Некоторых из этих девушек Дир Сергеевич видел не впервые, отчего волна смущения снова плеснула в нем. Он не стал выбираться из машины, опустил взгляд к носкам туфель.
Майор распоряжался решительно и раздраженно, было понятно, что он рассчитывал избавиться от похмельной компании еще до приезда шефа. В данный момент Дир Сергеевич был ему благодарен за старание.
Уехали, и ладно.
– Здравствуйте, Дир Сергеевич.
– Здравствуй, Александр Ианович.
– Сейчас там убираются. Десять минут.
Из дома выбежал прислужник, достал из багажника сумку новой гостьи и вежливо предложил ей свои услуги, в смысле проводить до места квартирования. Кланяется как какой-нибудь половой, рассеяно подумал Дир Сергеевич, потому что ни о чем другом не думалось. Вообще говоря, это слово – половой, больше подошло бы как раз для работников не трактира, а борделя. Глядя, как поднимается – с непреднамеренной грацией – по ступеням крыльца диканьковская Наташа, шеф спросил у начальника службы безопасности.
– А как она?
– Не понял?
– Как она меня нашла?
– Насколько я понимаю, вы дали ей свою визитку. Тогда, на хуторе.
То, что показания девушки и майора совпали, очень «наследника» обрадовало, сама собой растворилась подозрительность, сковывавшая душевные движения. Шеф заулыбался. Впрочем, тут же себя и окоротил. Успокаиваться рано. Ситуация не перестала быть странной, даже идиотской.
– Мне надо с ней поговорить, – произнес вслух свою мысль Дир Сергеевич. Майор пожал плечами, как бы говоря, что ж, и это можно с ней делать, помимо всего прочего.
– Я могу ехать?
– Можешь, конечно, но погоди, Александр Иванович.
– Слушаю вас, Дир Сергеевич.
Тот поморщился.
– Да нечего мне пока тебе сказать. Да, вот, а, сколько ей лет? Наташе.
– Совершеннолетняя.
– Я не в этом смысле… – Хотя интересовался он именно в этом… – Значит, я более чем в два раза ее старше.
Майор пожал плечами, еще более независимо, чем в прошлый раз. Теперь его жест можно было расшифровать так: да какое это имеет значение?!
– Я не о том, Александр Иванович, я не о том.
Майор стоял, потупившись, великодушно давая шефу овладеть своими мыслями.
– А родственники?
– Она совершеннолетняя, я уже говорил.
– А международный… резонанс?
Майор усмехнулся, да, мол, не смешите. Диру Сергеевичу стало стыдно. Для человека, задумавшего кровавую геополитическую диверсию против Украины, он в данном случае явно мельчил.
– Ладно, свободны, – сказал он сухо.
Майор официально кивнул, он немного волновался, не спросит ли шеф о причине его визита к Клавдии Владимировне. Впрочем, ему, кажется, сейчас не до этого. Майор произнес одними губами:
– Виагра в шкафчике в ванной. На всякий случай.
Дир Сергеевич сначала возмущенно вспыхнул, но майор уже сидел в машине и не смотрел в его сторону. Когда его «мерседес» выезжал за ворота, у Мозгалева-младшего проклюнулось чувство благодарности к нему. Как просто и деликатно этот майор выразился о столь щекотливой стороне вопроса. Дело в том, что Дир Сергеевич не был на настоящий момент полностью уверен в себе как в половом операторе. Постельные столкновения с женой носили настолько нерегулярный и неинтересный характер… Обитательницы же развратных саун, что называется, все делали сами. Дир Сергеевич, насколько ему помнилось сквозь флер опьянения, получал свой оргазм как бы вообще помимо каких бы то ни было усилий со своей стороны. В создавшейся же ситуации, он был уверен, проявления естественной мужественности понадобятся, но не знал, в какой степени он нынче способен на их проявление.
Вздохнув, он пошел к дому. Медленно поднялся на крыльцо, смутно и без интереса вспоминая, что образ лестницы для психоаналитика, это синоним полового акта. Всего четыре ступени. Коротка кольчужка. Остановился в прихожей, пытаясь по слуху определить, в каком из четырех номеров наверху распаковывается диканьковская ведьмочка. В связи с этим встал вопрос – а как поступить ему? То есть вселиться в тот же номер или поделикатничать и занять соседний? Ни в коем случае, это создаст двусмысленность в отношениях, которые и так весьма неоднозначны. Да и обидеть может. Она приехала к нему, а он в соседний номер. Надо забросить свои вещи к ней. Он стал твердым шагом подниматься по лестнице на второй этаж.
Постучать или войти сразу?
На первый раз надо постучать.
Постучал и не получил ответа.
Постучал еще раз, и снова – тихо.
Решительно нажал на ручку двери.
В номере никого!
Распотрошенная сумка, как будто это тряпичный вулкан взорвался, разбросав кофты, платья и платки по всей двуспальной кровати. Двуспальной, отметил про себя, Дир Сергеевич и услышал шум воды в душе. Ах, зоо… Пока он тут рефлектировал, как это всегда бывает со слишком тонкими мужскими натурами, совершеннолетняя самка, уже готовит все необходимое для страстной трапезы.
Господин Мозгалев как ошпаренный слишком жарким душем выскочил из Наташиного номера и бросился через площадку к соседнему. Ворвался и прямо вошел в душевую. Шкафчик. Надо полагать, тут все номера оснащены согласно последним правилам разврата. Вот она – виагра. Дир Сергеевич посмотрел блистер на свет, криво ухмыляясь. Всего две таблетки в упаковке. Видимо, считается, что двух актов за один раз клиенту этого препарата не пережить. Что ж, надо открывать новую эру собственного умирания. Раньше он употреблял только фуа-гра, а теперь дошло и до виа-гры. Проглотил капсулу, запил водой из-под крана. Так, а когда она начнет действовать? Через час? Через два? Никакого поясняющего вкладыша в шкафчике не было. Очевидно, постоянные посетители не нуждались в столь лоховской информации. С кем посоветоваться. Ну, не с кем-нибудь же из обслуги! Позвонить Елагину? Значит, признать, что последовал его совету. Какая все-таки злая вещь мужская гордыня. Даже в глупости или подлости человек может признаться… А, выход найден! Дир Сергеевич бодро вытаскивал телефон из кармана.
– Марина Валерьевна?
– Слушаю вас, Дир Сергеевич.
– У меня тут прекрасный матерьялец наклевывается.
Вздох на том конце связи.
– Слушаю вас.
– Манильская школа эрекции.
– Что-что?
– Что слышали. Филиппинцы большие мастера по части стимуляции всей этой сферы и вообще.
– И что же, Дир Сергеевич? – Голос дамы сделался напряженным.
– Надо дать сравнительную таблицу. Например, как в сравнении с филиппинским средством действуют традиционные, например, алкоголь, ну, там орехи, кальмары, виагра.
– Виагра?
– В частности, она. В течение какого времени она начинает действовать после приема таблетки?
– А почему вы у меня об этом спрашиваете?
– Вы мой заместитель…
На том конце связи шумно, обиженно задышали.
– Марина Валерьевна…
– Вы хотите сказать, что у меня могут быть контакты только с мужчинами, которые… только с теми, что…
– Извините, я не думал, что вас это так затронет.
– Вы еще хихикаете.
– Я не хихикаю, – сказал Дир Сергеевич, хотя заметил, что с его губ сваливаются в трубку именно издевательские смешки.
Марина Валерьевна положила трубку. Блестящая идея не сработала. А не подумает ли она… Нет, успокоил себя главный редактор. На дворе белый день. И потом ей легче представить шефа подлецом, чем импотентом.
Что делать дальше?
Собственно, можно ведь подождать, пока действие снадобья проявится.
Войдя, теперь даже без стука, в номер Наташи, он обнаружил, что она уже в постели. Лежит затылком к нему. Это взволновало главного редактора. Или это уже начинается действие капсулы? В любом случае надо помыться. Ответим чистоплотностью на гигиеничность. И обязательно в здешнем душе! А как же!
Когда полуголый глава фирмы «Стройинжиниринг» выскользнул из душевой, придерживая полотенце на худых чреслах, он увидел, что девушка перевернулась под одеялом, и теперь смотрит в его сторону. Замер в крадущейся позе. Обнаружил, что ошибся – не смотрит. Глаза плотно закрыты. Более того, если прислушаться, слышен тихий, мелодический храп.
Спит?!
Правда, спит!
Перенервничала. Трудная дорога. Трудное решение.
Как себя вести дальше? Растормошить со смехом? Вряд ли нарвешься на благодарность. Спросонья женщины капризны. Велеть сюда шампанского в ведерке? И икры. Купчишество! Самое невозможное – просто уйти. Это значит, что его, богатого, многогранного мужчину можно отпугнуть тихим девичьим храпом!
Ладно, пусть мы заснули врозь, но проснемся вместе!
Этому невинному плану не суждено было осуществиться. В комнату просунул нос один из охранников и, зажмурившись, сообщил, что шефа требуют к телефону. Дир Сергеевич сначала испугался, а потом возмутился, вспомнив, в каком он теперь чине.
Кто посмел?!
Оказалось, Светлана.
Господи, он же начисто забыл о ней! В первый момент скандала казалось, что он погибнет под громадными обломками обрушившегося брака, а стоило выйти за дверь общего жилища, и как будто испарилась даже память о семейном прошлом.
– Ты здесь? – быстро и резко спросила Светлана Владимировна. – В своей клоаке, ну, тогда готовься. Ждать будешь недолго.
И шмякнула трубку.
Что это могло значить? Первое и очень неприятное – жена, пусть и бывшая, судя по всему, знает о существовании лесной сауны и о том, что муженек ее сюда порой похаживал. Изредка, очень тайком, с неизменным компонентом стыда в послевкусии здешнего приключения. Она знала и сносила?! Непонятно, не похоже на нее. Слишком уж. Но какое это теперь имеет значение. С этой психологической неприятностью Дир Сергеевич справился сравнительно легко. По большому счету ведь все равно, что он выделывал тут в жаркой клоаке тайком, если обнаружился факт его открытой измены. Просто придется признать, что ненависть и презрение Светы к нему будет выглядеть теперь более обоснованной. И ладно. А вот что она нагадала в смысле ближайшего будущего? Какого нового ужаса ему ждать «недолго»?! Самое жуткое – ее личный визит сюда. Решила, что позволила негодяйскому мужу отделаться слишком легко и затеет бабью драку с расцарапыванием физиономий, туфельными каблуками по черепу? Дир Серге