Звонок по «межгороду» это был все же я. Междугородняя связь в этом времени уже есть, тем более в Европе. Как Рябой связь соединил, вопрос отдельный, скажу лишь, что для электрогения двадцать первого века, которого со здешними устройствами связи детально ознакомили, задача вполне решаемая (могли любой номер подключить – но решили приколоться). Так что разговаривал со сволочью, посмевшей угрожать моей жене, я сам, физически находясь в Риме, но всей душой там, с ребятами.
Танк это была идея спонтанная, родившаяся коллективно. Из реальной истории-анекдота, как в семидесятом сержант-мехвод Брежнева напугал, к зазнобе в деревню на свидание на танке приехал, а неподалеку дача генсека, что особисты подумали? Планов, как завладеть танком, было несколько – от подобия того самого, были в группе три девушки – итальянки, одна очень красивая, да и остальные тоже ничего, и задурить голову какому-нибудь Джонни или Тому не проблема; был на крайняк и план устроить ДТП, в принципе можно так с танком «поцеловаться», чтобы не очень, но повод остановиться и вылезти у экипажа был, если грузовик с маркировкой армии США и в нем сидят будто бы свои, одетые в американскую форму? Была еще пара-тройка вариантов, но сработало – пицца с пургеном. Если бы в тот день не остановились пообедать? Так съели бы в следующий раз, нам день-два не было критично!
Как минометы через границу тащили, и не батальонные 82-е, а полковые, что по четверть тонны весят? Разобранные на части, в грузовике с металлоломом – будет охота карабинерам дона груду железа в кузове перекидывать? Ну и продажность слуг южного закона, конечно – в итоге ни один полицай не пострадал, никого валить не пришлось. Что интересно, минометчиков нашли не в ведомстве Лаврентий Палыча, а в Шестой Гвардейской десантной – объяснили, подписку взяли, всего лишь на ту сторону сходить и немного пострелять, мужики все поняли отлично, а сделали просто великолепно, минометы были немецкие, образца сорок третьего, точная копия наших. Риск был, что дон обстрел не переживет, потому и предупредили, и первыми залпами целили все ж во двор, после по дому, а под конец зажигательными. Минометы бросили, ушли без проблем. Валька после рассказывал, он ближе сидел, корректировал, и в оптику дона в окне видел – хороший снайпер, будь с нами Герой Советского Союза Пилютин Петр Егорыч, точно бы достал, будь такой приказ.
Зачем же мы с доном так сложно – три предупреждения? При том бардаке, что в Южной Италии творился, нам реально вполне – тихо пришли, клиент готов, тихо ушли. Так политика – не какой-нибудь герр генерал, а глава государства (пусть и неофициальный)! Его смерть политические последствия обязательно повлечет – значит, надо к ним быть загодя готовыми. А если еще и подтолкнуть, подыграть в нужном направлении…
Причем чтобы дон (а еще больше его хозяева) не насторожились, хотя бы в первое время. Дон Задница мразь первостатейная, но уж точно не дурак, иначе бы в главу Семьи не пролез! Хотя биография у него, если поближе взглянуть, как у типичного «братка» девяностых – из деревни Гадюкино (как это будет по-итальянски), начинал мелким крышеванием (крестьян), затем поднялся до бригадира, быстро сообразил, что «лох тот бандит, кто не хочет стать бизнесменом» (хотя в мафии тогда это не особо приветствовалось), еще в ту, прошлую войну крутил аферы с землей и поставками в армию лошадиной дохлятины вместо строевых коней, ну и так далее – и конечно, убийства, вымогательство, грабежи. Но вот образование «незаконченное начальное», то есть природный ум и хитрость наличествуют, а огранки системой, методикой – нет. И вот тут ситуация была просто уникальна – все выглядело как банальный личностный конфликт. Ни в коем разе не хочу сказать про своего Галчонка – но вообще-то женщины в упрямой придури могут выкинуть такое, сто мудрецов не расхлебают и не объяснят!
– Что будет с моей бедной старой тетушкой Софией? – восклицала Лючия. – С ее младшей сестрой Анитой? С моим троюродным дядей Паскуале и его сыном Джузеппе? Дон Грязная Задница бросил их в свою тюрьму, среди разбойников и убийц!
– Отчего же среди разбойников? – отвечаю я. – Думаю, что в тюрьмах такого, как дон Вонючка, сидят как раз порядочные люди. А всех убийц и разбойников он к себе на службу взял. Но не дурак же он, хотя и сволочь – предупрежден, что ответит, из-под земли достанем!
– Дочь моя, нельзя уступать мерзавцу! – говорит отец Антонио. – Самое лучшее, что мы можем сделать для твоих несчастных родственников, это наносить негодяю максимально сильные удары! Вывести его из равновесия – чтобы он совершал ошибки.
– Ошибки? – сразу заметила Лючия. – То есть он может все же приказать кого-то убить?
– Дочь моя, прошу учесть и интересы государства и Церкви! – изрекает Антонио. – Или вы думаете, что Церковь смирилась с расколом Италии? К сожалению, Юг сам в значительной степени сделал свой выбор, и это прискорбно! И будет противоестеством тянуть их насильно в границы единой Италии – надо, чтобы они сами осознали свою ошибку. И вот тут вы, дочь моя, очень нам помогаете – ваше имя популярно на Юге почти так же, как на Севере! Ни в коем случае не идите на мир со злодеем – и если даже он уступит, требуйте большего. И Церковь будет с вами, в этой святой борьбе. А каждый перед каждым павшим в ней, если он был на светлой стороне, откроются райские врата, независимо от прежних грехов. Аминь!
Не уверен, что Лючии это понравилось (мне бы точно – нет). Но она ничего о том не сказала и весь свой гнев обрушила на злосчастного дона Кало, сделав из него козла отпущения за все. Кстати, могу сказать, что свои слова перед газетчиками она придумывала сама, без бумажки – отец Антонио в проповедях накануне ей лишь общую идею давал.
А так, временами житие наше в Риме было даже приятным. Хотя то, что нас узнавали на улице, это напрягало. Мы часто ходили пешком по прекрасному городу Риму, благо что и погода была теплая и солнечная. Рассматривали дома, как одна гриновская героиня, оценивая архитектуру, да просто окунались в атмосферу Вечного города. И с некоторых пор стали замечать, что за нами следуют в отдалении какие-то люди, нет, не топтуны Инквизиции, или еще какой конторы (не удивлюсь, если и Москва своих прислала, коль запретили мне через границу идти), а целая толпа собирается! С восторгами не лезут, автографов не просят – просто сзади идут, туда же, куда и мы.
– Не беспокойтесь, дети мои, – прояснил ситуацию Антонио, – это добрые жители Рима, прослышав про угрозы вам от мафии, взяли на себя долг следить, чтобы вы чувствовали себя в безопасности. А заодно и оградить вас от оскорблений сторонников дона Кало, если таковые в Риме найдутся.
Ага, вспоминаю случай из прежней жизни. В середине двухтысячных занесла меня судьба и служба в один российский город-миллионник, славящийся, скажем так, не слишком законопослушным населением. А свеженазначенный мэр публично заявил, что у нас преступность никак не выше среднего, и если кто-то из господ журналистов попросит, он с ним вместе ночью пешком по городу пройдет, чтобы лично убедить, у нас никакой не Чикаго! Нашлась одна из журналистской братии, встала и сказала, ловлю вас на слове. А теперь представьте: идет по ночной улице мэр под руку с девушкой. Следом медленно едет служебный мэров «Мерседес», на случай если мэр устанет, или захочет выпить и поесть, или дождь пойдет. Следом едет машина начальника ГУВД – сначала генерал изъявил желание идти рядом, но по причине тучности и одышки испросил дозволения сопровождать на колесах. Дальше автобус с ОМОНом, на случай если гопники на мэра все же нападут. И замыкает фургон-автозак, куда предполагается паковать пойманных гопников. Каковых, естественно, не наблюдалось (тут и законопослушные припозднившиеся, издали увидя, в подворотни сворачивали, от греха подальше). И вот теперь сам ощущаю себя тем мэром. Вроде шахидов среди мафиози не водилось, чтобы при такой толпе защитников на нас нападать?
Лючия сначала очень смущалась. И вела себя как пай-девочка. Но в один из дней, на толпу оглянувшись, вдруг сказала мне – поцелуй! И мы целовались посреди улицы, а публика никак не была возмущена, а еще и кричали нам «браво». Замечаю, уже и парочки на римской улице ходят как мы, в скрытом объятии – когда дама одета так же как Лючия, накидка не застегнута сбоку; и точно такие же шляпки во множестве появились на женских головках, после той фотосессии в ателье, мой Галчонок во всем великолепии! Рядом со мной вся такая мягкая, нежная, скромница, цветочек – а как очередную речь про ужасного дона Задницу говорить, пламенная Долорес Ибаррури обзавидуется, такой накал, эмоции, образы и сравнения! Причем очень похоже, Церковь и партия еще и работу провели – после каждой речи Лючии в газетах рисунки появляются, в тему. Где бедный дон изображен в таком виде, что даже мне иногда становится его жаль!
С папой Лючии мы подружились. Сержант, пехота, и, в общем, не трус – просто привыкли тут, что мафия это сила, ну теперь убедился, кто круче? Еще я его про Африку расспрашивал, мало ли куда в будущем судьба и служба занесут? Судя по тому, что там сейчас происходит, не придется нам и лет через двадцать смотреть телепередачи оттуда «В мире животных», не до изучения дикой природы, люди там озверели вконец. А слоны, носороги и прочие антилопы гну еще и пойдут поголовно в пищу воюющим армиям, ну как иначе какой-нибудь вождь или фюрер прокормит свое воинство, если поля обрабатывать некому, а винтовки есть и кушать охота? Навоевался мужик полностью, хочет исключительно к мирному труду. Жилье ему нашли, с работой римские товарищи обещали помочь – что ж, спокойная жизнь впереди, и куда больший шанс помереть в преклонных годах в своей постели.
Дону же это не грозило. Уже через пару часов после вселения дона в «Везувио» мы о том знали, еще через час имели подробную информацию об объекте, режиме, количестве охраны. Правда, тут основная заслуга была не наша, а товарищей попов – начинаю думать, что в отдельно взятой Италии Церковь аки Бог, всеведуща, мало того что сама в изобилии имеет агентуру, так еще и может рассчитывать на активную помощь паствы. Так что были готовы несколько вариантов – однако вечером 8 октября отец Антонио передал настоятельную просьбу от Ватикана пока операцию приостановить. И что еще интереснее, приглашение папы к аудиенции – мне и Лючии.