Первые дни – в штабе и в самом городе хозяйство обозревал. Сегодня вот решил осмотреть объекты на побережье. Комиссия собралась представительная – я, еще командующий Порт-Артурской базой (напомню, что на флоте база это не только военный порт, а аналог военного округа) вице-адмирал Андреев, командующий Порт-Артурским оборонительным районом генерал-лейтенант Кабанов. Обоих я знал по прежней службе – Андреев в сорок пятом в Петропавловске был, Северо-Тихоокеанской флотилией командовал, ну а Кабанов, несмотря на сухопутное звание, личность во флоте легендарная – он в сорок первом на Ханко был, всю эпопею, затем до сорок четвертого на Севере, оборонительный район на Рыбачьем и Среднем, после Нарвикский оборонительный район под его рукой, и вот теперь здесь, комендант крепости, как бы по-старому назвали. Его епархию и осматриваем – береговую оборону.
Башенная 180-мм батарея в следующем году будет готова – бетонный массив в скале заканчивают, осенью начнут башни монтировать, такие же, как на крейсерах типа «Киров». Причем пушки, в отличие от более поздних «Свердловых» меньшего калибра, в перспективе могут стрелять атомными снарядами. Что при предельной дальности в сорок километров решает проблему с недостаточной меткостью на такой дистанции. А пока в наличии шесть 152-мм и 130-мм батарей, не башенные, пушки поодиночке в бетонных двориках. И такие же, целых восемь штук, тяжелые зенитные – спаренные 128-мм немецкие установки ставились в таких же двориках «временной мерой» до прибытия настоящих морских орудий, воистину, нет в России-матушке более постоянного, чем временное! Хотя против кораблей класса эсминец, и даже легкий крейсер, эти пушки вполне эффективны. А опыт прошедшей войны показал, что воздушный противник гораздо опаснее надводного – слабо мне верится в линкор «Монтана», стреляющий прямой наводкой по Порт-Артуру! У нас ведь тут на полуострове смешанная авиадивизия сидит.
Погода с утра была мерзейшая – уже третий день низкая облачность с дождем. Ну а мы осматриваем одну из таких «береговых-зенитных» батарей – четыре спаренных 128-мм немецких, итого восемь стволов, рядом платформа ПУАЗО и будка локатора с антенной РЛС, и еще приданная легкая батарея, четыре спарки автоматов ЗУ-23 для самообороны. Придраться было не к чему, все содержалось в исправности и чистоте, личный состав выглядел бодро, на вопросы отвечал четко. Майор, командир батареи, также выглядел исправным служакой, четко знающим устав. В общем, можно было ставить оценку «отлично» и ехать дальше!
– Товарищ вице-адмирал, разрешите обратиться к товарищу майору? Из штаба ПВО передают – рейс из Харбина на радиозапрос не отвечает!
– То есть как не отвечает? – майор уставился на прибежавшего старшину-посыльного. – Ну а мы тут при чем?
– Так цель в нашей зоне, тащ майор! Наш локатор ее уже ведет! Но это точно рейсовый – время, курс, все совпадает! Десять утра, суббота, всегда в нее, и еще по средам. Была бы вторая отметка, можно было сомневаться, а так ясно, он, родимый!
– Порядок должен быть! – наставительно сказал майор, взглянув на высокое начальство. – Объявить учебную тревогу! Наводчиков потренируем – боеприпасы не подавать! Пойдемте на КП, товарищи?
Погода тем временем поменялась. Облака разошлись, открыв окно ясного неба. А по краям облачная стена, освещенная солнцем, уходила на необозримую высоту. Красиво!
И из этой стены вдруг вывалился В-29, вместо аэрофлотовского «юнкерса»! Тоже четырехмоторный, и размером схож, но силуэт отличается, уж сколько заучивали по рисунку в альбоме! Самые зоркие на земле и просто глазом отличия увидели, ну а глянув в бинокль, уж не ошибиться никак! С Ту-4 или Не-277 схож, но точно мы знали, что наших, флотских, здесь и сейчас быть не может, а об учениях дальней авиации нас должны были предупредить!
– Мать твою… – произнес майор. – Боевая тревога! Проспали, суки. Кому-то – трибунал!
Завыл ревун. Солдаты бежали к орудиям. Майор медлил – бежать, в присутствии начальства, было не по уставу. А адмиралы тем более не бегают! Тем более что КП – вот он, рядом!
И тут от самолета оторвался какой-то предмет. И над ним раскрылся парашют! А бомбардировщик сменил курс, уходя на юго-восток!
Что это такое – в каждого офицера на ТОФе (да и прочих флотах) было вбито на уровне рефлексов. Еще при мне, в сорок шестом, начались учения, когда над кораблем или эскадрой сбрасывалась на парашюте «атомная бомба». За три, четыре, пять минут – время, необходимое для того, чтобы самолет мог уйти на безопасное расстояние, корабли должны были, дав полный ход еще при виде бомбардировщика, а теперь рассчитав снос бомбы ветром, максимально отойти от «эпицентра взрыва». При тридцати узлах даже три минуты это полторы мили, по-сухопутному почти три километра! И еще пилот мог изначально промазать на милю в сторону, даже по неподвижной цели – так что быстро определить, куда несет парашют, стало для флотских офицеров необходимым умением. Ну и прочие необходимые меры – удалить личный состав с палубы, включить «водяную завесу» (корабельную пожарную систему в режиме петергофских фонтанов – как показали полигонные испытания уже нашей Бомбы, поражающее действие светового излучения от этого снижается в разы). Но стоя на берегу, уклониться было нельзя! А ветер нес бомбу на внутренний бассейн! И весь город, стоящий на склонах, спускающихся к воде, окажется в зоне поражения!
Так что никто (после Сиани) не сомневался, американцы решились начать полномасштабную атомную войну! Сейчас полыхнет – и не станет города Порт-Артура, эскадры и всех нас. Было ли страшно – ну а вы как думали? Какую-то секунду все стояли в ступоре, вместо того чтобы отдать и исполнять уставную команду «атом», по которой надлежало укрыться кто где может, любая яма или канава даст хоть какую-то защиту, в сравнении с тем, чтобы стоять на открытом месте. Тем более на батарее было и подземное хозяйство, в том числе бетонированное – и времени еще хватило бы туда добежать. Но первым пришел в себя майор-комбат – и взревел, словно поднимая в атаку:
– Батарея, к бою! По бомбе огонь!
После он скажет – нам рассказывали, что атомная бомба это не просто заряд взрывчатки с запалом, а мудреное физическое устройство. И если удастся что-то в нем повредить, оно ведь не взорвется?
И ударили зенитки. Солдаты исполняли команду – каждый номер расчета делал свое дело, не думая, что сейчас вспыхнет в небе второе солнце, совсем низко – и от них останутся лишь тени на выжженной земле. Цель выглядела совсем как в упражнении «мишень на парашюте», дальномер исправно давал координаты на ПУАЗО, автоматика командовала электромоторами, наводящими стволы орудий, – люди лишь подавали на лоток досылателя, двадцать шесть кило снаряд, десять кило заряд, орудие готово, залп! Парашют почти скрылся за облачками разрывов – по нему стреляла и соседняя батарея, увидев пример, вот купол лопнул, и предмет под ним полетел вниз, в море, упал – и атомное солнце так и не вспыхнуло.
В это время мы, высокая комиссия, бежали к блиндажу, направляемые все тем же старшиной-посыльным, кто верно истолковал кивок майора и крикнул:
– Товарищи адмиралы, скорее сюда.
Кто сказал, что адмиралам бегать не положено, по мне так ненужное геройство не положено тем более. Вопрос еще, укрыл бы тот блиндаж от ударной волны? Но по крайней мере, не сгорим! И тут закричали:
– Сбили, падает!
И мы снова, вопреки инструкциям, стояли и смотрели. А если бы на бомбе сработал высотомер? Но лишь булькнуло где-то в миле от берега, место засекли с КДП.
А бомбардировщик не ушел! Спешно поднятая пара Миг-15 настигла американца над морем и, после короткого боя, завалила. Ни один парашют экипажа замечен не был, не спасся никто.
Вперед забегая, скажу – при «разборе полетов» выяснилось, что Ю-290 так и не вылетел из Харбина, из-за погоды. Оповещение о том по халатности было потеряно – виновные понесли суровое наказание.
Ну а нам с Андреевым – дым коромыслом. Поскольку в тот момент мы были уверены, что началась Третья мировая война! Хотя база и так уже с 27 августа была в режиме военного времени. Ох, как я жалел, что нет тут «пеналов» в скалах, крытых стоянок для подлодок, – как в Нарвике, Кабанов рассказывал, немцы начали строить, мы завершили! По всему городу военнослужащие, население и мобилизованные китайцы копали, сооружали убежища, возводили земляные насыпи вокруг отдельно стоящих домов, рыли котлованы для техники. Героями были зенитчики – доказавшие, что и атомные бомбы можно сбивать!
В Москву, в Главный Штаб ВМФ и лично Верховному, ушел подробный рапорт о случившемся, за подписями моей и Андреева. Вместе с так же подписанным представлением на Героя командиру батареи, «за расстрел в воздухе атомной бомбы, сброшенной на Порт-Артур».
И черт побери, через четыре дня Анюта приезжает, с детьми! Мне что делать – встретить и сразу назад отправить? Где оно, безопасное место при атомной войне – там, где сильнее ПВО, пока межконтинентальных баллистических еще нет!
Над Желтым морем.
2 сентября 1950 года, утро
Неблагодарное дело – метеоразведка! Тем, кто бомбы возят, и награды, и почет. А мы проходим по статье «обеспечивающее»! И летать приходится иногда в таких условиях, когда от земли рискнет оторваться лишь сумасшедший или склонный к суициду!
WB-29 93-й эскадрильи метеоразведки возвращался на базу. Над Шаньдуном, где еще позавчера было что-то пристойное, сейчас кипел адский котел! Гроза и ливень держали на земле красные истребители, которые устроили там нашим парням настоящую бойню. А мы должны были записать метеоусловия в указанных точках, чтобы потом метеорологи в штабе, помудрив над своими картами, определили путь циклона, – где будут тучи, а где ясное небо. Необходимейшая вещь для планирования будущего авиаудара. У нас, конечно, преимущество – азиатские циклоны идут с юга, с нашей территории, так что мы видим их путь с самого начала, а вот красные обнаруживают, когда ненастье уже приближается к ним. Но циклон – не трамвай, может повернуть внезапно и резко, вот и приходится заглядывать в пасть льву, туда, куда после могут полететь бомбардировщики. Зато красные быстро сообразили глушить наши радиомаяки. А навигация по курсу и скорости, с учетом ветров, тут дает совершенно непредсказуемый результат! Так что сейчас выйдем из облаков уже над морем, сориентируемся, и домой… хотя Окинава это такая дыра по сравнению со Штатами! Скорей бы уж макак добомбили, и конец этой войне!