Роман написан в 1915 году. Первое издание романа на русском языке вышло в 1990 году в переводе Н. Тихонова. Для настоящего издания текст заново отредактирован, уточнено написание географических названий и личных имен.
Книга впервые переведена на русский язык. Перевод выполнен с издания 1930 г.
Когда 19 июня 1566 г. в замке шотландских монархов Холируде у королевы Марии Стюарт родился сын, названный Джеймсом (английский вариант христианского имени Яков), вряд ли кто предполагал, какая судьба его ожидает. Отец его, Генри Стюарт, лорд Дарнли, вскоре был убит; мать заставили отречься от престола, а годовалого малыша провозгласили королем Шотландии под именем Якова VI. Естественно, правили за него вельможи-аристократы. В 1578 г. должность регента была упразднена, и номинально правление взял в свои руки Яков, но еще долгие годы он оставался игрушкой в руках различных партий.
Сначала юного монарха воспитывал ярый приверженец шотландской пресвитерианской (то есть протестантской) церкви, проповедник, историк и поэт Джордж Бьюкенен. Он старался развить у мальчика способности к языкам, интерес к занятиям теологией и — редкость для принцев! — литературные амбиции. В последнем наставник явно преуспел: в 1584 г. в Эдинбурге был выпущен томик стихов коронованного рифмоплета под названием «Опыты подмастерья в божественном искусстве поэзии». В большую литературу, впрочем, эти опыты не вошли. Однако главную свою задачу, сделать мальчика рьяным протестантом, Бьюкенен не выполнил. Под влиянием Эсме Стюарта, герцога Леннокса, Яков стал серьезно интересоваться католицизмом. В письме к папе римскому, отправленном в феврале 1584 г., юноша даже согласился на восстановление католической церкви в Шотландии в обмен на поддержку католических держав, прежде всего Испании и Франции. Протестантская партия разрушила эти планы. В результате так называемого рейда Рутвена шестнадцатилетний король был похищен, Леннокс ушел в отставку, но победа протестантов была недолгой: через год монарх бежал от похитителей и стал преследовать их. В 1584 г. специальным актом Яков VI был провозглашен главой шотландской церкви с правом самоличного назначения высших ее иерархов.
Что же представлял из себя молодой монарх? Попробуем найти ответ на этот вопрос у Стефана Цвейга, синтезировавшего в своей книге мнения различных деятелей елизаветинской Англии:
«Он избегает общества, трепещет при виде ножа, боится собак, груб и неловок в обращении с людьми. В нем незаметно ни изысканной грации, ни природного обаяния его матери» не выказывает он и артистических склонностей, ни музыка, ни танцы его не увлекают, незаметно в нем и таланта к легкой непринужденной беседе. Зато у него способности к языкам и превосходная память, а там, где дело касается его личных интересов, он обнаруживает и ум, и упорство. Роковым образом сказалась на его характере мелочная, низменная натура его отца. Он унаследовал от Дарнлея его нетвердую волю, его нечестность и ненадежность... Подобно Дарнлею, он поддается любому влиянию. Сердцу этого черствого эгоиста неведомо благородство...» ( Цвейг С. Мария Стюарт, пер. Р. Гальпериной).
Сходные характеристики обильно рассыпаны и по страницам романа Р. Сабатини.
Продолжая флирт с католиками (в частности, он был замешан во все попытки тайных сношений с Испанией, воевавшей в те годы с англичанами), Яков в то же время ищет сближения с южным соседом. В 1586 г. он заключает союз с королевой Елизаветой. Это обеспечивало ему право на английский престол как потомку короля Генриха VII. Таким образом, в руках одного правителя должна была сосредоточиться верховная власть в двух соседних странах. Насколько важен был этот союз для Якова, показал следующий год: на казнь матери он реагировал сухим формальным протестом в адрес Елизаветы. В интересах протестантов заключается брак наследника английского престола с датской принцессой Анной.
В 1594 г. католическая партия в Шотландии терпит поражение, Яков вынужден стать союзником пресвитериан, выразителей интересов нарождающегося класса — буржуазии. Финансы страны пришли к полному краху, и представители торгового капитала добиваются учреждения специальной комиссии, наблюдающей за деятельностью короля и ограничивающей его власть. Возможно, именно тогда Яков делает решительный шаг в сторону абсолютного монархического правления, так блестяще воплощенного в соседней Англии. Он пытается теоретически обосновать право монарха на полноту власти в своей стране, объявляя эту власть данной от бога. Соответственно этому должна строиться и церковь. Когда позднее, в 1604 г., Яков встретился с пуританским духовенством, отстаивавшим право прихожан на свободный выбор духовных наставников (пресвитеров) и отмену института епископов, король величественно изрек: «Собрание пресвитеров так же мало согласуется с монархией, как черт с богом... Не будет епископа, не будет и короля». Столь же решительно он высказался против требований свободы проповеди: «Если все станут свободно толковать текст Священного писания и судить о всех делах, то в Англии никакое правительство не будет в состоянии удержаться, а первой жертвой таких порядков станет сам король». Таким образом Яков связал судьбу монархии с сохранением епископской власти; это решение привело его к неразрешимому конфликту с прогрессивными церковными течениями, отражавшими идеологию нового класса — буржуазии. Повернувшись спиной к пуританству, абсолютизм отворачивался от буржуазии. Зародился конфликт, который через полвека приведет династию Стюартов к трагическому концу, Англию же столкнет в горнило гражданской войны.
Свои теоретические взгляды на природу и роль монархии Яков изложил в двух книгах: «Истинный закон свободной монархии» (опубликована анонимно в 1598 г.) и «Базиликон дорон» («Царский дар», вышла в 1599 г.), упоминаемый в романе Р. Сабатини.
В 1603 г. скончалась бездетной «королева-девственница» Елизавета, и Яков Шотландский возвел на английский престол новую династию — Стюартов. В парламенте про него полушутливо говорили: «старый и опытный король», но ни опыт, ни теоретические познания не помогли ему решить возникающие проблемы. Двадцать два года царствования, выпавшие в удел Якову I, были крайне несчастливыми для династии Стюартов.
Он срочно заключает мир с Испанией (1604); пользуясь случаем, устанавливает закон и порядок на внешних границах объединенного королевства, укрепляет контроль над местной властью в Шотландии, переселяет шотландских колонистов в Северную Ирландию.
Личную унию государств Яков стремился закрепить церковно-политическим единством в строго монархическом духе. Главным средством для этого должна была стать англиканская церковь.
Но вмешательство в дела шотландского клира вызвало резкую оппозицию духовенства, стремление устроить шотландскую церковь по английскому образцу — растущую враждебность.
Вступление Якова на английский престол было встречено общим желанием перемен. Одинаково страстно желали изменения суровых религиозных законов Елизаветы католики и пуритане, но король был против этого. Правда, по отношению к католикам король первое время проявлял обманчивое миролюбие, значительно смягчив жестокие наказания, угрожавшие им в минувшее царствование. Однако вскоре Яков, напуганный необычайным подъемом католицизма и общей ненавистью народа к римскому папе, вернулся к прежним жестокостям, чем навлек на себя непримиримую ненависть английских католиков.
Результатом этого стал «Пороховой заговор», когда король только случайно не погиб от подложенного под здание парламента солидного заряда пороха.
Верный своим абсолютистским принципам, Яков нарушил сложившийся в Англии еще в отдаленные времена Эдварда III обычай ежегодного созыва парламента. Яков правил фактически без парламента. К парламентариям Яков обращался только за деньгами, когда пустела казна. Парламент созывался редко и на короткие сроки.
Яков вспомнил почти забытое право английских владык — право опеки над малолетними вассалами. Оно давало возможность сюзерену отчислять в свою пользу доход от владений вассала — будто бы для покрытия издержек на воспитание. Яков стал беззастенчиво конфисковывать доходы малолетних детей феодальной знати. Король широко пользовался еще одним, почти отмершим средневековым обычаем — правом постоя в домах своих вассалов. К тому же Яков в таких случаях требовал от хозяина нести расходы и по содержанию королевской свиты. Подобные возвраты к нормам средневековых законов, конечно, не добавляли популярности королю.
Слабый и бесхарактерный, исполненный преувеличенных представлений о своей власти, но совершенно лишенный умения пользоваться ею, Яков постоянно зависел от своих порочных и своекорыстных любимцев — таких, как Роберт Карр и Джордж Вильерс.
Очень непопулярной была в стране и внешняя политика Якова, нерешительная и изменчивая. Она совершенно не учитывала интересов английской буржуазии и была ориентирована на Францию и Испанию. Не случайно свои личные предпочтения Яков пытался закрепить династическими браками, пытаясь женить одного принцд на испанской принцессе, другого — на французской.
Впрочем, династический брак не всегда был для него ориентиром в политике. Это подтверждает брак его дочери Елизаветы с Фридрихом V Пфальцским, одним из самых влиятельных князей германской унии. Свадьба состоялась в момент дружественного расположения Якова к германским князьям. Когда же Фридрих потерпел военную неудачу в Богемии, тесть не оказал ему никакой поддержки...
Под конец жизни Яков возбудил в стране всеобщее недовольство своим правлением. Его считали единомышленником испанцев и папистов. Фактическая власть перешла в руки его сына Карла и королевского фаворита герцога Бекингема, изображенного в последней части романа Сабатини. Умер Яков в 1625 г.
В заключение хочется привести еще одну характеристику Якова, данную ему новейшим английским историком Морисом Эшли в книге «Жизнь в Англии времен Стюартов»: «Яков был чрезвычайно ленив, он был ищущим наслаждений сводником. Но одновременно он был достаточно интеллигентен, проницателен и политически компетентен, кроме нескольких последних лет. Он писал книги о монархии, теологии, вреде табакокурения и колдовстве. Он редко ополчался против своих критиков как в государственной, так и в церковной деятельности. Когда было необходимо, он шел на уступки, предупреждал провоцирующие действия парламента или соглашался с отзывом министров, однако порой его подводило собственное мнение. Он отказывал в поддержке своим лучшим министрам, таким способным администраторам, как Солсбери, Фрэнсис Бэкон или граф Мидцлсекс, он даже допустил опалу двух последних. Наделенный бесспорными интеллектуальными достоинствами, он ел, одевался и вел себя как мужик. Он презирал женщин и чрезмерно раболепствовал перед фаворитами-мужчинами»...