– ТОРПЕДИСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ: СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ-1. ТОРПЕДЫ СНАРЯЖЕНЫ И ГОТОВЫ К ПУСКУ.
– Один из старших коков заявил, что видел беглецов, – произнес Стейли. – Десантники отправились к нему.
Чужой корабль продолжал приближаться: двигатель изрыгал рваное белое пламя. «Оно может резать сталь, как нож – масло», – подумал Блейн. Торможение не являлось вражеской атакой – похоже, чужаки доверяли всему: простым и сложным механизмам, компьютерам, сенсорам…
– МАШИННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ДОКЛАДЫВАЕТ: УРОВЕНЬ ТРЕВОГИ – КРАСНЫЙ-1. ПОЛНАЯ МОЩНОСТЬ ПОЛЯ.
– Десантники заперли доктора Бакмана в его каюте, – доложил Стейли. – Доктор Хорват на общей связи, требует объяснений.
– Выслушайте его, Стейли. Но не очень долго.
– АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ ПОСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ: ВСЕ БАТАРЕИ НАПРАВЛЕНЫ НА ЧУЖОЙ КОРАБЛЬ. ВЕДУТ ЕГО.
«Макартур» привели в полную боевую готовность. Экипаж занял боевые посты. Все вспомогательное оборудование убрали на нижнюю палубу «Макартура».
Башенка с обзорной кабиной Блейна торчала из «Макартура» как дополнительная пристройка, мысль о которой пришла инженеру-конструктору в последний момент. При вращении она оказывалась достаточно далеко от корпуса, но в бою ее легко было отстрелить. Сейчас кабина Блейна являлась пустой оболочкой: самые важные приборы предусмотрительно спрятали в специальные сейфы с нулевой гравитацией.
Все свободные отсеки на борту корабля тоже пустовали, просторные внешние палубы обеспечивали свободное перемещение групп, контролирующих повреждения «Макартура».
Корабль мошкитов шел прямо по курсу. Он был еще только яркой точкой, а реактивная струя уже веером била в поле «Макартура».
– АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ ПОСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ: ЧУЖОЙ КОРАБЛЬ ТОРМОЗИТ С УСКОРЕНИЕМ НОЛЬ ЦЕЛЫХ ВОСЕМЬДЕСЯТ СЕМЬ СОТЫХ G.
– Ничего удивительного, – вполголоса произнес Реннер.
Картинка на мониторах ослепительно засверкала, но внезапно изображение корабля мошкитов потускнело. Спустя секунду судно чужаков оказалось возле линейного крейсера, и его двигатели отключились.
Могло показаться, что корабль плавно вошел в невидимый док и занял место, предназначенное для него еще неделю назад. Сам он был полностью неподвижен, но Род заметил тени, мелькающие в пузырях на носу чужака.
Реннер с перекошенным лицом прорычал:
– Ну и выпендрежники!
– Мистер Реннер, придержите язык!
– Простите, сэр. Я о таких чудесах астронавигации и не слыхал. Если бы кто-нибудь рассказал мне о чем-то таком, я назвал бы его лжецом. Кем они себя мнят? – Реннер разозлился. – Любой пилот, решившийся на подобный фокус, может остаться без хвоста, если вообще уцелеет!
Блейн кивнул. Пилот мошкитов не мог допустить ошибку.
– Я был не прав. Корабль явно не военный. Взгляните.
– Да, хрупкий, как бабочка. Я мог бы прихлопнуть его ладонью.
Род на мгновение задумался и отдал приказ:
– Вызовите добровольцев для первого контакта с пришельцами! Нужен один человек, который полетит на невооруженной ракете. И… уровень «Красный-1» остается.
Добровольцев нашлось много.
Гардемарин Уитбрид, разумеется, в их числе. Ему-то было не впервой.
Поэтому вскоре Уитбрид уже сидел в ракете и глазел на чуть-чуть приоткрытые двери ангара сквозь поляризованный пластик лицевой пластины. А ему повезло, он-то ведь вступил в контакт с мошкитой-шахтером, и она не убила его, верно?
Уитбрид продолжал смотреть вперед. Вдруг чернота пошла рябью, и сквозь отверстие в поле Лэнгстона проступили звезды.
– Готово, – сказал ему в правое ухо голос Каргилла. – Можете стартовать, мистер Уитбрид. Удачи.
Уитбрид нажал пусковой рычаг. Ракета выплыла сквозь проем в звездный космос – очутившись под свирепым взором Глаза Мёрчисона. Поле Лэнгстона запечаталось, и Уитбрида отрезало от «Макартура».
Крейсер показался Уитбриду ломаным угольно-черным силуэтом. Уитбрид осторожного обогнул его и взял курс на чужой корабль.
Чужак постепенно вырастал перед ним. Более узкий в середине, он смахивал на копье, вдоль которого виднелись функциональные приспособления: крышки люков, приборные гнезда, антенны и что-то еще, для чего не удавалось найти нужных терминов. Возле центральной части корабля вверх вздымался одинокий темный прямоугольник киля: вероятно, теплообменная поверхность.
Внутри широких, полупрозрачных «пончиков», окружавших нос, двигались смутные силуэты. Однако они сразу же внушили Уитбриду ужас: они напоминали искривленные тени людей.
Четыре тороида – и уродливые тени, мельтешащие в каждом из них. Уитбрид доложил:
– Они используют топливные баки как жизненное пространство. Без нашей помощи им домой не вернуться.
– Вы уверены? – спросил капитан.
– Да, сэр. Может, у них есть дополнительный бак, но он не может быть огромным.
Ракета почти достигла чужого корабля. Уитбрид притормозил и завис около жилых отсеков. Потом открыл воздушный шлюз.
Возле металлического сердечника немедленно распахнулась дверь. В овальном отверстии появился мошкит в прозрачном одеянии… или без оного. Чужак ждал.
– Разрешите покинуть… – начал Уитбрид.
– Разрешаю. Докладывайте при каждом удобном случае и положитесь на здравый смысл. Космодесант наготове, поэтому не просите помощи, пока она действительно не понадобится. Они прибудут быстро. А теперь – удачи.
Когда умолк Каргилл, снова заговорил капитан:
– И не рискуйте, Уитбрид. Помните, вы должны прилететь обратно с готовым рапортом.
– Да, сэр.
Когда Уитбрид приблизился к воздушному шлюзу, мошкит грациозно выплыл наружу. Левая рука чужака ухватилась за кольцо, выступавшее из корпуса.
– Похоже, этот материал можно проткнуть чем угодно, – пробормотал Уитбрид в микрофон. – Корабль не мог стартовать с поверхности планеты и пройти через атмосферу.
Он приблизился к овальному отверстию почти вплотную и кивнул мягко улыбающемуся чужаку.
– Вы позволите мне войти? – немного сардонически, но весьма вежливо произнес он.
Чужак согнулся в талии – может, то был преувеличенный поклон? Его спинной сустав располагался ниже плеч. Обеими правыми руками он повел в сторону корабля.
Воздушный шлюз был рассчитан на габариты мошкита. Уитбрид обнаружил три кнопки, скрытые паутиной серебряных лент. Мошкит следил за раздумьями гостя и, наконец, потянулся мимо него и нажал одну, после чего – вторую.
Шлюз закрылся за Уитбридом.
Посредник замерла в пустоте, ожидая, пока шлюз завершит цикл. Она изумленно разглядывала странного пришельца: его симметрию и удивительное сочленение костей. Он определенно не подходил под известные ей параметры. А родной корабль гостя прибыл из места, которое Посредник называла Точкой Безумного Эдди.
Кроме того, он оказался неспособен справиться со шлюзом без посторонней помощи.
Вот где должны были проявиться умения Посредника! Сам же гость наверняка обладал разумом. Или нет?.. Может, пришельцы сначала прислали животное? Нет, конечно же нет. Они не могут быть настолько чуждыми: в любой культуре такой поступок должен считаться смертельным оскорблением.
Шлюз открылся. Она шагнула внутрь, и цикл начался. Пришелец стоял перед ней, перекрывая шлюз, как пробка – горлышко бутылки. Посредник заранее стянула с себя защитную оболочку и предстала перед ним практически обнаженной. Чужак легко мог вообразить, будто она – Воин. Она должна была убедить его, что она безоружна.
Затем она отправилась к надувным жилым секциям. Неуклюжий гость двинулся за ней следом. Он оказался плохо приспособлен к невесомости, а еще без конца останавливался, чтобы заглянуть через оконные панели в секции корабля, и изучал механизмы, установленные Коричневыми в коридорах… Совершенно неразумное поведение!
Посредник могла взять его на буксир, но гость расценил бы ее помощь как нападение, чего нельзя было допускать.
Пока нужно обращаться с ним как с Хозяином.
В переполненной камере громоздились в три яруса двадцать шесть изогнутых коек, смахивающих на ту, что получилась из койки Кроуфорда, и все же – не совсем таких. Мошкит плыл перед Уитбридом, грациозный, как дельфин. Шкуру чужака украшал узор из волнистых темных и светлых полос с четырьмя белыми вкраплениями в паху и под мышками. Уитбриду такой окрас показался удивительно гармоничным.
Сейчас мошкит стоял и ждал его. «А он терпеливый», – сказал себе Уитбрид.
Он старался не думать о том, в какую идеальную ловушку угодил. У него мог начаться приступ клаустрофобии: коридор был чудовищно узким. Уитбрид заглянул в цепочку баков, соединенных насосами, – вероятно, охлаждающую систему для водородного топлива. Она, вероятно, связана с черным «плавником» снаружи.
Внезапно мошкит замер возле отверстия, которое подходило под размеры Уитбрида. Из него в коридор просачивался тусклый свет, какой обычно бывает в сумерки или перед грозой. Уитбрид протиснулся в отверстие следом за мошкитом и очутился в тороиде, где его тотчас окружила дюжина чужаков. Впрочем, они быстро отпрянули.
Мошкиты были одинаковыми, с асимметричными улыбающимися лицами и узорчатым полосатым меховым покровом. Они что-то быстро щебетали, переговариваясь друг с другом писклявыми голосками.
Щебет резко стих. Какой-то мошкит шагнул к Уитбриду и произнес несколько коротких фраз, возможно, на разных языках. Впрочем, Уитбриду они показались бессмысленными.
Он театрально пожал плечами и вытянул руки.
Мошкит повторил его жест с невероятной точностью. Уитбрид беспомощно вытянулся в невесомости, изобразив согнутыми руками крылья, и закудахтал, как цыпленок-переросток.
– Ладно, Уитбрид, экипаж уже хохочет, – проговорил Блейн по каналу связи, причем в голосе капитана зазвучали стальные нотки. – Вопрос в том…
– О нет, сэр! Я снова на общей связи?
– Вопрос в том, что подумают о ваших действиях мошкиты.
– Да, сэр. Я пытался изобразить третью руку, – Уитбрид успокоился. – Сэр, надо бы раздеться и мне. Пожалуйста, уберите меня с общих экранов…