U-1505 всплыла под шнорхель, когда в отсеках было совсем уже невозможно дышать. И еще пару часов Шнее и все на борту ждали торпед в борт, выпущенных ниоткуда, ведь Ужас, подкрадывающийся для атаки, обнаружить невозможно. Но нападения не было, и Шнее поверил, что они вытянули счастливый билет, оторвались! Теперь домой и пореже выходить в эфир и всплывать на поверхность. А лучше вовсе не всплывать, а идти под шнорхелем. Медленнее, но безопасней – и куда спешить?
А транспорт, тысяч на десять, записан в журнале как «потопленный достоверно», и что он, Шнее, это лично наблюдал в перископ. Кригс-комиссар поверит – сухопутный, не подводник, и даже не моряк. Хотя, осмелев, выразил неудовольствие, что осталось семнадцать «угрей». Пришлось его успокоить – может, по пути попадется кто-нибудь, без сильной охраны?
Таких не встретилось – только конвои. И если первый, идущий на запад, явно был пустой, то второй, ему навстречу, был лакомой дичью. Но, опытным взглядом оценив количество эскорта, Шнее отказался от атаки – в отличие от своего учителя, великого Отто Кречмера, он очень не любил рисковать. Тот, легендарный командир U-99, слишком верил в свою удачу, благоволившую к нему и до, и после – раз ему повезло и выжить при гибели своей лодки, и уже пребывая в английском плену, получить свой Рыцарский крест с Дубовыми листьями и Мечами, переданный через Красный Крест и врученный лично комендантом лагеря[36]. Вот только так везет далеко не всем и не всегда – а упущенную победу можно одержать и в другой раз, так что останемся при своих, так будет вернее!
Находясь в каких-то трехстах милях от Бреста, приняли радиограмму – британцы высаживаются в Гавре! Шнее выругался – берег с гульбой, шампанским и французскими мамзелями откладывался до израсходования торпед и запасов на борту. Насколько легче было при «папе» Денице, в отличие от ваффенмарине СС! Конечно, «двадцать первая» океанская лодка слишком велика для Ла-Манша – но и болтаться у Западных Проходов, где в воздухе постоянно висит британская авиация и часто встречаются корабельные патрули, это тоже удовольствие небольшое!
Если только не удастся быстро потопить кого-то «жирного» – и отдыхай!
Это случилось шестого утром. Сначала акустик доложил: множественные шумы винтов, идет конвой, с северо-востока. Еще один порожняк в Америку – но нет, курс конвоя был не прямо на запад, а юго-запад, так что U-1505 оказалась по правому борту англичан, а не прямо на их пути. Обычная «коробочка» транспортов, несколько колонн, прикрытых спереди и с флангов завесами фрегатов и корветов. Шнее решил было отказаться от атаки, когда его внимание привлек концевой транспорт крайней правой колоны, он шел на некотором отдалении от общего ордера, не сближаясь. И концевой корвет правофланговой завесы был чуть впереди, атака с траверза была вполне возможной!
Будь у Шнее «семерка», еще неизвестно, что бы вышло. Но «двадцать первая» была быстрее и тише – бросок наперерез под водой, не посадить бы батареи! – кажется, корвет что-то услышал и начал поворачивать, но U-1505 уже вышла на дистанцию залпа. Шесть торпед веером, отворот и на глубину! Английские бомбы начали рваться гораздо выше и в стороне – когда торпеды дошли. Одно попадание или два, и – господи, что это было? Взрыв был такой силы, что море содрогнулось!
«Вот отчего он шел на отдалении, – подумал Шнее. – Транспорт с взрывчаткой. Понятно, что его не решились ставить в общую колонну. Хотя на вид он был похож даже не на торгаша, а на вспомогательное судно флота – в момент залпа я подумал, что это большой буксир-спасатель».
Шнее ошибся. Его жертвой в этот раз стала плавбаза подводных лодок «Скорпион» с грузом торпед, в составе «пенджабского» конвоя на Карачи. Во исполнение приказа Адмиралтейства прервать коммуникацию между Еврорейхом и Японией – «вот только не хватало еще пускать в свой британский заповедник американцев, это наша зона ответственности, справимся своими силами!»
Результатом же было то, что пенджабская эскадра подлодок в критический момент оказалась на «голодном пайке». Что усугублялось британской привычкой выпускать сразу десять торпед в одном залпе по цели. И это еще скажется после, для совсем другой истории.
Шнее же сейчас интересовало лишь одно. Формально задание было выполнено, ну а что до двух погибших лодок 11-й флотилии, так на то и война, где выживает не только самый удачливый, но и самый умный. Что делать, побед не хватит на всех, кому-то надо и умирать молча.
Я побывал в зоне охоты Полярного Ужаса и вернулся с победой. Где Бриллианты к моему Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями и Мечами?
Вот только не дай бог, пошлют туда же снова!
Уинстон Черчилль.
Сон, виденный им в ночь на 5 февраля 1944 года
На аэродроме воет сирена. С трудом продираю глаза.
Кто я? Тело молодое, поджарое, спортивное – и совершенно рязанская, русская морда!
Все как на автопилоте, я лишь смотрю изнутри. Быстро натягиваю форму русского офицера-летчика, хватаю планшет, на ходу подпоясываюсь ремнем с кобурой – и машина ждет внизу! Что-то похожее на виллис – открытый кузов, спереди двое, сзади сиденья вдоль бортов, брезент опущен. На аэродром!
Мысли в голове – соревнования у нас с геноссе, кто больше нагликов набьет. Ну ничего, снова уделаю этих гонористых – полвека уже после той войны с ними прошло, а соперничество осталось. Хотя вне службы – дружба-фройндшафт, русский и немец – братья навек!
Так, кушаю, умываюсь, надеваю летный комбез и парашют, и на поле, к моей «Молнии». Хотя какая она «молния» – не истребитель, а противопартизанский самолет, с одним винтом сзади, но бронирован, как штурмовик Ил-20 – мало ли что там на земле найдется? Стрелок мне не нужен, истребителей у нагликов быть не может, лучше пару напалмовых бомб возьму, а боекомплекта к пулеметам и так выше крыши. Ну и фотопулемет, конечно – дома скрупулезнейше будем анализировать, сколько набил. И кислород в кабину – на Англию столько химии сбросили, что на малой высоте, говорят, вдохнешь без маски, и привет! Это как же наглики там выживают – или так лишь в отдельных местах вроде Лондона, где сопротивление было дольше всего?
…что?! Это Англия 1994 года? Выжженная пустыня, без признаков цивилизации, ну кроме каких-то развалин?..
Ищем сегодняшних нагликов. А они прячутся, жить хотят, хе-хе. Это вам, геноссе, охота не по расписанию. Тут русская смекалка нужна. Со своим ордунгом, ну выбомбите вы в полный ноль сегодня этот квадрат, завтра соседний, точно по карте – и что? Наглики на земле тоже видят и понимают, где вы завтра будете бомбить – и убегут, или попрячутся! Будете после рапорты писать: «Обработано столько-то гектаров, сброшено столько-то боеприпаса, что позволяет считать потери противника…» Засуньте ваши формулы знаете куда? У меня по бумаге счет поменьше – зато за каждого я головой отвечаю, что в натуре, а не туфта!
И чего вы бомбы по зданиям кидаете – вернее, по тому, что от них осталось? Наглики умные – уж должны сообразить после стольких лет, что при попадании их никакой подвал не спасет, сгорят или задохнутся! Они или в землянках прячутся – а теперь придумали, на деревьях сидят, как сычи, хе-хе. Так я бомбочки положу с подветренной стороны в лесок и посмотрю, кто из горящей «зеленки» выбежит на открытое место! И – все мои! Дома пленку проявим – обзавидуетесь, геноссе! Вам только стрельбой по одичавшим коровкам и овечкам забавляться (вот интересно, как там эта скотина выживает, после стольких килотонн немецкой фосфорорганики и нашего иприта)? Уж наши умники сказали, пока эта гадость сама не разложится, колонизировать Англию бесполезно – так что ждем, заодно от бывших хозяев очищаем, сколько их там осталось? Уэллс про каких-то марсиан на смешных треножниках писал? Он нас не видел над Биг-Беном! Говорят, что вон тот огрызок, похожий на сломанный зуб, это он когда-то и был.
И на глушителях экономить, геноссе, не надо. Дело наше тихое, а не быстрое. От ваших «фокке-вульфов-490» рев такой, что за пять километров слышно, только тупой не поймет, надо прятаться скорей. И что вам с лишней скорости, от кого тут бегать и за кем гоняться – а вот расход топлива очень даже важен. Я неспешно лечу, смотрю, кто там на земле высунется, и мотор за спиной тихо урчит, как сытый и благодарный кот. Ур-р-р-ур-р-р…
…И британский премьер проснулся, в своей постели и в холодном поту.
Ур-р-р-ур-р-р… Опять этот Адольф в порыве кошачьей страсти на подушку рядом улегся, чертов норвежский лесной, подарок русского Вождя! Надо было, как хотел, из него чучело сделать – не из Сталина, понятно, пока что, а из кота! Но электорат не поймет, выставит живодером. Наша публика сентиментальна – когда сто тысяч человек за проволокой с голода дохнут, это никого не волнует… вот интересно, немцы до концлагерей сами додумались или использовали тот наш опыт бурской войны? Русских бы так же, как буров – чтобы не осталось никого, кроме лояльных к нам! Только пока надо думать, что с индусами будем делать, и с прочими африканцами, как их обратно под нашу руку привести! Ведь если мы империю не удержим, нас захватят лет через пятьдесят – а вдруг этим сном мне Господь знак посылает? Не допущу! Нет в мире места слабым – закон отбора по Дарвину, у кого сил нет править, тем правят, как рабом!
Считается, что именно этот сон Черчилля, по случаю рассказанный некоему журналисту с Би-Би-Си Джорджу Оруэллу, побудил последнего к написанию знаменитого романа «1984», где мир поделен между двумя тоталитарными диктатурами: псевдосоциалистическо-евразийской и пуританско-американской, пребывающими между собой в состоянии вечной войны – и лишь в растоптанной, сожженной, залитой отравой Британии живут в подземельях общины людей, помнящих о демократии и Хартии свободы.
Что до кота по кличке Адольф, то его чучело пребывает в Британском музее. Уинстон Черчилль, в шутку или всерьез заявивший однажды: «Я не могу умереть прежде, чем увижу этого пушистого мерзавца, набитого ватой», пережил своего кота, умершего естественной смертью в Рождество 1965 года, меньше чем на месяц.