В документах, что мне еще в Севастополе сам товарищ Кузнецов показывал, был лишь вид К-25 снаружи и тактико-технические характеристики. Выглядевшие невероятными, – но осмотр этого корабля изнутри, это впечатление гораздо более сильное! И вопросов – намного больше, чем ответов.
Начать хотя бы с того, что «подводная лодка К-25» совершенно не вписывается в концепцию ни одного из существующих флотов. Это как если бы во времена Нахимова построить нашу «Щуку». И дело даже не в том, что это было бы технически невозможно, сумели американцы «Монитор» изобрести. Но тогда само существование прежних, деревянных парусных флотов решительно бы с этим не сочеталось, все классы кораблей должны будут стать иными!
Значит, имеем как минимум революцию в кораблестроении? Первую по-настоящему подводную лодку, а не «ныряющую» – фактически крейсер, имеющий невидимость субмарины. Но паровые машины существовали задолго до появления «Монитора», а тут неизвестным гениям удалось изобрести что-то столь же неизвестное прежде и невероятное? В ответ на мое беспокойство, хватит ли химикатов и не нужно ли побеспокоиться о дозаправке, был ответ, что топлива на борту достаточно – и это после перехода с Северного флота, шесть тысяч миль, и боевых действий здесь, возле Италии! А ведь кроме химии, обеспечивающей замкнутый цикл, должен быть еще и мазут, что сгорает в котле. Наверное, этим и объясняются огромные размеры подлодки, емкость цистерн необходима для «океанской» дальности – но тогда разумнее было предварительно построить для проверки и получения опыта малую лодку-истребитель, для действий у своих берегов? Но этого не было – я бы знал.
Совершенно непонятным тогда оказывается развитие других классов, прежде всего надводных кораблей, которые сразу оказываются уязвимыми и неэффективными. Да, один корабль еще ничего не решает – хотя что сделала К-25 с немецким флотом, это как «щуку» или «эску» выпустить на английские фрегаты Крымской войны! – но очевидно, что когда такие сверхлодки станут массовыми, очень многие корабли прежних проектов будут годны лишь на слом. Один «Дредноут» не обесценил флот броненосцев – но флот дредноутов обесценил. И те, кто планировал К-25 в составе нашего флота, обязаны были это учесть!
А может, и учли? Отчего перед самой войной была резко свернута программа Большого океанского флота? Достраивались лишь корабли в достаточно высокой готовности. Значит, какое-то открытие было сделано в конце тридцатых? Даже не по заданию флота – в какой-нибудь закрытой конторе вроде Остехбюро. Но тогда союзники точно ни при чем – у них подобные программы идут полным ходом. И в то же время К-25 никак не могла быть построена на наших верфях!
Есть такое понятие – стандартизация. Так на К-25 даже мелочи заметно отличаются от общепринятых в нашем флоте. И исключения лишь подтверждают правило – очень похоже, что нововведения при модернизации и ремонте подлодок ЧФ и, наверное, других флотов, делаются как раз по образу и подобию аналогичных систем К-25. Как было, когда на Балтике подняли английскую L-55, потопленную в девятнадцатом, считавшуюся за последнее слово британской техники – и что-то с нее перенимали в конструкции наших лодок. И по времени сходится, если К-25 воюет с осени сорок второго, а волна «модернизации» началась летом сорок третьего. Как и оснащение кораблей новыми радио– и гидролокаторами, резко превосходящими предыдущие образцы – но даже «Тамир-9» по своим возможностям уступает акустике К-25 очень сильно. Обнаружение «на слух» надводной цели дальше, чем радиолокаторы «Ворошилова», такого просто не может быть! И столько технических новинок, соединенных вместе, это невероятно. В то же время все надписи на оборудовании по-русски. Загадка!
И люди? Командир, Лазарев, проговорился, что он «потомственный военный моряк, в третьем поколении». Тогда в семнадцатом он должен быть гардемарином, а дальше? Если он после служил в РККФ, и успешно, раз получил контр-адмирала – то я должен был его знать! Да и не помню я этой фамилии среди «их благородиев» царского флота. Ладно, я уже после на море пришел, – но у Басистого спрашивал, он еще до революции начал служить, матросов тогда заставляли заучивать фамилии всего вышестоящего начальства, да и на берегу встречаясь, обменивались, «этот добрый, без дела в морду не бьет, а этот – сущий дракон». Мог быть среди тех, кто в двадцатом с Врангелем в Бизерту ушел, там Морской корпус еще работал, и даже один или два выпуска сделал. А после – его товарищи чекисты завербовали, нашли еще какого-то гениального ученого, как в каком-то романе у Беляева, и сумели на американской верфи такое чудо построить и в СССР перегнать?
Нет – случалось мне общаться даже с теми из бывших, кто за Советскую власть – и преподаватели в Академии, в двадцатые, и такие легендарные личности, как Иванов Модест Васильевич, капитан первого ранга, которого сам Ильич успел произвести в адмиралы, до того как звания отменили, или лейтенант Кондратьев, командир линкора «Заря Свободы». Наши они были, без всякого сомнения, – но все равно было заметно, что они не такие, как мы. Пусть даже в виде «мы должны вести народ за собой к благу» – никак не выбить из них это «мы» и «народ». И обращение «товарищ» у них звучало с напрягом – каста, что делать, привыкли. А уж «товарищи офицеры», уже год как ввели, вместе с погонами, а до сих пор очень многие выговорить не могут, предпочитают «товарищи командиры», как прежде. А у этих, на К-25 – как от зубов отлетает. И они тоже иные, но по-другому – слова всякие в речи мелькают, на американизмы похожи. Но Лазарев, что любопытно, сказал, что он ленинградец! Не «питерский». И в самом деле, в Ленинграде жил – я ему пару вопросов с подколкой задал, он усмехнулся и поправил. И шутник – на вопрос, когда с Крузенштерном попрощался (закончил Морской корпус, там напротив бронзовый памятник адмиралу стоит, и училище сегодня носит имя Фрунзе), он ответил серьезно: «Нет, я возле Михаил Юрьевича учился», – я даже не сразу сообразил, что он имеет в виду училище подплава на Измайловском, там статуя Лермонтова у входа – вот только училище это выделено из Фрунзе лишь в прошлом году[84]. Тут вмешался комиссар ГБ и мягко, но решительно прервал разговор.
Итого имеем, по сути, подводный линкор. Который может уничтожить практически любого надводного или подводного противника, сам оставшись неуязвимым, а с большой вероятностью, даже и необнаруженным. И не нуждается в охранении – ну если только у врага такие же сверхлодки не появятся. Представляю «ютланд» следующей войны, битву десятков быстроходных субмарин, каждая размером с дредноут. Хотя вижу слабое место – с самолетами они никак, в непересекающихся пространствах, сами невидимы, а значит и неуязвимы, но и ПВО отсутствует как класс. А в войне на море будут задачи морских перевозок и десантов, значит, нужны и надводные корабли с мощным зенитным вооружением, и авианосцы, «плавучие аэродромы», а внизу под эскадрой или конвоем ходят такие вот лодки-охотники, обеспечивая ПЛО. Новая война на море выходит совершенно не похожая на современную! И такие корабли, как «Ворошилов», будут годны лишь для того, чтобы по берегу стрелять!
Но это уже будущая война – не верю я в вечный и всеобщий мир, пока существует мировой капитализм. Выходит, у нас сейчас шанс против немцев с правилами этой войны – врезать по тактике «завтра»? На севере фрицы так и не смогли ничего противопоставить. Но тогда и здесь у них лучшая тактика – это не соваться в море вообще!
Значит, у нас развязаны руки. Конечно, нельзя возложить на одну лодку задачи целого флота – но не надо бояться боя с надводной эскадрой Еврорейха, имея такой козырь в рукаве. И наше ПЛО будет сильно облегчено. Можно действовать предельно решительно, несмотря на слабую боевую подготовку итальянцев. В самое ближайшее время выйти на советско-итальянские учения, отработать хотя бы сплаванность эскадр. И становится возможным десант на Корсику, Сардинию, юг Франции – лишь бы прикрыли от авиации, а с легкими силами немцев, миноносцами и торпедными катерами итальянцы справиться должны!
А насчет тайны К-25 – после обязательно задам вопрос товарищу Кузнецову!
Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка К-25. Военно-морская база Специя, 19 марта 1944 года
Сплошной аврал! Только торпеды приняли – адмиральский визит.
– Запретить просто, – сказал после комиссар ГБ Кириллов, – но должен командующий возможности подчиненной боевой единицы знать досконально, как вы правильно заметили. И еще одна причина – союзники так и не успокоились. Некто Честер Нимитц, американский «подводник номер один», кроме того что адмирал и комфлотом, в прошлом году запрос присылал, нельзя ли его доверенному лицу осмотреть русский «фтороход», и британцы тоже уже обращались, за компанию. Пока отбрехиваемся – но грубость нежелательна, нам союзники еще нужны. Вот и интересно мне, и кое-кому повыше, к каким выводам можно прийти, у вас на борту побывав – возьмут о том рапорт с товарища Владимирского те, кому положено.
– Война кончается, – отвечаю, – еще месяца два-три, и Гитлеру капут. А после будут нам англо-америкосы нужны?
– А куда они денутся? – усмехнулся наш «жандарм». – Вы, Михаил Петрович, про Японию забыли? И дело даже не в мести за Порт-Артур и Цусиму, а в восстановлении законных интересов нашей державы на Тихом океане. Это нормально, что наш флот там надвое разделен, пока Курильские острова у самураев – из Владивостока в Петропавловск-Камчатский через японские проливы идти? А пол-Сахалина их по какому праву? А главное, представьте – будут США воевать там одни, без нас – и не только Японию раздавят, хотя бы и положив там миллион своих, но и влезут в Китай всеми копытами. И как вам – получить аналог Южной Кореи вашей истории, набитой американскими базами и войсками – против всей нашей границы от Казахстана до Владивостока? Придется нам воевать, даже не за интересы СССР, а за его выживание в будущем. Тем более что не будет никаких «двух Корей» – ничего мы американцам не обещали. А раз даже Трумэн у вас был заинтересован в нашей дружбе, пока Японию не разобьем – то ленд-лизу быть. Да и в дальнейшем, есть мнение, что худой мир лучше доброй ссоры. Потому за операцию «Полынь» вам Отечество благодарно – но боже вас упаси, товарищ Лазарев, хоть в чем-то еще самовольничать. С Рудневым варяжским себя не путайте – в отличие от него, у вас послезнания нет, ничего пока не определено, как повернется после Победы.