– Хорошо, – кивнул Харди. – Можем ли мы… вам что-нибудь нужно? Как себя чувствует Иван?
– Неплохо, спасибо.
Харди убрался восвояси, а мошкиты побрели к койкам, продолжая щебетать и пересвистываться между собой.
– И это все? – произнес Род. – Я рассчитывал на нечто более интересное, чем наблюдение за мошкитами, которые болтают без умолку на своем языке.
«Нельзя упускать такой шанс, – мысленно возразила Салли. – Как ни странно, на борту нет никого, кто занимался бы изучением мошкитов… только мы, и то по собственной инициативе».
– Род, если вы не против, наблюдать за мошкитами буду я, – сдержанно сказала она.
Несмотря на кубические километры желтого пламени вокруг корабля, на «Ленине» царило веселье. Кутузов ослабил бдительность и впервые после уничтожения «Макартура» позволил экипажу возобновить обычные вахты. Путь «Ленина» проходил в пределах солнечной орбиты, на корабле имелся изрядный запас топлива, а потенциальные проблемы были проанализированы командой со всех сторон. Жизнь возвращалась в привычную колею. Даже ученые перестали досадовать из-за того, что Мошка-1 осталась далеко позади вместе с кучей загадок и нерешенных вопросов: члены экспедиции успели соскучиться по родному дому.
Единственная женщина на десять парсеков при любых обстоятельствах должна была стать объектом соперничества. Стычки могли вызывать два вопроса: «Каковы мои/его шансы?» и «Испорченная ли она?». Но Салли уже явно выбрала себе мужчину. Это облегчило жизнь и тем, кого беспокоила данная проблема, и тем, в чьи обязанности входило прекращать кулачные бои.
В первый же вечер после прыжка Кутузов устроил званый ужин. Прием был официальный, и гости не слишком веселились: разговоры за столом адмирала ограничивались профессиональными интересами. Однако Кутузов вскоре ушел, и тогда присутствующие несколько оживились.
Род и Салли провели на приеме три часа. Всем хотелось поговорить о мошкитах, и Род с удивлением отметил, что рассуждает о них совершенно спокойно. Ноющая боль, от которой сдавливало грудную клетку всякий раз, как он думал о чужаках, куда-то исчезла. Энтузиазма Салли хватало на двоих. Кроме того, девушка беспокоилась не только за чужаков, но и за Блейна. Она даже потратила пару часов, перешивая мундир Михайлова, и теперь он был Роду почти впору.
Но когда Салли и Блейн наконец встали из-за стола и отправились в свои каюты, никто из них не упоминал ни о Мошке, ни о мошкитах.
А «Ленин» продолжал идти по проложенному курсу. Постепенно желтизна за полем сменилась оранжевым, затем кирпично-красным, и зонды «Ленина» сообщили, что температура поля – горячее, чем фотосфера. Ученые и члены команды с равным нетерпением смотрели на экраны, и, когда на черно-красном фоне появились звезды, все выпили в честь этого события. Кутузов присоединился к ним, широко улыбаясь.
Спустя некоторое время радист вышел на связь с ожидавшим танкером. Еще их ждал курьерский корабль, укомплектованный парнями в отличной физической форме. Кутузов продиктовал сообщение, передал его с двумя гардемаринами, и курьер с ускорением три g отправился к точке Олдерсона, откуда должен был совершить прыжок в систему Новой Каледонии и доставить рапорт о первом контакте человечества с инопланетной цивилизацией.
Танкер доставил почту и новости годичной давности. В секторе вспыхнуло еще несколько восстаний. Бывшие колонисты объединились с вооруженными внешними системами и открыто не повиновались Империи. Нью-Чикаго оккупировали войска, и, хотя экономика пришла в норму, население было недовольно имперской заботой. Инфляцию кроны взяли под контроль. У Его Императорского Величества родился сын Александр, и отныне кронпринц Лисандр не являлся единственным наследником правящей линии. Новости породили очередное торжество на борту «Ленина», причем Михайлову пришлось заменять своих людей членами экипажа «Макартура».
А затем вернулся курьер со следующей порцией новостей. В столице сектора кипела жизнь, вице-король планировал гала-прием для послов мошкитов. Военный министр Армстронг прислал лаконичное «Молодцы» и тысячу вопросов.
Нашлось послание и для Рода Блейна. Род изучал его, когда ординарец Кутузова передал ему вызов в каюту адмирала.
– Началось, – проворчал Род, посмотрев на Салли. – Теперь меня будут держать под арестом до тех пор, пока я не предстану перед военным трибуналом.
– Не глупите, – ободряюще улыбнулась Салли. – В любом случае я вас дождусь.
– Тогда до встречи. Надеюсь, что мне позволят вернуться в свою каюту, – Род повернулся к десантнику. – Я готов, Иванов.
В каюте адмирала Род пережил потрясение. Он полагал, что попадет в убогую комнатушку, функциональную и неуютную, а вместо этого увидел многоцветную яркость восточных ковров, гобелены на стенах, неизбежную икону и огромный портрет императора. Над столом Кутузова на полке красовались переплетенные в кожу книги. Адмирал указал на стул, сделанный из розового тиса Спарты.
– Хотите чаю? – предложил он.
– Да… спасибо, сэр.
– Два стакана чаю, Кемун.
Стюард наполнил хрустальные чашки из серебряного термоса, сделанного в виде старинного русского самовара, и подал.
– Вы свободны, Кемун. Капитан Блейн, я получил приказ относительно вас.
– Да, сэр, – сказал Род, едва не поперхнувшись.
Мог бы подождать, пока я хотя бы допью чай.
– Вам надлежит покинуть «Ленин». Как только курьерское судно приблизится, вы перейдете на него и вернетесь на Новую Каледонию с максимальным ускорением, какое сочтет возможным корабельный врач.
– Да, сэр. Неужели они так спешат поставить меня перед военным трибуналом?
Кутузов прищурил глаза.
– Военный трибунал? Вряд ли, капитан. Разумеется, формальный разбор обстоятельств дела должен состояться – так предписывает Устав. Но я бы искренне удивился, если бы вас в чем-то обвинили.
Кутузов повернулся к резному столу. На полированной деревянной поверхности лежала лента с сообщением.
– А вот и послание, адресованное вам. Под грифом «ЛИЧНО И СРОЧНО». Оно, несомненно, все объясняет.
Род взял ленту.
– Послание шифрованное, – добавил адмирал. – Если хотите, мой флаг-секретарь поможет.
– Благодарю.
Адмирал вызвал по общей связи лейтенанта, который ввел ленту в шифровальную машину. Вскоре из нее выдвинулся узкий бланк.
– Это все, адмирал? – спросил лейтенант.
– Да. Капитан, оставляю вас, чтобы вы могли прочесть сообщение. – Адмирал с лейтенантом вышли из каюты.
Шифровальная машина гудела, выдавая расшифровку послания.
Род оторвал кусок и с растущим изумлением начал читать.
Во второй раз он прочел сообщение, возвращаясь к себе. Увидев Рода, Салли встрепенулась.
– Род, что-то случилось?
– Я получил письмо, – пробормотал он.
– Есть какие-то новости?
– Что-то вроде того.
Салли попыталась рассмеяться.
– И как там дела? Ваш отец здоров?
Род казался очень нервным, взвинченным и одновременно был чересчур весел для плохих новостей. Что же вывело его из равновесия? Может, он получил важное задание, которое его пугало?
– Моя семья в полном порядке. И ваша тоже, Салли. Впрочем, скоро сами узнаете. Сенатор Фаулер на Новой Шотландии.
Салли недоверчиво посмотрела на него.
– Дядя Бен здесь? Но почему?
– Он утверждает, что тревожится за вас. О вас некому позаботиться, поэтому он…
Салли показала Роду язык и потянулась за бланком послания. Несмотря на ускорение в полтора g, Род ловко увернулся.
– Ладно, – произнес он со странной улыбкой. – Его прислал император. В качестве своего личного представителя, председателя Имперской чрезвычайной комиссии по переговорам с мошкитами. – Род сделал паузу. – Мы оба вошли в состав комиссии.
Салли вытаращила глаза.
– Поздравляю с назначением, – сказал Род. Он взял Салли за запястья и удерживал на расстоянии вытянутой руки. – Лорд-председатель Чрезвычайной комиссии Его Величества спрашивает меня и о том, когда мы поженимся. Полагаю, вопрос вполне уместный.
– Но… Я… Род… Мы… – Салли с трудом переводила дыхание.
– Боже, я предоставил вам возможность говорить, а вы молчите! – Пользуясь удобным случаем, он поцеловал ее. Потом еще раз. И еще.
Наконец Салли опомнилась.
– Думаю, мне лучше самой прочесть письмо, – сказала Салли, когда они разомкнули объятия. – Если позволите.
– А как же вопрос Лорда-председателя Чрезвычайной комиссии? – парировал Род. – Салли, пока вы не ответите на него, я не дам вам прочесть письмо.
– Вопрос? – Глаза Салли вспыхнули. – Род Блейн, если я и выйду за кого-то замуж – запомните: если! – этот человек сам попросит моей руки!
– Хорошо. Леди Сандра Лидделл Леоновна Брайт-Фаулер, выйдете ли вы за меня замуж? – шутливые интонации исчезли из голоса Рода, и его улыбка угасла. Сейчас он смахивал на мальчугана, впервые сидящего на коленях у Санта-Клауса. – Когда мы вернемся на Новую Шотландию…
– Да, конечно, я выйду за вас! Новая Шотландия? Род, ваш отец наверняка захочет, чтобы мы поженились при дворе. Все наши друзья на Спарте!
– Прочитаем послание, дорогая. Мы можем вообще не попасть на Спарту. – Род вручил ей письмо и присел на подлокотник кресла, в которое опустилась Салли. – Вот здесь. – Он указал пальцем.
НЕСОМНЕННО ПЕРВОЙ РЕАКЦИЕЙ БЫЛО СДЕЛАТЬ ВАС ГЕРОЕМ ИЛИ ЗЛОДЕЕМ ТЧК ПОТЕРЯ МАКАРТУРА НЕ ВЫЗВАЛА ОСОБОЙ РАДОСТИ У АДМИРАЛТЕЙСТВА ТЧК КРАНСТОН ВНЕ СЕБЯ ТЧК АРМСТРОНГ СКАЗАЛ КВЧ ЧЕРТ ПОБЕРИ КАК МОЖНО ПОТЕРЯТЬ ЛИНЕЙНЫЙ КРЕЙСЕР ЗАКРЫТЬ КВЧ ТЧК АБЗАЦ
ДОКЛАД КУТУЗОВА В ВАШУ ПОЛЬЗУ ТЧК ВСЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПОТЕРЮ КУТУЗОВ ВЗЯЛ НА СЕБЯ ТЧК ПО ЕГО СЛОВАМ ВЫСШИЕ КАСТЫ МОШКИТОВ ВЕРОЯТНО МОГЛИ ОЧИСТИТЬ МАКАРТУР ОТ ПАРАЗИТОВ НО ОН РЕШИЛ ЧТО РИСК УТРАТЫ ИМПЕРСКИХ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ СЕКРЕТОВ СЛИШКОМ ВЕЛИК ТЧК КУТУЗОВ ЕЩЕ НЕ ПРИШЕЛ К ОКОНЧАТЕЛЬНОМУ ВЫВОДУ ОБ УГРОЗЕ СО СТОРОНЫ МОШКИТОВ НО ПРЕДЛОЖИЛ АДМИРАЛТЕЙСТВУ СОБРАТЬ КРУПНЫЙ ВОЕННЫЙ ФЛОТ ТЧК В ДОКЛАДЕ ХОРВАТА МОШКИТЫ ПРЕДСТАВЛЕНЫ ВПОЛНЕ ДРУЖЕЛЮБНЫМИ НИКАКОЙ ФЛОТ НЕ Н