– Я начинаю подумывать, не оказывает ли на вас чрезмерное влияние доктор Хорват? – вежливо осведомился Бери.
Адмирал нахмурился, и Гораций Бери улыбнулся. Хорват. Вот и ключ – игра Хорвата против адмирала.
А Энтони Хорват чувствовал себя довольным и счастливым, несмотря на ускорение в полтора g. Дареный корабль оказался просторным, и изучать его можно было неторопливо и без лишней спешки. Хорват обнаружил душ с полудюжиной сменных насадок, устанавливаемых под разными углами, и молекулярное сито для фильтрации воды. Запасы замороженных завтраков, которые требовалось сунуть в микроволновую печь, чтобы спустя мгновение получить готовое горячее блюдо… Ну, а явные недочеты в кулинарном искусстве мошкитов привели Хорвата в умиление.
Кроме того, Хорват мог выпить кофе, синтетического, но неплохого на вкус. Вдобавок, когда он распахнул дверцы одного из шкафчиков, то увидел целый ряд бутылок с вином.
В общем, теперь Хорвату казалось, что «Ленин» вместе с Кутузовым отдалился на изрядное расстояние. На борту линкора царила тесноста: прямо как в грузовых трюмах торгового судна. Каюты были переполнены, и некоторые члены экипажа спали в коридорах, тогда как здесь Хорват мог с удовольствием развалиться в кресле или плюхнуться на кровать. Он переставил микрофон поближе, удовлетворенно вздохнул и начал говорить.
– Большинство конструкций у мошкитов – многофункциональны, – изрек он, посматривая на компьютер. – Полагаю, что корабль является неким тестом на сообразительность, и неважно, было у мошкитов такое намерение или нет. Они успели хорошо нас изучить. Мошкиты внимательно наблюдали за нами во время нашего визита на их планету. Теперь же нам надо разобраться в работе корабельного двигателя. Думаю, что для этого нам потребуется несколько дней… или больше?.. Здесь надо сделать краткое отступление. Коричневые, к примеру, посообразительнее, чем мы. Но – будем честны – Коричневым не нужно сутками пялиться в экраны и следить за индикаторами. А нам без этого пока не обойтись. Кстати, люди, технически образованные, находят подобное времяпрепровождение невыносимо скучным: они, конечно, предпочитают другие сложные задачи… А если говорить о социальной структуре на борту военного корабля… на вахте, к примеру, дежурят младшие члены экипажа, а офицеры являются к ним лишь по срочному вызову, чтобы справиться с возникшими проблемами. В общем, разница культур – налицо. Итак, мы реагируем медленнее, и нам требуется больше персонала для выполнения заданий, которые отдельный мошкит сочтет примитивными.
А мошкиты… они столько рассказали о себе! В данной связи я бы хотел вновь поговорить о различии между нами и мошкитами. У нас люди «дублируют» автоматические системы, хотя мы часто пренебрегаем автоматикой. Мы поступаем так, чтобы обеспечить постоянную занятость людей, к примеру, тех же спасателей. В остальное время – они оказываются не у дел. Но у мошкитов есть свои минусы. Они оказались не слишком сильны в компьютерах, и автоматика нередко ставила их в тупик. Вместо механизмов они используют один или более подвидов в качестве «биокомпьютеров» и, похоже, располагают достаточным количеством таких работников. Едва ли это оставляет низшему звену право выбора.
Хорват умолк и оглядел помещение.
– А теперь – о статуэтках. – Хорват поднял одну и улыбнулся. Он выстроил их на столе перед собой, как игрушечных солдатиков: дюжину статуэток мошкитов из прозрачного пластика. Внутренние органы были обозначены яркими красками во всех подробностях. Он еще раз довольно осмотрел их и чуть поморщился: статуэтки следовало отправить обратно на планету мошкитов.
Вообще-то в этом не было особой необходимости. Пластик не представлял собой ничего особенного, а фигурки были изучены вдоль и поперек. Любой штамповочный автомат мог производить тысячи таких в час, вероятно, именно так их и изготовили мошкиты. Но они были чужими и дареными, и Хорват хотел, чтобы они красовались у него на столе или в Музее на Новой Шотландии. Пусть Спарта довольствуется копиями!
Большинство мошкитов Хорвату удалось опознать с первого взгляда: огромный Носильщик, сверхмускулистый Инженер, кто-то с широкими короткопалыми руками и большими плоскими ступнями – скорей всего, Фермер. Крошечный Часовщик (проклятые «домовые»! И дважды проклятый адмирал, не позволивший мошкитам помочь в их уничтожении). Был здесь и Доктор с мелкой головой и длиннющими пальцами, и веретенообразный Посыльный, состоявший, казалось, из одних ног… Хорват продолжил говорить.
– Голова Посыльного невелика, но имеет отчетливо выступающий лоб. По-моему, Посыльный не наделен разумом, но способен запоминать и передавать устные сообщения. Вероятно, он способен выполнять и простые инструкции. Думаю, Посыльных специально вывели как курьеров еще до того, как цивилизация обзавелась телефонной связью, и сейчас сохраняют скорее в силу традиции, чем по необходимости. Из структуры мозга совершенно ясно, что «домовые», или Часовщики, не способны запомнить или передать послание. Их теменные доли неразвиты.
Это для Кутузова.
– Статуэтки тщательно сделаны и разбираются, как головоломки. Можно рассмотреть все внутренние органы. Хотя нам пока не известно их назначение, я не сомневаюсь, что они существенно отличаются от анатомии людей. Вероятно, что многие культурные обычаи мошкитов напрямую или косвенно связаны с их анатомическим строением. Мы уже опознали сердце и легкие, состоящие из двух долей равной величины.
На пороге застыл отец Харди: ускорение корабля уменьшилось, а затем резко возросло. После того как инженеры выровняли его, Харди покачнулся, вошел в кают-компанию и уселся в кресло. Хорват махнул ему рукой.
– Единственное в статуэтках, что остается неясным, – это пресловутые половые органы. – Хорват улыбнулся и подмигнул священнику. Он действительно был доволен. – Мошкиты всегда сдержанны относительно секса. А статуэтки могут быть образовательными игрушками для детей и тогда, конечно, производятся большими партиями. Если так, то нужно спросить при случае мошкитов, значит, культура чужаков имеет некоторое сходство с человеческой.
Хорват нахмурился. Сексуальное воспитание молодежи являлось сложной задачей для разумного человечества. Иногда оно охватывало почти весь массив молодых людей, но порой находилось под строгим запретом. В цивилизованных районах Империи тему широко раскрыли в книгах, однако на недавно колонизированных планетах вопрос оставался табуированным для подростков.
– Это может быть связано и с некими рациональными соображениями, – продолжал вещать Хорват. – Демонстрация различий половых органов потребует втрое больше статуэток, чем я вижу сейчас: комплект для мужчин, для женщин и, собственно, для фазы воспроизводства. Кстати, я заметил, что развитые молочные железы имеются у всех изваяний. Что ж, вероятно, любой мошкит способен кормить грудью детеныша. – Хорват перевел дух и ткнул пальцем в компьютер. По экрану поползли слова. – Итак, «рабочий» сосок расположен всегда справа или, по крайней мере, на стороне, противоположной сильной руке мошкита. Думаю, детеныша держат как раз крепкой левой рукой, тогда как слабые правые верхние конечности ласкают его – что весьма логично, учитывая плотность нервных окончаний на правых руках мошкита.
Хорват прокашлялся и потянулся к бокалу с бренди, знаком приглашая Харди последовать его примеру.
– Поэтому сосок неопровержимо доказывает, что у высших каст мошкитов рождение нескольких детенышей одновременно – исключительная редкость. Но это явление должно быть обычным для Часовщиков. И несомненно, что неразвитые соски на правом боку малышей в один из периодов их развития превращаются в «рабочие», иначе невозможно объяснить столь резкое увеличение числа «домовых» на борту «Макартура». – Хорват посмотрел на Харди. – Как дела, Дэвид?
– Отлично. Статуэтки восхищают меня. Несомненно, это превосходная логическая игрушка! Один игрок, руководствуясь определенными правилами, просто сортирует статуэтки, исходя из неких категорий, а второй пытается обосновать его выбор. Очень любопытно.
– Мистер Бери захочет продавать их.
Харди пожал плечами.
– Церкви не мешало бы купить несколько штук для обучения богословов, которые будут контактировать с мошкитами. Правда, я сомневаюсь, что статуэтки вызовут всеобщий интерес. Слишком сложно, – Харди наморщил лоб. – Между прочим, среди них кого-то явно не хватает.
Хорват кивнул.
– Нет неразумного мошкита, которого мы видели в зоопарке. А пока мы гостили в Замке, мошкиты вообще не говорили о нем.
– Да и после тоже, – добавил Харди. – Я спрашивал свою финч’клик, но она словно воды в рот набрала.
– Вот очередная тайна для будущих исследователей! – воскликнул Хорват. – Но нужно избегать щекотливой темы при мошкитах. И не следует расспрашивать их послов. – Он выжидательно замолчал.
Дэвид Харди улыбнулся, но ничего не ответил.
– Ладно, – сказал Хорват. – Мошкиты не слишком скрытные, но и у них есть свои секреты. Но все-таки странно, что они обходили стороной данный вопрос. И я уверен, что существа, подобные той зверюге из зоопарка, не являлись прародителями мошкитской расы. Это не то же, что для нас обезьяны.
Харди отхлебнул бренди. Тот оказался хорош, и священник задумался, где мошкиты добыли образец. Бренди, несомненно, был синтетическим, и Харди стало интересно, сумел бы он отличить его от настоящего или нет.
– Великолепный бренди! Мошкиты преподнесли нам замечательный подарок! – и он сделал еще глоток.
– К сожалению, бренди тоже придется оставить, – вздохнул Хорват. – Впрочем, мы сделали подробнейшие описания всех подарков, включая и корабль. Рентген, изометрия, радоновое излучение. Механизмы, которые можно было разобрать, мы разобрали и сделали голограммы составных частей. Нам помог командор Синклер… иногда и от военных есть польза. Всегда бы так.
Харди покрутил в руках бокал.
– А вы не пытались взглянуть на проблему с позиций военно-космического флота? Если ошибетесь вы, то вы потеряете некую информацию, а если ошибку допустят они, то опасность будет грозить всей Империи.