Сквозь туман и иллюзии
Путешествие до Туманного топя заняло несколько дней, наполненных дорогой, сменой пейзажей и молчаливыми размышлениями. Лиандер двигался с лёгкостью, будто ветер подталкивал его вперёд, тогда как Морвейн чувствовала, что дорога становится всё сложнее с каждым шагом. Горы остались позади, уступая место холмам, а затем лесам, где свет солнца пробивался сквозь густую листву лишь редкими бликами.
Дорога была непростой: порой приходилось пересекать бурные ручьи по шатким камням, пробираться сквозь заросли колючих кустарников и прятаться от случайных путников, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ночами их окружали звуки дикой природы, а иногда — настороженная тишина, когда даже птицы замолкали, предчувствуя что-то недоброе.
Лиандер время от времени поглядывал на Морвейн с лёгким беспокойством, но не вмешивался. Он шёл рядом, поддерживая её присутствием, но не навязываясь. Иногда он уходил вперёд, разведыванием проверяя дорогу, а иногда просто наслаждался ветром, который, казалось, признавал в нём своего.
Топи дали о себе знать задолго до того, как они их достигли. Воздух стал влажным и тягучим, наполненным запахами сырой земли, гниющих листьев и чего-то сладковато-приторного. Туман стелился над землёй, словно живое существо, цепляясь за траву, окутывая стволы деревьев молочными лентами. Почва под ногами стала мягче, пружиня при каждом шаге, а редкие деревья вокруг казались старыми и уставшими, словно сами не знали, почему до сих пор растут в этом странном месте.
Морвейн замедлила шаг, оглядываясь. Здесь чувствовалась древняя магия — не похожая на лёгкость ветра в горах, а густая, вязкая, цепляющаяся за одежду и мысли. Топь ждала их, молча наблюдая, готовая открыть свои тайны только тем, кто осмелится ступить дальше.
— Туманное топь… — протянул он, словно пробуя это название на вкус. — Это место, где земля живёт своей жизнью. Болота там коварны, а туман может свести с ума, если долго в нём находиться. Говорят, путники, что заходят слишком далеко, начинают слышать голоса.
— Голоса? — Морвейн настороженно посмотрела на него.
— Да, — эльф усмехнулся. — Кто-то слышит зов умерших, кто-то — собственные страхи. А некоторые вообще исчезают и больше не возвращаются.
— Замечательно, — проворчала Морвейн, задумавшись, не решает ли ветер просто избавиться от неё.
Кот-призрак шипит, выражая явное недовольство происходящим, но, как обычно, его слышит только Морвейн. Лиандер, заметив её сосредоточенный взгляд в пустоту, с любопытством спрашивает:
— Ты снова разговариваешь с «никем»?
Морвейн лишь отмахивается, решив не тратить время на объяснения.
Чем глубже они идут в топь, тем сильнее ощущение, что за ними наблюдают. Внезапно что-то шевелится в тумане, и Лиандер замирает, кладя руку на рукоять меча.
— Мы здесь не одни, — тихо говорит он.
Туман словно оживает, медленно закручиваясь вокруг них. В воздухе раздаётся странный звук — то ли приглушённый смех, то ли шёпот. Морвейн чувствует, как по спине пробегает холодок.
Кот-призрак прижимает уши и раздражённо шипит:
— Отлично, просто прекрасно! Мы в ловушке!
Лиандер щурится, пытаясь разглядеть что-то впереди.
— Кто-то играет с нами, — тихо говорит он.
Морвейн прислушивается. Голоса в тумане становятся громче, сливаясь в мелодичный хор, напоминающий детскую колыбельную. Это звучит завораживающе… слишком завораживающе.
Она внезапно осознаёт, что её ноги сами делают шаг вперёд. Лиандер резко хватает её за руку, удерживая на месте.
— Не слушай! — строго говорит он.
Но Морвейн уже ощущает, как что-то незримое тянет её вперёд. Туман становится гуще, фигуры в нём обретают очертания…
Фигуры в тумане обретают форму. Морвейн видит их смутно, но сердце уже подсказывает ей, кто перед ней.
Высокая женщина с длинными светлыми волосами, похожими на её собственные, и строгими зелёными глазами. Мужчина рядом — его черты ей тоже знакомы, но откуда?
Она сжимает пальцы, её дыхание перехватывает.
— Мама? — шепчет она.
Женщина улыбается, но в её взгляде нет тепла.
— Ты всё ещё жива? — голос её звучит так, словно это упрёк.
Морвейн чувствует, как мир вокруг неё рассыпается. Воспоминания о детстве — о холоде, одиночестве, о том, как её бросили.
— Это не реально, — негромко говорит Лиандер, но его голос кажется далёким.
Мужчина смотрит на неё с разочарованием.
— Мы думали, ты не переживёшь зиму, — говорит он.
Слова бьют в сердце, как кинжалы.
— Морвейн! Это ловушка! — яростно шипит призрак.
Но её ноги снова делают шаг вперёд…
— Морвейн, не смей! — резко говорит Лиандер, хватая её за запястье.
Но её тело не слушается. Слова этих теней словно цепи, затягивающие её в прошлое. Женщина снова улыбается:
— Всё это время ты выживала, но зачем? Разве ты не хочешь домой?
— Домой?.. — губы Морвейн дрожат.
— Домой, — эхом повторяет мужчина. — К семье.
Кот-призрак рычит:
— Глупая девчонка! Это не твоя семья! Они тебя бросили!
Но голоса в тумане такие тёплые. Такой соблазн просто… поверить.
Тени протягивают к ней руки.
Лиандер прищуривается, его глаза вспыхивают.
— Хватит. — Он вскидывает ладонь, и его пальцы окутывает свет.
Тени резко отшатываются, искажаясь. Женщина больше не улыбается — её лицо трескается, словно фарфор. Мужчина с ненавистью шипит:
— Ты не должна была выжить!
И туман вокруг взрывается, обнажая их истинную форму — скрученные, бесформенные создания с пустыми глазницами. Морвейн делает резкий вдох, осознавая, что ещё мгновение — и её бы не стало.
Лиандер сжимает её руку сильнее:
— Держись за реальность. Не дай им украсть тебя.
Морвейн, сжимая глаза, боролась с призрачными образами, пытаясь удержать себя от полного погружения в тьму прошлого. Иллюзии тянули её, наполняя её разум сладкими воспоминаниями и горькими обидами. В её голове раздались крики, прошептанные голосами давно забытых родных, и они манили её вернуться в тот мир, где боль и утраты перемешивались с нежностью.
Лиандер, стоящий рядом, продолжал крепко держать её руку, его свет, излучавшийся из пальцев, пробивался сквозь густую мглу иллюзий. Он сосредоточился, словно впитывая всю свою силу, и вокруг него вспыхнули отблески света, отражавшиеся на мокрой земле. Его лицо было напряжено, но решительно — он не позволял теням поглотить Морвейн.
— Держись за реальность, — шептал он, и его голос, наполненный властью света, разгонял зловещие образы. Внезапно иллюзии начали трескаться, их очертания исказились и распались, словно покрытые инеем стекла. Голоса стали эхом, медленно затихая, а туман постепенно рассеивался.
Морвейн, со слезами на глазах, пыталась сосредоточиться на ощутимых предметах — на холодном камне под ногами, на шорохе настоящего ветра и на спокойном дыхании Лиандера. В её душе зародилось осознание: она не может позволить прошлому украсть её настоящее.
Тем временем, вокруг них пустота топи снова заползала, но теперь она казалась менее угрожающей, почти как ночной сон, который можно разбудить. Лиандер ослабил хватку, но не отпустил её руки, его взгляд искал в её глазах уверенность.
Морвейн глубоко вдохнула и, собрав остатки силы, тихо произнесла:
— Я не дам вам вернуть меня в прошлое. Я выбираю жить здесь и сейчас.
С этими словами в её голосе звучала решимость, и тьма окончательно отступила. Иллюзии растворились в слабом свете, а Туманная топь снова стала просто частью пути, испытанием, которое она должна была преодолеть, чтобы двигаться дальше.
Лиандер опустил глаза на их соединённые руки, и в его взгляде мелькнуло облегчение. Он тихо повторил:
— Хорошо, теперь мы можем идти дальше.
Морвейн, еще дрожа от пережитого, сделала глубокий вдох, осознавая, что только избрав свою собственную реальность, она сумеет обрести истинную силу для дальнейшего пути. Они медленно отдалились от места, где прошлое почти захватило её разум, и направились к следующему этапу своего путешествия, где её ждал Хранитель воды и новые испытания судьбы.
Морвейн, оставив позади зловещие иллюзии, медленно двинулась вперёд по извилистой тропе Туманной топи. Толстый туман, словно живое существо, обволакивал их, заставляя каждый шаг казаться тяжелым и непредсказуемым. Земля под ногами была мягкой и вязкой, а густая растительность, обвивающая древние деревья, создавала атмосферу забвения времени.
Со временем тропа начала открываться, и густой туман постепенно уступил место едва различимым очертаниям окружающей местности. Перед путниками открылась скрытая тропа. Они медленно шли по нему, не обращая внимание на голоса, которые пытались затянуть их в новую иллюзию. Морвейн, не отрывая взгляда, смотрела на спину Лиандера, который шел впереди и вел их подальше от этого места.
Когда они выбрались из тумана, дневной свет пробивался сквозь густые облака, отбрасывая длинные тени на влажную землю. В этот момент, когда их шаги замедлились из-за усталости, Лиандер и Морвейн остановились у небольшого отшельнического укрытия, чтобы передохнуть. Мгновение тишины обволокло их, и эльф повернулся к Морвейн с осторожным интересом.
— Знаешь, — тихо начал Лиандер, — в такие минуты, когда мир кажется особенно хрупким, мне хочется узнать больше о тех, кто рядом. Расскажи, пожалуйста, о себе. О твоём прошлом, о родителях…
Морвейн на мгновение задумалась, её взгляд остановился на линиях извилистых теней, которые играли на лице эльфа. Слова, казалось, медленно вырывались из глубин её памяти, и она начала рассказывать, голос её был тихим, но уверенным.
— Мои родители… Я почти их не помню, ведь когда видела их последний раз, я была совсем маленькой, — начала она, взгляд её стал задумчивым. — Они испугались моего дара, что досталась мне с рождения. Но я их понимаю. Я говорила очень странные и страшные слова. Они… бросили меня у кладбища.
Лиандер слушал внимательно, его лицо оставалось сдержанным, но в глазах мелькнуло нечто тёплое, словно он понимал всю глубину её боли.