится золотой стол? А дверь из золота будет весить столько, что её открыть смогут только упряжкой волов.
— Ты мне не веришь?!! — взревел толстяк, драка готова была вспыхнуть, но оба были настолько пьяны, что вряд ли бы смогли даже поднять оружие, — мой брат был там, на турнире в честь… не помню кого, а ты его назвал лжецом! Ты сам лжец, я вызову тебя на поединок и, пусть король будет свидетелем, сражу тебя своим… своим мечом… мечом…