собой лишь стадо баранов с генеральскими погонами! Я и вся германская нация были уверены, что в вашем лице имеют возрожденный гений великого Мольтке, Блюхера, Шарнхорста! А в действительности – толпу кретинов, неспособных справиться с ордой русских дикарей! С этими недочеловками, вот, взгляните на плакат, что сегодня будет развешен по всему Берлину – этим недоразвитых существ вы боитесь? Мне поступить с вами, как с флотом, отдав в полное подчинение СС – если там после позора «Шеера» и «Тирпица» была плеяда славных побед великого Тиле? Так, может, и тут вы вспомните военное искусство, которым вы не владеете в должной мере, спесивые недоумки! Хватит, я не намерен больше терпеть глупость и бездарность! Двадцатого апреля, в свой день рождения, я желаю услышать от вас, что русские разбиты и выброшены за Одер! А кто не подчинится, тот жестоко пожалеет! Убирайтесь, болваны! Все пошли вон!!!
Лондон, 17 апреля 1944 года
Старая добрая Англия наконец вздохнула с облегчением.
Да, гуннам в последний год как-то не везло. Но никто не мог считать немцев слабым противником! А военные неудачи, с кем не бывает – и у нас были Дюнкерк, Сингапур, Тобрук, Каир, а у русских в сорок первом… Однако собственно германская территория пока была не тронута (за исключением восточно-прусского анклава), а берлинское радио кричало, что за свой дом каждый немец будет сражаться, как все триста спартанцев, вместе взятые, и Одерский вал неприступен (судя по пропаганде, улучшенная версия линии Мажино) – конечно, пропаганда на то и пропаганда, но ведь доля правды в ней должна быть? Потому вариант перехода войны в позиционную мясорубку наподобие Вердена и Соммы казался вполне реальным – тем более что русские сводки с фронта недавних дней Зееловской битвы, казалось, такое подтверждали. Вместо сокрушительного разгрома и преследования гуннов на сотни миль, вышло лишь вклинение в немецкую долговременную оборону ценой предельного напряжения и огромных потерь, все как в ту войну – теперь пойдут перепихалочки-потягушечки с многодневными сражениями за каждую «избушку лесника» и сотнями тысяч трупов за каждую сотню метров продвижения. А ведь на западной границе у немцев такой же неприступный рубеж, линия Зигфрида, от швейцарских гор до бельгийских каналов – и экспедиционные англо-американские войска пока не одолели даже французское «предполье», неся там ощутимые потери! Конечно, Германия войну проиграет, это очевидно – но сколько еще потребуется крови и сил! Эта война и так уже длится на полгода дольше, чем та, – а конца и не видно?
А русские молчали. И, как оказалось, копили силы. А когда начали, то разорвали в клочья Одерский рубеж, в первый же день! И Берлин оказался в положении, куда более опасном, чем Париж осенью четырнадцатого года. И никому не верилось, что немцы будут долго сопротивляться, потеряв столицу и лучшие войска. Конец войны показался совсем близким! Правда, оставались еще японцы (неблагодарная сволочь! Забыли, кто помог им войти в клуб цивилизованных держав!) и всякие там индусы и прочие негры, усомнившиеся в праве белой расы управлять миром. Но это, по крайней мере, будет уже привычная Британии война, «где-то там на краю земли», к величию Британской короны, война профессиональной армии, а не чужие бомбы на свои мирные дома. Ну, а если напустить на япошек этих бешеных русских, пообещав им реванш за Цусиму и Порт-Артур – то даже жаль становилось бедного микадо!
Два почтенных джентльмена, в этот вечер уединившиеся в кабинете викторианского стиля, в особняке на Даунинг-стрит, совершенно не разделяли общей радости.
– Уинстон, простите, если вмешиваюсь не в свое дело, но вы явно допускаете излишества. Это обязательно – напиваться, как грузчик из Ист-Энда?
– Бэзил, я д-должен был уничтожить очередной подарок от русского чингисхана! Еще один ящик армянского коньяка – справедливости ради отмечу, этот напиток куда лучше виски!
– Но будьте все-таки воздержанны! Где же ваш государственный ум?
– Мой ум блистал сегодня перед лордами Адмиралтейства. Когда я только попытался предложить им свой Средиземноморский сценарий! Идиот дуче, лучше бы и не брался воевать, если не умеет! Это благодаря ему русские влезли всеми копытами в исконно нашу зону влияния – и совершенно не собираются оттуда уходить! Мы уже потеряли Балканы (про Грецию – особый разговор), Палестину, пол-Италии – и не факт, что мы успеем освободить вторую половину раньше русских! Этот проходимец де Голль все же влез во Францию с юга, как вор через окно. Франко вдруг нашел общий язык с коммунистами – как? И вся эта афера со Святым Престолом, – но о том молчу, даже у стен иногда есть уши.
– О чем был разговор в Адмиралтействе, если не секрет?
– Для вас – нет, Бэзил. Пока мы контролируем в Средиземноморье ключевые точки, у нас козырные карты на руках! Слава богу, успели занять Суэц, Каир, Александрию прежде русских, лорд Маунтбеттен оказался на высоте! И я предупредил Сталина, что Гибралтар и Мальта – мои, не сметь лезть вперед! Но если Гибралтар мы возьмем не сегодня так завтра, без всякого сомнения, то с Мальтой не так все просто. Пантеллерия – как кость в горле, эти острова фактически перехватывают Средиземное море в самой узкой его части! Наши друзья в Италии сообщили, что русские готовят десант на Пантеллерию. Если бы вдруг самолеты с наших авианосцев нанесли неожиданный удар – в конце концов, могли мы ошибиться, принять флот североитальянцев и русских за эскадру дуче? В свое время, при охоте на «Бисмарк», мы свой же «Белфаст» так чуть не потопили, и что? Не война, боже упаси – всего одна «ошибочная» сокрушительная атака, ну а после опознание, извинения, вряд ли Сталин стал бы раздувать конфликт, тоже спустил бы на тормозах – а мы бы благополучно высадили десант, взяв и Пантеллерию, и Мальту. И все могло бы сработать, черт побери! Но все карты спутала эта проклятая русская подлодка, которая уже успела устроить бойню немецкому флоту! «Шарнхорст», уничтожение которого было делом чести для Роял Нэви – потоплен К-25! А адмиралы вежливо указали, что Сталин бы наши извинения принял – вот только после «Илластриес» или «Хоув», или «Энсон» были бы торпедированы «неизвестной» субмариной, предположительно немецкой, у гуннов там их целая флотилия на Балеарах – ведь мы на месте русских поступили бы именно так, отчего же должны ждать от них иного? И уже нам пришлось бы делать вежливую мину при плохой игре – и это еще самый лучший, минимальный вариант! А в худшем случае под раздачу попали бы еще и янки – после чего нам пришлось бы долго объясняться с Вашингтоном! Если, конечно, не хотим начинать с русскими большую войну – в чем нас США точно не поддержат! Одна подлодка, черт побери, пусть и какая-то сверхсовершенная, но всего одна – стала уже фактором большой политики! Даже не козырным тузом, а джокером в рукаве у Сталина – которым он может перебить любую нашу игру! Ведь и русские могут отлично разыграть мой сценарий, в подводном исполнении – когда на наш флот вторжения, идущий к Мальте, нападет якобы «волчья стая» U-ботов, и никто не сможет доказать обратное! Мне на русскую честность и порядочность рассчитывать в игре с такими ставками – не смешите! Лорды Адмиралтейства так не считают. В итоге, мы можем войти в наше Средиземноморье лишь осторожно, на цыпочках, шаг за шагом – сначала Гибралтар, затем Балеары, дальше Корсика и, с дозволения русских, Сицилия. Можно, правда, попробовать войти с черного хода, от Александрии. Но это коммуникация вокруг Африки, и Канал нашими же минами усеян. А русские времени не теряют – Тольятти предложил адмиралу Да Зара пост командующего североитальянским флотом, и адмирал принял! Так что теперь Сталину даже свои войска на Пантеллерию посылать не надо – достаточно приказа итальянского адмирала, чтобы гарнизон законно подчинился! Слава богу, что на Мальте немцы, а не макаронники!
– Так, может, гуннам с юга Италии и Пантеллерию прибрать? А мы освободим?
– В таком случае мы должны сначала дать Кессельрингу снабжение и корабли. Поскольку сейчас под его командой из боевых единиц всего несколько миноносцев – для поддержки десанта и против береговых батарей Пантеллерии выглядят бледно. Что до люфтваффе, то гунны в Италии испытывают огромный дефицит авиабензина. И по нашей информации, Кессельринг ведет переговоры с американцами, через посредничество очень незаконопослушных сицилийских джентльменов – и рад бы сдаться, но боится не удержать фронт против русских, когда они начнут наступать. А начнут обязательно – после переговоров Сталина с папой, вернуть Святой Престол в Рим стало для русских вопросом престижа. Господи, Бэзил, вы помните, какие хитрые многоходовые схемы плели мы перед войной, ради интересов Британии в Средиземноморье? И вот все летит к чертям! Русский медведь нагло ввалился в нашу посудную лавку и уселся посреди – и попробуйте его выгнать!
– Ну, Уинстон, у нас ведь есть козырная карта. Что, если распространить «испанский» план на всю Европу? Подкрепив дипломатию даже не силой – это, пожалуй, будет неуместно, – а общественным мнением? Для начала – побольше и погромче кричать о гуннских зверствах, превратить Германию в филиал ада на земле в глазах толпы. Тем более что материала, и правдивого, тут более чем достаточно! Убедить всех – и наш электорат, и янки, и само же население стран Еврорейха – в своей безграничной виновности! А виновный должен платить – кто против, тот пособник фашизма! Германия, Франция, Испания, Италия, Голландия с Бельгией, кто там еще – все должны будут заплатить нам за нанесенный ущерб, это ведь будет справедливо. Думаю, что и Сталин не сможет возразить. Ну, а дальше все просто – или платите нам совершенно неподъемную сумму – проклятые фашисты, вы еще смеете торговаться за свои преступления? – или идите на политические и экономические уступки, какие мы укажем. Для каждой овцы, намеченной к стрижке, свои – или передача в нашу собственность контрольного пакета всей промышленности, или долг, какой придется платить до конца двадцатого века, или и в самом деле уплата доли золотом, у кого оно осталось, или передача финансов под внешнее управление, как было с османской Турцией – тут полная свобода нашего выбора. И конечно, политика – ограничения для коммунистов и прочих левых, наши военные базы, военный и политический союз. Ну и каяться навек за свое участие в Еврорейхе, молить у нас своего отпущения грехов – и даже не думать, что в обозримом будущем сумеют встать с нами на равных!